Магия Лизы

Глава 8

Я отгоняла от себя мысль, о том, что запасного плана на случай, если я не увижу «Покорителя морей» на причале, нет. Но судно было на месте, его высокие мачты я увидела издалека и выдохнула с облегчением. Оставалось на него как-то взойти. Рядом с кораблем никого не было, задрав голову я пыталась разглядеть на палубе людей, но в темноте это было невозможно. Прислушавшись, я ничего не услышала, кроме шума волн, бьющихся о причал. Подойдя поближе, поняла, что удача все еще со мной: трап не был убран. Поблагодарив от души судьбу, я решила на свой страх и риск подняться на палубу. Поднимаясь, я цеплялась за деревянные рейки, занозя руки, и радовалась, что в темноте моя неуклюжесть и гримасы боли не видны. Не была я похожа сейчас на проворного парня. Когда, наконец-то, забралась наверх и как куль с мукой свалилась на палубу, кто-то поднял меня как котенка за шкирку и закричал:

— Охохо! Какую крысу я поймал, — щербато улыбнулся бородатый матрос.

— Не тронь меня, я к капитану Прайсу, — как можно более низким и грубым голосом гаркнула я.

— Ну, раз надо, тогда иди. Найдешь его каюту — повезет, не найдёшь — пойдешь в трюмные крысы, — загоготал мой новый знакомый. — Потеряешься, зови боцмана Краппа. Глядишь, и приду на помощь.

Мне дважды повторять не пришлось. Я рванула по наитию в кормовую часть, где, как я предполагала, находятся каюты. На юте я увидела несколько дверей и осталось только угадать, какая из кают принадлежала капитану. Но тут и без интуиции было все понятно: на одной из дверей кривыми буквами было накарябано: «Капитан Прайс», а ниже: «Не беспокоить, пока акулы не начнут обгладывать ваши кости». Чувство юмора капитана я оценила. Решив, что мои неприятности сравнимы с атакой акул, я забарабанила в дверь.

— Какого шторма! Я же просил! На корм рыбам захотели? — раздался рык из-за двери.

— Капитан Прайс, это я, Пит Смит!

— Какой, в бездну, Пит, какой Смит… — новый крик, а потом тишина. Видимо, капитан вспомнил, дверь резко распахнулась, и я практически рухнула в его объятия.

— Хей, салага, держи себя в руках, я не люблю обниматься! — уже спокойнее воскликнул Прайс. — Явился? Повезло, успел. Отходим на рассвете. Мы как раз закончили ремонт и погрузку. Деньги принес?

Я протянула мешочек с заранее отсчитанными сребрушками. Капитан забрал, на удивление, даже не пересчитав.

— Пошли, покажу твое спальное место. — Он подвел меня к самой дальней двери на юте, открыл и мы зашли в маленькую каюту, где помещались койка, умывальник, стол с табуретом, и ведро. На столе стоял магический светильник, разгоняя тьму помещения. Немыслимо. Эта каюта стоила не сребрушку, за такую каюту платили не менее золотого. Я думала, что мое место будет в общем кубрике, не иначе, а тут такая роскошь. Прайс словно услышал мои мысли:

— Других пассажиров на эту каюту нет, так что пользуйся, малец. Я попрошу притащить тебе с камбуза что-нибудь пожевать, — с этими словами он покинул мое пристанище.

Я огляделась. Каюта действительна была по-настоящему дорогой. В ней имелся еще один магический предмет — ведро, которое оказалось ночным горшком, было с самоочисткой. Почему капитан так щедр? Впрочем, если в этом есть какой-то подвох, я узнаю это в свое время. Через минуту раздался стук, за дверью стоял парень, почти мальчик. Он что-то буркнул, протянул мне бутыль, сверток с едой и был таков. Мой поздний ужин состоял из жареного мяса, хлеба, сушеных фруктов и воды. Проглотив все до крошки, я сполоснула лицо водой из умывальника, упала на койку и забылась тяжелым сном.

Меня кружило в стремительном полете куда-то вниз, дыхание сперло, ком тошноты подступал к горлу. Через пару секунд полет закончился, и я бухнулась на что-то мягкое. Оглянулась, справляясь с неприятными ощущениями. Вокруг был лес, а я сидела на поляне, примяв собой траву. Солнце приятно согревало мое лицо, ветерок доносил одуряющие запахи леса, среди которых особенно выделялся один. Очень знакомый. Хвойно-малиновый. Ко мне приближался огромный черный волк, бесшумно ступая лапами. Я не шелохнулась, слушала звон насекомых в траве и бешенный стук своего сердца. Кажется, я, пристально, не мигая, смотрела на зверя. Он подошел ко мне, приблизив свою морду к лицу. Я откинулась назад, опираясь на руки и наслаждалась ощущением мощи, которая исходила от волка. Страха не было, было желание погрузить руки в черный мех. Я подняла правую, чтобы погладить, но волк легонько толкнул меня головой, заставив распластаться на спине. Вдруг по телу зверя пошла легкая рябь, я прикрыла глаза, потеряв возможность сосредоточиться на чем-то. В то же мгновенье я почувствовала тяжесть на теле, открыла глаза и встретилась с огненным блеском глаз под черной челкой. Удар сердца и взгляд, поджигающий кровь. Еще удар — губы Дарена прикасаются к моим. Удар — язык мужчины творит безумие в моем рту. А дальше руки, губы, язык, стоны. «Не беги от меня, родная!», — стон-вздох. «Больше не надо бежать, ты моя», — горячие руки на моем теле. «Я не могу без тебя», — мольба. Тело мужчины обнажено, провожу руками по мощным плечам, веду их к запястьям, на которых бугрится вязь проступающих вен… «Мой», — рычу я и просыпаюсь, падая с койки.

— Что происходит? — прошептала я спросонья и поняла, что судно качает, а я лежу на полу своей каюты. Ухватилась рукой за кровать и с усилием поднялась на ноги. В каюте было довольно светло, два круглых окошка позволяли рассветному солнцу проникать во внутрь. Глянув в одно из них и увидев только морскую гладь, я поняла, что корабль отошел от берега. Ойкнув, выскочила из каюты на палубу и поняла, что мы оставили Трокс, который виднелся вдалеке по правому борту. Разглядеть порт еще было возможно, а вот человеческие фигуры отсюда выглядели как черные точки. И все же я знала. Он был на берегу. Я чувствовала, как связь между нами словно нить — натянулась и тащит обратно.

— Дарен, — прошептала я в никуда. Ветер унес это имя и попытался стянуть с меня шапку, которую я натянула до самых глаз. Длинные волосы для мужчин не были редкостью, вот и у капитана коса. Но если я вытащу свою гриву, за парня меня уже никто не примет. Огляделась по сторонам: матросы бегали по палубе, ставили паруса, выправляя корабль и кладя его на курс, на меня никто не смотрел, и я решила еще немного постоять на воздухе.

— Малец, ты чего это тут? — капитан ударил меня по плечу. — Пошли, пассажир, будем завтракать да знакомиться.

Капитан привел меня в свою каюту, которая на поверку оказалась кают-компанией. Здесь был небольшой закуток, где спал капитан. В центре помещения стоял большой стол, а в углу — еще один небольшой, заваленный бумагами, картами и письменными принадлежностями. В каюте находилось несколько кресел и фрагменты такелажа: цепи, тросы и канаты, свитые в большие катушки или просто лежащие в беспорядке. Среди нас, кроме капитана, находились еще несколько человек, которые с недоумением рассматривали мою тощую и бедно одетую фигуру. Однако капитан Прайс, похоже, и не замечал всеобщего замешательства.

— Это наш второй пассажир Пит Смит, — как ни в чем ни бывало сообщил он. Затем он указал на седовласого невысокого мужчину в мундире торгового флота.

— А это первый помощник капитана, старина Каспер Флинт. Рядом с ним второй помощник, Марис Вольт, — Прайс ткнул в мрачного мужчину с рыжими волосами и бородой, в которой было заплетено несколько косичек. Вольт глянул на меня и еле заметно кивнул. Капитан собирался еще что-то сказать, но его перебил и вступил в разговор третий мужчина:

— Позвольте представиться, Максимилиан Кросс, корабельный инженер, приезжал в Трокс по запросу императора для оказания помощь в строительстве военного флота. Сейчас, я такой же пассажир, как вы, райс Смит. Но моя каюта справа.

— Приятно познакомится. Я просто Пит. Наемный рабочий, — раскрыла я часть своей заготовленной легенды.

Обращалась я ко всем, но смотрела на Кросса. Возможно потому, что он единственный не выказывал пренебрежения, а, возможно, из-за его внешности. Мужчина был красив. Высокий обладатель сильного тренированного тела, которое было облачено в легкий костюм, состоящий из бежевого сюртука с серебряным шитьем и светлых брюк. Белоснежная рубашка была расстегнута на несколько верхних пуговиц, открывая цепь с кулоном в виде какого-то животного. На длинных тонких пальцах было надето несколько перстней, но это смотрелось очень мужественно, без намека на вычурность. Грация и мощь, властность и сила. Его лицо выдавало интеллект и жизненный опыт. Волнистые каштановые волосы едва достигали подбородка и были уложены в идеальный хаос. Умные серые глаза, прямой нос и неожиданно пухлые капризные губы. В какой-то момент я поняла, что пялюсь на мужчину и отвернулась.

Пока мы обменивались любезностями, матросы накрыли на стол. Я чувствовала себя не в своей тарелке. Будь я Элизабет Шалле, то была бы со всеми на равных. Рина Элизабет Веррона стала бы элитной гостьей. А вот Пит Смит весьма не к месту стал обладателем такой дорогой каюты и введен в круг респектабельных людей. Но сейчас на повестке была проблема иного рода: я не понимала, как мне есть за столом. Наброситься на еду, как и положено простому парню?

Мы расселись. По обе стороны от меня заняли свои места капитан и Флинт. Прямо напротив — Кросс, и Вольт — чуть левее. Кросс первый приступил к еде, подмигнув мне, он как ни в чем не бывало взял ложку, зачерпнул ею похлебку и начал есть как заправский матрос. Я расслабилась и тоже принялась за еду. Капитан по-своему понял причину моего напряжения и во всеуслышание заявил:

— У нас тут все по-простому, малец. Греби ложкой, да набивай пузо.

Я поперхнулась. Мне постоянно казалось, что капитан излишне нарочито демонстрирует свою близость к народу, пугая меня своей энергичностью. За столом завязалась беседа.

— Сколько нам идти до Галласа? — спросил Кросс.

— Да, как всегда, если непогоды не случится, то семь дней. Могли бы идти вдоль берега, пришли бы за пять дней, но в двухстах ли начинаются рифы, приходится углубляться в море и огибать их. Потому и лишних два дня, — ответил Флинт.

— Штормы часто случаются? — опять поинтересовался пассажир.

— Да как повезет. Вот аккурат, когда рифы огибаем, бывает. А тут в прибрежной зоне почти всегда тихо, — вступил в диалог капитан.

— Мы возле берега? — не выдержала и задала вопрос я.

— Так, а зачем нам далеко в море-то? Отошли на двадцать ли от берега и идем себе. Так безопаснее. Так что, если захочешь на сушу, ныряй да плыви, — пошутил Флинт.

Ничего остроумного в голову не пришло, поэтому просто буркнула:

— Не доплыву.

— Вы живете в Фасире? — вдруг подал голос Максимилиан Кросс, обращаясь ко мне.

— Да, там мои родители. В Крайд на заработки ездил.

— Зря ты уезжаешь, сейчас рабочая сила в Троксе очень пригодится, — вдруг прервал молчание Вольт и огладил свою бороду.

— Мать болеет, — не стала углубляться в подробности я.

Во время всего разговора Кросс поглядывал на меня, отчего мне было неуютно. Серые внимательные глаза, казалось, смотрели в душу. А я никого не хотела туда впускать.

Наконец, завтрак закончился. Капитан и помощники обсуждали какие-то текущие дела, а я решила вернуться в каюту.

— Вы умеете читать? — спросил меня Кросс, внезапно оказавшись рядом. — На судне скучно, я взял несколько книг, могу предложить и вам.

— Умею, конечно. Но…, — я хотела возразить, что книжек не надо. Ну вряд ли парень-работяга увлекается чтением. Но Кросс мягко подтолкнул меня в сторону своей каюты и открыл дверь. Формально я не была сейчас девицей, поэтому не убежала, хотя очень хотелось.

— Райс Кросс, я, пожалуй, обойдусь, да и не настолько я хорошо читаю, — начала было я, но Кросс не дал мне отвертеться.

— О, ну тогда тем более. Я могу вас научить.

Да что он такой назойливый, в самом деле. Не найдя аргументов, вошла в каюту. Она была раза в три больше моей, богато обставлена. Мне даже как-то полегчало, так как я поняла, что мое спальное место все же действительно самое простое. И возможно только мне кажется королевским.

На столе возле окна лежала стопка книг, я подошла посмотреть названия.

— Не уверен, что они подойдут для чтения юной девушке, но можно что-то подобрать, — вдруг сказал Максимилиан.

Я замерла, судорожно оценивая свое положение. В целом, все не так плохо. Кросс понял, что я женщина. Однако, сейчас это уже не важно. Судно никто разворачивать не станет. Но все же я не знала, как реагировать на его разоблачение.

— Что вы…, — начала я, но мужчина перебил меня:

— Давайте пропустим ту часть, в которой вы убеждаете меня в том, что вы мужчина, а я доказываю, что вы девушка. В конце концов, не так уж сложно в этом убедиться. — Он стремительно подошел ко мне, я не успела опомниться, как он стянул с меня шапку и как-то очень ловко вытащил шпильки, которыми крепились мои волосы под ней.

Локоны густыми волнами рассыпались по плечам, я охнула, а мужчина протянул руку и с восхищением в глазах провел подушечками пальцев по моему лицу.

— Я видел, что вы прекрасны, но вы превзошли самые смелые ожидания. Эти тряпки скрывают такую благородную красоту, — бархатистый тембр его голоса окутывал и ласкал.

Я как завороженная смотрела на него, а в голове вдруг возник образ других восхищённых глаз и других жадных рук. Я прервала зрительный контакт и отошла в сторону.

— Я бы попросила не дотрагиваться до меня. Да, я женщина, а потому придерживайтесь общепринятых норм поведения, райс Кросс, — с раздражением процедила я.

— Хм, а вы умеете показывать зубки. Люблю строптивых женщин, это такая редкость. Вы не простолюдинка, не удивлюсь, если вы рина. Как ваше имя? Не могу же я называть вас Пит, в самом деле, — промурлыкал Максимилиан, вновь приближаясь ко мне. Я отступила еще на шаг и уперлась спиной в шкаф.

— Вы можете называть меня Маргарет, — зачем-то назвала имя своей матери.

— Маргарет…? — сделал паузу Кросс.

— Просто Маргарет, — не стала придумывать себе родовое имя я.

— Ну хорошо, пусть так. В конце концов, не важно, какая у вас фамилия. Вы ценны сами по себе, а родовое имя вы в любом случае смените после замужества.

— О чем вы вообще? Предлагаете мне руку и сердце? — съязвила я.

— Нет, не предлагаю. Просто информирую об этом и предупреждаю, что вы будете моей. И вам пора начинать с этим свыкаться. — Мужчина перестал наступать на меня, отошел к столу. Он налил себе в бокал что-то красное из кувшина, сел в кресло, и, закинув ногу на ногу, расслаблено пригубил напиток. Я видела перед собой человека, который привык повелевать и не сомневался в своем праве. Подобная самоуверенность с одной стороны подкупала, а с другой — безумно раздражала.

— По какому праву вы так себя ведете? — разозлилась я.

— По праву обладателя вашей тайны, а значит, имеющего над вами власть, — не принял мой вызов мужчина. — Простите, я невежлив. Просто немного растерялся, почти ослеп от вашей красоты. Вам налить вина?

— Зачем я вам? — проигнорировала я его вопрос. — У меня ничего нет, я бедна, без связей и поддержки рода.

— О, у вас есть что-то в разы важнее, чем то, что вы перечислили.

Я вопросительно подняла брови:

— Что?

— Ну не лукавьте, вы знаете.

— А вы оставьте недомолвки и скажите прямо.

Мужчина встал и, сбросив маску расслабленности, подошел ко мне. Наклонив голову к моему лицу, он посмотрел на меня в упор и жестко отчеканил:

— Я бы на твоем месте не указывал, что мне делать.

— А что бы вы стали делать на моем месте? — выдержав его взгляд и никак не отреагировав на неожиданную грубость, ответила я. Я не отступила, не убрала головы. Пульс участился, меня трясло от негодования. Так со мной не разговаривали никогда, даже Пита Смита обошло подобное отношение, что уж говорить про Элизабет. На допросе десять лет назад ко мне и то обращались «на вы».

Максимилиан поднял руку, как будто хотел ударить или схватить, но потом опомнился сжал в кулак и уперся им в стену позади меня.

— Я бы узнал, какую выгоду сулит знакомство со мной, — вернулся он к первоначальному стилю общения. Я, поднырнув под его руку, отошла и села в кресло на безопасном расстоянии.

— Райс Кросс…

— Макс.

— Что?

— Зови меня по имени. Фамилия не моя, ее ты узнаешь немного позже. Раз уж мы перешли на «ты».

— Мы не переходили.

— Так давай перейдем.

— Послушайте, райс Кросс. Я не хочу с вами никакого знакомства. Мы находимся на корабле, и еще шесть дней будем тут. Даже если всем расскажете, что я не Пит Смит, ничего не изменится. Зачем капитану что-то делать? За каюту я заплатила, в преступниках… преступницах не числюсь. Напротив, это я могу пожаловаться, что вы меня преследуете…, — заявила я.

— Так ты не хочешь узнать, что могу тебе дать я, ненаглядная моя? — проигнорировал мужчина мою угрозу.

Я выразительно промолчала.

— Кроме своего имени, состояния, защиты, я могу дать тебе контроль над твоей магией. Я могу научить. Ты дашь мне наследника, а потом я тебя отпущу, если ты все еще будешь этого хотеть. Но не раньше. А когда станешь свободной, то будешь иметь средства к существованию, сможешь управлять своей жизнью и даром. Тебе ведь именно этого сейчас не хватает? Ты же хочешь стать по-настоящему свободной?

— С чего вы решили, что я не свободна?

— Ты одета в тряпки нищего бродяжки, скрываешь свою личность, неспособна сотворить маломальское заклинание…

— Откуда…

— Я вижу. Таких магов как я, называют видящими.

— Эмпат? Но откуда?

— О, это у вас нас примитивно называют эмпатами, но мы больше, чем улавливатели чужих эмоций. Мы видим магию, её суть и силу. Тут никто не способен оценить красоту человеческого дара. Вы доверяете этим пошлым артефактам проверять вашу кровь. Я же способен видеть жар стихии огня, безудержность стихии ветра. Я наблюдаю мирную созидательность великолепной стихии земли или напор и мощь воды.

Не удержавшись, я все же спросила:

— И что же вы видите у меня?

— А в тебе, моя девочка, я вижу неподчиненный дар жизни.

Я смотрела на него в недоумении. Кроме стихийной, есть еще целительская магия. Не в нашей империи, но мы слышали о ментальной магии и ее разновидности — эмпатиии. Но магия жизни… нет, такая была мне незнакома. Но почему-то, вслух я сказала не об этом:

— Вы не отсюда, вы… с Ширтада?

— Да, я из Амрата, столицы.

— И много у вас видящих? — мне подумалось, что слишком часто за последние дни я стала встречать тех, кто видит мою магию. И это наводило на мысли.

— Практически все маги способны увидеть себе подобного. Мы не прячем свою магию, мы ее развиваем и почти всегда способны определить. Но у меня особый дар, я один из сильнейших.

— Моя ценность для вас в моей магии? Вы хотите заставить меня плодить магов жизни? Чем это отличается от правил Морона?

— Наши женщины могут владеть даром наравне с мужчинами. Если он активен, дети в разы сильнее. Мы научились разгонять нашу силу до максимума, иначе как нам выживать на территории, которая на девяносто процентов состоит из песка. Нас окружают пустыни, а вы наслаждаетесь землей, травой, реками, озерами и не понимаете, как вам повезло. Вы не заслужили…, — мужчина прервался, резко замолчав. Монолог, который он с такой страстью произносил, навел меня на мысль, что подданные Ширтада нам не друзья, в свете чего военные реформы Кристиана кажутся оправданными.

— Милая Маргарет, пойми, ты не только обладательница, но и заложница своего дара. Он формирует твою суть. Никаких истерик, логика и жажда справедливости. Магия жизни бережет своих хранительниц, ты созидатель и защитница и достойна королей. Я рад, что нашел тебя первым. Судьба не зря привела тебя на этот корабль. Морон не знает, кого он упустил.

Мне подумалось, что меня еще не упустили и будут искать. И вовсе не для того, чтобы возвысит. Но этому человеку об этом знать не обязательно.

— То есть вы хотите забрать меня в Амрат?

— Да, ты поедешь со мной.

— Я говорила, моя мама болеет.

— Мы можем забрать и ее. Или обеспечить всем необходимым здесь. Поверь, моих ресурсов достаточно.

— А если я не хочу?

— У тебя нет мужа, жениха или любовника. Я встретил тебя, хочу дать тебе защиту. Я в своем праве.

Кросс говорил так спокойно, уверенно, как будто не рассказывал, почему он присваивает меня себе. Как вещь. Я с горечью подумала о том, что и в нашей империи одаренных женщин не спрашивали, чего или кого они хотят. Даже мелькнула мысль, что, может, и правда стоит уехать с Максимилианом. В конце концов, это же первое и пока единственное предложение руки и сердца в моей жизни. Хоть и столь категоричное. Почему-то я верила, что просто пользоваться мной никто не станет. А что ждет меня в Империи Моронов? Фасира, Намира, Крайд… в конце концов меня найдут… Нет, мне надо все обдумать.

— Райс Кросс, я не могу сейчас дать вам согласие на это и прошу учесть мои желания и интересы. Но я обещаю подумать над вашим предложением. В Фасире я поговорю с матерью и потом сообщу о своем решении.

— Маргарет, ты неповторима. И поверь, твои интересы я уже учитываю, а желания… Сладкая, ты еще ничего про них не знаешь, — с раздражающей самоуверенностью протянул мужчина.

Я собрала волосы и вновь натянула свой картуз.

— Я хотела бы пойти к себе.

— Да, конечно. Вот, возьми. Я обещал тебе книги. Эта — про наше государство и она на языке вашей империи, — протянул мне томик в красном переплете Максимилиан.

Я взяла книгу и ушла в свою каюту. Проходя мимо кают-компании, я почувствовала желание пойти к капитану, во всем признаться и попросить защиты, но тут же отмела эту идею. В Галласе капитан не сможет мне помочь, только привлечет непрошенное внимание и меня возьмут под стражу.

Я не выходила из каюты целый день. Отвергла приглашение Прайса на обед и ужин, сославшись на морскую болезнь. Матрос с кухни приносил мне еду, так что голодать не пришлось. К вечеру корабль начало прилично качать, но моему организму это не доставляло никакого дискомфорта. Я вообще редко болела — на моей памяти по-настоящему ни разу. Все мои физические проблемы всегда были связаны со спонтанными магическими выбросами — их сопровождали усталость, головокружения или даже обмороки.

Книгу, которую мне вручил Кросс, я всё же решила прочитать. Это были автобиографические записки путешественника по Ширтаду. Интересно, с какой целью она была написана на всеобщем языке. Этот язык был принят в Империи; изначально на нём говорили только в Крайде, а позже — во всех провинциях. Вчитываясь в названия городов, провинций и крепостей, я уснула, а проснулась от того, что корабль начал качать по-настоящему сильно. В окошко попадали брызги волн; ни луны, ни звёзд не было видно. От кромешной тьмы меня спасал светильник. Стоять на ногах в каюте было невозможно — благо, вся мебель была крепко прикручена к полу. При такой качке меня могло убить летящим стулом. А вот кувшин и тарелки с ужином катались по полу. Весь корабль трещал, гул волн бил в уши. В этом шуме я не сразу услышала стук. Попыталась добраться до двери, но корабль снова качнуло, и я полетела к противоположной стене. Глянув на дверь, я увидела, как засов сам по себе приподнимается, и в комнату на удивление ловко заходит Максимилиан Кросс.

— Маргарет! — воскликнул он. Мужчина подошел ко мне, поднял на руки и понес из комнаты.

— Куда вы меня несете? — перекрикивая шум волн, который вне каюты стал просто невыносимым, спросила я.

— Домой, — ответил мужчина.

— Я… нет, отпустите меня, — начала брыкаться я. В эту секунду огромная волна поднялась с левого борта, я в ужасе закричала, но Кросс был невозмутим. Стихия словно обходила его стороной. Кажется, он даже не намок, хотя я была насквозь. Боковым зрением, я видела, как матросы спускают паруса, видимо, выполняя приказы капитана. Мачты скрипели так, словно их вот-вот переломает ветром. Кросс наклонился ко мне и прокричал:

— Не нужно сопротивляться, это глупо. Ты просто погибнешь. Если смоет за борт, уже никто не поможет.

Я и без того уже крепко держалась за Максимилиана, обняв обеими руками за шею, не оказывая ни малейшего сопротивления. Внезапно он перебросил меня через плечо, подошел к борту и начал перебираться. Я орала в ужасе. В этот момент никто бы не узнал хладнокровную Элизабет. Перед силой природной стихии я спасовала, это было в разы страшнее людских страстей. Зажмурившись, я приготовилась умереть в пучине волн, все же умоляя свою магию проснуться и спасти свою хозяйку. Но ничего не произошло: ни выброса магии, ни моей смерти. Кросс прыгнул, но не в волны. Мы оказались в небольшой лодке, на носу которой сосредоточенно уставившись вперед, стоял человек. Он заорал:

— Макс, все, уходим. Иначе я угроблю «Покорителя морей».

Наша лодка понеслась вперед, а море начало постепенно стихать. Через некоторое время мы неспешно плыли по водной глади, нас провожал свет луны, а шторма, как и не бывало. Я сидела на лавке и мысленно восхищалась тем, как изящно Кросс все обставил. Очевидно, в Фасиру мы уже не идем; затея со штормом, а это, без сомнения, была искусственно вызванная стихия, нужная, чтобы сменить транспорт. А я даже никакого отпора не дала, вцепившись в похитителя руками и ногами. Теперь уже поздно протестовать — меня не спасут: вокруг никого, кроме Кросса и второго человека.

Кстати, о нем. Парень — а при ближайшем рассмотрении оказалось, что он очень молод, похоже, мой ровесник, — сидел расслаблено на носу лодки. Он был чем-то неуловимо похож на Максимилиана: те же каштановые волосы, но длиннее и заплетенные в косу, такие же яркие серые глаза. Видимо, основная задача была выполнена, и движение лодки не вызывало у него серьезных магических затрат. Этот стихийник явно был счастливым обладателем силы воды и ветра. Отец мне рассказывал, что подобный вариант дара один из самых благодарных, стихии очень гармонично соседствуют. Такие маги всегда находили работу в армии, а кто не хотел на службу, то шли, например, в торговый флот. При этом герцог часто вспоминал, что во время учебы в академии именно вода-ветер обладали самым авантюрным складом ума, неуемным нравом; были душой компании и любимцами женщин. Они умели создавать весьма стрессовые и порой разрушительные ситуации, но сами умудрялись выходить сухими из воды.

Мой отец обладал только магией огня, кстати, именно поэтому он не являлся серьезным претендентом на престол, не смотря на общую кровь с Моронами. Так вот, огонь — это вспыльчивость и непримиримость, земля — неспешность и скрупулёзность. Сочетание этих стихий давали разные темпераменты. Но вот вода и воздух — это чаще всего «слабоумие и отвага».

Я решила подать голос:

— Райс Кросс…, — начала я.

— Кто? Макс, ты не представился айе? Прекраснейшая, — поклонился парень и произнес с сильным акцентом — позвольте представить моего брата и себя заодно. Максур Карвиш и я, Райан Карвиш. Макс — видящий, а я, как вы успели заметить, айя, сейчас маг шторма. Очень жаль, что брат заявил на вас право первым, вы прекрасны как мечта.

Новоявленный Максур Карвиш не выказал недовольства брату, он спокойно и тепло посмотрел на него и просто представил меня.

— Рай, это айса Маргарет. Маг жизни и будущая айса Карвиш.

— Айя? Айса? Карвиш? — переспросила я незнакомые мне слова.

— Айя — просто женщина, девушка. Айса — дочь или жена семьи благородных кровей, — объяснил Карвиш-старший. — Мы представители аристократического рода, поэтому к нам обращаются «асури».

— Наш род очень древний, он достоин такой сильной крови. Мы будем рады принять дочь Империи Морон в него, — с пиететом обратился ко мне Райан.

Братья заговорили друг с другом на незнакомом мне языке, а я наблюдала за обоими и пыталась вести привычный внутренний диалог. Только в этот раз не получалось рационально оценить ситуацию. Все мы — пешки судьбы, но со мной она что-то развлекается по полной. Возможно, я разгадаю ее план чуть позже?

Через некоторое время я заметила, что наша лодка замедляется, и, посмотрев вперед, увидела, что мы подошли к небольшому парусному судну явно чужестранного происхождения. Нос корабля был офрмлен в виде морды какого-то хищника. Я силилась разгадать, что это за зверь, но не понимала, пока не увидела флаг. На стяге развивалось изображение дракона. Конечно! Именно этот ящер украшал и корабль, и в виде кулона шею Карвиша-старшего.

— Добро пожаловать на «Пустынное сердце», корабль семьи Карвишей, — произнес Максур.