Мир магов

Поступление в академию магии

В жизни каждого человека случаются важные, даже роковые дни. После них одни дороги открываются, а другие оказываются навсегда закрытыми. Или вовсе запутанный клубок судьбы превращается в прямую, но крепкую нить, свернуть с которой уже никуда не получится и остается только молиться светлым богам, что бы предначертанное не оказалось сущим кошмаром. Поэтому нужно не проморгать ключевой момент своей жизни, хорошо подготовиться и действовать верно и решительно. Хотя не обо всех таких поворотных точках можно узнать заранее. К сожалению, важность некоторых из них человек понимает только в самый последний момент и остается только импровизировать. А бывает и такое, что сам и не заметишь важнейший день своей жизни, не придашь ему никакого значения, лишь потом, оглядывая свою жизнь и размышляя о пройденном пути решишь, что какой-нибудь день на самом деле был вовсе не таким уж и обычным, как все остальные.

У всех магов бывает множество запланированных судьбоносных дней. Сначала проверка на наличие способностей в семь лет. Через эту процедуру проходят все дети всех людских государств. Колдунов, настоящих столпов цивилизации, всегда не хватает. В интересах всего человечества найти и обучить как можно больше юных дарований. Да и какой ребенок или родитель будет пытаться избежать диагностики? Магическая профессия, или точнее сословие, очень популярно. Мечта детей – заниматься магией, мечта родителей – иметь ребенка волшебника - мгновенное решение любых жизненных проблем. О них пишут песни и романы, художники почитают за честь изобразить кого-нибудь из этой братии. Реальное положение дел знали немногие, но и они, пусть с куда большими сомнениями, все же предпочитали не конфликтовать с колдунами и послушно отдавали им своих детей. Против течения плыть тяжело, а награда при успехе слишком заманчива.

Семилетний возраст был выбран не случайно. Аура человека формируется вместе с ним на протяжении всей жизни и в раннем детстве слишком неразвита, чтобы определять наличие магических способностей. Как раз к семи годам у большинства начинали проявляться те характерные признаки, которые указывали на магический потенциал. И все, кому повезло в этой лотерее отправлялись в школу. Что бы начать изучать магию, требовались весьма обширные компетенции в точных науках. Обучение там длилось восемь лет и было весьма интенсивным. С недавних пор в школы начали принимать очень многих. Тех, кто мог заплатить, тех, кто был достаточно знатен, и даже самых нищих бедняков, чудом получивших государственную стипендию. Именно такие дети, не имеющие магического таланта и составляли большинство учеников. Колдунов было слишком мало.

Завершением служил школьный выпускной экзамен. В общем-то ничего сложного или интересного он из себя не представлял, обычный экзамен по всем ранее пройденным темам и предметам. К этому времени аура развивалась в достаточной степени, чтобы по ней можно было определить конкретные способности мага. На этом этапе отсеивалось очень мало людей. Ситуации, когда способности были настолько слабы, что их не имеет смысла развивать буквально единичны. Тем сильнее юным колдунам не хотелось попадать в число этих неудачников. На основе результатов экзамена и магической проверки колдуны поступали в академии, где их ждала почти обычная студенческая жизнь.

К Уриэлю, тихой сапой, подкрался, самый важный день в его жизни - выяснение магических способностей, предрасположенностей и, возможно, лимитов. Выяснять свои лимиты парню не хотелось. Он не был увлечен учебой в школе. Начал отличником, благодаря домашнему обучению в семье отца – купца второй гильдии. Но заканчивал, перебиваясь с тройки на четверку. Физика тяготила его своими бесчисленными формулами, от математики болела голова. Были редкие проблески в химии, но и они оказывались погребены под неподъемным грузом его лени и безразличия. Исключением была наука о жизни - биология. С первого же урока он оказался полностью захвачен ей. И с каждым днем, погружаясь в пучину теории, он только укреплялся в своей привязанности. По ней он не получил ни одной оценки, ниже чем отлично, мог бы ответить на каждый вопрос, заданный в классе, хотя и не делал этого, сдерживаясь, чтобы не срывать урок. Тут его парта была самой популярной, так как его соседу не был страшен ни один опрос. Он читал учебник, как только получал его, от корки до корки, и так несколько раз пока полностью не поймет и не запомнит все содержащиеся там ценнейшие знания. Потом, посещал школьную и городскую библиотеки, пытаясь дальше углубить свои познания. Правда там его скорее ждало разочарование. Все современные научные работы и ценные труды находились в университетах, академиях, крупных архивах, а не в его маленьком городке. Он даже уговорил отца взять частные уроки у их школьного учителя. Но, к своему сожалению, уже за год до выпуска Уриэль догнал того по знаниям. Теперь, новую информацию брать было не откуда, что только распаляло его страсть. Он сдал экзамен заранее и пробовал ходить в больницы или самостоятельно провести какие-нибудь опыты. Но в больницах ему быстро наскучило, работа врача его совершенно не привлекала. Кроме того, он оказался не готов к исследовательской работе. Огромные вложения усилий ради малых результатов его пугали и он быстро потерял всякую мотивацию к труду.

Биология его увлекала вовсе не просто так, этому были и более рациональные причины. Каждый, кто имел дело с детьми, знает, что он задают множество вопросов по любому поводу и без. Но Уриэль не утратил этого качества и с возрастом, если можно говорить о возрасте в его смешные пятнадцать лет. Тем не менее, в отличие от своих сверстников, он остался куда более вдумчивым и любопытным человеком. Для Уриэля самой большой загадкой была жизнь.

Хотя была еще одна весьма интересная дисциплина – история. Но тут уже однозначно виноват исключительно преподаватель, с упоением рассказывающий про древние цивилизации, глобальные катастрофы, войны, мятежи и дворцовые перевороты. Да еще и, получавший образование в университете, отец стремился впихнуть в его голову все что касалось торговли, производства, банков, цехов и всего, что связано с деньгами. Слушать эти рассказы ему безусловно было интересно, но тут уже он своим интеллектом не блистал, как всегда балансируя между тройками и четверками. Слушать - это одно, а учить – другое. Если хорошие оценки сами плыли к нему в руки – он был не против, а если нет, то он обойдется и без них.

Несмотря на такое наплевательское отношение к школе, он считал себя умнее и сознательнее сверстников. Плохо учась, Уриэль верил, что стоит ему захотеть и поднапрячься как он сразу же догонит их на любых фронтах, в чем его убеждала ситуация с биологией. И эту удобную позицию был способен перевернуть с ног на голову сегодняшний день. Ведь предстоящая проверка магических способностей – это совсем другое. Магический дар не натренируешь, не накачаешь, да даже жульничество было не доступно! Он отчаянно не хотел проигрывать в том, на что не мог повлиять. Оказаться бездарным – было бы полным и тотальным поражением. Сама его природа оказалась бы ущербной.

Пугало его не только это. Вся его жизнь с семи лет проходила под этой «магической» звездой. Из-за этого он столько страдал в школе, посещая самые тяжелые уроки, вместо того что бы веселиться с друзьями, или на крайний случай работать у отца, получая за это неплохие деньги. И вот, сегодня может оказаться, что все это было зря. Что если его никуда не примут? Куда он потратил свое время, всю свою беззаботную молодость? На обучение знаниям, которые ему совершенно не интересны. Кроме того, он видел надежды всех своих родственников. Кем бы не была семья мага – после выпуска юного волшебника из академии – на них проливался дождь из всяческих благ и почестей. Это решит любые проблемы на несколько поколений вперед, при чем не важны ни оценки, ни должность колдуна, ничего, кроме самого этого факта. Неподъемный вес чужих ожиданий не давал Уриэлю и головы поднять.

Утешением для юного мага служило только то, что в общем-то колдуном он быть не хотел. Нет он, конечно, рассчитывал закончить академию, но опять же, едва прикладывая усилия, и запоминая минимальное количество информации для сдачи экзаменов. Жизнь мага – постоянное самосовершенствование, это знали все, кто выходил за рамки песен и романтических романов. Но был и некий процент волшебников, которые полностью предавали этот путь и лишь зарабатывали приобретенными способностями на безбедную старость. Так хотел поступить и Уриэль. Став колдуном, он бы оправдал надежды семьи и не напрягаясь прожил бы долгую и счастливую жизнь. Так что не стоит ни о чем волноваться. Сегодняшний день ни на что не влияет. Его жизнь уже лучше, чем у большинства, а он ведь еще ничего не сделал. Приложить капельку усилий, и он во главе отцовского предприятия уже будет рулить всем их небольшим городком. На всякий случай он несколько раз повторил про себя эту мантру, чтобы справиться с возрастающим стрессом. Обычно такой способ помогал.

Уриэль прислушался к себе. Видимо в этот раз самовнушение не сработало. Его охватил мандраж. По телу пробегали волны какого-то неясного холодка, а сердце стучало не ровно – то замедляясь, то ускоряясь. В его комнате было темно из-за зашторенных окон и немного душно, но он все равно лежал на кровати полностью одетый в новый, парадный камзол. Его мысли ходили по кругу, зациклились на нескольких точках-идеях и прыгали бесцельно от тревожных - к ужасающим, и обратно. Не способный свернуть с этого маршрута он совершенно потерял счет времени. Спустя целую вечность переживаний, уничтоживших его настроение и остатки решимости, с улицы раздался колокольный перезвон в главном городском храме. Скоро к сумбурной мелодии подключились остальные. Все они играли в разнобой, создавая ужасную какофонию, но на Уриэля эта музыка подействовала сугубо положительно. Была в ней какая-то магическая, или даже божественная природа. Кроме возвышенных чувств, колокола возбудили в нем что-то гораздо более древнее, первобытное и важное – чувство голода. В их доме сейчас должен был начаться завтрак!

Если он сможет поступить, то сейчас будет его последняя встреча с родней на ближайшие пять лет – в магических академиях нет каникул и свиданий с родителями. Разве что, если сильно повезет, то можно встретиться с ними на одной из практик. Но Уриэль, наверное, и сам этого не хотел. Если он самостоятельный человек, каким он себя считал, то он должен быть способен прожить несколько лет вдали от родственников. Ничего страшного с ним не случится. По правде, он даже не против от них хорошо отдохнуть. Семейка у него была та ещё. Ничего плохого, конечно, но личное пространство и внутренняя свобода были у него сейчас в дефиците. Этот аргумент смог возродить остатки его воли, и будущий маг, наконец, преодолел жаркие, но комфортные объятья своей кровати, и сделал шаг к взрослой жизни, которая начиналась прямо за дверью его комнаты.

Уже коснувшись пальцами дверной ручки, он решил в последний раз взглянуть на свою комнату, в которой прожил недолгие пятнадцать лет. Уриэль с жадностью вглядывался во все мельчайшие детали, но с грустью находил, что ничего примечательного в ней, к сожалению, не было. Голые стены, окна, стол, шкаф, остальная мебель, несколько полок с нечитанными книгами. Если подумать, комната осталась в неизменном виде после десятка лет проживания в ней. Как будто тут никто и не жил. Было в этом нечто неправильное, но менять ее уже поздно.

С этими безрадостными мыслями он и спустился в столовую. Как он и думал, за накрытым столом его уже ждали. Во главе сидел его отец – Бурут Кассинский. Уриэль получается тоже был Кассинским, но в их семье предпочитали фамилию не упоминать. Это была история глубоких обид пяти вековой давности. Но каким-то чудом традиция сохранялось до сих пор. Бурут был полноватый высокий мужчина, рано поседевший, с совершенно добродушным видом. Его жесткий и хваткий характер не оставил никаких черт на простоватом лице. Справа сидел его брат, дядя Уриэля, Гамилькар - бывший военный, он часто гостил в их доме летом. Слева сидели его младшие брат Нарам и сестра Шара, к ним подсел и будущий маг. У него были еще родственники, но они жили отдельно, один старший брат учился в столичном университете, обычном, а не магическом, другой пытался строить военную карьеру, но пока у него мало что получалось, и старшая сестра Таома уже вышла замуж и жила в доме мужа. Ещё были дедушка с бабушкой с отцовской стороны, но те недавно отправились на морской курорт. В общем семья у них была не самая большая, можно даже сказать скромная.

Стол уже ломился от выставленных блюд: утопленная в перечном соусе ягнятина, оранжевая от шафрана жареная курица, прозрачный как слеза консоме с говяжьими щеками, подающийся в широких стеклянных бокалах, наваристый луковый суп на густом бульоне из говяжьих костей, налитый в корку от белого хлеба, несколько кусков дорого сыра. И, что особенно радовало Уриэля – это пироги с жареной утиной печенью и луком. Сложность блюда в том, чтобы нежная утиная печень не растеклась в жир при приготовлении, а это не так просто. И это только те блюда, которые интересовали будущего мага, на рыбу, салаты, остальную выпечку, дорогущий сахар и десерты он внимания не обращал. Конечно, это был не обычный завтрак, а проводы одного из отпрысков во взрослую жизнь.

Атмосфера стояла праздничная. Но она ни капли не повлияла на Уриэля, он по-прежнему пребывал в подавленном состоянии. Музыка на улице прекратила свое звучание, сломалась последняя опора его воли, веры в себя и самообладания. Даже пироги казались не такими вкусными как обычно. Он полностью отрешился от происходящего. Ел, односложно отвечал на бессмысленные вопросы, рассказывал о своих планах на учебу и после. Поток его сознания превратился в хилый ручеек, который уже не был способен нести кораблики его мыслей. Скоро он достиг полного отсутствия разума, взгляд его расползся и отныне не выхватывал отдельных предметов. Растекся и сам Уриэль. Обычно он старался сидеть прямо, выпятив грудь, расправив плечи, сделав взгляд поумнее. Сейчас он стал куском расплавленного масла, расплывшегося по жесткой поверхности неудобного стула.

Сбросить оцепенение помогли только всеобщие подбадривания и теплые пожелания. Когда завтрак близился к концу, Уриэль полностью успокоился, не без помощи половины кружки имбирного пива, выпитого для храбрости. Потом последовали прощальные слова, череда объятий, рукопожатий и похлопываний по плечу, после чего родные от него отлипли и отправили навстречу к таинственным магам. Вот будет нелепость если он не пройдет… Последовательность событий яркими картинками пронеслась в голове: отказ колдунов, идущий домой с кислой миной Уриэль, робкое открытие входной двери, сочувствующие взгляды встречающих, в глубине которых едва виднеется упрёк и осуждение за плохо выполненную работу. Но это же не его вина! «Ладно, - подумал про себя он – нечего корить себя за поражение, если я еще не проиграл. Не могло же все это быть зря!?»

Уриэль вышел из дома и направился к конюшне, захватив с собой слугу. Затягивать прощание казалось не кстати. С семьей он и так неотлучно провел несколько последних волнительных дней. Не говоря, о пятнадцати годах предыдущей жизни. Да и сентиментальностью он не славился. Конечно, он был сильно привязан к родственникам, послабее к друзьям и совсем чуть-чуть к некоторым слугам. Но он уже понял, что в этом отличался от других. В нем почему-то не было тех глубоких сердечных чувств, о которых часто говорили другие. Долг, взаимность, теплота человеческого общения, вряд ли больше. Это не следует говорить близким людям, но он же не может изменить себя? Таким он ощущал себя если не с рождения, то с детства точно. Возможно иное отношения он имел бы к матери, но та погибла, когда ему было не больше восьми лет. Похоже, что тогда он выплакал все слёзы, которые только были у него припасены на оставшуюся жизнь. И все же от несознательного ребенка нельзя ожидать другого. В общем он не долго переживал эту потерю и редко вспоминал о матери.

Оседлав лошадей, они направились к отделению гильдии магов. Молодому человеку, кстати повезло, что в его городе это отделение было. Городок их был весьма скромен, особенно на фоне стремительного роста населения в целом, и городов в частности, начавшегося несколько десятилетий назад. Двадцать тысяч горожан век назад были силой, с которой надо считаться. Сейчас же их город казался важным разве что самим его жителям. Зато он, был весьма красив собой, ухожен, чист, а главное спокоен. Уриэль точно не променял бы его на шум и суету купеческой столицы. К тому же в их городе – Ирзе до сих пор сохранились крепостные стены – пережитки прежних эпох. В многих городах они были срыты, в целях укрепления императорской власти или из-за бесконтрольного расширения самих городов, которые становилось неудобно делить на две части, теперь ненужными, стенами. Ирза в это время никуда не расширялась, оставаясь последние пять веков в неизменном виде. Императорская власть тоже не претендовала на их красивейшие стены, так как город не раз доказывал свою лояльность и несколько раз даже оказывался спасением для власти. То в нем укроется беглый правитель, то поднимут ополчение для спасения страны от захватчиков. Если уходить в историю еще дальше, то эти места когда-то были настоящим фронтиром между, тогда еще, королевством Акад и варварами. Тысячелетия спустя Ирза превратилась в глубокий тыл, но еще, пожалуй, не забыла своего боевого прошлого.

Если бы путь от дома Уриэля до отделения гильдии длился бы подольше, он еще долго мог бы рассуждать о судьбе своего города – учитель истории посвятил этому не мало уроков, но к сожалению, или к счастью гильдия находилось чуть ли не в следующем от его дома здании. Центр города был невелик, и его семейство уже давно проживало в небольшом особняке с видом на городскую ратушу. Естественно, маги тоже не могли ютиться где-то на окраине. Подъехав к невзрачному на фоне богатых особняков знати и купцов зданию, будущий маг спешился и отправил слугу обратно.

Около входа его никто не ждал. Маги не торопились встречать своего будущего ученика, а других поступающих попросту не было и быть не могло, на весь их город и его окрестности он был единственным магом нужного возраста. Уриэль не задумываясь нырнул внутрь прохладного большого и совершенно невзрачного здания гильдии, мысли его теперь были заняты мечтами о попадании в престижную академию.

Стоит сказать, как выглядело поступление в акадские академии. После выпуска из школы по ауре ученика проверяли возможности и склонности к конкретным видам магии. Затем, абитуриенту присваивается определенное количество баллов на основе результатов школьных экзаменов и проверки магических способностей. Далее будущий колдун выбирал одну из девяти академий в соответствии с количеством баллов. Наверное, нельзя было сказать, что качество образования было разным, но уровень престижа у академий сильно отличался. Как отличалось и качество выпускников. Проведешь пять лет жизни под одной крышей с амбициозными гениями – сам станешь на них похож. Если не в гениальности, то хотя бы в амбициозности. Тот, кто учился среди худших - постепенно деградировал до их уровня. Бывали и исключения, но это же не точная наука, а так, бытовое наблюдение, так что, без исключений не обойтись.

Поэтому Уриэль и размышлял, в какую именно академию ему поступать. Он не надеялся попасть в Первую Академию. Учитывая оценки необходимо было бы сейчас проявить просто-таки астрономические способности, чтобы пробиться туда. Вторая и Девятая Академии окажутся доступными покажи он отличные способности. Седьмая и Четвертая – при хороших задатках. В последние четыре брали всех. Хотя при заявленных им целях нет никакого значения куда поступать - плохим магом он может стать где угодно. Тем не менее, какому подростку не свойственно легкое тщеславие и подозрения о собственной исключительности? Разве что, только самым благопристойным из религиозных. Уриэль религиозным точно не был.

Внутри он быстро справился с небольшой бюрократией и отправился покорять анфиладу лестниц коридоров и залов. Смотреть в гильдии было не на что. Пустые стены и полы, простые двери, отсутствие посетителей. Удивляла разве что причудливая планировка, которая была явно предназначена запутать всех, кто был с ней незнаком.

Когда он отыскал нужную дверь, молодой человек уже почти успокоился. Помедитировав перед входом с минуту, Уриль рывком преодолел несколько шагов, отделявших его от неминуемого будущего, и потянул за ручку. В комнате его уже ожидали трое. Один сидел за письменным столом, держа в руке пишущую палочку и судя по всему не был магом. Расходовать целого мага на бумажную работу будет расточительнее, чем делать лопаты из золота. Двое других стояли около сложного и ассиметричного, выбитого прямо в камне, рисунка на полу. На них была надета, непривычно выглядевшая, и, никогда ранее не виденная, но красивая форма черного цвета. Что-то вроде разукрашенных балахонов, которые носят высокоранговые жрецы. Каждому было около двадцати пяти лет, стройные и выше Уриэля на голову. По поводу худобы, кстати, ходили весьма интересные слухи, что толстых магов не бывает. В это легко было поверить, колдунам столь многое доступно, контроль внешнего образа еще одна капля в море. Пока что, все пять или шесть магов, включая этих двух, которых он видел за свою жизнь, подтверждали стереотип. Еще Уриэлю показалось забавной прическа одного из них, похожая на птичье гнездо, так сильно взлохмачены были его черные кудри. Возможно и тут была замешана щепотка магии. Почему-то все необычное в волшебниках он списывал на это самое волшебство.

- Проходите, молодой человек, вставайте вот на это пустое пространство. – рука мага с черными волосами, указала на свободное от линий место в рисунке, оно находилось не в центре чертежа, а ближе к краю. – Не беспокойтесь, неприятных ощущений не будет.

Уриэль встал куда требовалось. Маги начали переговариваться между собой. Из их тарабарщины он ничего не понял, кроме союзов и предлогов. Вскоре разговор прекратился, а их лица сделались более напряженными. Маг с кудрями закрыл глаза и что-то перебирал руками, а другой смотрел в листок с чертежами. Тем временем, рисунок под его ногами потемнел, как будто притягивая свет, что было удивительно для Уриэля, который почему-то ожидал обратного – то есть свечения.

Потом появилось совершенно новое и странное ощущение. Описать это было сложно, как пытаться объяснить слепому что такое цвет. Ощущалось как легкие прикосновения, но не к телу, а к чему-то другому. У этих прикосновений, к тому же, был свой запах, цвет и вкус.

- А парень то неплох. – колдун сказал это как-то одновременно и правдиво, и иронично. Сперва у Уриэля с сердца свалился такой большой груз, что он казалось еще чуть-чуть и вовсе оторвется от поверхности, но разобрав тон, с которым это было сказано, и, всмотревшись в лицо колдуна, он решил повременить с празднованием. Маг, тем временем, передал листок с небольшим рукописным текстом писарю. Тот принялся переписывать данные в свою ведомость. – Скажу по секрету, ты побил пару рекордов. Год тренировок и в чем-то обойдешь моего напарничка, а мы ведь давно не студенты. – Уриэль был горд собой, но легкая смешинка в глазах мага не давала ему успокоиться.

- Если бы все решалось только параметрами ауры, то магия не была бы магией. И лучше бы тебе следить за собой, а не за моей аурой. Двигать руками и закрывать глаза при создании таких простых чар. Позор! В нашей Академии за такое по пальцам били. И уверяю тебя, не обычными палками. – Уриэль сглотнул. Получать по своим тонким и нежным, непривыкшим к физическому труду, пальцам он не хотел. Особенно вещами, которые пострашнее палки. – И что у него с резервом? Я и без чар вижу, что объем ауры слишком мал.

- Да, резерв подкачал. Чуть больше пятидесяти баллов. Жалкий результат, - безжалостно добавил маг. Затем он повернулся к Уриэлю и решил дать некоторые пояснения. – Среднее значение около семидесяти. Взрослых людей, не только магов, с показателем ниже тридцати не существует, иначе человек не сможет выжить. Ты кстати в этом смысле уже взрослый и от простого течения времени объем твоей ауры уже не вырастет. Остальные параметры у тебя около сотни. Есть даже парочка перевалившие за эту отметку. Но будь уверен, что резерв – чуть ли не важнейший показатель из всех. Так что ты, можно сказать, колосс на глиняных ногах.

Второй маг, тот который умел колдовать, не закрывая глаза и не перебирая руками, приступил видимо к своей части процедуры. Его выдавало напряженное лицо и изменения, начавшие зарождаться вокруг Уриэля.

- Разрешите спросить, господин маг? – молодой человек решил, что называется, взять быка за рога и все же уточнить свой, если можно так сказать, свой магический статус.

- Ну?

Маг творивший заклинание тем временем по очереди подходил к одному ему понятным местам на рисунке в полу, застывал на несколько десятков секунд, а затем над рисунком на уровне коленей появлялись какие-то разноцветные огоньки.

- Вы измеряли мою ауру по сто бальной шкале? – этот вопрос был очень важен. Он уже все понял про свой никудышный резерв, но ведь были и какие-то рекорды! Может в будущем его и подведут глиняные ноги, но сейчас то он колосс и рекордсмен, разве нет?! Вопрос про сто баллов был важен тем, что если в шкале скажем двести баллов, то его результат весьма сомнителен. А вот если сто, то более чем хорош. Правда тогда было не совсем понятно, как некоторые параметры могли преодолеть сто баллов? Но у магов наверняка есть своя логичная система. Они же математики не хуже него.

- Да. А ты что очень обрадовался? Это правильно, задатки у тебя отличные. – Колдун как будто бы забыл о предыдущих колкостях по поводу никудышного резерва Уриэля. Это выглядело хорошим знаком. Не переменчивое настроение мага, конечно, а то что маленький резерв мог оказаться некритичной проблемой. Для Уриэля это было радостной новостью. Он был ничем не выделяющимся школьником, но кажется сразу стал выдающимся магом. Перед лицом замаячили Академии, в которые раньше он и не мечтал попасть! - Ты все же не думай, что какой-то уникальный. Знай две вещи: первое – это то, что сотня на этой шкале означает лишь лучший зафиксированный результат у того, кто еще не занимался магией. Когда тестировали меня, все было в районе семидесяти. Но показатели при магическом оперировании со временем увеличиваются. Удвоение считается нормой, утроение редкостью, а увеличить их в четыре раза почти невозможно. Второе – знания и опыт важнее этих чисел. Так что главное – это талант к магии, который никакими числами не измерить. Точнее измерить, наверное, можно, но точно не в ходе таких ритуалов, а только на практике.

Тем временем второй колдун почти закончил, стараясь выбраться из фигуры что бы ничего не задеть. Всего было зажжено уже больше десятка разных точек. Линии на полу, как будто извиняясь за не оправданные в прошлом ожидания начали светится синим. А в сознание Уриэля стала проникать чужая воля. Инородные мысли-образы тихим шелестом листвы и грохотом скальных обвалов проникали в его собственный разум.

- Закон небесный вновь привел к нам путника, стоящего на месте. Занятно. Темное ремесло чужих дум незнакомо тебе. Отчего же ты не выходил за пределы своего дома? Пустое. Чего желает будущий слуга, столь глубоко познавший нашу волю?

Невидимый собеседник, да и формат их разговора сильно выбил Уриэля из колеи. Он признаться не был готов к разговору с древним и потусторонним, а говоривший ощущался именно таким. И проклятые маги его об этом не предупредили! Постояв вечные секунды под чужим тяжелым взором, он понял, что ответить на вопрос видимо придется, пускай он и понятия не имеет, что от него хотят услышать. Да и кроме вопроса он совершенно ничего не понял. Вся его надежда была на честность и прямоту.

- О, Великие, - Уриэль решил не нарушать стиль разговора – Может это низко, но признаться, я желаю только тихой и хорошей жизни. – Он думал добавить еще что-то, но понял, что это будет лишним.

- Она давно дарована тебе, слуга. Неужто ты не знаешь этого? Мужи, подобные тебе уже доходили до края. Вернулись без разума и сил. Немощью. Не нужно пресности. Мысль зажурчит дрожью, если будет продолжена следующей мыслью. Слово развивается, уводя туда, где припекает голову, но не светом. Услышал, слуга? Ищи тепло. Прощай.

Грубый разрыв ментальной связи молотом ударил по разуму Уриэля. Заболела голова, проступил пот, подкосившиеся ноги едва не обеспечили его носу встречу с полом. Ему потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя.

- Сильно тебя приложило, парень. Видать понравился элементалям. Сказали что-то интересное, или как обычно, сплошная муть и загадки? – спросил один из магов.

- Не знаю, а что я должен был услышать? – он решил немного выждать, прежде чем отвечать на вопрос. Мало ли это повлияет на его поступление, или еще что.

- Да ничего, это просто побочный эффект ритуала. Со мной вот элементали вообще не общались. Но в любом случае, секретов мироздания или вселенской мудрости от них ждать глупо. Их знания для магов не применимы, но говорят, что задвигают они мощно. – он усмехнулся. – Не понимаю, как у элементалистов голова в порядке остается после постоянного общения.

Уриэля это немного огорчило. Он придал намного больше ценности этим словам, чем, оказалось, они заслуживали. Уже успел найти в них глубокий смысл. И тут ему говорят, что все это лишь побочный эффект и никакого значения в общем то не имеет. Хотя кое-что все же не уходило из его головы. К нему настойчиво обращались как к слуге. Насколько было ему известно, колдуны никому не служили в привычном понимании этого слова, и уж тем более не служили элементалям. Этот вопрос он и поспешил задать.

- Хм, точно не знаю, что тебе ответить… - черноволосый маг ненадолго задумался. – у меня по элементалям только общий курс был, не наша специализация. – он переглянулся со своим напарником. – В любом случае, можешь не обращать на это внимание. Это не более чем мнение элементаля, говорившего с тобой. Пускай даже мнение всех элементалей, но не более. Маги никому не служат, даже друг другу. А вот элементаля вполне можно превратить в слугу. Может в них говорит зависть? – Волшебник видимо остался очень доволен своим ответом, а вот Уриэль наоборот, он явно ожидал большего.

- В любом случае, ритуал закончен, хоть ты и пропустил большую его часть общаясь с непрошенным гостем. Так что подходи к столу, сейчас надо будет заполнить бумаги. Мда, скажу я тебе по секрету, в карты лучше не играй. И в кости тоже. У тебя явный дефицит удачи. Выше среднего только ментальная магия, астрал и магия света, плюс отличный потенциал мага жизни. Стихийная магия хуже некуда, остальное между отметками плохо и ужасно. – на этих словах сердце Уриэля как будто пропустило пару ударов. – Учитывая твой резерв, ты огненный смерч создать не сможешь, пока великим магом не станешь. Хотя, беря во внимание твои оценки все не так плохо. Видимо на судьбе написано стать мастером магии жизни. – Звучало это в высшей степени ехидно. Похоже, что маги жизни среди своих коллег особым уважением не пользовались.

- Итак, уважаемый Уриэль, - внезапно заговорил мужчина, сидящий за столом – Согласно вашим оценкам и способностям вы можете поступить: на «магию жизни» в любую из академий, на «астральную магию» во все кроме первой, второй и девятой… – мужчина говорил и говорил, но молодой человек его уже не слушал. Он. Мог. Поступить. В. Первую. Академию. Да еще и обнаружилось, что у него были способности к магии жизни. Это был выбор без выбора. Как можно отказаться от лучшей, возможно даже во всем мире, академии? Никак. Уриэль и не отказался, перебив мужчину и попросив зачислить его на факультет магии жизни в Первую Академию. Ехидство мага по поводу этого направления уже выветрилось из головы.

- Хорошо, тогда подпишите стандартный контракт, выходите вон через ту дверь. Вы окажитесь в коридоре с разными дверями. Вам нужна крайняя слева под номером «1». Потом вам расскажут дальнейшие инструкции.

Уриэль не глядя подмахнул протянутую бумажку и пошел в указанном направлении.