Мир магов

Обед

Лицо приближающегося темного мага было до того серьезным и сосредоточенным, что Уриэль не удержался от широкой улыбки. Прошлый укол зависти оказался им забыт и теперь сделалось ему так хорошо, от того, что он стал самым настоящим колдуном, что все получилось у него самого и у его друга и незначительными показались прошлые переживания и тревоги. И он удивился самому себе. Вот перед ним открылся целый новый мир, к тому же не простой, а волшебный – ауры, заклинания, магия и прочее, а он как, всё видавший и, везде бывавший совсем не желает уделить внимания этому маленькому чуду. Воспринял в порядке вещей совершенно выбивающиеся из этого порядка события. Но, несмотря на приятный прилив радости, он быстро вернулся с небес на землю. В его голове роились вопросы о магии и переживания о своей колдунской судьбе, потому что она теперь, пожалуй, не могла быть иной.

- Ну и как тебе всё это? – спросил подсевший к нему Мунит, имея ввиду, конечно, магию.

- Не знаю даже, что сказать… Я представлял по-другому. Не так красочно и живо. Поздравляю! – он протянул ладонь и получил в ответ уверенное рукопожатие. – Уже начал бояться исключения, если честно. Не так много времени оставалось. А вот успел!

- Это-то понятно. Но я тебя про магию спрашиваю, а не про учебу. Все же перед нами теперь длинная лестница познания, с каждым шагом по которой мы будем приобретать могущество. – Это был не вполне уместно примененный оборот, встречавшийся в учебниках и не раз применяемый преподавателями. Уриэлю это резануло ухо.

- Не знаю, наверное, хорошо. Знаешь ли, это сложно прочувствовать за пару минут. – Ощущение магии отличалось от всех остальных чувств. Оно не имело ничего общего со зрением. В этом маг убедился почти сразу, просто закрыв глаза. Несмотря на кромешную темноту он по-прежнему «видел» ауры окружающих, активные чары и общий магический фон. Кроме того, «магическое зрение» имело свойства и всех остальных «обычных чувств». Все проявления магии имели и запах, и вкус при прикосновении к ним аурой появлялись тактильные ощущения, и ничего из этого, конечно, не было связано с физическими органами чувств. Можно подумать, что обрести «магическое зрение» еще лучше, чем если слепой научится видеть. Но Уриэль ничего такого не чувствовал и близко. Ему было сложно это описать и рационализировать, но, что есть, то есть.

- Как же? Ты теперь можешь управлять аурой, даже не зная ни единой формулы. Как по мне – уже неплохо. – И, действительно, Уриэль видел, как его друг непрерывно шевелил этой своей новоприобретенной частью. Сам он в свою очередь делать пока ничего не спешил, боясь себе навредить, предпочитая дождаться инструкций от учителей.

- Толку-то этой аурой крутить во все стороны? Все равно ничего полезного не добьешься. – оптимизм темного мага поражал Уриэля. Он мысленно вернулся к аналогии с лестницей. Где-то там на верху их, наверное, ожидали могущество, слава и прочее, но они-то тут, внизу! Только что шагнули на первую ступеньку, которая им ничего не дает. А он уже успел устать от бесконечных медитаций.

- Какой ты привередливый, ужас просто. Нет бы порадоваться вместе со мной, отпраздновать…

- Чему радоваться, новым заботам? Старшекурсников вон как гоняют, семь потов каждый день сходит. Скоро и нас так будут. Бессмертие вот, что хорошо. Или долгая жизнь, я так нормально и не понял. Будет время для себя пожить, не то что у людей. Родственников правда жалко, но до этого еще далеко. – Для мага жизни это было самым радостным приобретением. Он видел, как умирали его родственники: дед, и младший брат, не проживший и года. Но больше смерти его пугала старость. Его дед состарился очень плохо. В последние годы жизни его разум был угнетен, а тело медленно иссыхало. Как он не хотел становится старым, понимать, что твоя жизнь уже практически завершена, никаких радостей в ней больше нет и ожидает тебя медленное затухание на руках родственников… Он надеялся, что сегодня смог навсегда избежать такой печальной судьбы.

- Это, конечно хорошо, но не слишком ли скучно? Вот представь, живешь ты уже несколько тысяч лет, все книжки прочитал, слова сказал, города и страны посетил и прочее. Что дальше делать?

- Как первую тысячу лет проживу, сразу тебе на этот вопрос и отвечу.

- Нет, ты представь эту жизнь в одиночестве… Все знакомые умирают, уже не хорошо. Да и вообще с людьми общаться не получится. Как нам сейчас не интересно говорить с детьми, ты представь, как скучно говорить, если тебе тысяча лет. Такой мудростью напитаешься, что все вокруг младенцами казаться будут.

- Ты мне серьезно пытаешься доказать ненужность бессмертия?

- Необязательно. Ты же будущий маг жизни? Можно попробовать создать «эликсир бессмертия» для простых людей. Представляешь, сколько пользы принесешь человечеству? Да своим родственникам хотя бы. Тогда будет и с кем поговорить, и чем заняться…

- Нет.

- Что нет?

- Даже если стану магом жизни, не буду в это лезть.

- Неужто делиться с другими не хочешь?

- Я делится никогда не любил, но дело не в этом. Если всё так просто, что секрет бессмертия можно взять и открыть, то его бы уже открыли. А заниматься делом без результата здесь и сейчас я не способен, к сожалению. Заброшу через пару дней. Так что видимо эту тайну уготовано открыть другому, более мотивированному магу.

- Понятно. На что тогда будешь тратить свою, отвратительно долгую, жизнь?

- Уверен, мы найдем чем заняться. Когда устанем от еды и прочих радостей можно начать в игры играть. Слушай, что я недавно придумал: представь, что ты бессмертен.

- Хм, ну мы вроде как уже от старости не умрем.

- Да, так вот и у тебя есть доступ к огромному количеству информации, о людях, их планах, и вообще обо всём.

- Думаю с помощью магии — это возможно. Особенно когда тебе тысяча лет…

- И я о том же. Значит, ставишь ты себе задачу: вот этого рыцаря сделать императором. И пытаешься достичь цели, но с минимальными средствами, иначе не интересно. Без магии, разумеется. Кому-то письмецо анонимное напишешь, другому подкинешь что-нибудь, и вот так, шаг за шагом ведешь своего рыцаря к престолу. Или еще лучше начинать прямо с рождения. Выбрал младенца и начинаешь его воспитывать по-всякому. Учителей находишь, случайности подстраиваешь и смотришь, что из этого всего получится. Ну как?

- Звучит забавно, не спорю, только ждать долго придется. Смотреть месяцами как мой подопечный учится ездить верхом, фехтовать, охотится и занимается чем угодно, кроме того, что нужно мне – невероятно скучно. Про моральный аспект уже молчу. Свергать законные правительства ради своего увеселения звучит по-злодейски. К тому же и это рано или поздно наскучит.

- По твоей логике что угодно рано или поздно опостылеет. Бессмертие – это безусловное благо! Неувядающая мечта царей и их алхимиков. Если не хочешь, не живи вечно, а я всё-таки попробую.

- Ты не думай, я тоже за то, чтобы пожить подольше. Но надо наполнить свою жизнь смыслом, иначе она будет пустой и блеклой. Вот, магистр Клеон об этом хорошо писал в своем труде «О добродетелях». Читал?

- В пересказе. – В последнее время в целях просвещения простого народа стали распространять буклетики и брошюрки с кратким содержанием научных, философских, культурных и прочих работ известных авторов. Уриэль действительно прочёл парочку, но не увлекся по-настоящему. Что-то он уже знал, а остальное казалось скучным или вовсе бесполезным.

- Эх, ты, чему вас в городских школах только учат. Хоть пересказ прочел и на том спасибо. А он ведь необычайно точно пишет, и такие неожиданные рассуждения для мага его статуса. Я лично с ним полностью согласен. «Лишь отдавая всего себя другим – мы обретаем свободу».

- В общем как всегда: помогай другим и тебе воздастся. – Перебил Уриэль. – У нас в семье нет падких на такие разводы. Ты еще скажи, что подарки приятнее дарить, чем получать.

- Как бы то не было, а Клеон все-таки прав. Особенно если мы говорим о колдунах. Мы столько всего можем сделать для простых людей, что бездействовать – это просто преступление.

- И скольким помог твой магистр?

- Ты же сам знаешь, что он рано умер на дуэли.

- Сорок с чем-то – это не рано. У него было больше пятнадцати лет полной свободы, чтобы реализовать собственные идеи на практике. Что-то не много он успел. Не лечил страждущих, не кормил голодающих, ни одного дома не построил для бедняков…

- Он как боевой маг просто не мог этим заниматься!

- Ой, да ладно, когда это кому-то мешало. Все волшебники большей частью универсалы. Именно словами этого проходимца ты решил руководствоваться, великолепно!

- Да причем вообще тут его личность? Ты поспорь не с ним самим, а с его идеями. Или что, если все тоже самое скажет любой меценат, то ты сразу с этим согласишься?

- Нет, конечно. Но когда это говорит повеса и политик, ничего для других не сделавший, то я лишь убеждаюсь в своей правоте. Иногда посланник говорит нам намного больше, чем его послание.

- Случайные цитаты – это не аргумент.

- А книжка Клеона доказательствами пестрит, по-твоему? Может просветишь меня на этот счет, вдруг в моем философском буклетике всё переврали.

- Да какая вообще разница, если выводы правильные.

- Если ты так хочешь думать, то мешать не буду.

За оживленным разговором они не заметили, как к ним присоединился Вильям, который судя по всему тоже пробудил свои способности. Уриэлю сразу бросилась в глаза его аура, выглядевшая натурально, как фонарь, настолько яркой и светлой она была. Если бы этот свет воспринимался глазами так же, как и обычный, то в его сторону взглянуть было бы невозможно. Сам Вильям в свете своей ауры стал выглядеть еще более героическим. Он был одним из трех аристократов на их курсе и держал себя соответствующе.

- О чем без меня беседуют будущие великие маги? – Спросил он с улыбкой.

- С чего это мы будущие великие маги?

- Разве это не очевидно? Раз уж я будущий великий маг, то как мои друзья могут мне уступать?

- Похоже, Мунит, наш друг вместе с контролем ауры получил еще и помутнение сознания.

- Задержи его, Уриэль. Надо срочно позвать магов разума! Возможно, состояние его психики еще обратимо...

- Ну да ладно, хватит. Тебе, Мунит, кстати, очень идет твоя аура. Смотрится гармонично с внешностью и придает куда более грозный вид.

- Спасибо. Твоя тоже весьма впечатляет.

- Может хватит друг друга нахваливать? Смотреть противно. Я к слову хотел, как раз спросить у тебя Вильям насчет аур. Нам же прекрасно видно по ауре к какому типу маны у человека есть склонность. Зачем тогда был нужен ритуал при поступлении?

- Это легко. Дело в том, что мы видим, как аура отображает наше относительное сродство, а ритуал – абсолютное. Возьмем меня: как вы видите светлая мана занимает едва ли не половину моей ауры, а все остальные восемь цветов делят оставшиеся пятьдесят процентов примерно поровну. Это говорит лишь о том, что слияние с энергией света у меня больше чем со всеми остальными. Но не показывает настоящий уровень способностей. С такой картиной в ауре человек может быть и слабаком и Архимагом.

- Понятно, я об этом не подумал, но звучит вполне логично. Но смотрю я на это все магическое и знаете какой вопрос у меня появляется? А почему собственно цвета магии именно такие, какие они есть?

- А какими они должны быть? – спросил Вильям.

- Ну вот смотрите, разве не подозрительно, что их цвета совпадают с цветами, которые мы мысленно придаем тем или иным явлениям. Например, если спросить у того, кто никогда не видел аур и магии: «какой цвет у тебя ассоциируется с жизнью»? Или даже: «какого цвета должна быть магия жизни?». Готов поспорить, что большинство, если не все ответят – зеленый. Оно и понятно все растения – зеленого цвета. Но магия-то не обязана быть таковой. Ни у людей, ни у их ауры хлорофиллов, дающих зеленый цвет растениям, нет. Или вот, например, красный цвет, обозначающий огненную ману, тут тоже понятно – чаще всего огонь именно такого красно-оранжево-желтого цвета. При этом в природе же, цвет огня зависит от того, что горит и с какой температурой. И синий, и зеленый, и белый огонь не редкость. Так почему цвет в ауре именно такой, а не скажем, зеленый или вообще фиолетовый. Да любой другой, кроме красного. Или голубая мана воды. Всем ведь известно, что вода прозрачная, а голубой кажется только из-за того, что отражает цвет неба, ну и из-за других явлений, связанных со светом. Тогда почему ее мана голубого цвета? Остальное вы и сами можете додумать. Это ведь очень важный вопрос. Я как-то не задумывался до того, как начал всё это видеть. И в учебниках упоминаний не встречал пока что. Ну, есть идеи?

Над столом повисла тишина. Хотя столовая не была пуста и беззвучна, посторонние шумы как будто не могли достигнуть трех напряженно думающих молодых магов. Этот вопрос, казалось такой простой, что спросить его мог и ребенок, тем не менее оказался очень фундаментальным и сложным. Как и другие вопросы, которые часто задают дети. Из-за того, что люди по своей природе видят взаимосвязь, там, где ее нет, они часто проходят мимо различных необъяснимых явлений. Для человеческого ума кажется разумным, что раз солнце желтое, то и магия света в ауре должна отображаться желтым. На самом деле между этими явлениями нет и не должно быть никакой связи…

- Так, давайте сначала убедимся, что все видят одно и тоже. – Вильям решил основательно подойти к вопросу. – Я вижу так: Воздух – почти прозрачно голубой, вода – светло-синяя, земля – коричневая, огонь – красно-оранжевый, свет насыщенно-желтый, тьма черная, жизнь зеленая и темно-серая смерть. У всех совпадает?

- Да. – подтвердил Уриль.

- Так же. Может дело в том, что цвета маны – это просто плод нашей фантазии? Лишь наше представление о том, как они должны выглядеть. – Начал Мунит неуверенно – И если есть такой человек, для которого жизнь ассоциируется с красным по аналогии с кровью, например, то для него и цвет маны жизни будет красным?

- Сомневаюсь – ответил Уриэль. – Мана это объективно существующая вещь, с чего бы она завесила от взгляда, смотрящего? Что бы ты не думал о солнце, оно всегда будет желтым. Как бы не представлял себе воду - она всегда прозрачная. С чего мана будет вести себя по-другому?

- Это просто предположение, которое никак не доказать. – Возразил темный маг. Тем более, мы же ее не глазами видим, а условным «магическим зрением». И не только видим, но и чувствуем во всех смыслах.

- Бред, который опровергнуть легче легкого. Ждите здесь. – Уриэль поднялся из-за стола и направился к подносам с едой под недоуменные взгляды товарищей. Отыскав там столик с яблоками, он принялся их тщательно осматривать, иногда беря в руки отдельные экземпляры, вертя под разными углами, как будто что-то сверяя. Наконец, нужное было найдено, и он вернулся к друзьям.

- Вот – он показал один из зеленых боков – вот этот участок один в один по цвету с маной жизни в моей и ваших аурах. Для вас ведь тоже? – они утвердительно кивнули. – Что и требовалось доказать! Если бы цвет зависел от нашего представления, то он хоть немного, но отличался бы. У кого-то чуть ярче или насыщеннее у кого-то темнее. У одних ближе к желтому у других к зеленому. Но мы видим абсолютно одинаковую картину, чего по твоей версии, быть не может. Еще варианты?

Вильям протяжно вздохнул. Он был скорее человеком практического склада ума и не увлекался бесплодными размышлениями. Особенно когда ответ на них уже мог быть известен и поджидал колдунов на одной из страниц многочисленных учебников, которые им предстояло прочитать. Эту свою точку зрения он и попытался донести до собеседников. Но те кажется уже слишком увлеклись своими спорами и мыслями о магии, в которой не понимали ровным счетом ничего.