На бывшей Жандармской

Время пришло!

Осенью семнадцатого года пришло время, о котором говорил и мечтал Иван Васильевич. Он сам принес на завод эту весть. По всем мастерским побежали рабочие-подростки:

— Идите в механическую! Там говорить будут! — кричали они.

В механической не закрывались двери — так много собралось народу.

В самом центре на сооруженных подмостках стоял Кущенко и размахивал бумагой.

— Товарищи! — раздался под низким потолком громкий голос Ивана Васильевича. — В феврале этого года свергли царя. Но нам легче от этого не стало: власть захватили капиталисты, Временное правительство.

Сегодня из Петербурга пришла радостная весть: свергнута и эта ненавистная народу власть. Создано первое в мире народное правительство — Совет Народных Комиссаров! Главой его избран вождь мирового пролетариата Владимир Ильич Ленин!

Теперь мы, рабочие и крестьяне, стали хозяевами страны! — голос Кущенко прервался от волнения.

Несколько секунд стояла тишина. Рабочие обдумывали каждое слово, недоуменно переглядывались, будто проверяли, не ослышались ли…

Но вот громкое ликующее «Урра-а!» прокатилось по мастерской. Люди заговорили, зашевелились, некоторые обнимали друг друга.

В стороне, возле стенки, стоял пожилой рабочий и без конца повторял:

— Вот и дожили, слава богу… дождались…

Вскоре из ворот завода, алея бантами и флагами, вышла праздничная рабочая колонна. Впереди несли знамя, на котором было написано: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»

— Коля, — шепнул Николке Степан, — слетай ко мне за гармошкой: сегодня музыка людям во как нужна!

— Я мигом! — сорвался с места Николка.

Из небольшой лавчонки молодые парни вытащили целую штуку красного коленкора. Полотно тут же было располосовано на куски. Словно маки, вспыхнули над колонной алые знамена.

По улицам поселков бежали мальчишки.

— Революция-а! Айдате смотре-еть! — кричали они.

Федя побежал за орущей ватагой. Кто-то прицепил ему на куртку красный бант.

— Ахметка, слыхал? Революция! — закричал Федя, увидев друга среди мальчишек.

— Ага, свобода! Якши-хорошо! — ткнул Ахмет пальцем в бант.

— А-а! Хочешь половинку?

Федя расстегнул булавку и разорвал полоску кумача на две. У Ахмета булавки не оказалось, и он с удовольствием привязал свой бантик на пуговицу возле самой шеи.

По улицам тесными рядами шли мастеровые люди. А над ними трепетало на осеннем ветру огромное знамя.

Снова Феде вспомнилась придуманная им сказка про богатыря. Это он сейчас шагал по городу. И не сотни голосов, а он пел новую песню под Степанову гармошку:

Потому что этот богатырь был сильнее всех на свете.