Наемники бродячих островов. Том 4

Глава 31

Удар! Удар! Удар! Ещё удар!

ДУМ! ДУМ! ДУМ!

Макса колотила крупная дрожь. Хотя такое даже дрожью не назовёшь. Молотит, и всё тут!

Пять раз! Десять! Двадцать! Тридцать! Сорок!

И тишина.

А вокруг всё так тепло и мягко…

Ну ясно. Вспорол брюхо этой здоровенной скотине и плюхнулся в её потроха. А она, пока агонизировала — колошматила сверху своими лапами. Да так лихо, что удары аж металлом гремели и эхом разносились.

Пересилив головокружение и подкатывающую тошноту, Макс таки сумел открыть глаза. И сразу же зажмурился. Вокруг — белым-бело. Чуть не ослеп!

Всё, что ли? На встречу со Светом отправился? В общем-то не так уж и плохо. И не больно было, и за правое дело.

Хотя нет. Нет, нет, нет… Рано!

«Свет! Не смей!»— мысли ворочались с почти огненной болью. Да уж, крепко по шлему получил.

Герда! Выживет ли малышка, если сейчас её оставить?!

— Макс! — воскликнул рядом знакомый женский голос. А по мозгам ещё раз прошлись тысячи тысяч раскалённых кинжалов. Да таких тупых, что буквально рвали каждую извилину.

— Макс, не вставай! Лежи, я сказала! — продолжила кричать Венга, срываясь на хрип.

Парень пересилил себя и приоткрыл глаза. И снова чуть не ослеп. Да что же это такое? Это… Чего? Белоснежная простыня? Пододеяльник?

— Да лежи ты! Эль кулё мас грандэ дель Артипеляго!

— Чо бля?

— То бля! Лежи! — в грудь сильно толкнули, а в лицо дохнул знакомый запах.

И правда, Венга, что ли? М-м-м… Больно то как! Мягкая подушка долбанула, словно это Даджой приложился кирпичом со всего размаху.

Глаза привыкали долго. И даже когда стало видно, что ставни почти полностью прикрыты — всё ещё казалось, что Свет режет глаза.

Лицо подруги казалось ослепительным. А стоило ей улыбнуться, как пришлось срочно зажмуриться. Мда… Не приведи бездна, ещё и Кен со своей блестящей лысиной появится.

— Венга. — речь давалась тяжело. Звук истязал голову не только снаружи, но и изнутри. — Девочка жива?

— Рыжая?

— Кх-кх… Да.

— Дебил… — со скулежом выдавила девушка. Взяв себя в руки, она ответила с явным пренебрежением, — В порядке она.

Ох! Слава Свету!

Но на том и всё. Ни сил, ни желания продолжать разговор не осталось. Всё медленно погасало. Ночь что ли? Хм, нет. Ведь на Архипелаге ночь наступает мгновенно…

В следующий раз Макс проснулся от звонкого приветствия Кеншина:

— Йо!

Ну всё. Теперь точно конец.

— Как самочувствие?

— Живой пока. — жаль, только, что теперь ненадолго. И действительно:

— Хорошо. Как очухаешься, готовься к сдаче пятикратных нормативов. И не приведи бездна, ты их не потянешь.

Снова открыв глаза, юноша таки сумел осмотреть окружение. Он сам — в кровати с роскошным белым постельным и под пышным одеялом. Рядом на стуле сидела Венга. Она аки школярка сдвинула ноги и держала руки на коленях. Взгляд уставший. Кен же, как обычно, напряжённый, но глаза блестели. Ох не к добру такой позитив…

А в следующий миг скрипнули двери. Внутрь помещения вошла целая делегация: Батя, Даджой, Райнер, Фридрих, какие-то незнакомые церковники в чёрных робах, и ещё несколько разномастных бюргеров. По их виду можно было судить только о богатстве и важности.

И, что самое странное — спальня выглядела соответствующе. Может и не королевские покои, но о таком убранстве лорд Колдролл не смел и помышлять. А ведь когда его охраняли во время сна, все наёмники успели позавидовать богатой фурнитуре.

Но тут… Тумба на тонких резных ножках со множеством завитушек, балдахин с шелками, расписные обои! И ладно бы просто бумагой стены обклеить, но ещё и узорами-зазорами всё изрисовать!!!

— Господин адъютант. — сухо обратился командир отряда. — Объявляю Вам благодарность за успешное выполнение всех поставленных задач. Можете рассчитывать на дополнительный выходной после выздоровления.

От вопиющей несправедливости ахнули все присутствующие. Причём, в прямом смысле! Кажется, неприятно удивился даже епископ.

— Гер Зергиус! — неподобающе собственной стати, пискнул шериф. — Мы премию… Клянусь Вам! И доспехи починим! И…

— Данке шон, гер Максимилиан!!! — взвыл не самый богато одетый из визитёров. Эко он имя удлинил. — Родной блют! Герда! Тохте! — мужчине явно не хватало знаний общепринятого, но и так всё понятно. Папка пожаловал.

Тем временем, сердобольный островитянин продолжал уже навзрыд:

— Ди браут! Нивьеста! Расти! Красивая! Красный! Огонь! Рар! Хороший! Муттер красивая! Гроссмуттер святая! Приглашать ужин! Фолюбинсфайа!!!

Пока пришедшие священнослужители пытались угомонить истерику, заговорил мэр Вольдемар. Ага, и этот гад тут.

— Гер Макс! Мы благодарим Вас за службу. Мы нанимали воина, но получили героя! Боюсь, что у всего нашего острова нет гельд, чтобы оплатить Ваша услуга. Но мы отблагодарить Вас во время ужина. Надеюсь, что нас тоже приглашать, добрый хозяин, отец Герда!

— О, йа! Йа! Приглашать! Всех!

— Увольте, дорогие херы. — прыснул Батя. — Боюсь, что ни любви, ни еды, ни славного приёма не достаточно, чтобы окупить юное здравие.

Ну ясно… Вот же проходимец старый! То всего один выходной, то не хватит ему. Ещё и как высокопарно забалакал! Ни акцента тебе, ни привычного говора. Наверняка, репетировал. Тьху!

— К тому же, работа ещё не закончена.

— О, бригаденфюрер Зергиус! Прошу Вас! — тон епископа зазвучал внезапно учтиво. — Неизвестно ещё, когда война закончится. Но, учитывая новые обстоятельства, у нас появилось время. Вот и воспользуемся им, чтобы перевести дух. И да, мы поняли намёк. Конечно же, скромная деревенская трапеза ни в коей мере не оплатит Ваших подвигов. А посему, как только офицер Макс поправится — я жду Вас всех в моей резиденции. Там и пообедаем знатно, и наградим героя. Райнер, возьми вопрос под контроль и доложи моей служанке, когда ждать гостей.

— Йа воль, майн гер. Сделаю.

Перекинувшись парой формальных любезностей, посетители удалились.

В следующий раз наёмники собрались тем же вечером. Все, кроме Лайонела.

Похоже, что денёк у них выдался ещё тот. Мужчины радовались возможности расслабиться. Джой атаковал вниманием книжный шкаф, Батя развалился в ногах кровати прям в грязных латах, а Кен подпёр стену между окнами. Хотя нет, последний точно не расслаблялся. Нет-нет, да поглядывал наружу.

— А что за новые обстоятельства? — поинтересовался Макс. После дневного визита, он опять провалился в сон, так что Венгу не расспрашивал. А она и рада, сопела рядом на стуле.

Батя пожал плечами:

— С жатвениками. Копчёные сами себе проблем наизобретали. Ну, то есть, как… Изобретали то они для нас, но мы в этой науке больше преуспели.

Затем рассказ пошёл с подробностями.

Четыре корабля сбили, и все они рухнули в захваченные области. Мясорубка там воцарилась страшная. Бедуинов, кто за воротами окапывались — за пол минуты сожрали. А потом, жучьё ко внешним секторам пошло. Да так слажено, как будто по команде. На стены, конечно, кое-кто полез, но мало и все как один — покалеченные. Словно от своих драпали.

— Они раненных съедают. — коротко прокомментировал Кеншин.

— Може и так. Бездна их разберёт. Ну ещё и умники с блокнотами. Хы-хы! — довольный своей шуткой, старый наёмник продолжил, — В одном месте и на лестницу рыпнулись. Но как сопротивление встретили — быстрее пустынников сообразили отступить. Организованные скоты! Короче, сейчас враги разгребают последствия собственной тактики. Ну и нам немного досталось. Одна баржа до Шварцштайна таки долетела. Но благодаря посыльным, народ попрятаться успел и из домов защищался, ну и мы со стражей подоспели. С крупными тварями кое-как до ночи справились. А вот за недобитой мелочью уже третий день гоняемся…

— Как третий?! — воскликнул Макс и тут же зажмурился. Собственный голос отдался в голове болезненным набатом.

— Шо, головушка бо-бо? Будешь знать, как совать её куда не надо. Сначала остатки жнецов из той деревни выгоняли, чтобы тебя дурака вытащить, а потом от врачевателей стерегли. Сидим тут теперь по очереди.

— Зачем от врачевателей?

— Затем, млять. Церковники целого хирурга присылали. А он тебя водой хотел напоить. Кен его чуть не порешил. Говорит, шо нельзя воду, если башку сильно забил. Короче, развлекаемся всем островом, кто как горазд.

— Ясно. Кстати, дядь Сергий, а я теперь офицер?

Батя удивился вопросу:

— С херов ли?

— Тот хер так сказал.

— Ну и пошёл он на хер. — старый пожал плечами. — Не дорос ты ещё до офицера. А с такими выходками — не только не дорастёшь, но и не доживёшь. Кен, как встанет — объяви ему строгую благодарность с занесением в печень.

— Слушаюсь, есть. — кивнул степняк.

— О-о-ох… — в дверях появился Лайонел. — Я ещё порог не переступил, а меня уже тошнит от вашей военщины.

— От собственной совести тебя тошнит, а не от военщины. — Даджой кротко усмехнулся, давая понять, что не осуждает сопартийца всерьёз, что бы тот не натворил.

— В смысле?!

— В прямом. Мне солдаты уже доложили, что ты мёртвого жука в рюкзаке таскаешь. — на этот раз великан не спешил скрывать улыбку.

— А ну, а ну… — всполошился и командир отряда.

— Ой, всё! — Лай всплеснул руками. — Вода есть? О!

Подойдя к прикроватной тумбе, наёмник жадно припал к пиале с каким-то чаем.

Дождавшись, когда товарищ опустошит тару, Кеншин порадовал:

— Это был мочегонный отвар для Макса.

— Да тьфу на вас!!!

— Мужик, выкладывай давай, шо за афера с дохлятиной?

Так как виновник интереса отвечать не спешил — снова заговорил гигант:

— Афера и есть. Вдов и разведёнок от жнецов в подвалах и на чердаках спасает. Ходит по известным адресам и предлагает по чуланам да по сусекам поскрести на предмет жатвеников. Перепуганные бюргерши соглашаются и пускают беду в дом родной. Ну а он типа на зачистку отправляется, дверь за собой закрывает, шумит там, топает, кричит, а после — труп из вещмешка достаёт и возвращается к хозяйке, вот, мол. Прибил гада!

— А то шо баул опустел — не видно, значит, да?

— Так он туда какую-то халабуду нагородил из досок. Квадратной была, квадратной осталась. — пояснил великан.

— Ай да Лай! Ай да молодэць! Токмо не забудь потом половину в общак положить.

— Джой! Ну кто тебя за язык тянул?!

Посмеялись все, кроме Венги. Она так и сидела рядом с Максом, только глазки выпучила. Так и не привыкла к огромным насекомым.

Ещё час провели за пустой болтовнёй. Обсуждали и браваду Макса, и находчивость Лайонела, и дела вообще. По всему получалось, что противник сам себе свинью подложил, как-бы неуместно это не звучало в одном контексте с пустынниками.

Теперь, условия контракта выглядели более чем выполнимыми. В паре наблюдаемых мест бедуинов сократили по тысяче за раз. А сколько ещё таких случаев может быть?

Джой с Кеном предположили, что тупые насекомые не могли стать серьёзной проблемой для воинов. Тем более, что даже полугражданское соединение в городе умудрилось дать отпор.

Но Батя оспорил. Так и так, мол, город — лабиринт узких улиц и переулков, а поле — есть поле. Да и готовыми надо быть. А кто рядовым бедуинам расскажет и подскажет, что сейчас разъярённый улей нападёт? А никто! Вот и всё тут.

Теорию командира подтверждали доклады разведчиков. Особо внимательных воинов то и дело посылали на куртины между радиальными стенами. Мужики сообщали, что два сектора от столицы — пустые, а на остальных регулярно слышатся выстрелы. Хотя, толп жуков и не видно. Ну оно и ясно. За первые часы, пустынники уничтожили большую их часть. Сами тоже потери понесли, а теперь зачищают остатки роя.

Вот оно и пусто, и тихо.

— Ладно, хлопцы. Зима, ночь рано починается, так шо давайте закругляться. Не хватало ещё, тёмными переулками шпыняться во время осады и нашествия чертей ентих жужжащих. Венга, до утра досидишь?

— Я сменю. А то она больше суток уже… — хотел было вызваться Кен, но девушка перебила:

— Досижу! Я дремала днём, так что нормально.

— А где мы? — до Макса вдруг дошло, что они точно не в расположении. Уж чего-чего, а шикарной спальни там точно не было. Да и ради него её вряд ли бы стали обустраивать.

Ответил Даджой:

— Особняк того аристократа-артиллериста. Разодетый в пышное-цветное. Помнишь? Райнер подсказал, что его семья с церковью в контрах. Вот мы и напросились, а он и рад. Как-никак — героя приютил.

— Кстати, об этом… — полушёпотом вмешался Батя. — Малой, ты же всё понял? Ежели кто спросит — ты задачу выполнял, долг блюл, народ спасал, живота не жалел и всё такое.

— Та понял, понял. И никакой я не малой!

— Ага, мы видели!

— А чего ты язвишь, папаш? — внезапно заступился Лайонел. — Конечно мы видели! Я молчу про глупости, но жатвеников в подвале он прилично нарубил. Ещё и того здорового выпотрошил, прям выше Джоя!

— Ну не выше… — в противовес возразил Кеншин. — Но да, больше двух метров. Такой, типа обычных солдат, но огромный, с крепкой бронёй и руки трёхсуставчатые, а вместо кистей — один сплошной коготь. Я зарисовал, потом покажу.

Распрощались на позитивной ноте. Кен грезил, что на следующий день ученик уже сможет встать в строй, но его пыл быстро остудили. Это у них там в Циндао разведчиков не жалели и с травмами на тренировки возвращали, едва те на ногах держаться могли. Но тут и теперь — своих надо беречь! Как ни странно, милость проявил Батя.

Так что больничный обещали продлить минимум ещё на день.

Когда все ушли, а дом погрузился в сон, Венга заблокировала дверь, и в наглую развалилась рядом на кровати. При этом, ни обувь, ни доспехи снять не утрудилась. Ещё и заняла большую часть!

Ни на следующее утро, ни к вечеру, ничего особенного не случилось. Обе стороны приходили в себя и наводили порядок.

Бедуины вели себя тише воды, ниже травы. Показывались лишь небольшие дозоры. Оно и хорошо, хоть трофеи на лестницах смогли собрать без опаски.

Жнецов в городе потихоньку изничтожали. С каждым часом выстрелы звучали всё реже. А после ужина и вовсе наступила тишина. Хотя, возможно, это просто бригада убралась с улиц по наступлении темноты.

В течении дня к больному наведывались члены семьи артиллериста. Они приносили воду для умывания и горячую еду.

В тонусе помогали держаться забеги в туалет. Всё благодаря проклятым отварам Кеншина. Венга поначалу стыдливо предлагала фаянсовую вазу, расписную и с фигурной ручкой. Но, слава Свету, уже получалось ходить на своих двоих. Голова ещё побаливала, но хотя бы тошнота и сонливость отступили.

Пытался напроситься и врач, тот самый хирург. Однако, противостояния с наёмницей не выдержал. Если узкоглазый просто пытался ему напинать, то девка в штанах ещё и трёхэтажным матом при этом крыла. Впрочем, лекарь сильно не расстроился и уходил с тенью облегчения на лице.

Кстати, на счёт Кеншина. Он таки сменил Венгу. Причём, едва оставшись наедине с учеником, немедленно подверг того обследованию. С закрытыми глазами к носу прикоснись, на огонёк лампадки посмотри, по прямой пройдись… А на последок и пульс проверил. Диагноз — здоров.

— У меня голова ещё болит.

— Сам виноват. — степняк пожал плечами. — Завтра возвращаемся к своим. Там долёживать будешь. Пару дней чаи погоняешь. И у ненаглядной своей ещё сбор болеутоляющий попроси.

— Она не моя и не ненаглядная! — рыкнул парень.

— Ого как скалишься! Ну точно, уже поправился. Может вместо меня ночью подежуришь?

— Если сильно устал — могу и подежурить.

— О-о-о! Ценю, ценю. Но не парься. Сегодня забьём на службу. Вокруг дома лакеи этого буржуя патрули танцуют. И по этажам тоже торчат. Мы ему намекнули про фанатиков. Так что тут относительно безопасно. Сейчас только шкаф под дверь поставлю…

Остаток времени до сна, Макс расспрашивал наставника о делах бригады. Справились ли с жатвениками, что собираются делать с пустынниками, как реагирует на успехи церковь?

Жуков почти извели, а с остатками, местные и сами совладают. Только, на всякий случай, усилили пост на мосту перед крепостью. Свежи ещё были воспоминания о том, как насекомые её чуть не увели.

По бедуинам — тоже не густо. Кое-как отбились от своего же оружия и окопались в лагерях. Райнер проявлял инициативу и засылал лазутчиков. Но большая часть не вернулась. Из интересного — только предполагаемые потери. Целые поля были усеяны разорванными одеждами и доспехами врага. Ни потрохов, ни костей тебе.

Подозрительно было только то, что до сих пор не улетали. Учитывая уничтоженное топливо, перезимовать у них не получится. Штурмовать тоже уже пробовали. Обломались знатно.

Сил нет, время уходит, погода портится… Подкрепление уже не дождутся и сами сгинут. В общем, дело ясное, что дело тёмное.

А ещё, темнили Светопоклонники (как бы это не звучало). За передачу ложных команд с ними разборок не устраивали, но и сами они помалкивали. Попыток порочить репутацию наёмников больше не предпринимали.

Да только, где бы и чем бы не занимались солдаты бригады — за ними всюду таскались то какие-то оборванцы, то группы ополченцев во главе со священниками. Последние, кстати, вооружились и обозвали себя капелланами. Ну хотя бы не мешали жнецов бить. Как никак, а твари якобы святые.

Короче, странностей хватало. И, из-за них, затишье никак не воспринималось как добрый знак. Ночные наряды усилили и постоянно контролировали. На улицу выходили только в закрытых доспехах и только между бойцами. По той же причине спешили вернуть Макса. Хоть даже и не на службу, но вместе — всяко безопаснее будет.

Увы, все иллюзии о безопасности развеялись именно по возвращении…

Утром наёмников разбудила прислуга. Хозяин ждал дорогих гостей на прощальный завтрак. Покушали без пафоса и без лишней болтовни, всё равно общего языка не было. Затем подошёл присланный Батей взвод.

К удивлению Макса, почти все рядовые теперь щеголяли полными латами. Только какими-то несуразными, явно от разных комплектов. Также, больше половины обзавелись личными щитами. Но с этой сбруей порядка оказалось и того меньше.

При перемещении, соблюдали походный порядок с головным дозором и замыкающими. А офицеров — так вообще в плотное каре взяли. Сержанты объяснили это блажью синьора капитана. Ну и ладно.

Зато, неладное обнаружились на подходе к расположению.

На улице царило необычное оживление. Кажется, перед выделенным зданием собралась вся бригада. Вот только на построение это не походило нисколечко. Скорее на стихийную толпу. Посторонние зеваки — тоже в наличии, в том числе и зрители в окнах соседних домов.

Все галдят, мельтешат, о чём-то спорят, пальцами куда-то наверх тыкают…

А громче всех глаголют Батя с Райнером.

И что за напасть опять приключилась?

— Да на шо оно нам надо?! — возмущался старый воин. — Если бы в черте города пустынника поймали, то ты бы в числе первых узнал! А я лично всё твоё сраное ополчение на уши давным-давно поставил!

Шериф не соглашался:

— Откуда же он тут взялся тогда?! Ещё и на вашей казарме! — законник понизил тон, — Люди епископа уже на каждом углу слухи распускают. И знаешь какие?

— Да шо б его собака сутулая затрахала… Какие?!

— А такие! Что вы тут ритуалы с жертвоприношениями чините. А военнопленных для оргий и жертв пользуете.

— Пусть не пиздит! Мы не берём пленных! А кого всё-таки взяли — сразу твоим бездельникам передали. Ни жертв, ни приношений, ни оргий!

— Ага, конечно! А зачем твой адъютант два ведра крови покупал?!

— Твою мать… — прошипел Батя и оглянулся по сторонам. — Где этот щенок? О! Макс, до мэнэ, мля!

Парень вырвался из общего строя и подбежал лёгкой трусцой. На каждом шагу, голова стреляла болью, а от окружающего галдежа ещё и в висках застучало. Приблизившись, вытянулся по струнке и доложил:

— Здравия желаю, господин капитан! Адъютант Макс по Вашему приказу прибыл.

— Господин адъютант, зачем Вы покупали кровь? — наёмник недвусмысленно нахмурился. По одному взгляду было видно, что ответ обязан быть «правильным».

— Колбасу готовили… — делано растерялся юноша. — Вы же сами её хвалили.

— Совершенно верно, вкусная. Ещё есть вопросы, дорогой?

— Ай! Да ну вас, вместе с вашей колбасой! Зачем вы пустынника на крышу заволокли и почему он без головы?

Батя тяжело вздохнул и принялся объяснять по уже Свет знает какому кругу:

— Если бы это были мы, то труп был бы без кольчуги, а не без башки. А он там в снаряжении лежит и даже пистолеты на месте. Кен, скажи, ты убивал кого-нибудь ночью?

— Никак нет. — отрицал степняк.

— Вот видишь?! А остальные были со мной. И ни я, ни офицеры, ни бойцы ничего не слышали и не видели. И вообще, мужик, что за претензия такая? Мы сюда как раз за бедуинами и прибыли, а Шварцштайн нам за это платит.

— Ладно, бездна с ним… — Райнер наконец сдался. — Давай дальше по плану. Что у нас вообще сегодня? Опять патрулирование улиц и наблюдение со стен? Только тело приберите!

На том, митинг решили заканчивать.

Убирать мертвеца отправили Кеншина. Вернее, он сам вызвался, потому что хотел всё осмотреть.

Никаких следов ритуалистики ожидаемо не обнаружилось. А вот личность бедуина вызывала вопросы. Качественная одежда, упомянутая кольчуга, оружие… Офицеры бы на верхотуру не полезли, не по их масти такие трюки. Очевидно — хашашин. В пользу этого предположения, говорило и количество пистолетов на перевязях, и множество мелких подсумков на поясе.

Погиб он тоже прям там. Замёрзшая кровь тому главная улика. Косвенная — габариты тела. Крупный гад. Был. Такого легко на крышу не затащишь. По крайней мере так, чтобы караульные внутри не услышали.

Кен потопал по кровле, та отозвалась глухим металлическим стуком. Ага! Значит ещё и при падении подхватили. Действовал кто-то сильный.

А с раной что?

Шея перерублена ровно. Даже слишком. Был нанесён один мощный удар.

Ноги вытянуты. Руки тоже вдоль туловища. Оба ятагана, вроде как, в ножнах. Из этого следует, что противника не видел.

Ладно, допустим. Но зачем кому-то забирать голову?! А может просто отлетела и закатилась куда-то?

Опасаясь ловушки, степняк не рискнул прикасаться к трупу и поспешил обратно к товарищам. Батя отнёсся к докладу подчинённого со всей серьёзностью. Увы, на счёт потерянной части тела не порадовал — всё уже десять раз обыскали.

Стаскивать покойника решили крюком на верёвке. Толпу, на всякий случай, разогнали, а соседям наказали закрыть ставни и отойти от окон. Выполнять операцию доверили Даджою.

Кошка зацепилась лишь с третьего раза. Затем великан и сам спрятался в переулке через дорогу. Пока тащил тело по крыше — ничего не происходило. Но едва оно рухнуло на мостовую, как свистнул пороховой запал и, почти сразу, прогремел оглушительный взрыв!

Во все стороны разлетелась брусчатка. Ставни с ближайших окон — как ветром сдуло. В добавок, ещё и трещина пошла по ближайшей стене.

Эх, плакали трофеи. Но это не страшно.

Страшно то, что враг пробрался в застенки столицы и принёс к расположению бригады взрывчатку.

А потом, кто-то его убил…

Все дальнейшие планы скорректировали с учётом новой угрозы. По городу теперь искали не только жуков, но и диверсантов. На тёмное время суток объявили комендантский час. А чтобы избежать инцидентов — во все отделения включили стражников, владеющих местным диалектом.

Учитывая повальную религиозность островитян, последнее решение далось особенно тяжело. Стукачи и сами не будут осознавать, что на исповедях сливают потенциальному врагу расстановку сил и маршруты патрулей.

Кроме того, пришлось оторвать от работы полнокровный взвод. Их оставили на охране расположения.

Но, слава Свету и вопреки опасениям, за день ничего не случилось. Жители отнеслись к новым мерам с пониманием, подрывники не появлялись, а войска противника продолжали сидеть на месте.

Остатки жатвеников тоже хлопот не доставляли. По всей видимости, на их активность повлияло похолодание. Кстати, это был не единственный положительный момент от погоды.

Вечером, выслушав доклады командного состава, Батя сделал важное объявление: на соседнем квартале заработала котельная. Райнер грозился, что купальня в подвале скоро превратится в настоящую баню.

Самыми нетерпеливыми оказались Макс с Венгой:

— Чур я первый!

— А вот и нет! Старшим надо уступать! Я первая!

— Идите вместе! — вставил пять медяков и Лайонел, за что сразу получил локтем в бок.

Кеншин разрешил спор в пользу ученика:

— Пускай он сходит, пока вода нагреться не успела. После сотрясения нельзя в горячей сидеть.

— Понял? Не засиживайся там! У тебя десять минут. — уже вслед напутствовала наёмница.

Спустившись в подвал, Макс поставил на лавку лампадку и разложил рядом рыльно-мыльные принадлежности. Зубной порошок, мыло с травами, новенькую бритву… Спешить категорически не хотелось. Хотя, если эта заноза дала десять минут, значит и правда припрётся. Как-то раз, ещё в Терре, она не постеснялась вломиться в баню к Кену.

Из воспоминаний вырвал голос-колокольчик, раздавшийся из-за спины:

— Макс!

Парень резко обернулся.

Буквально в шаге от него стояла недавняя знакомая — Харука. Она держала в руках отрубленную голову и широко улыбалась.