Моногамист

Глава 40. Our rocky way to each other

Jóhann Jóhannsson — Flight From The City

Спустя два дня я решил, что время для перемирия настало, и немного веселья не то что не повредит, но даже поспособствует моей миссии налаживания мостов. Очевидно, я просто слишком плохо знал свою новую супругу.

Новая вечеринка в более узком кругу друзей и знакомых прошла как обычно весело, вот только жены моей не было — Валерия даже не вышла из детской. Мой план разрядить обстановку с треском провалился, я как слепой котёнок толкался носом от одной безуспешной попытки к другой, не зная заранее, что все они обречены на провал по причине полнейшего отсутствия адекватного понимания, что такое семья и как себя вести, дабы быть лучшим мужем и лучшим отцом… Ну хотя бы хорошим! Что бы я ни делал, что бы ни предпринимал, всё это было не просто мимо цели, но даже хуже — каждый мой шаг только усугублял ситуацию.

Спустя ещё пару дней я, перенапрягая извилины в попытках понять Лерины чувства и желания, предугадать её реакции и эмоции, поручил своему адвокату передать ей мою мужскую заботу о её финансовом благополучии. Иными словами, я, как и любой другой нормальный мужчина не то, что стремился, а буквально рвался выполнять свой прямой мужской долг по добыче мамонта. Буду честным, делал это не без наслаждения — в профессионально-финансовом плане мне удалось значительно преуспеть в последние годы, а потому действительно имелось, что предложить. Не то, чтобы я слишком уж сильно гордился собой, но почти болезненно хотел перенести свои достижения именно на Лерино благополучие. Странная тяга у мужчин облагодетельствовать любимую женщину, вы не находите? Какой-то многовековой инстинкт натаскать в пещеру как можно больше трофеев, дабы дама сердца гордилась, была благодарна и благодарность эту выразила своей любовью…

Короче говоря, я заслал к Валерии своего адвоката с деньгами. Вернее с картами. Перед этим долго ломал голову над тем, сколько же денег дать жене… Любимой женщине… Женщине, однажды убившей меня, женщине, заставившей воскреснуть, женщине, научившей парить на сладких крыльях эйфории, открывшей мир настоящей физической любви, женщине, раскрасившей мой мир самыми яркими красками и обрушившей его в серо-чёрные тона Преисподней… Женщине, спасшей меня, подарившей любовь матери, протянувшей мне свою ладонь, полную тепла и внутренней силы, сострадания и искреннего стремления облегчить мою боль и даже забрать её себе… Женщине, соединившей в себе всё самое плохое и самое лучшее в моей жизни, ставшей моим смыслом, той самой, без которой я оказался безволен и слаб, не в силах самостоятельно жить и дышать…

Сколько бы я ни ломал голову, решить денежный вопрос так и не смог. В итоге, собрал всё, что у меня было на собственных счетах и перекинул на её счёт. Вышло чуть больше двух миллионов. Я знал, что ей не были нужны деньги от меня, да ещё в таком количестве, но они были необходимы мне на её счёте — мне нужно было чувствовать, что отдаю ей абсолютно всё, что могу отдать.

Только даже в этом, я оказался полным, полнейшим глупцом, не понимая, что отдавать должен не деньги, а время! Ведь в действительности нет ничего ценнее времени в нашей конечной жизни, особенно для тех двоих, что любят друг друга так, как любили мы с Валерией…

Ну, в общем, как и следовало ожидать, банковские карты полетели едва ли не в моё лицо, вызвав во мне бурю гневных эмоций и раздражения. Глупец! Теперь только я понимаю, что с такими тонкими душевно и эмоционально созданиями, как моя Валерия (если, конечно, таковые ещё существуют), полагаться следует лишь на проницательность и деликатность.

Но, как ни странно, деньги помогли! Не прямо по назначению, конечно, но зато косвенно: я разозлился на Лерину выходку и от негодования перестал, наконец, напряжённо искать к ней пути и подходы, пелена с глаз спала, я расслабился и стал просто жить и поступать так, как поступал бы и жил, не будь возле меня моего ангела вовсе… Да, именно, моего ангела…

И как-то так вышло, что с этого момента прекратились мои чудовищные ошибки и просто промахи, а начались поступки… В Лериных глазах! Это в её глазах они были Поступками, а в моих — обычными действиями, о которых я даже не задумывался.

Olafur Arnalds — Happiness Does Not Wait

Возвращаюсь домой, в наш огромный дом на острове, а там… А там меня ждут дети! Дети и Лера! Непередаваемая словами переполненность радостью распирает грудную клетку, разгоняет сердце, поселяет глуповатую улыбку счастья на моём лице…

Я впервые в жизни познаю мужскую удовлетворённость… Да, я действительно доволен, несмотря на сложности, трудности, бездну непонимания, мысль о том, что меня ждут, что я кому-то по-настоящему нужен, а главное, что это именно те люди, которые нужны мне самому, греет мою душу… Ощущение правильности, закономерности и порядка, витающее в воздухе комнат моего, наконец, заселённого дома, исцеляет меня, наполняет желанием жить, побуждает действовать, свершать, планировать…

Пусть мы немного не ладим с Лерой, ну или много… Главное, она там есть, я могу видеть её, слышать её голос, просто жить её существованием рядом, в необыкновенной, волнительной близости подле меня…

Дети всегда заполняют собой всё пространство, они везде и это настоящее счастье. Мне не нужно ничего изображать или ломать голову, как приветствовать свою недовольную жену, чтобы не показаться слишком навязчивым или грубым, или невнимательным, или же каким-то ещё: на меня всегда с визгом бросается Соня, Алёша шумно сбегает с третьего этажа в холл второго, куда я попадаю сразу же из гаражей, ведь дом стоит на возвышенности, спускаясь к морю каскадом, и второй этаж со стороны террасы — это первый со стороны въезда на территорию нашего участка.

Дети не дают скучать, грузиться, работать и занимать свою голову дурными мыслями. На меня всегда открыт спрос: Соня настойчиво тянет за руку и просит поиграть с ней «в папу и маму» фигурками из её огромного кукольного дома, а Алёша спорит, настаивая, что я обещал ему партию в шахматы. Я предлагаю вариант одновременного использования меня для обеих игр — иногда ты просто бываешь вынужден стать Юлием Цезарем, известным своим умением совмещать сразу несколько дел. Однако, играя с детьми, отвечать в месенджере своим удалённым директорам, разбросанным по всему миру, совершенно не удаётся — Алёша с Соней конкурируют только между собой за моё внимание, но против моего планшета у них единство завидной прочности…

Лера, замучившись, в конце концов, отгонять от меня детей, уже давно смирилась с моей участью, объявив мне однажды:

— Ты совсем мне не помогаешь! Я отгоняю их, а ты улыбаешься! Сделай строгий вид, скажи, что занят, что должен работать! Они уже основательно сели тебе на шею, и выпроводить их оттуда в одиночку мне не удастся!

— Всё нормально! — отвечаю. — Всё самое важное я успеваю сделать в офисе! Мне совершенно не в тягость их внимание, а только в радость!

Лера не верит — в её взгляде недоверие и… непонимание! Для меня дети и связанные с ними заботы — это радость, но Лера не осознаёт этого, упорно считая, что мне мешают, отвлекают, заполняют собой моё личное пространство. Ну, насчёт пространства — это действительно так, только мне его совсем не жалко, если меня отрывают от вечеринок и друзей, моего планшета, либо каких-нибудь других занятий кроме одного — я бесконечно сокрушаюсь о практически полной невозможности быть в интимном уединении со своей супругой… И я сейчас вовсе не о сексе, хотя и о нём тоже, чёрт возьми: у меня в последние недели практически непрерывный… В общем, тяжело мне физически, но больше съедает тревога о том, что время идёт, а ничего не меняется: Лера как спала в детской, так и спит, пересекаемся мы только при детях, поэтому нет никакой возможности просто побыть тихонько рядом и этой естественной близостью изменить что-либо… Хотя бы просто обняться, коснуться случайно друг друга, или неслучайно… Может быть, просто сказать что-то взглядами, ведь глазами ни солгать, ни утаить, ни наговорить лишнего невозможно! А то, что у меня внутри, наболело и требует её внимания, мне нечего скрывать, я хочу искренности между нами, я хочу быть ей мужем по-настоящему, как и мечтал всегда, хочу сделать нас обоих счастливыми, всех нас, и детей тоже… Ведь они всё видят и чувствуют. Вечером, незадолго до детского отбоя Алёша спрашивает:

— Почему вы с мамой не спите в одной спальне? Вы же муж и жена!

Да, точно, мы же муж и жена…

— Пока вы привыкните к новому месту и дому, мама считает нужным ночью быть с вами.

Алёша смотрит на меня с недоверием:

— Вы почти не разговариваете… У вас всё плохо, ведь так? Это мама виновата или ты?

— Никто не виноват, мы просто привыкаем…

— Алекс, я хочу жить с тобой! Я не хочу возвращаться домой! Мама сказала, что мы, наверное, вернёмся…

— Что?

— Да, мама так сказала.

— Ты, скорее всего, неправильно её понял! — успокаиваю ребёнка, не веря сам себе…

Меня охватывает ужас внезапного открытия того, насколько сильно я запустил ситуацию. Спустя время звоню Пинчеру:

— Пинч… Ты ведь следишь за моей женой?

— Конечно!

— Я же не позволил тебе…

— Когда дело касается твоей безопасности, сынок, мне не нужны твои разрешения. Ситуации, подобной той, которая уже произошла у тебя с Ханной, больше не повторится. Это — моя работа.

— Ладно… Рассказывай, что выследил?

— Что, совсем плохи твои дела, сынок? Не узнаю тебя! Хм! Небывалый случай, чтобы женщина не стремилась быть твоей…

— Говори уже!

— Три авиабилета с её молдавской дебетной карты эконом классом, вылет через три недели. Более ранние, очевидно, совсем ей были не по карману. Я так понимаю, ты не отправлял свою новую семью в отпуск на родину?

— Нет…

— Что ж…

— Почему я узнаю об этом только сейчас?

— Угрозы твоей безопасности или сохранности твоего имущества нет, твои карты ведь она вернула тебе, денег твоих не тратит, никаких сомнительных передвижений по дому не зафиксировано, в твой кабинет не заходила ни разу…

— Замолчи! Я не желаю этого слышать!

— Как знаешь! Ты звонишь, интересуешься — я отчитываюсь. И ещё кое-что: тебя выслеживает девица на голубом Форде — некая Сильвия Кларксон, риэлтор, знаешь такую? По вечерам дежурит у твоего офиса, дважды пересекала залив на пароме до твоего дома в одном потоке с твоей машиной.

Вот же чёрт… Сильвия…

Sleeping At Last — Already Gone

Сильвия — одна из многочисленных бывших… Имелся однажды в моей жизни такой период, когда мне было настолько на всё наплевать, что я нарушал самим собою же установленные правила, главное из которых — больше одного раза с одной и той же женщиной, которая не жена и не Кристен, категорически нельзя. Нарушения я оправдывал своей убеждённостью в том, что пропитый и прокуренный наркоман не способен заинтересовать кого-либо более серьёзно, нежели сексом на один раз, ну или максимум на одну ночь. Как выяснилось позднее, я жестоко ошибался: заинтересованные нашлись, и первая из них — Ханна. Я не знаю откуда, но у большинства женщин наблюдается одно и то же безумное умозаключение: «Если больше оного раза, значит, мы встречаемся!» Ты ничего не обещаешь, да ты вообще ни о чём таком даже не заикаешься, но автоматически получаешь статус бойфренда в её голове. Она начинает настойчиво звонить, слать СМСки, бронировать столики в ресторане, планировать совместный отдых, а однажды ты даже можешь обнаружить её в своей квартире, наивно хлопающую ресницами и уверяющую тебя в том, что ты сам же подарил ей ключи, просто у тебя провалы в памяти… Ну здесь вполне вероятна истина, провалы в памяти в то время у меня действительно могли быть…

Болезнь стала кардинальным решением проблемы настойчивых девиц, которые тянулись шлейфом невероятной длины с незапамятных времён: отношения, сложившиеся в её голове 4–3 — 2–1 год назад. Сильвия — женщина из категории примерно 2-ух летней давности, если мне не изменяет память. На общем фоне она выделилась тем, что когда я по обыкновению отвечал на домогательства: «У меня острый лейкоз печальной стадии, ухожу в мир иной, отчего вряд ли когда-либо буду доступен для интимного рандеву! Целую и желаю счастья в личной жизни!» — большинство, да нет, почти все тут же отваливали, некоторые из приличия предлагали прощальный визит с апельсинами, но Сильвия вцепилась клещом, рвалась приехать и приезжала, но я всякий раз делал вид, будто меня нет дома. Несколько раз ей удалось поймать меня в даунтауне, чаще всего на вечеринках, имеющих судьбоносное значение для моей компании. Сильвия очень сокрушалась, подмечая ухудшения в моём внешнем виде, худобу и бледность, которые уже не удавалось скрыть, настойчиво навязывала своё общество и моральную поддержку, в которой я вовсе не нуждался. Да нет, нуждался, но не от неё! Потом Сильвия пропала, честно говоря, я даже не заметил этого, но в момент нашей с Лерой отчаянной борьбы за мою жизнь меня вообще никто не беспокоил, чему я несказанно был рад. Слухи о моём крайне плачевном состоянии распространились достаточно быстро, настолько, что я совершенно перестал кого-либо интересовать в любом качестве.

И вот снова Сильвия… Мне было бы совершенно наплевать — таких ситуаций случалось со мной сотни, если бы не Лера. Сейчас Сильвия — прямая угроза моему браку, который и без того хрустально хрупок.

— Да, знаю, я сам с этим разберусь, — отвечаю Пинчеру.

Набираю номер Сильвии, выхожу на террасу, чтобы обеспечить себе приватность, и замечаю Лерин пронзительный взгляд и злорадную усмешку. Она нервно разворачивается и удаляется в направлении детской…

Чёрт возьми, моя жена не просто умная, она слишком, чересчур проницательная! Ей вовсе не нужно видеть, знать или встречаться с Сильвией, чтобы понять, из какого теста я слеплен…

Я физически ощущаю горечь во рту, три билета эконом классом неподъёмным грузом тянут мне шею, под их весом я не хожу, а с трудом ползаю, едва передвигаю свои ноги…

— Сильвия, здравствуй!

— О, Алекс! Не представляешь, как я рада тебя слышать! Так рада, ты даже не можешь вообразить, как!

— Как я понимаю, именно этой радостью ты стремилась поделиться, преследуя мою машину?

— С чего ты взял, Алекс, я…

— Сильвия, у меня есть охрана и безопасность, я не могу не знать о таких вещах!

— Алекс… Я… Давай встретимся?

— Боюсь, это невозможно.

— Почему?

— Я женат и всё свободное время занят своей семьёй.

— Когда тебя это останавливало?

— Многое изменилось, теперь я живу иначе.

— Болезнь так изменила тебя?

— Пусть это будет болезнь… Отчасти именно она и сыграла решающую роль в переменах в моей жизни.

— Но, Алекс! Ты мне нужен! Ты не представляешь как! Ты ведь не знаешь, каково это, любить тебя… Это как болезнь, ничем не хуже твоей, только избавиться от неё нельзя, невозможно…

— Всё возможно, как выясняется, — признаюсь задумчиво. — Сильвия, всё, что я могу предложить тебе — это разговор. Только одна серьёзная беседа, где мы всё с тобой проясним. Расставим все точки, если ты считаешь, что они ещё не были поставлены.

— Когда и где? Или мне выбрать место?

— Место только одно — у меня в офисе. Нейтрально и без провокаций.

— В твой офис попасть нет никакого шанса! Наверх не пропускают, а входом ты не пользуешься! Просачиваешься сквозь стены? Или используешь потайные входы, чтобы не встречаться с бывшими? Пока я ждала тебя, встретила кое-кого в фойе!

— На этот раз тебя пропустят.

— Когда?

— Сегодня пятница… Я буду свободен в четверг в пять вечера. Удобно?

— Что, вот так? Это всё, что ты готов выделить мне после всего, что между нами было? Полчаса рабочего времени в освободившемся на неделе окне?

— У меня семья Сильвия. Двое детей. Я нужен им. Прости, иначе не могу. Так что? Четверг удобен?

— Хорошо, пусть это будет четверг.

Кладу трубку, а у самого в висках лихорадочно пульсируют головной болью три билета. Лера ушла укладывать детей, сегодня увидеть её уже не получится — она вряд ли выйдет. Я один, и тишина, заполнившая дом своей тоскливой тягучестью, меня гнетёт и даже почти убивает.

Ólafur Arnalds — Particles ft. Nanna Bryndís Hilmarsdóttir

Отчаянный страх не справиться самому толкает на весьма странный для меня поступок: обычно я никого не посвящаю в свои сердечные проблемы и сложности наших с женой отношений, но у меня имеется лучший друг, которого Лера как-то прозвала «Вселенской мудростью», и он иногда бывает потрясающе рассудителен в вопросах взаимоотношений мужчин и женщин, особенно тех, которые являются парами. Пишу СМС:

«Марк, она купила билеты… на Родину… Через три недели улетит… Я не знаю, что делать…»

«Вот же ты олух! Всё-таки умудрился всё изгадить!»

«Пошёл ты!»

Выключаю экран и плетусь в свою спальню. Уныло принимаю душ и также уныло лезу в постель, рассчитывая поработать, хотя будь я не олухом, а нормальным человеком, сейчас у меня мог бы быть секс, и какой секс! Боже мой… Что же я натворил!?

Внезапно слышу щелчок — в мессенджере новое сообщение. Со вздохом открываю, сокрушаясь о том, насколько в действительности меня поработила моя компания, но к своему удивлению обнаруживаю сообщение не от финансового директора, а от Марка:

«Поговорите уже, наконец! Сколько можно играть в эту идиотскую игру? Любит она тебя, у неё это красным маркером на лбу написано, только ты не видишь! Наберись уже смелости, схвати в охапку, затащи в постель и скажи своё тяжёлое мужское слово! Пусть объяснит, чего так бесится, без знания причины ты не сможешь найти решение! Добейся какого-нибудь момента наедине, отправь детей к Марии что ли! Вам нужна интимная обстановка, в этом перманентном детсаду никакого разговора по душам у вас не выйдет, а если не решите своих проблем — дело кончится самым быстрым разводом в твоей истории, Алекс!»

Сам знаю, что кончится, всё к тому идёт. Но у меня есть идея получше…

На завтрашний вечер в моём расписании уже давно запланирована грандиозная морская прогулка на яхте. Более двухсот человек праздного Сиэтла будут проливать реки виски, бренди и водки, нарушать законы Штатов в фешенебельных туалетах моей яхты, стремясь усилить кайф вечеринки употреблением запрещённых веществ, хотя увеселительная программа подготовлена не кем-нибудь, а самой Британи Мейер — популярнейшим организатором vip-вечеринок, обслуживающим только тех, кто готов очень хорошо платить и гулять с размахом.

Вечеринки — совсем не то, что нужно сейчас моей душе. Куда как с большим удовольствием я провёл бы этот вечер, а затем и ночь в компании своей жены, в полном уединении и теснейшем телесном контакте… Однако, с женой, увы, мы всё ещё не «в той стадии отношений», а бизнес продолжает эксплуатировать моё тело и сознание, всё больше и больше набирая обороты. Вся эта мегазатратная увеселительная программа подготовлена с одной лишь целью — произвести впечатление сразу на двух глубоководных ценных рыб.

Первая — Чарльз Эткинсон, владелец крупнейшей компании арендного жилья в Британской Колумбии. Поток иммигрантов в эту провинцию Канады в последние пару десятилетий неумолимо набирал обороты, и я предвижу ещё больший его рост, что обеспечит небывалый спрос на качественные рентные апартаменты в Ванкувере. Учитывая ограниченность земли, доступной под застройку, власти города более заинтересованы в компактных проектах — высотках, предлагающих просторные квартиры с панорамными видами на поистине шикарнейшие городские пейзажи Ванкувера, одного из самых красивых городов на Земле. Этот проект интересует меня не только своей небывалой рентабельностью, но и возможностью делать то, что я люблю, и ради чего пришёл в этот мир — строить красивые, удобные, но главное, высоко экологичные жилые пространства для людей. Ни одна копания в мире не способна создать проекты, равные по всей совокупности факторов моим.

Вторая интересующая меня фигура — Уильям Кокс — отели по всей Канаде и США. Туристическая привлекательность Британской Колумбии растёт не меньше иммигрантской — в этом направлении у меня подготовлены мега-проекты, но их реализация невозможна без соответствующего канадского партнёра. Уильям интересует меня в большей степени, нежели его конкуренты.

Я уже давно понял, что любые вопросы решаются быстрее, проще и легче в неформальной обстановке: именно в условиях расслабления и развлечений, отсутствия шаблонных ограничений делового этикета шансы на принятие партнёром идеи к обдумыванию и разработке наиболее высоки, а в моём индивидуальном случае почти всегда обречены на успех. Кроме того, личное впечатление о партнёре также имеет огромное значение, а вечеринка более чем располагает к знакомству и налаживанию личных контактов, которые впоследствии можно развить в деловые связи. В этом я особенно преуспел, в бизнес-среде у меня есть репутация…

Miley Cyrus — Malibu

Большую часть утра субботы я провёл на кухне, работая и ожидая Леру. Я уже успел вернуться с пробежки, вымыться, позавтракать, обсудить накопившиеся вопросы с коллегами и даже выловить пару ошибок в своём сыром проекте жилого эко-небоскрёба. А Леры всё нет… Да, моя жена любит поспать и делает это обычно гораздо дольше, чем я. Меня это не раздражает, но ждать её просто невыносимо, ведь на часах уже десять утра, и дети носятся вовсю по дому…

Наконец, Лера полусонная, но бесконечно соблазнительная в своей ночной майке и шортах, появляется на кухне, включает кофеварку. А я… А я мучаюсь эрекцией и давней, почти уже животной потребностью в сексе! Безумно хочу жену с тех самых пор, как мы поссорились в спальне… Только теперь я начинаю понимать, почему некоторые мужчины изменяют любимым женщинам: нет никаких сил терпеть эти бурлящие вихри неудовлетворённой сексуальной энергии, если вы вдруг поссорились, и не дай Бог надолго! А жена ходит так трогательно и по-домашнему полураздетая и безжалостно соблазняет своими умопомрачительными бёдрами, коленями, грудью, на которую так удачно забыли нацепить бюстгальтер…

Я жадно рассматриваю предмет своих неудовлетворённых желаний: Лера собрала волосы в пучок, и на затылке вьются выбившиеся из причёски пряди… Мне требуется буквально титаническое усилие, дабы остаться на месте и преодолеть желание сорваться и носом уткнуться ей в шею, вдохнуть все её запахи и испытать привычное лёгкое головокружение, затем схватить любимую в охапку, содрать всё то, что на ней надето, и жадно поедать глазами будоражащие женские формы, трогать их, касаться пальцами, потом зацеловать всю, попробовать языком всё… и тут я не шучу! Именно всё попробовать и вспомнить уже, наконец, какая она на вкус, ведь память моя хранит самые невероятные воспоминания… Ну а затем сделать с ней всё то, что делает мужчина с женщиной, особенно той, которую как чумной хотел физически в течение многих лет, но никак не мог получить!

Я обречённо вздыхаю, и это выходит у меня неожиданно громко и вслух.

— Привет!

Не могу оторвать своих глаз от Лериных, но в её голосе раздражение… Неужели так расстроена видеть меня в этот час дома? Наверное, уже привыкла, что я почти всегда отсутствую… Но ведь я должен работать, чтобы у неё всё было! Всё, что необходимо и даже больше… Может, я перегибаю? Переусердствую?

— Привет, — отвечаю ей.

Долго смотрю на идеально ровную спину с тонкой талией, с сожалением отмечаю, что любимая жена похудела. Наконец, Лера поворачивается и бросает в мою сторону настороженный взгляд — чувствует меня, знает, что собираюсь с мыслями, чтобы предложить ей кое-что:

— Сегодня обещали тёплый солнечный день, полный штиль — прекрасная погода для морских прогулок. Не хочешь на яхте прокатиться?

— С детьми или без?

— В этот раз лучше без. С детьми можно спланировать отдельно такой же уикэнд.

— Почему бы и нет, — улыбается.

От этой улыбки я таю и непроизвольно улыбаюсь сам, причём не только губами, но и, кажется, всей своей душой… Неужели у нас, наконец, всё наладится? С трудом подавляя нахлынувший щенячий восторг, выдавливаю:

— Отлично! Тогда через час будь готова, пожалуйста!

— Ок!

Спустя час Лера спускается в джинсах и белом батнике. Я с недоумением разглядываю её, а она меня.

— Чего ты так вырядился для морской прогулки?

— Ну, обычно на такие мероприятия именно так и облачаются…

Miley Cyrus — Younger Now

Внезапно понимаю, что забыл предупредить её о специфике вечеринки, на меня накатывает негодование на самого себя, но главное, внезапно обрушивается страх последствий очередной глупейшей ошибки и полнейшее непонимание того, как исправить ситуацию… Лера великолепна в любом наряде, но там все дамы будут в вечерних платьях… Ей, возможно, будет неловко, что она одета не так, как остальные… Но как сказать ей, что нужно переодеться? Это же вопиюще некрасиво по отношению к женщине, она ведь наверняка подумает, что я недоволен тем, как она выглядит, и что хуже, может решить, будто я жду от неё соответствия моей среде! Это вообще выходит за рамки не то что деликатности, а вообще мужского благоразумия… Нет, так обидеть её нельзя, просто недопустимо! Чёрт, если бы мы жили в одной спальне, она бы поняла по моей одежде как нужно одеться самой, а так… Да, если бы мы жили в одной спальне, у нас были бы совсем другие отношения, и я бы точно нашёл способ, как сказать ей, что нужно переодеться… Боже, как же всё это тяжело!

Лера молча направляется в сторону гаража.

— Ты куда? — спрашиваю.

— Как куда, в машину!

— А, нет! Тут близко, пешком дойдём по берегу.

Лера пожимает плечами и разворачивается в сторону террасы. Как всё у неё просто. Не сложно. А у меня всё — полный крах. Момент упущен, разворачивать её для переодевания теперь я точно не стану. Молча плетусь сзади, ломая голову, как исправить ситуацию, но ни единой идеи не приходит мне на ум… Впереди сложнейшие переговоры с двумя очень важными потенциальными партнёрами, а мой мозг полностью загружен проблемой Лериного одеяния — она точно не простит мне такой подставы. Размышляя над тем, что хуже, всё-таки вернуть её для переодевания или же нарваться на её негодование по поводу отсутствия предупреждения по дреcс коду, решаю, что последнее будет, пожалуй, менее болезненно для неё. Для меня она всегда и в любом виде красива, неотразима, неподражаема. И именно поэтому я молчу.

Мы приближаемся к яхте, где больше половины гостей уже собрались, слышна музыка и смех подвыпивших людей.

— Что, очередная вечеринка? — получаю презрительный вопрос.

И только увидев на Лерином лице грандиозное разочарование, которое она даже не пытается скрыть, я понимаю, что стараясь всё исправить, поверг наши отношения на край катастрофы, испортил её выходной ещё до того, как он начался… Чёрт, Марк, пожалуй, прав — я полный кретин.

DJ Khaled — Wild Thoughts ft. Rihanna, Bryson Tiller

Рулевой яхты рапортует о готовности судна к отправке, об исправности всех систем и полноте наличия на борту необходимых средств для спасения людей на случай непредвиденных ситуаций, но я его не слышу, меня сжимают словно тисками сожаления и мучительные попытки найти выход для нашей с Валерией семьи, неумолимо тонущей в пучине взаимного непонимания… Мы упорно продолжаем двигаться в разные стороны, а нужно нам в одном направлении, отчаянно нужно, и я точно знаю, что обоим, нам обоим, нам двоим…

Ступив на борт собственной яхты, я тут же перестаю принадлежать себе, будучи вовлечён в бесконечные приветствия, запланированные встречи, короткие, но неизбежные в рамках этикета беседы «small talk». Я словно в тумане, туго соображая, но всё же уверенно веду переговоры, просто двигаясь вперёд по знакомым рельсам ведения бизнес-сделок. Я должен преуспеть в слиянии своего бизнеса с компанией Чарльза, что откроет мне новый рынок и грандиозные возможности, но в голове моей лишь одно — моя жена… Я почти не выпускаю её из вида: она не выглядит недовольной или слишком расстроенной из-за отсутствия на ней какого-нибудь шикарного платья и брильянтового колье…

Твою ж мать! Только в это мгновение до меня доходит, что никакого колье у неё нет вообще, да и платья, скорее всего тоже, я же сам попросил её ничего не брать с собой, что абсолютно всё, что может ей понадобиться, мы купим в Сиэтле… Боже мой, какой же я дурак! Для детей всё подготовила Эстела, а о Лере должен был позаботиться я, её муж! Карточки она вернула, в город почти не выезжает, покупок не делает, посвящая практически всё своё время детям… Тупая боль пронзает мои виски, я тру их пальцами, тщетно стараясь унять её и тут же ощущаю в своих волосах чьи-то пальцы… Такой массаж сейчас мне просто необходим, но ведь это наверняка не Лерины руки… Поднимаю глаза: конечно, это же Брук, дочь Уильяма, и сейчас её руки в моей шевелюре потому, что однажды я хорошенько оттрахал её…

— Алекс, как же я рада видеть тебя!

Вот дерьмо…

— Польщён, Брук… Я думал, ты обитаешь в Париже…

— Да, жила там в последнее время, но знаешь, обстоятельства изменились!

— Неужели?

— Я слышала, ты планируешь бизнес с моим отцом?

Чёрт… Есть в мире место, где бы я не наследил? Ирония судьбы в том, что с Брук мы год назад пересеклись во Франции, а бизнес я планирую развивать в Канаде.

— Да, твои источники тебя не подводят. Сегодня у меня неформальные переговоры, только бизнес, Брук, прости, но сегодня для развлечений я — неподходящая компания.

— О чём ты, Зая! Какие развлечения, у меня к тебе почти деловой разговор…

— Прошу, давай обойдёмся без зайцев, мы же не в зоопарке, — подчёркнуто натянуто улыбаюсь, давая понять, что не намерен развивать общение в известном нам обоим направлении.

Однако Брук игнорирует мои намёки, оплетая рукой мой затылок… Я тут же кошусь в сторону Леры, и, конечно же, цепкий взгляд жены не упускает этой сцены. Я в бешенстве…

— Брук, я серьёзно, убери руки, здесь моя жена!

— Не ври, лгунишка! Ты разведён, не все в курсе об этом, но Брук ведомы все тайны Мадридского двора!

— Алекс, Чарльз уже на борту, ждёт тебя, — объявляет мне как нельзя вовремя появившаяся бессменная помощница Хелен. Как же я обожаю эту деловую женщину, воплощение строгости и целомудрия, сухого прагматичного профессионализма, этого мастера делового этикета и корпоративной этики!

— Да, уже иду, — поднимаюсь, с наслаждением отлепляя руки спрута по имени Брук от себя, и вместе с Хелен мы направляемся вглубь палубной зоны отдыха моей бизнес-яхты. Однако по пути мне встречается Британи в ярком изумрудном шёлке. Сегодня она особенно хороша, одежда определённо красит её, она и в постели не любит быть полностью обнажённой, вечно на ней какие-нибудь странные ажурные изобретения женской лёгкой промышленности haute couture, призванные по задумке модельера пробуждать мужской интерес. Но Британи этого не требуется, такую жадную и темпераментную кошку, как она, ещё поискать…

Andra — Why

— Алекс. Друг мой! Ну, наконец! А я всё жду, когда же хозяин порадует нас своим присутствием!

— Отлично выглядишь, Британи! — улыбаюсь, мы приветствуем друг друга лёгким прикосновение щёк, как, в общем, и принято обычно встречаться не самым близким, но друзьям — Британи организовала для меня такое бесчисленное количество вечеринок, что наши отношения давно уже переросли просто секс и партнёрство и перешли на уровень дружбы.

— Спасибо, ты тоже, дружок! Люди врали, будто ты болел! Но я им не верила, ТАКУЮ красоту не может сожрать болезнь! — смотрит в глаза пронзительным, изучающе-зондирующим взглядом, давая понять, что для неё моей болезни и вовсе не существовало, хотя именно Британи была одним из тех немногочисленных друзей, кто продолжал звонить и болтать ни о чём даже тогда, когда почти все отвернулись… Никогда не знаешь наверняка из какого теста слеплен человек, и как он поведёт себя в критической ситуации, кем окажется: врагом, недругом, просто пустышкой или же настоящим другом.

— Так и есть, люди любят сочинять истории, не верь болтовне! — улыбаюсь краем губ, но глазами говорю «Спасибо, что не отвернулась, что оказалась именно тем, о ком говорят: «всё-таки есть настоящие люди на Земле».

— Как тебе сегодняшнее party? По-моему скучновато! Я же говорила, кроме диджеев лучше взять какого-нибудь скомароха вроде Юджина. Через неделю я делаю грандиозную вечеринку у Ричарда, ты, кстати, в списках с супругой, поздравляю, дорогой! Не изменяешь себе, я рада! Любовь — источник твоего вдохновения!

— Да, это так…

— Рада видеть тебя обновлённым, совсем другое дело! Больше не доводи себя хандрой до смертельных болезней!

— Не буду…

— Так что с вечеринкой? Ты доволен?

— Конечно, Бри, ты как всегда на высоте, ты же знаешь, я никогда не изменяю тебе!

— Не кидайся словами! А сам-то ты как? На высоте? — с этими словами и с ведьминским хохотом рука Брук молниеносно достигает моего, эм… причинного места и также молниеносно исчезает под меховым манто…

В этом вся Британи, и в иной день моего прошлого такая выходка либо позабавила бы, либо раззадорила меня, но только не сегодня… Сегодня на этой яхте за каждым моим движением следит пара осуждающе-разочарованных синих глаз, и я, кажется, с этой вечеринкой продолжаю лажать… Британи исчезла прежде, чем я успел открыть рот и что-либо произнести в ответ — у организатора слишком много работы, чтобы тратить на меня время, а я остался с чувством полнейшего внутреннего диссонанса… Никогда раньше мне не приходило в голову, что мой моральный облик настолько далёк от идеала: все окружающие меня люди привыкли к развязному сексуально-вызывающему поведению со мной, при этом не позволяя себе подобных жестов, реплик и откровенных выпадов в адрес других людей… Я не могу в одночасье изменить это, подходить к каждому и, прежде чем поздороваться, предупреждать: я больше не тот Алекс, которого вы знали раньше — больше не заигрывайте со мной, не намекайте на секс жестами и словами, его не будет, я больше не раздаю себя, я женат и принципиально намерен хранить жене непоколебимую верность! Чёрт, просто смешно, какой-то детсад ей Богу!

Andra & Mara — Sweet Dreams (Radio Killer Remix)

Переговоры с Чарльзом сразу вошли в нужное мне русло: по довольному и мягкому выражению лица канадского бизнесмена я сразу понял, что дело выгорит.

— Каковы долевые условия слияния? — интересуется он ради проформы.

— Стандартно — пропорционально доле участия в общем капитале новой компании. В случае дополнительных инвестиций со стороны участников доли могу быть пересмотрены, но этот вопрос мы можем обсудить отдельно в офисе и в присутствии юристов с обеих сторон.

В этот момент мой слух острым лезвием рассекает звонкий, до боли знакомый смех: оборачиваюсь, Лера смеётся, запрокинув голову, искренне не в силах сдержать разбирающий её хохот… Над моими шутками она ни разу так лихо не смеялась! Чувствую, как мой разум затмевает слепая, злобная ревность, но, что хуже всего, рука Марка обнимает мою жену за плечи, он притягивает её к себе, склоняется всем телом, почти закрывая от меня, и шепчет ей что-то на ухо…

В эту секунду я готов убить и его, и всех присутствующих на этой чёртовой яхте, пустить ко дну всех размалёванных девиц и дешёвых кавалеров, добавив к ним бизнес-партнёров… Чёртовы люди, чёртова яхта, чёртов мир…

Боль в голове накрывает меня новой волной, ещё более сильной, чем в прошлый раз, снова пальцы трут виски, снова рука Брук оказывается у меня на затылке…

— Зая, ты долго ещё? Отец негодует! Не заставляй его ждать!

— Я не закончил ещё здесь! — отрезаю, нервно сбрасывая руку Брук со своей шеи.

— Алекс, ты с нами? — интересуется Чарльз.

— Да, конечно!

— Я уже дважды спросил тебя о преимуществах именно слияния, почему нам не рассмотреть реализацию этого проекта на иных условиях?

— Слияние… Эээ… Ааа, да, слияние — оптимальный на данном этапе развития обоих бизнесов шаг. Для нас это новый рынок, для вас — мощнейший инвестиционный ресурс и доступ к уникальным проектным возможностям и решениям, для наших обеих компаний — финансовое усиление на рынках США и Канады, что позволит увереннее конкурировать, задавить соперников мощью, системой качества и финансовыми возможностями, в дальнейшем поглотить доли тех, кто не устоит в конкурентной борьбе. Это классика, Чарльз, не мы с тобой это придумали, система работает не первую сотню лет… Развитой капитализм…

Туфля Брук носком скользит по моей голени — эта девица решила довести меня до белого каления сегодня… Отчаянно хочется выпить, чтобы снять чёртово напряжение, разрывающее болью мою голову, но мне нельзя — впереди встреча с отцом Брук и решение вопросов, не менее важных, чем те, которые я в данный момент обсуждаю с Чарльзом, а после всего ещё несколько менее серьёзных, но неотложных бесед.

Лера больше не наблюдает за мной — Марк, похоже, уже хорошенько накачал её, судя по расслабленной позе обоих… Спасибо, хоть больше не лапает её! Убью урода…

— Алекс, для меня честь работать с тобой — я наслышан и о твоём бизнесе и о твоих уникальных технологиях, у тебя ведь собственный институт разработок, лаборатории…

— Технологии не мои, над ними работает команда одарённых специалистов, люди вкладывают свои идеи, труд, способности и таланты, а я — лишь деньги…

— Ты заставляешь всё это работать, это главное! Людей нужно организовывать, ставить перед ними цели, эффективно мотивировать, и у тебя на сегодняшний день это получается лучше, чем у многих в этом секторе! Хотя тебя и к отрасли привязать невозможно — границы твоих проектов размыты, не ясно, где заканчивается проектирование и строительство, а где начинается наука, и наоборот…

— Ты мне льстишь, Чарльз!

— Отнюдь. Поверь, я не приезжаю по приглашению на вечеринки — годы не те, и времени не так много осталось, чтобы так бездарно его растрачивать. Но о тебе мне говорили очень воодушевляющие факты весьма серьёзные люди, и поверь, прежде чем задуматься о твоём предложении я изучил твои компании, историю развития твоего бизнеса и был просто потрясён — ни одна модель менеджмента не описывает систему, похожую на твою! Ты хоть понимаешь, что изобрёл новый алгоритм организации бизнес-процессов, действующий на сегодня успешнее, нежели все прочие?

— Откровенно говоря, я не задумывался об этом, просто интуитивно ищу те пути, которые поведут в нужном направлении!

А если быть честным, то основной принцип в построении моего алгоритма — исключение секса из рабочих процессов…

— Интуиция не последнее дело, сынок, — замечает мой почти уже состоявшийся партнёр, провожая глазами руку Брук, скользнувшую мне под футболку…

И эта рука, вместо возбуждения повергает меня просто в бешенство… Я вынужден резко подняться:

— Чарльз, я признателен тебе за то, что принял приглашение и выслушал. Понял, что такой формат делового общения тебя не устраивает, и в будущем учту это. Но… раз уж приехал, постарайся развлечься, отдохнуть. Стьюард проведёт и покажет каюту, одну из лучших, из неё открывается чарующий вид на залив…

— Понимаю, у тебя дела! — усмехается. — Дело молодое, смотри только, не переусердствуй! Береги здоровье смолоду, расходуй разумно!

В голове мелькнуло: «Боюсь, что с этим советом ты слишком запоздал, Чарльз», но вслух отвечаю:

— Буду стараться, нам много работы предстоит! Расслабляться нельзя!

— Совершенно верно! Как освободишься, подойди, хочу расспросить тебя о нефтяном бизнесе: слышал, ты и эту область уже осваиваешь?

— Пока только на стадии идей и проектирования, Чарльз. Нефть мне необходима для денег, а деньги… Деньги, они всегда нужны — так уж устроен этот мир!

— Несомненно!

Tiziano Ferro — Il Conforto ft. Carmen Consoli

Спускаюсь в каютный отсек, прохожу по длинному широкому коридору, замечаю целующуюся пару у одной из дверей, при виде меня они вваливаются в свою каюту и захлопывают дверь. Забавно, но я впервые вижу этих людей… Ну или не узнал в полутьме.

Едва успеваю проделать необходимые физиологические манипуляции со своим организмом в туалетной комнате нашей с Лерой каюты, как мой слух улавливает шум в комнате. Сердце замирает в груди, опрокинув при этом чашу сладкого сиропа, который медленно разливается по грудной клетке, я уже улыбаюсь в предвкушении встречи с моей нежной женой…

Внезапно дверь в ванную открывается, и я вижу в зеркале тёмную голову Брук. Разочарование, нет, не так… Беснующееся отвращение выплёскивается из меня наружу спонтанной репликой:

— Брук, какого чёрта ты делаешь в моей спальне?

— А ты как думаешь?

От мысли, что Лера может войти и увидеть меня в интимном уединении с этой прилипалой, у меня немеют ноги…

— Брук, я, мать твою, занят!

— Да, я вижу, и не собираюсь мешать тебе… Могу помочь, если хочешь!

— Да? Помоги! Заставь своего отца подписать предварительный договор о слиянии!

— Он подпишет, поверь мне на слово!

— С чего ты взяла?

— Ну, он ведь мой отец, и почему бы ему не доверять будущему родственнику?

— О чём это ты?

— А ты не думал о перспективах, если сделку заключить на более высоком уровне? На родственном? С доверием партнёров все вопросы стали бы в одночасье решены… — пытается стащить с моих плеч пиджак, но я упираюсь…

— Брук, это невозможно по той причине, что я уже женат, — разочарованно отворачиваюсь и поправляю футболку, пиджак.

— Да ну? И что, совсем не знаешь, как разводиться?

— Знаю, но не собираюсь.

— А вот это зря! Ты ведь самый преуспевающий бизнесмен на сегодня — должен бы уже знать, что укреплять нужно в первую очередь тылы!

— Мои тылы надёжнее некуда на сегодня, так что избавь меня от своей заботы о них, пожалуйста!

— Не будь таким резким! Никогда не видела тебя в таком образе, и знаешь, тебе он совершенно не идёт!

— Поверь, мне всё равно.

— Алекс…

— Да?

— Смотри, не пожалей!

Поднимаюсь на палубу, пробираюсь сквозь толпы уже изрядно расслабившихся алкоголем и музыкой людей, стараюсь отвечать на приветствия, пожимать все протянутые руки, ссылаюсь на занятость, и, улыбаясь, упорно двигаюсь вперёд к укромной vip-зоне, где меня ожидает Уильям — гостиничный магнат и отец Брук по совместительству. Нахожу его, облепленного девицами, с блестящими от алкоголя глазами и подозрительно расширенными зрачками. Удивляюсь тому, какой пример он, не смущаясь, подаёт своей дочери… Ну, мои дети, по крайней мере, не отрывались вместе со мной на развязных вечеринках, иначе это точно удержало бы меня от разврата и злоупотребления алкоголем и экстези! Надо заметить, Уильям не на много старше меня, а уже имеет двадцатилетнюю дочь…

При виде меня глава одного из самых успешных гостиничных бизнесов указывает своим девицам на выход, они разочарованно и не спеша поднимаются, но при этом без стеснения облизывают меня глазами и своими улыбками, мгновенно уловив в поле своего зрения добычу покрупнее и поинтереснее, но я всем своим видом даю понять, что на уме у меня только бизнес, и резко опускаюсь на освободившееся место в белом кожаном кресле.

— Приветствую тебя, Алекс! — протягивает мне свою горячую ладонь игриво настроенный Уильям.

— И я рад видеть тебя на своей яхте! Спасибо, что принял приглашение! — улыбаюсь ему своей фирменной бизнес — настраивающей улыбкой.

— Ну как же! У нас ведь столько вопросов накопилось! — объявляет торжествующе.

Я чувствую подвох, но пока не до конца понимаю, где он.

The Weeknd — Secrets

— Да, я сегодня уже заключил одну сделку по масштабному слиянию, надеюсь также объединить свой бизнес с твоим.

— Это само собой, парень! Без вопросов, тема интересная и давно созревшая! Ты знаешь, я ведь готов был к этому, ещё год назад, но твоя болезнь порушила все планы… Ну да ладно, не будем о печальном! Главное, что все позади, ведь так?

— Да, похоже на то, но не буду искушать судьбу и слишком громко кричать об этом, — сдержанно улыбаюсь, давая понять, что тема закрыта.

— Ладно, понял, — Уильям тянет из бокала коктейль, закинув свободную руку на спинку дивана. — Но, что ж ты молчишь о главном, дружище? — меня заливает торжествующе-лукавая улыбка.

Понимая, что меня точно ждёт неловкий сюрприз, решаю сгладить возможные углы:

— Что может быть важнее бизнеса, Ульям? — делаю небольшой глоток из своего бокала, не желая выпячивать свою новую жизнь трезвенника слишком уж откровенно.

— Семья, мой друг! И перспектива породниться с тобой меня несказанно радует! Это будет во благо и для нашей семьи и для нашего бизнеса!

Впадаю в ступор, пытаясь сообразить, что ответить важнейшему партнёру на сказанное…

— Да, я знаю, я пьян, твои девицы развели меня на одну маленькую дорожечку, понимаю, что испортил торжество момента своей поспешностью, но мне не терпится назвать тебя зятем, Алекс! Клянусь, я всегда хотел иметь тебя в числе своих друзей, но судьба подкинула мне кое-что получше — семейный статус!

— Уильям… — начинаю осторожно.

— Да ладно тебе! Я всё понимаю, ты стесняешься своих предыдущих браков, но уж коль скоро у вас с Брук всё серьёзно, уверен, мою дочь ты не обидишь, а если посмеешь… Сотру в порошок! — с этими словами Уильям смачно хохотнул, запив собственное остроумие и нескрываемое довольство собой изрядной порцией виски…

Как он не боится мешать столько разных напитков в себе, да ещё и после кокса…

— Не посмею! — твёрдо заявляю партнёру.

— Конечно, не посмеешь! — Ульям продолжает упиваться своей непомерной значимостью отца невесты на выданье.

— Не посмею, потому что никаких намерений на её счёт у меня нет вообще и никогда не было!

— Не понял?

Расплавленный мозг Уильяма пытается осознать услышанное, он мгновенно меняется в лице, а я продолжаю:

— Боюсь, Уильям, вышло небольшое недоразумение или недопонимание между нами. Не буду скрывать, больше года назад у нас с Брук были отношения, к которым я отношусь с большим уважением и благодарностью, однако они не сложились, наши пути разошлись, и с тех пор ничего не менялось. Сочетаться браком я не планирую, поскольку несколько недель назад уже женился на женщине своей мечты, обожаю жену и планирую жить с ней до конца своих дней.

Уильям в состоянии ускоренного отрезвления, его серые клетки отчаянно пытаются работать, но алкогольные и кокаиновые молекулы, склеивают все его нейронные связи, не пуская мыслительные импульсы туда, куда им нужно…

— Чёрт, эти твои девицы точно подсыпали мне в порошок какого-то дерьма! Я ничего не понимаю… Брук сказала, вы женитесь!

Многозначительно пожимаю плечами, мол «я не при делах»…

— Так ты не будешь моим зятем?

— Нет. Мне жаль.

— Вот дерьмо… Отлей мне немного из своего бокала… Вот же чёрт, послал Бог дочь-дуру… Не надо было так много пить и потом спать с её матерью, сам виноват, — эту мудрую мысль Уильям запивает содержимым моего бокала.

Lana Del Rey — Lust For Life ft. The Weeknd

Спустя время добавляет:

— Будь так любезен, обсуди детали нашего сотрудничества с моим директором Биллом, чувствую, мне пора в кроватку… А так хорошо начинался вечер… Чёрт, настроение на нуле…

— Уильям, послушай, такие вещи не должны влиять на дела…

— Какие дела? Я думал, что уже пристроил её! Обрадовался, мать твою, а ты говоришь мне, что женат и обожаешь жену!

— Уильям, я же не единственный мужчина на планете, что значит «пристроил»? Брук красивая, умная…

— Умная? Ты серьёзно? Не лги мне и не льсти, я не настолько пьян, чтобы глотать это! Моя дочь не обременена мозгами, это правда, но она — мой ребёнок, и я люблю Брук, хотя её бредовые выходки меня и достали так, что сил нет! Одно это твоё липовое сватовство чего только стоит! Я же себя чувствую идиотом, ты понимаешь?

— Эм, мне сложно встать на твоё место, но я представляю примерно…

— Ни хрена ты не представляешь! Каждый отец мечтает о достойном муже для своей дочери, о человеке, который возьмёт на себя ответственность за её благополучие и безопасность, каждый отец хочет видеть свою дочь счастливой! Брук либо сопьётся, либо однажды обдолбится вконец наркотой! Когда пару недель назад она сказала мне, что собирается выйти за тебя замуж, радости моей не было предела! Это была лучшая новость за последние пару лет, я уж думал, что сброшу этот груз ответственности за неё! Да и ей, правда, нужна семья, муж, детишки… Женщины всегда приходят в полный порядок, как только у них рождаются дети — закон природы!

— Ну не всегда…

— Не всегда, но чаще всего!

— Послушай, Уильям, ей всего двадцать — это однозначно слишком ранний возраст для семьи, а тем более, для детей! Рано или поздно она встретит кого-нибудь, возникнут серьёзные чувства, и из этого уже может вырасти её семья…

— У меня вина перед ней, понимаешь? Я ушёл от её матери, и та наложила на себя руки… наглоталась таблеток… А шестимесячная Брук сутки пролежала в кроватке некормленая, обезвоженная, пока её не нашли… Ты знаешь, что такое чувство вины, Алекс?

— Знаю…

— Ни черта ты не знаешь… Мне было только двадцать, когда это случилось… Она любила меня… А я её нет… Надоела она мне, понимаешь? Одна и та же день за днём, даже интрижки на стороне не помогали, у меня тупо не стоял на неё понимаешь? Как жить с такой женщиной?

— Уильям, ты много выпил, дружище, тебе стоит пойти отдохнуть, иначе завтра ты будешь жалеть о многом!

— Я уже в любом случае буду жалеть, слишком много выпил, слишком много сказал, слишком много…

В этот момент Брук подсаживается к нам, положив одну руку мне на плечо, вторую запустив мне под пиджак.

— Брук! — одёргивает её Уильям. — Надо заняться твоим воспитанием!

— Поздно, па-поч-ка! — отвечает она язвительным тоном…

— Никогда не поздно, моя дорогая!

В это же самое мгновение я замечаю краем глаза, как Лера покидает своё место и направляется вниз, в каюты, вероятно, ей нужна дамская комната, но меня осеняет своевременная на этот раз мысль, что она не знает, какая из кают наша.

Резко поднимаюсь, нервно сбрасывая с себя руки Брук, и направляюсь к жене:

— Куда ты? — спрашиваю, неожиданно для себя самого схватив её за руку в неосознанном порыве удержать и не отпускать, не отдавать никому…

— Спать!

По тону я понимаю, что Лера в бешенстве… И я искренне не понимаю, почему… Что опять не так? Что я сделал на этот раз?

— Наша каюта в торце, — тихо сообщаю ей, а в душе обрушивается обездоленная пустота и разочарование упущенных возможностей.

Лера тут же уходит, а я утешаю себя тем, что впереди ещё целая ночь, и мы можем поговорить и может быть даже заняться любовью… Если мне удастся смягчить её…

Возвращаюсь к Уильяму, но его уже нет, вместо него беседы со мной жаждет Билл, его директор и помощник, но в реальности фактический управляющий бизнесом. Мы долго обсуждаем детали и перспективы сотрудничества, я проталкиваю слияние, но он настаивает на новом совместном предприятии, я давлю на силу уже зарекомендовавших себя наших брендов, он уверяет, что мы сможем их использовать и в новом предприятии. Мы долго бодаемся, и я прихожу к мысли, что с Уильямом было бы намного проще договориться.

Tame Impala — Let It Happen

Тем не менее, в моей голове лишь одна мысль довлеет над всеми прочими — там, в нашей каюте, в полном уединении сейчас, возможно, ждёт меня моя жена. Это мой редкий, почти уникальный шанс остаться с ней, наконец, наедине, и я не упущу его. В это мгновение моей неоднозначной жизни меня больше ничто не интересует: ни партнёры по развитию бизнеса в Канаде, ни их контракты, ни конкуренты, наступающие мне на пятки, ни Уильям со своей дочерью, мечтающей выйти замуж, ни полная яхта моих гостей, важных и не очень, никто и ничто так не волнует моё эмоциональное сердце, как женщина в моей постели, та самая… Желанная, любимая девушка из моих снов, так много лет дразнящая своими улыбками и запахом конфетных волос…

Несмотря на то, что вечеринка на моей яхте в самом разгаре, решение принимается молниеносно быстро: «Сейчас я быстро пошлю всех на хрен, и спущусь к своей жене!».

— Господа, я прощаюсь: ввиду последних проблем со здоровьем вынужден соблюдать режим! — улыбаюсь бизнес-акулам и их спутницам, пожимаю руки мужчинам.

— Да, конечно, Алекс! Никаких вопросов. Основные моменты мы согласовали, детали обсудим в офисе.

— Само собой, Билл. Секретари согласуют график и режим встреч. Мой юрист свяжется с твоим по поводу текста контракта. Надеюсь, мы легко пройдём эту стадию!

— Я тоже на это надеюсь, Алекс. Более того, уверен в этом: много наслышан о тебе и твоей репутации в бизнесе! Иметь дело с тобой честь для меня!

— Это взаимно, Билл!

Направляюсь к выходу из палубной зоны отдыха, в меня ожидаемо вновь впивается Брук, одной рукой вызывающе обнимая за талию и запуская вторую в куда более интимное место — какое счастье, что Леры уже нет, и она не видит этого представления!

— Брук, извини, я устал, иду спать, — резко убираю её руки, давая в очередной раз понять, что точка в наших отношениях давно поставлена и осталась в прошлом.

— Возьмёшь меня с собой?

Твою ж мать!

— Слушай, у нас с женой не так много места в постели, тебе точно будет неудобно!

— Я не любитель тройничков! Расскажу тебе сказку на ночь в своей каюте один на один!

Вот же упёртая! Вот как можно быть такой тупой и настырной? Сколько раз я уже не то, что дал понять, а открытым текстом отшил эту прилипалу?

— Брук, ты красивая девушка, но я предпочитаю проводить ночи со своей законной супругой.

— Не смеши меня! С этой копчёной воблой? Моя прислуга выглядит круче этой твоей так называемой жены!

Разворачиваюсь всем телом к этой наглой девице, и, очевидно, вся злость и негодование, всколыхнувшиеся в моей душе одним мощным цунами, достаточно чётко выплеснулись на моей физиономии, придав ей соответствующее выражение, потому что, увидев его, Брук и сама поменялась в лице: надменность и высокомерная испорченность сменились испугом и сожалением о произнесённых словах…

— Моя жена — самая восхитительная женщина на свете, и ей не нужно напяливать на себя дорогие шмотки, чтобы быть такой — у неё это в крови! Редкий дар, детка, тебе и таким как ты, остаётся только завидовать!

— Ты идиот, Алекс!

— Возможно, но на сегодня эта идиотия — единственное, что имеет для меня значение!

— Ну и катись к своей дуре, все только потешаются над тобой! Как только додумался притащить это посмешище сюда!

Очень хочется назвать её каким-нибудь эдаким словом, хлестнуть, да побольнее, заставить разрыдаться, но меня ещё в детстве приучили никогда и ни при каких обстоятельствах не обижать слабый пол, поэтому в ответ от меня Брук получает лишь уничтожающий взгляд и безразличную спину.

Прощаюсь с партнёрами, друзьями, коллегами, знакомыми, спешу отдать каждому дань необходимого уважения, ссылаясь на усталость, стремлюсь как можно быстрее раскланяться, но мысли мои давно уже там, в самой просторной и красивой каюте на яхте, единственной достойной моей жены…

Внезапно Стив хватает меня за плечо:

— Алекс, твой друг перебрал. Что с ним делать? Оставить тут, на палубе?

Ищу глазами друга, и точно: вот же чёрт, Марк в отключке…

— Стив, помоги, давай затащим его в каюту! Сколько он выпил? Ещё называл меня алкоголиком!

Вместе со Стивом водружаем Марка на кровать, снимаю ему ботинки и вдруг слышу:

— У тебя красивая жена…

Мой взгляд меня выдал… Мой взгляд полный злобы, мой взгляд, предупреждающий об опасности, о готовности его обладателя на всё, на мордобой, на нечестную игру, на поступки, попирающие все возможные законы совести и достоинства…

Чёрт возьми, я одержим этой женщиной… Теперь она моя, и ни одна особь мужского пола не приблизится к ней… Не подойдёт ни на шаг, иначе я… Впервые в жизни чувствую зуд в кулаках и нестерпимое желание впечатать их в чьё-нибудь наглое лицо… А мне категорически нельзя этого делать, недопустимо позволять своим эмоциям брать верх — я слишком хорошо обучен методам и способам не только личной защиты, но и нанесения физических увечий, я могу убить, я опасен…

— Моя жена красива только для меня! — резко отрубаю.

Боже мой, я и не подозревал, что могу так кидаться на людей! Куда подевалась вся моя выдающаяся выправка, годами шлифуемая этикетом и деликатностью в элитной школе и семье?

— Да, да, конечно, я только восхищаюсь… — виновато улыбается мне Стив.

— Восхищайся молча и не вздумай даже говорить с ней, ясно?

— Ясно… Никогда не видел тебя таким, Алекс… Не думал, что ты можешь быть… собственником!

Оставим эту реплику без комментариев — у меня дела: нужно срочно засунуть голову под холодную воду, мои неудержимые, бурляще-кипящие эмоции ни к чему наблюдать Валерии, да и, если честно, они пугают уже меня самого! Вероятно, многочисленные лекарства каким-то образом подействовали на мою нервную систему — раньше я точно не был таким психом. Что ж, за всё нужно платить, и за выздоровление тоже.

RITUAL feat. Mononoke — Bottle Tops

Выхожу из ванной в каюте Марка, и сталкиваюсь с ним носом к носу у двери:

— Вот же ты урод! Я чуть не надорвался тобой, а ты, смотрю, вполне в состоянии передвигаться самостоятельно!

Марк бурно смеётся, согнувшись пополам:

— Видел бы ты свою физиономию, когда отчитывал Стива… Я чуть не выдал себя! Боялся заржать! Погоди, не уходи, мне нужно поговорить с тобой!

— Ты придурок, Марк! Мне не о чем с тобой говорить!

— Это в твоих же интересах! И сам ты придурок! Ты же знаешь, я никогда не напиваюсь до отключки, и да, ты — алкоголик, а я — нет! Я всегда знаю свою норму! Сейчас, отолью и вернусь, насчёт Леры твоей поговорить надо.

Имя «Лера» тут же остановило меня, заставив врасти в пол как вкопанному.

— Ты за каким хреном обжимаешься при жене с другими тётками, а? — слышу нетрезвый голос из тесной ванной.

— Я не обжимаюсь…

— Да ну? А у меня, по-твоему, галлюцинации? Да, я напиваюсь, но не до такой степени!

Спустя время выходит с нравоучениями:

— Ты женился не на модели, проповедующей свободную любовь, твоя женщина — воплощение традиционных моногамных отношений.

— Ты руки забыл помыть.

— А да, точно…

Возвращается и, перекрикивая шум воды, добавляет:

— Она не понимает и никогда не поймёт твоих лобызаний с другими, она уйдёт от тебя, Алекс.

Горечь накрывает меня чёрной вуалью…

— Она сама тебе это сказала?

— Сказала. Она ждёт от тебя внимания, нормальных поступков, она любит тебя, а ты ведёшь себя как недоумок, ей Богу! Не могу понять, зачем ты это делаешь? Ты же режешь её по живому, я видел в её глазах боль сегодня, и, честное слово, готов был сам убить тебя!

— Да что я делаю?

— Руки! Чужие руки на тебе! Руки других женщин! Помнишь чувство собственничества? Так вот, оно болезненно обострённое у тех, кто любит, и кто уже узаконил эту любовь в браке! Ты что сказал Стиву? Не смей говорить с ней? Значит, сам реагируешь также, когда другие мужчины проявляют к ней интерес, но это всего лишь нормальный интерес и общение, мать твою, но сам ты при этом позволяешь женщинам лапать себя за интимные места, заниматься с тобой прилюдно едва ли не петтингом, и всё это на глазах у пуританки жены! Скажи мне, каким кретином нужно быть для этого? Заключаешь многомиллионные сделки, а элементарных вещей не в состоянии понять!? Конечно, она уедет! Будь я на её месте — поступил бы также! На хрен ты ей нужен ТАКОЙ!!!

Weather — Novo Amor

Не проронив ни звука, срываюсь и несусь в нашу каюту — мне нужно срочно поговорить с женой, иначе катастрофы не избежать. Дрожащими руками долго не могу попасть в отверстие для электронного ключа, но едва открываю дверь в нашу с Лерой каюту, вижу её спящей, умиротворённой, спокойной, как меня тут же отпускает нервозность, покидают все тревоги и страхи, главный из которых — снова потерять её…

Я знаю, именно он нагоняет на меня панику, повергая в состояние, которое сложно контролировать, а уж тем более управлять. У меня словно в одно мгновение отключаются все модули, ответственные за мыслительный процесс и остаются лишь неукротимые эмоции, порождаемые страхом УПУСТИТЬ, снова лишиться её, моей Леры.

Жена уже уснула, я опоздал. Это закономерно — она не привыкла к ночной жизни, клубам, вечеринкам, бесконечному фейерверку развлечений. Вся её жизнь с самого начала текла в тихом семейном русле, не ведала трагедий и потрясений, с ней не приключалось серьёзных бедствий. У Леры цельная здоровая психика абсолютно нормального человека, именно такая, какая и должна быть у всех людей. К сожалению, я не могу похвастать тем же: внутри меня прячутся старые раны и тайные демоны, спасти от которых может только она, моя фея… Они молчат, только когда она рядом, не шепчут хором: «Ты виноват в смерти Офелии, ты подвёл Джоша, оставив один на один с ужасом смерти»; «Ты зло, ты делаешь людей несчастными»; «Ты разбиваешь сердца и уничтожаешь надежды»; «Из-за тебя пролит океан слёз и разбиты тысячи мечтаний»; «Ты развратен, ты грязен — убей себя и освободи мир от своего яда»…

Сажусь на край постели, любуюсь красивым лицом в облаке раскиданных на подушке светлых волос. Грудь её совсем тихонько, едва заметно вздымается, нежное тело успокоено сном, и этот первозданный покой передаётся и мне, наполняя сердце тихой беспечностью и умиротворением…

— Как же ты красива, Валерия! — объявляю ей шёпотом, но она меня не слышит, она спит…

Я хотел, планировал с ней поговорить и поэтому уже не могу сдержать рвущийся из меня поток признаний и объяснений:

— Лерочка, любимая, мне так хорошо, когда ты рядом, просто рядом… Прости меня за все ошибки и промахи, ведь я стараюсь, правда стараюсь, знаю, что пока результата ты не видишь, но это всё оттого, что я боюсь тебя, твоего слишком острого и пронзительного ума, молчания, пустого взгляда, безразличия, разочарований во мне… Так сильно боюсь наделать ошибок, что в итоге, только их и совершаю… Панически страшусь твоего ухода, ведь я совсем не могу, не умею жить без тебя… Разве ты не поняла этого ещё? Я живу тобой, дышу тобой и думаю каждую секунду только о тебе! Я знаю, как тяжело тебе входить в мою жизнь, но это неизбежно, есть вещи, которые изменить нельзя: моя жизнь здесь, и без неё я — ничто. Просто сделай это, пожалуйста! Прошу тебя, не сдавайся так быстро, не отказывайся от меня! Ты так нужна мне, Лера! Ты ведь теперь моя женщина, моя жена! Никто, кроме меня и Господа Бога не знает, как сильно я мечтал об этом, как жил в своих снах, проецируя желаемое в альтернативную реальность! И вот посмотри, звёздам вздумалось дать нам шанс и соединить вместе, полюбопытствовать, что из этого выйдет… Поверь, они не будут разочарованы: я знаю сам, Лер, и очень хочу, чтобы и ты тоже узнала, какой может быть жизнь с тем, кому ты дороже всего и всех на свете, кого заботит только лишь твоё благополучие, кто мечтает только об одном — о твоём счастье! Ведь если ты будешь счастлива, Лера, поверь, буду и я!

Мягко, едва касаясь, провожу ладонью по её волосам — могу позволить себе эту роскошь: моя Валерия, в отличие от меня, хорошо ест и прекрасно спит. Обожаю в ней эту черту и ненавижу аристократические кривые в собственном характере и физиологии…

Novo Amor — Cold

Раздеваюсь и укладываюсь рядом, вытягиваю свои ноги рядом с её ногами, наслаждаясь умиротворяющим теплом её тела. Неосознанно, в поисках более удобного для сна положения двигаюсь так, что в итоге оказываюсь вплотную прижатым к своей жене, честно и не сопротивляясь, признаюсь самому себе, как безумно жажду её тепла, тела, интимной близости… Как сильно хочу заняться с ней любовью, наслаждаться ею и дарить ласки самому, тонуть в её ароматах, сходить с ума от её стонов и нежных поглаживаний тонких пальцев по моей спине, рукам, голове…

Забывшись в плотских желаниях, прижимаюсь ещё плотнее, зарываюсь носом в её волосах на затылке, тихо теряю рассудок от их запаха, сознание отключается, парит в невесомости наслаждения так давно желанным прикосновением кожи к коже… Сквозь дымку собственного блаженства с трудом осознаю, что моя рука давно обнимает любимую женщину за талию, с чувством прижимая к себе, подтверждая свои права на неё, очерчивая для всех остальных границы… Невероятно сильно хочется секса, но я никогда не посмею разбудить её… Кто знает, чего можно ожидать от неё? Вдруг обидится ещё сильнее? Я итак уже накосячил хуже некуда! Тем временем, моя обнаглевшая ладонь ложится на мягкую округлость её груди, сердце в моей собственной несётся уже галопом, я ловлю себя на шальной мысли: «А что, если всё же…», но Валерия вдруг протяжно вздыхает во сне, борясь с альтернативными невзгодами, и это мигом приводит меня в чувство — убираю свою руку с её груди, не отказываясь, тем не менее, от талии…

Сквозь приоткрытые стеклянные двери террасы слышен тихий плеск небольших волн, встречающихся с носом и бортами нашей яхты. Нас немного покачивает, успокаивая, как детей, умиротворяя, погружая в крепкий здоровый сон, наполненный счастьем обладания друг другом… Пусть не таким полным, как хотелось бы, но всё-таки счастьем!