Магия Лизы

Глава 30

К отплытию в Империю Морон все готовились с утроенным энтузиазмом. Ширтад порядком истрепал всем нервы. В стране прошла череда арестов, расследования не прекращались. Король Айдин Великий показал себя как человека, способного принимать жесткие и порой даже жестокие решения. За день до нашего отъезда состоялась прилюдная казнь над Гриншоу и еще пятью лидерами повстанцев.

После нашего отъезда король собирался объявить в Ширтаде трехдневный траур. Попытка переворота вскрыла зреющий нарыв: уже более десятилетия в рядах магической элиты и не только накапливалось недовольство политикой короны. Маги выступали против обязательной службы на границе, представители торговых слоев — против королевской монополии на пространственные порталы и международную торговлю. Среди мятежников было большое количество молодежи. В стычках с военными с обоих сторон погибли множество сильных и перспективных магов; древнейшие рода Ширтада лишились наследников или своих глав.

Для Ширтала, в котором очень трепетно относились к каждой капли магии, эти потери были невосполнимой трагедией. А чего стоили слезы матерей. Увидев мать Фирана, я не нашла в себе силы подойти и выразить сочувствие. Ненавидела себя за малодушие, но не смогла. Дарен рассказал ей в общих чертах о том, как погиб ее сын. Айса Самади стойко вынесла разговор с его убийцей, попросив лишь показать, где можно найти тело Фирана. После этого инцидента, а также казни зачинщиков, я сбежала в лес, пытаясь залечить кровоточащее сердце простыми радостями моей волчицы. В который раз я поблагодарила судьбу за то, что у меня есть Бет. Волчья ипостась помогала справляться с душевной болью и магическими всплесками. Слишком много смерти для мага жизни.

Висаль тоже было непросто. Однако, принцессу оградили от большей части информации, поэтому особых волнений она не испытывала, пребывая в мечтах о своем будущем супруге. Полагаю, что и сила дара у нее была меньше моего, поэтому глубокая эмоциональная реакция на смерть обошла ее стороной.

И для Ширтада, и для Империи приближалось время перемен. Чтобы снизить накал страстей в обществе Айдин планировал принять ряд законов, которые расширят доступ подданных Ширтада к портальным перемещениям. Кроме того, в ходе переговоров наших делегатов с ширтадской элитой были подписаны соглашения о сотрудничестве, ненападении, обменах, торговле и много чего еще. Это позволяло надеяться на то, что в перспективе пространственные прыжки будут возможны напрямую из Амрата в Камперу и обратно. Для этого нужно было всего лишь познакомить Империю с портальными технологиями. А если учесть, что туда направляется принцесса Висаль, кипящая энергией и намерением перевернуть весь мир, грядущие перемены были очевидны. Потенциальная свадьба Висаль с Кристианом закрепит мир между государствами, что позволит наладить культурный и торговый обмен.

Висаль отбывала в Империю вместе с нами. Она должна была провести с Кристианом месяц, после чего сочетаться с ним официальным браком. Но только в случае, если все еще будет этого хотеть. Вот такие вот щадящие условия для ее высочества. Если свадьба состоится, то в Крайд на церемонию прибудет и сам Айдин с женой и детьми.

Наш с Дареном и остальными имперцами отъезд из Ширтада проходил в более комфортных условиях, чем мое туда прибытие. Преодолевать тяготы пустынного климата в этот раз не требовалось: нас должны были доставить к кораблю через пространственный портал. Дворцовый зал для переносов, как оказалось, всем остальным был уже знаком. Только я впервые любовалась на портальный круг, выложенный кристаллами, и немного волновалась ввиду отсутствия опыта. Недавнее похищение — не в счет.

Впрочем, волнение быстро ушло, будучи вытесненным изумлением. Я увидела количество багажа, который брала с собой в Крайд принцесса Висаль. Похоже, возвращаться в Ширтад девушка не собиралась. Было очевидно, что за раз все ее сундуки перенести не удастся, так как они попросту не влезут в портал. Первые четыре переноса были посвящены багажу принцессы, и только потом в туда начали заходить люди. Последними перемещали меня с Роксвелом, принцессу и Страйдена. Король лично пришел проводить нас, выразив напоследок благодарность за помощь в спасении его государства и проявленную отвагу. Мне кажется, вне зависимости от того, как сложатся отношения между Мороном и Айдином, нам он запомнится разумным человеком и сильной личностью.

Пространственный перенос прошел очень комфортно. Всего через пару мгновений мы оказались в помещении, похожем на дворцовую портальную комнату, только гораздо лаконичнее обставленном. Нас встречал мужчина, который представился начальником порта, и именно он проводил нас на судно Моронов. Швартовы мы отдали через несколько часов, когда запыхавшиеся матросы перетащили все вещи принцессы. Для них была выделена отдельная каюта, которую забили тяжелыми сундуками до самого верха. По словам принцессы, все ее вещи были очень ценны, и их необходимо беречь. А мне по секрету девушка объяснила, что в сундуках — книги. Она собиралась открывать школы для женщин-магов и везла с собой первые учебные пособия.

До Трокса шли двое суток. В этот раз не пытались ускоряться магией, доверившись естественному ветру. На протяжении всего путешествия мы с Висаль обсуждали нашу будущую совместную образовательную деятельность. На мой взгляд, открыть школы будет несложно, потому как ничего принципиально нового в этом нет. Женщины Империи так или иначе — дома или в пансионах — уже проходят обучение, только с магией оно, как таковое, не связано. Меня беспокоили иные нюансы. Во-первых, я не знала, как к этому отнесется император. Позволит ли он женскому полу обрести магическую силу? Ведь это даст нам больше влияния и может создать конкуренцию мужчинам. Ну а второе — это процесс активации дара. Ни я, ни Висаль в этом опыта не имели. Я вспомнила, как мастер Таллан провел этот ритуал надо мной и содрогнулась. Было неприятно. В итоге вопросов было больше, чем ответов. Мы понятия не имели, возможно ли оживить дар уже совершеннолетних рин Империи или нам стоит сконцентрироваться на маленьких девочках. И вовсе не факт, что семьи захотят активировать магию у их детей и отдадут нам дочерей на обучение.

Так или иначе, мы с принцессой решили идти до конца. Поклялись бороться с консерватизмом и закостенелостью наших аристократов. В случае, если таковые проявятся. Реформы — это всегда тяжело. Но если император нас поддержит, мы тогда точно справимся.

Дарен ревновал меня к моему времяпрепровождению с принцессой. Ему хотелось обладать мной полностью, о чем он постоянно говорил. Я шутливо спрашивала, не было ли у него в роду драконов, потому что в Ширтаде, у каждого второго были в предках эти ящеры. Может, и среди волков затесалась парочка? Вечером Дарен буквально утаскивал меня в свою каюту и лишал меня сна до рассвета Я не возражала — наслаждалась нашей страстью, отдаваясь ей без остатка. Я сама не могла обходиться без него и чувствовала, как крепнет наша связь. И дело было не только в том, что Бет и Варг — пара. Причин, по которым мне нравился Роксвел, было множество. Разве можно не полюбить этого сильного, благородного, нежного мужчину? Да, у него были недостатки — слишком собственник и порой сильно давит. Но и я не так проста.

В порту нас встречали. Иного и быть не могло, ведь в Крайд прибыла особа королевских кровей и потенциальная императрица. Шикарная розовая карета (императора предупредили о цветовых пристрастиях Висаль), десяток кавалерийцев, небольшой отряд оборотней и лично мэр Грегори Морроу. В Троксе мы останавливаться не собирались. Вещи должны были перегрузить в экипажи, и мы тут же отбывали в Камперу. Но те несколько часов, что требовались на подготовку, мы провели в обществе высшего света этого городка. За время моего отсутствия порт изменился до неузнаваемости. И теперь в центральном здании помимо кабинета и приёмной начальника порта было несколько банкетных залов. Нас провели в один из таких, где были накрыты столы, играла музыка, а нас ожидали уже знакомые Фрейзеры, Левингстоны и множество других семей. Мэр произнес проникновенную речь, о том, какая это честь встречать принцессу Висаль в их городке и выразил надежду, что ей понравится Крайд.

Принцесса радовалась абсолютно всему как ребенок. Она с удовольствием включалась в беседу со всеми, кто готов был с ней разговаривать, задавала миллионы вопросов о быте горожан, о ценах на воду, о моде, одаренных женщинах.

Я ходила по залу, встречая знакомые лица. У меня даже немного кружилась голова. Казалось, я отсутствовала не несколько месяцев, а несколько лет. Увидев рину Кэтрин, подошла к ней поздороваться. Я не готовилась к торжеству, поэтому была одета по-дорожному, но даже сейчас мой наряд, как и в целом весь вид, разительно отличался от того, каким его запомнила моя бывшая хозяйка. Наметанный взгляд Кэтрин пробежался по мне изучающе, однако, когда я подошла к ней, она была вполне спокойна и дружелюбна. Роксвел, вдруг оказавшийся рядом, с очевидным удовольствием произнес:

— Рина Морроу, позвольте представить — рина Элизабет Веррона, наследная герцогиня и моя невеста.

Надо отдать должное выдержке аристократки — даже бровью не повела.

— Очень приятно! Рина Элизабет! Ссылаясь на наше былое знакомство, хочу поблагодарить вас за все, что вы сделали для нашей семьи.

— Вы даже и не представляете, насколько много она сделала, — не удержался Роксвел.

— Дарен! Не надо! — остановила я оборотня, дернув за рукав. Говорить Кэтрин о том, что ее дети — дело моих рук, было бестактно.

Я спросила о здоровье близнецов, о том, как поживает Полли. Кэтрин ответила, что дети растут хорошо, и что она сама теперь проводит с ними значительно больше времени. Наверное, только я заметила едва уловимое движение губ аристократки, которые на секунду поджавшись, все же выдавали ее досаду. Рина была неплохим человеком, но дети ей были нужны скорее для статуса, чем по зову души.

Полли, по словам рины Морроу, вышла замуж. Она уволилась и уехала с мужем в Фасиру. На мой закономерный вопрос, за кого из трех претендентов все же пошла моя неугомонная подруга, Кэтрин даже позволила себе вполне весело рассмеяться. Оказалось, ни один из прежних кандидатов не получил сердце Полли. В Трокс по делам приезжал землевладелец из Фасиры. Он и увез девушку с собой, влюбившись без памяти.

В остальном в поместье Морроу все было по-прежнему. Бритта служила Кэтрин и все также лелеяла надежду родить ребенка, а Фрида, как и прежде, ненавидела свою невестку. Я взяла на заметку решить вопрос с беременностью Бритты, когда представится возможность.

На этом приеме Кэтрин подошла ко мне еще раз, когда Роксвел отвлекся, и я ненадолго осталась одна.

— Рина Веррона, — сказала женщина и на секунду замялась. — Я хотела попросить. Если у вас появится возможность, замолвите слово за рэна Грегори. Может, найдется какая-нибудь должность в столице для него… — Я понимала, чего стоила Кэтрин эта просьба, поэтому в ответ искренне обещала помочь.

Через пару часов, мы получили сигнал о том, что экипажи готовы. Дарен не поехал верхом, расположившись вместе со мной в одной из нескольких карет. Он вообще предпочитал не отходить от меня ни на шаг. Я ощущала какое-то гложущее мужчину беспокойство, которое усиливалось по мере приближения к столице.

В Кампере мы также все вместе проследовали к королевскому дворцу. Когда показался замок Моронов, настала моя очередь переживать. Столица вызвала воспоминания, которые пролетели перед внутренним взором, растревожив старую рану. Еще жив был взращиваемый годами страх перед императорской семьей. Еще давало о себе знать неприятие по отношению к ним, которое долгое время прорастало в душу и не могло в одночасье исчезнуть. В этом городе меня не было пять лет; не думала, что когда-то вернусь сюда. Дарен сжал мою руку в своей и прошептал:

— Девочка моя! Тебе нечего волноваться. Сейчас ты — достояние этой страны.

Слова Роксвела были призваны успокоить. И они справились со своей задачей. Но одновременно с этим, я как будто поймала ускользающую от меня эмоцию мужчины. Он боялся, что меня отберут? Определят достоянию место в императорской сокровищнице? Я посмотрела на Дарена, и, сверкнув волчьим янтарем в глазах, потянулась поцеловать. С обретением волчицы и пары, я стала чувствовать себя намного свободнее. От предрассудков и давления общества, в том числе. Стоит ли бояться осуждения, если в любую секунду можно просто убежать в лес? Я знала, как нравились оборотню мои волчьи штучки. Это сближало: было очень интимно и только для нас. Дарен ответил, подарив легкий и нежный поцелуй. Сидящий напротив граф Мальт тактично отвернулся, а Николас усмехнулся и не отвел взгляд. С тех пор, как я на его глазах вылезла из-под одеяла Дарена, мы постоянно провоцировали и подначивали друг друга.

Во дворце Дарен сразу отвел меня в покои, которые уже несколько лет неизменно принадлежали ему как члену ближнего круга императора. Я поражалась, с какой легкостью придворные относились к такому поведению неженатой еще пары. Да, моралистами имперцы не были, но все же одни покои до свадьбы — это скандально. Однако, как мне объяснила служанка, приставленная прислуживать, все дело в том, что мы с Дареном оборотни. Все знают, что волчья или кошачья свадьба — это один укус и ночь любви. Поэтому меня воспринимали как его жену, и не важно, что метка поставлена еще не была. Для людей это было вообще неощутимо.

Изгнанная из высшего света, будучи дочерью казненного за покушение на императора герцога, я мало пеклась о своей репутации. Долгое время главной моей заботой было выжить. В свете моего прошлого возможные обвинения в распутстве не тревожили. Но все же я спросила у Дарена, уверен ли он, что нам стоит вот так в открытую жить вместе. На что оборотень начал закипать и с едва сдерживаемым гневом поинтересовался, какие иные концепции супружеской жизни существуют в этом мире, по моему мнению. На мой слабый протест, что церемонии еще не было, Роксвел вытащил кольцо и улыбнулся, продемонстрировав клыки. Жест был очевиден: все атрибуты готовы. Ждут только моего решения. Что ж, терпеливость и сдержанность — не относились к добродетелям моего мужчины. А я была еще не готова.

Через три дня во дворце должно было состояться грандиозное событие — бал в честь прибытия принцессы Висаль. Аристократы всех пяти государств еще неделю назад получили приглашения. Мероприятие было из ряда вон: на этот бал приглашены представители двух рас из шести государств, включая Ширтад. Всего около трехсот гостей. Дворец готовился к празднику. Суета вокруг поднимала настроение и давала ощущение праздника.

Принцесса Висаль пребывала в весьма взбудораженном состоянии. Случилось самое главное событие в ее жизни — девушка влюбилась. Император Кристиан оказался, по ее словам, еще лучше, чем она его представляла, поразив воображение своей силой и тронув ее сердечко пронзительным взглядом. В первый день она забрала меня в свои покои, где мы обсуждали ее наряд, наш этикет и последние сплетни. В основном принцесса пыталась выяснить, что Кристиан любит, чем занимается, что, наоборот, ненавидит. Поскольку такой информацией я не обладала, были привлечены самые информированные единицы женской армии — служанки.

Для Висаль я пока была единственной подругой. Она очень хотела, чтобы я стала ее фрейлиной после коронации, но моя роль уже была определена: борьба за права магически одаренных женщин и преподавательская деятельность. Мы почему-то заранее были уверены, что нужно будет бороться. Хотя саму идею никому еще не озвучивали.

На второй день Роксвел поинтересовался, планирую ли я заниматься своим нарядом или на этом балу только принцесса будет блистать. Раздражение и сдерживаемая злость Роксвела меня беспокоили. Я не была холодна, все наши ночи еще с Амрата, мы проводил вместе. И они были очень горячи. А в последние две — было как-то по-особому остро: оборотень любил меня до изнеможения, отпуская, только когда начинала просить пощады.

Вечером за сутки до бала я решила порадовать Дарена и продемонстрировать ему свое платье. Это было изумрудное шелковое совершенство с серебряным лифом. Оно гармонировало с моими серо-пепельными волосами и оттеняло цвет глаз. Платье было открыто на груди по последней моде Крайда. Выйдя из-за ширмы, сразу же попала под прицел голодного взгляд Дарена, который нырнул в мое декольте. Мужчина подошел и повернул меня лицом к ростовому зеркалу, встав за спиной. Я смотрела на зеркальную поверхность, но видела не себя, а лишь черные омуты и обострившиеся черты вервольфа. Он провел своими руками вдоль моего тела, поднимаясь вверх и остановив свои ладони у меня на плечах. Рвано вздохнув, он приник носом к изгибу шеи и замер, закрыв глаза и вдыхая запах моей кожи.

— Завтра ты наденешь камни, которые принадлежат моей семье, показав тем самым, что ты ее часть, — он махнул рукой в сторону стола, на котором я увидела жемчужное ожерелье и серьги дивной красоты.

Мужчина тяжело дышал, я отвела взгляд от украшений и опять взглянула в зеркало. На меня смотрел почти волк.

— Лиза, прошу! Позволь мне…, — его голос обволакивал. Глубокий, хриплый. Клыки легко царапали кожу, не нанося ей вреда, но запуская в моем теле настоящую бурю. Любовь и желание. Все это было и в моих глазах сейчас.

Мне не надо было спрашивать, чего хочет Роксвел. Ему не давала покоя метка. Нужно было заклеймить свою собственность. И в последнее время особенно. Думаю, я понимаю причину его настроения. На балу будут оборотни, которые точно почувствуют, завершена наша связь или нет. Мужское тщеславие. Старо как мир.

Я замерла. Метка — это как брачная магия, которая навсегда сделает нас единым целым. Но разве я не хочу этого? Разве я вижу свою жизнь без этого мужчины? Вопросы, вопросы…

— Я хочу еще подождать, — все же ответила я.

Дарен резко выдохнул и отпрянул. Мне вдруг стало холодно. Поняла, что и моя Бет с предвкушением ждала клыки вервольфа в ее плоти. Дарен ничем не выказывал недовольства. И эта ночь прошла также ярко, как и предыдущие.

Утром я проснулась, когда Дарена уже не было в постели. Мне предстоял целый день сборов. Я, зевая, сидела перед зеркалом и ждала, когда служанка приступит к процессу преображения, но в дверь вдруг постучали. Я попросила открыть — на пороге стоял Николас Страйден.

— Николас, доброе утро. Дарена нет…

— Я знаю, я пришел поговорить с вами, Элизабет.

— Ну что ж…

— Наедине.

Я попросила горничную покинуть меня до ухода Страйдена.

— Элизабет, я хотел сказать, что вам стоит согласиться на завершение связи с Роксвелом. Если вы его любите.

Я опешила от его просьбы. Ему какое дело?

— Да что такого в этой метке? И почему я должна с вами обсуждать столь интимные вопросы?

— Дарен — мой близкий друг. И я прошу не играть с ним.

— Я? Играю? Да как вы…

— Простите, я неправильно выразился. Позвольте объяснить. Он — потомственный альфа. Истинная пара для него не просто прихоть — она его путь к душевному равновесию. Особенно сейчас, когда он уже обрел истинную, незавершенность связи тревожит его волка и влияет на Дарена как человека. Вы же видите, что последнее время он стал очень несдержанным? А сегодня на балу будет его отец — вер Роксвел. Глава клана черных волков. А также другие альфы. И если завтра ваш мужчина сорвется — это потеря лица. А волки не терпят слабость.

— Вы давите на меня! Это нечестно. И почему он должен сорваться?

— Вы просто еще не бывали в обществе себе подобных. Там только инстинкты, запахи и сила. Без метки завтра вас попробует соблазнить каждый из взрослых неженатых оборотней на этом балу. Провокации и испытание выдержки. Пара обретена, но не приняла волка. Вот как это будет выглядеть для всех.

Я слушала Николаса и холодела. Тьма, во что я ввязываюсь. Волки, кланы, альфы. Впрочем, я же теперь тоже волчица. Вздохнула.

— Я вас услышала, Николас. Я подумаю.

Страйден откланялся, а я размышляла ровно три секунды. На счет «три» я завопила в голове: «Дарен!». На такой вопль он не мог не отреагировать. Через минуту дверь была почти снесена тяжелым ударом ноги, и в спальню ворвался Роксвел.

— Что за…, — попытался выяснить обстановку злющий вервольф, ноздри которого раздувались, тщетно пытаясь учуять врага.

Я же встала и пошла к мужчине, на ходу расстегивая халат, оставаясь в одной ночной сорочке, которую еще не сняла после сна.

— Дарен Роксвел, согласен ли ты стать моим мужем отныне и навек? — спросила я и подставила шею.

— Что? Ты уверена? Что случилось?

— Абсолютно. Кусай же уже. Или что там надо сделать. У меня нет времени, на сборы осталось всего семь часов.

Больше упрашивать мужчину не надо было. Дарен подхватил меня на руки и поставил на кровати на колени. Я охнула от стремительности перемещения, а он, не давая мне опомниться, подобрался со спины, прижал к своей груди и, оттянув волосы в сторону одной рукой, вонзил зубы в кожу на шее. Я застонала — боли как таковой не было, но ощущение, которое пронзило меня, было слишком наполненным. Перед глазами кружил калейдоскоп красок, я задыхалась, судорожно хватая воздух ртом. Почувствовала, как мужчина начал зализывать место укуса, и выгнулась от резкого удовольствия. Это стало сигналом к дальнейшим действиям. Роксвел повернул меня к себе лицом, с рыком разорвал ткань сорочки и накрыл своим телом. Все, что было после, как я понимаю, и была наша церемония бракосочетания.

— А почему я не ставлю тебе метку? — спросила я, приходя в себя после безумного урагана по имени Дарен.

— А тебе хотелось бы? — с ленивой улыбкой спросил мужчина.

— Я — за равноправие.

— Ты можешь меня искусать всего, я буду только рад. Но метка ставится только волчице. Традиции весьма патриархальны, не спорю. В истинных парах. Теперь каждый волк будет знать, что мы вместе. Даже когда я не рядом. Твой запах на мне, мой — на тебе. А чтобы об этом знали люди… Дарен протянул мне кольцо — тоненький ободок с бриллиантами по внешнему контуру с выгравированными с внутренней стороны буквами. Присмотревшись, я прочитала одно слово: «Навсегда».

— Но кольцо нужно и тебе!

Дарен показал простой тоненький кружочек золота, который надел на безымянный палец руки.

— У вервольфов это не принято. Нам достаточно метки, я заказал кольца специально для нашей необычной пары. Ты — маг, но со мной магический ритуал бесполезен. Хотя позже можно попробовать. Мало ли. Так что у нас с тобой — вот так!

— И все же, традиции оборотней надо менять.

Я выпустила клыки и укусила мужчину за плечо. Дарен хохотнул, перевернулся и навис надо мной.

— Ну кто ж так кусает! — осуждающе глянул и подставил свою шею. — Метка так метка.

Ну, я немного цапнула, хотя уже и не хотела. В это время Роксвел начал нашептывать мне на ухо, что с укусами пора завязывать, и теперь мы будем целоваться. Он обещал показать, как и куда. В общем, сбил мою кровожадность, и мы перешли на следующий свадебный раунд.

Стоит ли говорить, что на балу мы были уставшие, спокойные и счастливые. Молодожены, если подумать. Николас, проходя мимо, демонстративно громко хмыкнул, сказав что-то вроде «Перестарались, ребята! Вашу метку даже я вижу и чувствую».

Ну тут он был прав. Под ожерельем из десяти слоев жемчуга на моей шее нет-нет, да проглядывала та самая метка. Сейчас она выглядела как банальный кровоподтек. Слишком много смысла в обычном синяке, на мой взгляд. Дарен сказал, что со временем она исчезнет, но запах останется навсегда. Мы с горничной попытались ее немного запудрить, но получилось так себе. Оставалось гордо носить ее. Что с нас, оборотней, возьмешь.

Не смотря на мои сомнения, бал прошел великолепно. Висаль и Кристиан смотрелись вместе очень гармонично. Уверена, принцесса справится с тяжелым характером нашего императора. По Морону сложно было понять, нравится ли ему невеста. Император слишком долго учился самоконтролю, поэтому его лицо выражало незначительный спектр эмоций: от скучающе-спокойного до внимательно-доброжелательного.

Про меня Кристиан не забыл. Произнося речь и тосты, он во всеуслышание сообщил, что восстановил в правах семью Веррона, поэтому просит относиться ко мне и моей матери уважительно. Разговор по душам мы с императором не планировали, в нем не было смысла. На балу он один раз подошел ко мне поприветствовать, я в ответ соблюла все причитающиеся подобной встрече правила этикета. Глянув друг другу в глаза, мы молча без единого слова заключили договор о нейтралитете. Все, что можно было исправить, исправлено. Все, что можно было забыть, забыто. Остальное — это память и тлеющая боль. Она останется. В наших нынешних отношениях с императором главное это то, что мы теперь сможем спокойно ходить по одной и той же земле и оставаться дружелюбными при встрече.

Кстати, о дружелюбности. Обняли, обнюхали и поцеловали мне руку в этот вечер более десятка оборотней. Все они поздравляли Роксвела и сожалели, что не нашли такую красивую волчицу раньше него. Я поняла, о чем предупреждал меня Страйден. Что ж, сейчас от меня прямо разило нашей с Дареном связью. Не придерешься.

Меня, конечно, познакомили и с отцом Дарена. Красивый мужчина. Я залюбовалась. За что получила насмешливый взгляд Дарена. Кажется, он больше не ревновал. Не уверена, что мне это нравится, но думаю, что всегда найду, чем его подразнить при желании. Поговорив с Роксвелом-старшим, узнала много нового о традициях вервольфов. К слову, тот факт, что я еще и маг, отца Дарена мало волновал. Ну, подумаешь, аномалия. С кем не бывает. Главное, здоровое потомство волчат, а все остальное — само пройдет. На волках все быстро заживает.