Мир магов

Убеждение

«Проходите, Ваше Высокопревосходительство, присаживайтесь.» Сказал Логмэр, встав со своего места во главе стола, и, указав на него Архимагу. Сам же в это время пододвинул к столу один из свободных стульев и, дождавшись разрешения Красса, неторопливо в него сел. Неторопливость была ему нужна для того, чтобы успеть обдумать то, зачем к нему явился его бывший однокурсник. Они не были близки, да даже будь они лучшими друзьями, очевидно, что ментального мага просто вызвали бы к более высокопоставленному коллеге. Так что причина появления важного гостя — это достаточно незаурядное, возможно, секретное дело, относящееся непосредственно к Логмэру. А это могло сулить как неприятности, так и большие выгоды.

- Ну что ты, Логмэр. Мы же с тобой давно знакомы, к чему эти формальности? Можешь смело ко мне обращаться на «ты». – сказал Ан Жане, растекшись по огромному мягкому кожаному креслу. Он окинул взглядом кабинет дознавателя. Все, за что цеплялся глаз было сделано со вкусом и выглядело достаточно дорого, что сразу выдавало в нем поделку людей, а не магов. Дорогие породы дерева с искусной резьбой, картина модного художника на одной из стен, резные статуэтки, массивная мебель, да то же кресло, в котором сидел Архимаг. Волшебникам это чуждо, они предпочитали строгую функциональность. Это очень полезное наблюдение, означавшее, что ментальный маг к своей работе привязан не был или относился отрицательно, раз внешний вид кабинета так и остался неизменным. Разве, воспринимающий всерьез своё дело, работник останется в неподходящей для него обстановке? И, наоборот, тому, кому безразлична своя работа плевать и на свое рабочее место. Сам Логмэр тоже выглядел не лучшим образом. Внешность осталось той же, не очень красивой помесью северных и южных черт, что и раньше. Но глаза смотрели как-то устало и безразлично. Да и куда они смотрели? То в пол, то в потолок, то на одну из множества фигурок бога правосудия. А это в свою очередь знак уже никак не положительный. Колдуны при любых взаимодействиях друг с другом смотрели прежде всего на ауру своего собеседника. Это было не только мерой предосторожности от внезапных непредвиденных действий другого мага, но давало возможность определения эмоций и намерений друг друга. То, что Логмэр не придерживался этого правила могло говорить о потере им всяческих амбиций и принятии собственной судьбы неудачника. Если это правда, то он навряд ли согласиться выполнять задание, приготовленное Крассом. Впрочем, так это или не так покажет только их беседа.

- Даже не помню, когда мы с тобой виделись в последний раз. Кажется, это было на той конференции, лет семь назад, когда ты получил звание мастера? – Начал Красс с отвлеченной темы.

- Да, насколько я помню это была наша последняя встреча, если не считать тех, где мы и парой слов не перекинулись.

- Эх, а мы ведь так хорошо в Академии общались, а по жизни разошлись, как будто и не знакомы. Надо это срочно исправлять! Может, ко мне в команду тогда переведешься? Будем как в старые добрые времена вместе работать. Наверстаем упущенное за все эти годы. Да что там объяснять, всяко лучше, чем здесь! – Маг, говоря одно, думал совсем другое. Это вовсе не было «тем самым предложением», которое он и пришел сегодня сделать. Частично, это приманка, которой он хотел завлечь менталиста, частично, просто пустое начало разговора. Не мог же он сразу начать свою агитацию, нужно сначала прощупать почву. Так что он не ждал положительного ответа, да и вообще надеялся на ответ отрицательный.

- Встречаться почаще – это идея не плохая. Но работу свою, к сожалению, оставить не могу. Тут же без меня все развалиться. Вся уголовная коллегия на мне одном держится. А это, можно сказать, дело государственной важности. Да и не только это. Тут и климат, и архитектура. Тем более, зачем тебе ментальный маг? У Тифонов, что, наконец-то, сознание обнаружили? Что-то не верится.

- Не хочешь, дело твое. А как дела на научном фронте? Над чем работаешь, какой этап, когда на магистра подавать будешь? Если, что я за тебя не глядя проголосую. Еще и пару друзей попрошу. Там и до должности Архимага недалеко. Станешь единственным полноценным магом разума среди нас. – Ответ на этот вопрос Красс с точностью знал заранее. Ни над чем Логмэр не работал, так как возможности у него такой попросту не было. Разным магам для исследования нужны разные ресурсы. Хотя работа над теорией никаких ресурсов кроме бумаги и пера не требовала, но все-таки теория – это только часть любого исследования. Куда более важная часть – это всегда практика. Что толку от умозаключений, которые не подкреплены множеством опытов? А опытов Логмэр здесь проводить точно не мог. Конкретно для исследований мага разума нужны люди, над которыми можно проводить эксперименты. Обычно использовались осужденные на смерть преступники, сумасшедшие, пленные или добровольцы. Шанс негативного исхода эксперимента не так уж и велик, и обычно подопытным ничего не грозило, но фатальные ошибки иногда все-таки случались, так что на невинных и непричастных людях старались опыты не проводить. Работая в суде, колдун уже не мог занимать никакие другие должности, следовательно, не имел доступа к лабораториям, а значит к подопытным.

- Да, есть один проект. Не скажу, что амбициозный, зато наверняка очень полезный с практической точки зрения. – сказал он в очередной раз отведя глаза.

«Нет у него никакого проекта». – Убедился гость.

- Ага, как скажешь. А вообще, чем в дальнейшем планируешь заниматься? Не вечно же здесь работать. Должность не для колдуна твоего уровня. Согласен, ведь?

- Даже не знаю. Все работы одинаково важны, а ученых и военных без меня хватает. Смотри, о чем я недавно подумал. Очевидно, что в последнее время скорость развития магии ощутимо увеличилась. Но почему это происходит, ты пробовал узнать? Я изучил архивы по поводу биографии волшебников, сделавших наиболее важные открытия, и обнаружил определенную закономерность. Большинство колдунов свои самые значимые публикации делали именно в конце их жизненного пути. Кроме того, за последнюю тысячу лет серьезно возросла средняя продолжительность жизни магов, примерно, со ста до ста восьмидесяти лет. Соответственно, можно сделать вывод, что так как современные маги дольше живут, то со временем они накапливают все больше знаний о нашей реальности, а это позволяет им делать более точные и прогрессивные выводы об устройстве магии. То есть, чем старше маг, тем он умнее и более ценен как исследователь. А теперь представь, ведь даже заурядный маг может прожить тысячу лет, а мы с тобой по две-три без особых проблем выдержим. Так вот, если не рисковать собой в первые столетия жизни, а спокойно и размеренно заниматься своей работай, попутно углубляя свои познания в магической теории, то через тысячу лет тебе могут открыться такие тайны, о существовании которых сейчас ты и помыслить не можешь. Вот я и хочу провести эксперимент на эту тему. Ну как, согласен?

«Что за чушь он несет?» возмутился Архимаг. «У него от этой работы совсем мозги в жижу превратились или это защитная реакция из-за неустроенности своей жизни? А может он уже просто оторвался от реальности и не представляет кто, как, зачем и когда публикует свои работы. И это его когда-то считали подающим надежды… Тут помогут только решительные меры!»

В теории мага разума было сразу несколько очевидных ошибок, но это не самое плохое. Хуже тот вывод, к которому он пришел. Это был вывод ни на что не годного труса, единственная цель которого прожить на пару лет подольше. Да и услышь, упомянутые Логмэром маги-исследователи, его рассуждения они бы рассмеялись ему в лицо. Главная причина того, почему все важные работы обнародовались под конец жизни только в одном – для колдуна важнее всего его личная сила. У каждого из них есть целый ворох мелких и крупных открытий, которыми они не спешили делиться, так как это обеспечивало им определенное преимущество перед остальными. Для повышения своего ранга или его поддержания они раскрывали ровно столько, сколько было необходимо и не каплей больше. Таким образом, важные открытия публиковались в конце жизни только по той причине, что у волшебника уже не оставалось менее значимых исследований, которые он бы мог обнародовать, для сохранения своего статуса. Ну или ему уже было нечего терять. А сколько секретов маги уносили с собой в могилу - представить страшно. К счастью наблюдались правильные изменения в этой области. Стало хорошим тоном оставлять все свои исследования на бумаге или любом другом материальном носителе, что бы в случае внезапной смерти их могли обнаружить и использовать во благо живущих. А по поводу ускорения развития магической науки менталист, в своей теории, прав был лишь частично. Играла роль и увеличенная продолжительность жизни и повышение количества магов, и совершенствование методов магических исследований. То есть вкратце это попросту увеличение человеко-часов, потраченных на науку, плюс увеличение их эффективности. И никакой взаимосвязи с возрастом ученых.

- Нет, я так не считаю. Я думаю ты обрюзг и обленился, а эту теорию придумал для оправдания своей трусости. Идя к тебе, я думал предложить одно дело, но теперь не уверен подходишь ли ты для него. Для него нужен маг, а не человеческий клерк. – Красс уставился тяжелым взглядом в лицо собеседника. Могло показаться, что он недоволен Логмэром, но на самом деле он сейчас он рассердился на самого себя. Ан Жане считал себя неплохим оратором, когда речь шла о заранее подготовленных выступлениях. Умел смотреть в аудиторию, правильно жестикулировать, выбирать слова и интонировать. Или в случае с не магами выбирать подходящие заклинания, воздействующие на психику. Для важных диалогов он обычно придумывал целую схему из предполагаемых реплик собеседника и своих ответов. Часто ему это помогало, как, например, в диалоге с принцем. Но бывало, что собеседник настолько выбивался из предполагаемого течения беседы, что оставалось только импровизация. А собственная импровизация ему никогда не нравилась. Что ему стоило не так резко реагировать на этот бред, а плавно подвести к необходимому и выгодному ему решению, как он изначально хотел. Теперь дознаватель поставлен перед выбором. Генерал-губернатор видел множество вариантов возможного поведения собеседника, при которых убедить его в чем-то, однозначно, не получиться.

- Никакой я не клерк, а дипломированный маг! И в своей области получше многих. Может я не работаю с магами, но это не значит, что я стал хуже. – Он выглядел обиженным и возмущенным, частично понимая правоту собеседника, но не готовый ее принять. Это хороший знак для Архимага, показавший, что не все потеряно. В голове у него созрел новый план, хоть и рискованный, но не безнадежный.

- Получше многих в своей области? Да откуда тебе это знать, если ты из кабинета не выходишь. Думаешь ломать мозги преступникам и соперничать с магами одно и тоже? Очнись, мир изменился! А пока все вокруг тебя становились лучше, ты только терял свои навыки.

- Даже если так, то все равно существует не так уж много ментальных магов лучше меня. И пока это так, я уж как-нибудь найду способ устроится в жизни без твои советов и предложений. – Его интонация говорила о том, что он уже готов закончить разговор. Будь это официальная встреча, то он обязан был бы делать то, что прикажет Архимаг. Но сейчас он мог завершить разговор по своему собственному желанию. Пусть и с негативными последствиями.

- А так ли это? Ты знаешь, я ментальной магией никогда не увлекался. Но готов поспорить, что стал лучше тебя. Предлагаю поединок Лифодена. Когда проиграешь, поймешь, где твое нынешнее место. – Это и был план ан Жане. Нахамить и предложить дуэль. Шанс выиграть, по его мнению, был вполне неплохой. Но, далеко не сто процентов. Поединок Лифодена был максимально удобен именно для мага разума. Вообще у колдунов существовало невообразимое количество способов соревноваться друг с другом в любой дисциплине. От обычных дуэлей до чего-то очень странного. Лифоден был ментальным магом, разработавшим способ, благодаря которому во время сражения исключались любые факторы, кроме воли человека и его понимания ментальной магии. В том числе, для поединка не использовались заклинания. Это было очень важно в их случае, так как Красс превосходил противника в скорости создания чар, в их сложности, комплексности и так далее. Действительно лучших ментальных магов на их поле он бы не выиграл ни при каких обстоятельствах, ведь это совершенно не его область компетенции. Но с Логмэром он готов был рискнуть.

- Пфф, с тобой-то? Без проблем. На что спорим?

- Ни на что. Я просто хочу показать тебе, насколько ухудшились твои способности и не более. Можешь начинать.

- Что прямо сейчас?

- А чего тянуть. Быстрее начнем, быстрее закончим.

Архимаг начал устанавливать стационарную защиту, что бы никто им не помешал во время поединка. Логмэр в это время создавал требуемое заклинание. Обычным зрением ничего заметить было нельзя, но маги отчетливо могли разглядеть сложносоставную сферу, сверху донизу исписанную гальдстрафами[1]. Через минуту из его центра протянулось два невидимых мутных и мерзких на вид щупальца в сторону голов магов. Каждый из колдунов убрал пассивную защиту со своей ауры и позволил щупальцу коснуться своего лба. В ту же секунду они оказались в необычном месте. Во все стороны вокруг, на бесконечное расстояние, распространялся матово-черный пол и пустое белое пространство. Оба колдуна стояли друг напротив друга на расстоянии десятка метров. Логмэр был одет в мантию, которую вручали только Архимагам в день их инаугурации. Красс, наоборот, был в своей обычной одежде. Этот небольшой искусственный мир, содержал только сознание волшебников и ничего более. Раз здесь не было ауры, то не могло быть и магии. Лишь разум и воля.

- По обычным правилам?

- Ага.

В небе появился таймер, начавший обратный отсчет десяти секунд. Это время давалось на то, чтобы противники могли собраться с мыслями. Любые активные действия сейчас принимать запрещалось. Сразу по окончанию отсчета одна из половин бесконечного пространства начала стремительно преображаться. Там выросла трава, появились облака и солнце, возникали леса и горы, реки и океаны. Строились замки и крепостные стены, появлялись армии людей и всевозможных чудовищ. Баллисты и катапульты, конница и лучники выстраивались вдоль невидимой линии между двумя колдунами. Вторая половина, принадлежавшая ан Жане, в это время никак не изменялась. На этот подготовительный этап давалось пятнадцать секунд, которые таймер досчитал почти до конца, но Красс так и не предпринял никаких действий. После окончание отсчета как будто весь мир начал сжиматься вокруг него. Теперь уже ничего не сдерживало Логмэра от захвата территории Архимага. И через мгновение он уже остался один в окружении целой армии, с каждой секундой, увеличивавшей свою численность и улучшавшей вооружение. Но солдаты не стремились начинать атаку. Их командир еще не мог понять стратегию противника. Победа в поединке Лифодена достигалась убийством аватара оппонента. А создание армий и крепостей – это самая распространённая стратегия. Достаточно надежная, проверенная и выгодная.

- Что уже смирился с поражением?

- Нет, просто ждал, когда ты закончишь эту клоунаду.

И сражение началось. Долго оно, к счастью, не продлилось. На самом деле Красс не бездействовал, всё это время, а готовился перехватить контроль над вражеским войском. Тончайшими операциями, природу которых он едва понимал, Красс менял инструкции каждого вражеского существа, на выгодные ему. Самое сложное тут – остаться незамеченным, если враг распознает ловушку, то шансы на победу сразу растают. Этому небольшому трюку его научили собственные маги разума. Он не поможет против, сильного волей, оппонента. Но противник был заведомо выбит из колеи хитрым Архимагом. В момент, тщательно собираемая северянином, армия обратилась против своего создателя. Крассу не составило труда закончить все одним ударом. Расстояние между ними быстро сжалось, и рука его аватара насквозь пробила грудь Логмэра, после чего сознания волшебников вернулись в их тела. Оба они тяжело дышали. Ан Жане от напряжения, он не привык к такого рода битвам, и она потребовала от него работы на износ, пусть эта работа и длилась всего десяток секунд.

У его собеседника дела обстояли в разы хуже. Итог их сражения оказал сокрушительное воздействие на ментального мага. Обычно, поединок Лифодена длился дни субъективного времени. Это была сложная военная игра, где маги управляли миллионными армиями на многокилометровом фронте. От них требовалось охватывать вниманием все поле боя и брать под свой прямой контроль его отдельные участки, правильно определить изначальную стратегию и принимать своевременные тактические решения, когда того требовала, стремительно меняющаяся, обстановка. Со временем, ключевую роль начинала играть ментальная выносливость. Слабые колдуны начинали накапливать ошибки спустя часы, сильные держались несколько дней. Поэтому, проиграв за несколько секунд, Логмэр оказался в состоянии сильнейшего шока. Такого удара по самомнению он, никогда в своей жизни, не получал.

- Может реванш? – безнадежно спросил проигравший. Он сам понимал, что второго поединка не получит, но не мог по щелчку пальцев смириться с поражением. Это же такой позор! Чувство стыда за собственную оплошность распалялось все больше. Благо он мог сдерживать внешние проявления своих эмоций. Иначе перед Архимагом оказался бы взрослый колдун с намокающими от обиды глазами и краснеющим от злости, на самого себя, лицом. Правда волшебники и так не особенно смотрели на лица друг друга, аура была в разы правдивее и неплохо передавала любые сильные эмоции вне зависимости от желания владельца. Вот и сейчас Красс наблюдал за настоящей бурей, разбушевавшейся в глубине души неудачливого мага. Пожалуй, он сам не рассчитывал на такой сокрушительный эффект. Это вселяло в него надежду, что о дальнейшей судьбе их переговоров можно отныне не беспокоится.

- Зачем же реванш? Я свои силы знаю, и второй раз рисковать не стану… Но тебе вот в ближайшее время предстоит множество тренировочных боев. – Ан Жане усмехнулся, а его собеседник наоборот, в недоумении поднял глаза. – Если ты, конечно, согласишься на мое предложение! – Сказал он с таким нажимом, и уверенностью в себе, будто вовсе не допускал возможность отказа.

[1]Гальдстраф – магический рисунок в комбинации нескольких рун в одном изображении