Месть за моего врага

I. 9

(Бриллианты)

— Мам, ты уверена? — выдохнула Марья, неуверенно расхаживая по спальне матери. — Я имею в виду, ты точно уверена? Просто я действительно не знаю, готова ли она. Это расширение не просто опасно, оно незаконно — если ведьмы из Боро узнают, кто стоит за этим, или, что еще хуже, если Кощей пошлет кого-то вмешаться…

Она прижала руку ко лбу, страдая либо от обезвоживания, либо от нарастающего стресса.

— Не говоря уже о том, что Бридж настолько жаден до сделок, что готов заключить их хоть с самим дьяволом, — пробормотала Марья, — при условии, что ему достаточно хорошо заплатят.

— Я думала, ты одобрила план, Маша, — сказала Яга, приподняв бровь. — Ты же заверила меня, что твой информатор надёжен, не так ли?

— Да, конечно. Я уверена в его талантах и хитрости, можешь не сомневаться. Именно поэтому мы и выбрали его. Но всё же…

— Ты считаешь, что Саша не справится? — прямо спросила Яга. — Верно?

Тишина.

— Или, — продолжила Яга, — дело в том, что ты просто не хочешь, чтобы она этим занималась?

Марья отвела взгляд.

— Просто пути назад не будет, мама. Ты это знаешь.

— Знаю. Но я никогда не возвращалась, не так ли? И ты тоже. — Яга крепко обхватила лицо Марьи, удерживая его на месте. В очередной раз Марья удивилась тому, как нелепо звучит «Баба Яга» в отношении её матери — такое совершенно несочетаемое прозвище, остроумный намек на ведьму, которая должна быть старой и уродливой, а не утончённой и изящной. Никто и никогда бы не заподозрил, что такая прекрасная и шокирующе молодая женщина выбрала столь нелестное прозвище.

— Ты знаешь, что она подойдёт для этого задания, Маша, — сказала Яга. — В конце концов, она студентка, и это сейчас на руку нам. К тому же, она старше, чем была ты, когда мы начинали это дело. Рано или поздно ей придётся выбрать свою сторону, как сделала ты. Как каждая из моих дочерей.

Яга замолчала, а затем добавила с любопытством:

— Никогда раньше я не видела, чтобы ты колебалась, Маша.

— Мама, это же Саша, наша Сашенька, — c мольбой возразила Марья. — Мы обе защищали её так долго, мы были так осторожны. Сейчас совсем неподходящее время. Что, если с ней что-то случится? Посмотри на эти неприятности с Кощеем, с нашими дилерами…

Но Яга молчала, а лицо её оставалось непроницаемым. Марья вздохнула, оставляя свои тревоги позади и обретая привычную жесткость. Обычно ей становилось легче от того, что в такие моменты можно было рассчитывать на мать — она никогда не смягчалась и не допускала даже одного-двух вздохов страха. Марья верила, что женщина по имени Баба-Яга понятия не имела о том, что значит проявить мягкость, и именно это она переняла у своей матери-тезки, создав для себя неустанное напоминание — в устах ведьм Антоновых нет места страху.

— Ничего с ней не случится, Маша, если ты этого не допустишь, — сказала Яга, нарушая тишину. — Поняла меня?

Марья кивнула.

— Да, мама, — согласилась она. — Я не позволю никому причинить Саше вред.

Яга отстранилась, и Марья закрыла глаза, вдохнув знакомый аромат её духов, напоминающий о розах, но отдающий привкусом крови на языке, вязкой и медной, разливающейся во все стороны, куда бы она ни посмотрела.

— Рада это слышать, — сказала Яга. — Что насчёт Димы?

— Что с Димой? — насторожённо спросила Марья, широко раскрыв глаза. — Я уже рассказала тебе всё, что произошло.

Яга внимательно всмотрелась в лицо дочери и, не найдя повода для сомнений, добавила:

— Тогда, Машенька, я ожидаю, что ты расскажешь Саше новости утром.

— Я? — Марья не столько удивилась, сколько встревожилась. — Ты уверена?

— Да, — сказала Яга, медленно поворачиваясь. — Она прислушивается к тебе. — В её словах был изящный намёк на возражения, но обе знали, что спорить бесполезно. Марья приняла это с той самой стойкостью, которой ее учили, которую в ней воспитывали.

«Мои дочери — бриллианты», — часто говорила Яга. «Нет ничего прекраснее. Ничто не сверкает ярче. И что самое важное — ничто их не сломает».

— Да, мама, — пообещала Марья, кивнув. — Я скажу Саше, что ей нужно делать.