Глава 2

— Глянь, это точно Фрейзеры, — Полли толкнула меня плечом. Я и так видела, как к парадным дверям нашего особняка подъехала карета, запряженная двойкой скакунов. Не узнать экипаж полковника Фрейзера и его семьи было сложно. Бывший офицер кавалерийского корпуса, а нынче командующий местным гарнизоном, он увлекался лошадьми и имел самый дорогой выезд в Троксе. Мы с Полли стояли возле большого окна в холле и, отодвинув занавеску, с любопытством наблюдали за гостями. Уже стемнело, и подъездная дорожка освещалась несколькими фонарями.

— О, юная Карина тоже прибыла! Фрейзеры привезли дочь показать столичным женихам, — хихикнула Полли. — Да только в ней ни капли магии; быть ей женой сынка местного купца. Фредди мне говорил, что Данни на нее заглядывается.

— Отсутствие магии разве плохо? Это возможность выбирать и выйти замуж по любви. Магия забирает свободу, — возразила я. Полли глянула на меня с ухмылкой, но ответить ничего не успела, так как гости приблизились к крыльцу, и раздался звон дверного колокольчика. Я отошла в тень тяжелой шторы, а Полли направилась открывать дверь и встречать гостей.

Через несколько минут она вернулась и продолжила наш разговор.

— Магия — это статус и богатый муж. А без денег не проживешь. Что такое эта свобода?.. Вот моя мать пятерых детей на себе вытащила, от себя кусок отрывала, чтобы накормить меня и сестер. Не хочу я такой свободы.

— Будь у тебя магия, ты бы сейчас не строила глазки трем женихам, а ждала, когда тебе выберут мужа. И обязанности у тебя были бы одного свойства — дар лелеять, мужа поддерживать, детей растить и судьбу благодарить денно и нощно.

— Слушала бы и слушала про жизнь такую дивную… Да только какая ж у меня магия, коль мама без капельки дара в этот мир явилась! А ты с такой тоской говоришь, словно сама даром обладаешь и за нелюбимого замуж идешь. Тебе как раз можно выбирать и выбирать. Да что-то ты не спешишь. Вон, Данни, прежде чем фрейзерскую дочь обхаживать, на тебя щенячьим взглядом смотрел. Но ты, Лиз, не видишь никого. Кроме убогих и больных. Душа добрая, да неприкаянная у тебя.

— Я подожду, пока ты с женихом определишься и из остатков выберу себе, — фыркнула я, а Полли покатилась со смеху. Внезапно по холлу разлилась очередная звон дверного колокольчика, заставив нас вздрогнуть. Девушка побежала открывать, а я посмотрела в окно, немного отодвинув занавеску.

На крыльце стоял райс Левингстон с женой. Райс Ральф был главой местного отделения имперского банка. Семья превосходила Морроу в средствах, что, впрочем, было заметно невооруженным взглядом. Пышное, расшитое бриллиантами, платье рисы Лавинии светилось в свете фонарей, как магический шар. Левингстоны не были аристократами, но положение райса Ральфа и его финансовые возможности заставляли Морроу умерить снобизм и часто принимать их в своем доме.

Полли ушла провожать гостей и больше не вернулась. Я подумала, что она приступила к своим обязанностям официантки, и решила не стоять в холле в одиночестве. Главные гости еще не прибыли, да мне никто и не ставил задачу встречать их у порога. Я поднялась в детскую, чтобы проверить близнецов, а затем решила оставаться в своей комнате, проведя вечер за книгой. Попадаться на глаза кому-то из гостей не входило в мои планы. Меня ранее представляли и Фрейзерам, и Левингстонам; обе семьи часто видели меня и в поместье, и с коляской в парке. Я не была им равной, но и служанкой не являлась. Пригласить меня Кэтрин на ужин могла бы, но не захотела. Чему я была несказанно рада.

В детской я обнаружила мирно спящих детей. Присутствие няньки рядом не требовалось, и я пошла к себе. Моя спальня была маленькой и уютной, с минимальным набором всей необходимой мебели. И все же главным и самым любимым достоинством моего убежища был небольшой балкон, выходивший на сторону парадного крыльца и садовой дорожки, ведущей к центральным воротам. Я любила по вечерам стоять и смотреть на луну и ночной сад.

Окно было приоткрыто, запуская в комнату ароматы осенней ночи, поэтому, когда раздался стук копыт, я отчётливо услышала, что к особняку приближаются несколько всадников. Не удержалась от любопытства и вышла на балконную террасу.

Похоже, до нас таки добрались гости из столицы. Всадников было двое, их несли скакуны вороной масти. Укутанные в темные плащи, мужчины создавали впечатление, что сама тьма перемещается в пространстве. При их приближении лошади, запряженные в кареты Фрейзеров и Левингстонов, тихонько заржали. Я удивилась, что конюх их не распряг и не отвел в конюшню. Возможно, он боялся упустить главных «звезд» сегодняшнего вечера? К мужчинам он бросился весьма расторопно, схватил поводья обоих жеребцов и поклонился спешившимся всадникам. Те едва взглянули на склонившегося слугу, обменялись друг с другом несколькими фразами и размашистой походкой направились к входной двери.

Глядя на их мощные фигуры и задумавшись, о том, чьи лица скрываются под темными капюшонами, я по привычке прикусила палец. Судя по походке, оба довольно молоды и привычны к походной жизни. Возможно, они маги, возможно очень сильные… Я слышала, что император Кристиан Морон сам является сильнейшим колдуном и набрал лучших среди лучших служить себе. Скорее всего, этих мужчин я все же не знаю, как и она, надеюсь, меня.

Надавив зубами на палец, я случайно травмировала наколотую розой ранку и второй раз за день обронила кровавую каплю. Только в этот раз она полетела вниз с балкона, растворившись в темноте. Темные фигуры к этому времени уже поднялись на крыльцо, и я потеряла их из виду. Однако, бросив еще один взгляд вниз, я вдруг заметила одного из мужчин: вместо того чтобы войти в дом, он сделал несколько шагов назад, медленно поднял голову и посмотрел на меня. Сердце пропустило удар. Испугалась, словно преступница, которую поймали с поличным.

Я отступила вглубь балкона. Второй этаж не позволял по-настоящему скрыться, но в темноте мужчина вряд ли мог рассмотреть мое лицо. На секунду мне показалось, что на месте его глаз полыхнули ярко-желтые огни. От неожиданности я моргнула и видение исчезло. Мужчина наклонился, зачерпнул рукой гравий с подъездной дорожки и поднес к лицу. Мне показалось, он его… нюхает?.. Замерев на секунду, он резким движением стряхнул мелкие камушки и все-таки направился в дом.

Казалось, инцидент был исчерпан, и я попыталась смириться с его странностью. Если столичный гость — маг, то можно не пытаться его понять. Не зная характер магии, не проследишь ход мыслей или логику действий человека. Может, тот мужчина — маг земли? И это был какой-то ритуал? К сожалению, оставалось только гадать.

Есть ли магический дар в человеке и каков он, так просто определить нельзя. Особенно если его обладатель не хочет. Только специальные артефакты, действующие на крови, или наделенные эмпатическими способностями маги могли выявлять наличие дара. В нашей стране о таких одаренных я не слышала — у нас использовали исключительно атрибуты. Отец рассказывал, что эмпаты есть в Ширтаде, но информация была недостоверной. Все маги в Империи выглядели как обычные люди, но по косвенным признакам предположить, что человек одарен, все же можно было. Помню, мой отец любил приговаривать: «Видишь какие-то странности у мужчины, подозревай его в трех вещах: сумасшествии, влюбленности или магическом даре… Но смотри, не перепутай».

Я зажгла свечу и просидела за чтением, пока она не превратилась в огарок. Магические светильники использовались только на первом этаже на званых ужинах, в остальных комнатах мы жгли обычные восковые свечи. Часы показывали полночь, но, судя по все еще стоящим перед домом каретам, гости пока не разошлись. Я решила укладываться спать, и ушла в мою крохотную ванную комнату для ежевечернего моциона. Когда я вышла, по шуму возле крыльца я поняла, что ужин окончен. Невольно задумалась, уехали ли гости из Камперы. И словно в ответ, услышала шаги и голоса на этаже. Тихонько подошла к двери комнаты, которая выходила в коридор. От лестницы в направлении моей спальни шел рэн Грегори, который, судя по всему, сопровождал приезжих в гостевые покои. Я узнала его по громкому голосу отставного вояки.

— Господа, у нас для вас есть прекрасные комнаты, вы чудесно выспитесь. Негоже вам на ночь глядя искать постоялый двор. Завтрак в восемь часов. Наша кухарка печет отличные оладьи, — с нехарактерной для себя многословностью вещал хозяин дома. Голоса становились громче по мере приближения к моей двери. Я продолжала стоять, прижавшись к ней ухом, и вздрогнула, когда совсем рядом услышала громкий мужской голос, произнёсший с ироничными нотками:

— Оладьи, слышишь, Дарен! В провинции есть свои прелести. Трокс просто удивителен. Провинциальная простота и портовая грубость в одном флаконе, — закончил свою тираду мужчина. Его собеседник молчал.

Почему-то я очень ждала ответа этого Дарена. Очень хотелось услышать его голос. Резко вздрогнула, почувствовав, как сердце ухнуло вниз, когда кто-то из мужчин вдруг остановился возле моей комнаты. Я слышала его дыхание. Мне даже почудилось, что он положил на дверь свою руку. Невольно отпрянула. В этот момент отдалившийся в сторону гостевых комнат рэн Грегори подал голос. Он старался говорить шепотом, но у него это получалось из рук вон:

— Рэн Роксвел! Дарен! Эта комната няни моих близнецов, ваша — дальше.

— Ты слышишь, друг? Не твоя комната, а почтенной старушки няни. Зачем ты рвешься к бедной женщине? Не боишься, что тебе придется на ней жениться? — хохотнул любитель пошутить. Мужчины! Я закатила глаза, но тут же одернула себя. Мне с детства внушали, что подобные гримасы не достойны аристократки. Память об этих наставлениях была еще жива. И все же меня так и подмывало выглянуть и спросить, сколько шутник выпил из той самой запретной бутылки рэна Грегори.

— Стррррайден, похоже ты нажрался и бредишь, — раскатисто и с легкой хрипотцой озвучил мои мысли Роксвел. Похоже, он прошел дальше по коридору и догнал собеседников. Мне стало легче дышать, когда мужчина отлип от моей двери.

— Мой друг сегодня весь вечер обнюхивал вазы с цветами, я не знал, как это объяснить почтенным гостям вечера. Они решили, что ты ботаник, Дар. Только я пережил и смирился, как ты рвешься ночью в комнату к незнакомой женщине. Свежий морской воздух Трокса плохо на тебя влияет, — последние слова я еле расслышала, так как Страйден зашел в свою комнату.

— Уймись, Ник, — пробурчал объект насмешек.

— Господа, отдыхайте. Бояться вам нечего. Я мало что понял про старушек, но если надо, то завтра можем найти вам лучших старых перечниц Трокса, — продолжил этот дикий диалог Морроу под взрыв хохота Страйдена, — Хороших снов и ясного утра!

— Хороших снов! — почти хором из глубины комнат ответили гости.

Я легла в кровать и перебирая в памяти только что услышанную беседу, невольно улыбнулась. Мне захотелось увидеть гостей. Я рисовала в голове лицо говорливого весельчака и рычавшего зануды. В отместку в моем воображении Страйден приобрел седую длинную бороду и круглые очки, превратившись в старичка. А вот образ Дарена все не складывался. Думая о нем, я как будто все еще слышала дыхание за дверью и даже чувствовала тепло сильного тела… Не выдержав напряжения, я все же выглянула в коридор и тихо ойкнула, когда мужчина, оттолкнув меня назад, зашел и закрыл за собой дверь. Темные светящиеся омуты глаз ловили каждую эмоцию на моем лице… Сильная мужская ладонь зацепила подбородок, а большой палец провел по губам… В груди отозвалось, побежало выстрелом по телу, достигнув крещендо внизу живота…

Резко подскочив в кровати, я поняла, что уснула. В комнате, как и во всем доме, была тишина. Звука детского плача не было: последний месяц близнецы спали очень крепко до самого утра; мне не приходилось бегать к колыбели. Стук собственного сердца, растревоженного сном, оглушал. Я упала на подушку и попыталась успокоиться. Но это стало совсем невозможно, когда я услышала шорох в коридоре возле моей комнаты. Какая-то дикая популярность сегодня у моей спальни. В дверь поскреблись, а у меня ладони вспотели в назревающей панике. Прислушалась. Нет, это не похоже на человека. От двери слышалось дыхание какого-то животного, мне показалось, собаки.

Собака? Откуда она тут может быть? Домашних животных в доме не водилось: хозяева не любили, а дети еще не подросли, чтобы уговорить. Решив покончить с неизвестностью и паническим приступом, я, не размышляя, на одном выдохе, решительно откинула одеяло, и не зажигая свечу, подошла и открыла деверь. В коридоре было пусто.

— Спать! — сказала я себе. Приняла очередной набор странных событий моего странного дня, не став ничего обдумывать. Вернулась в кровать и через десять минут погрузилась в сон без сновидений.

Загрузка...