Некромантия. Задачи и упражнения

Глава 13 и 3/4

На зубах скрипел песок, и снова ухом кровь пошла. Меня мотало между той формой и этой. Кожа вспыхивала и тут же гасла, по венам плескало то синим, то зеленоватым. Есмал тер виски, щеку дергало тиком, а левая рука висела плетью. Только на Питиво, что не удивительно, откат если повлиял, то внешне это никак не отразилось. Правда, морока больше не было. И старомодного костюма с забавной шляпой. Жаль, она ему так очаровательно шла. Лич скромно драпировал свое иссохшее тело тьмой. Надо у Есмала пальто отжать, что ли… О чем я вообще думаю?.. Кашлянула на пробу. В горле будто ежи катались.

– Вышло? – проговорила-просипела я, с трудом поднимаясь на ватные ноги. Видела я плохо, словно сквозь неудачную лупу, только перед собой, а по краям расплывалось и тонуло в мельтешении темных точек.

– Вышло, но, похоже, немного не то, что мы планировали, – сказал лич, подходя поближе.

Фокус бипирамиды был мертв, как и все три источника, породившие его. Щелястый переход за грань втянул последние трещины и растаял. Мы переглянулись. Я не помнила, как закрывала дверь. Но это еще ни о чем не говорит. Есмал, теоретически, мог, если напрячься. Но он не из тех, кто напрягается. Значит – Питиво. Лич старался не смотреть на мою испачканную в крови шею, но красные бусинки зрачков то и дело к ней возвращались.

– К нам делегация, – сказал вечно-не-мертвый, глядя куда-то за меня.

– Гнать меня в отвал! Ты?! – раздалось сзади.

– Я, – протянула я, обернулась и, отвесив челюсть, уставилась на гнома-некроманта с близнецами, ошеломленно разглядывающими нашу весьма потрепанную компанию. На некотором отдалении маячила высокая темная фигура. Сердце екнуло. Но нет, его бы я услышала иначе. Это был Дан.

– А великий и ужасный где? – настороженно поинтересовался гном, прикипев глазами к Питиво, и начал ненавязчиво разворачиваться боком.

Я не совсем поняла, кого имел в виду Став. То ли про Холина спросил, то ли на Есмала намекал. Но Есмал вон, так и сидит на земле, перебирает пузырьки с зельями целой рукой и, судя по прозелени на лице, его еще и мутит. Меня впрочем тоже.

– Временно недоступен.

– Не порядок, тут такой бедлам, а он не при делах, – выдал Став (все-таки Холин) при этом его коротковатые пальцы уже что-то выплетали. Лич подмигнул мне угольком, соскользнул в тень, а я бросилась к гному на шею, сбивая направление удара и прерывая каскад готовящихся чар.

– Гарпия! Ведьма твоя мать! Совсем вагонеткой поехала? Ты бы еще под отбойник лег…

– Мастер Став! Я так вас не видела давно!

– Давай без объятий, вон Тинка с Ладом иди обнимай, они с радостью тебя помацают, если не забоятся. – Близнецы слегка смутились но всем своим видом выражали готовность и отсутствие боязни. Став посмеивался в отросшую бороду, а глаза оставались серьезными.

– Что встали истуканами? – оглянулся гном на учеников, – Пойдите магистру Есмалу помогите встать, а то вон как его приложило – любо-дорого смотреть.

Не дождавшиеся объятий парни отошли. Став обхватил жесткими, словно чугунными пальцами мое запястье, в два приема окатил меня “диагностом” и “малым восстановлением”, порылся по карманам пальто, добыл пол-плитки завернутого в фольгу шоколада.

– Карамелек не держу, но давай грызи. Небось в голове звон, будто кайлом по рельсе.

Точнее и не скажешь. После пары спешно проглоченных долек и тающей на языке горьковато-терпкой сладости перестало, наконец, мутить. Да и звенело уже не так оглушающе.

– Куда твой не-мертвый приятель девался? Поздоровался бы. Для приличия.

– Так и вы не торопились, мастер Став. А “тлен” за здрасте не сойдет.

– Что бы ему стало?

– Ничего, но все равно не вежливо.

– Любишь ты всякое де… диковинное вокруг себя собирать. Не дергайся, видел я в Ливиу твоего смотрителя. Посмотрел тоже. И на него и на его жену. И на этого приличного тоже поглядывать буду, пока он живых жрать не пойдет. Давненько я про таких не слышал… Ох ты ж!

Став подхватил меня под локоть, потому что коленки внезапно подломились. Я вцепилась в каменное плечо, обтянутое темной замшей. В ноздри ударил запах курительной смеси, кисловатого дыма, жженой плоти и немного железа. Кровь всегда пахнет железом. От меня, полагаю, тоже не фиалками веяло. Сразу захотелось в отель и в ванную.

Пришлось удовольствоваться задним сиденьем потрепанного магмобиля. Я наконец видела не только перед собой, но и немного по сторонам. По одной из сторон как раз еще транспорт прибыл. Над пустырем светало, брезжило, занималось… Как-то так говорят про рассветы? Мне было до бездны, радовало, что эта дикая смена закончилась. Я расплылась по вытертому сукну. Если закрою глаза – вырублюсь, и чтобы меня поднять нужен будет кто-то рангом не ниже маджена Питиво.

Став облокотился на крышу магмобиля и поглядывал то на меня, то на близнецов, исследующих наши с Есмалом и личем художества.

– Как вы здесь очутились? Так быстро. Мой сигнал не приняли, а Каен “общую побудку” трубил все пару часов назад.

– Не знаю, кто там чего у тебя не принял, а я как раз смену закончил, воспитательных пинков ребяткам своим раздал. Только собирался из конторы дернуть, я же там теперь, в ваших новых копях, как демоны принесли самого старшего Холина. А что “вечный дед” сказал – все то сразу и делают. Часть персонала из Бездани сдернули, несутся сюда на всех парах. А меня с ребятками и еще парочку непугливых, гранью вели. Сам-то я не ходок. Вон мои два костыля в пыли твои рисунки разглядывают. И тандема не надо. Каждый по отдельности не ахти какой вояка, а вместе… с тобой потягаются. Хорошо ваших не-мертвых бегунов потрепали. Первых еще до нас приложило чем-то неслабо, от чиха легли. Вторая волна… А какие красавцы! На подбор просто, да матерые, лет по полсотни. Загляденье. И где только столько наплодилось?

– А вы у официального лица поинтересуйтесь. Он тут командование принимал. Раз промолчал – его забота.

– Ну да, а вот эта красота, – Став кивнул на черную проплешину за своей спиной, – по чьей милости? Скажешь, само?

– Скажу.

– Ага. Вот я потому и удивляюсь, как это ты тут одна. Без старшего по дурдому. Хотя, дед же откуда-то явился, – заметил Став. – А кровищу-то прибери, а то с виду, будто тебя вампиры пои… попробовали.

И отчалил. Вот за что мастера Става люблю, так это за высокопоэтичные сравнения. Кстати о вампирах. Дан будто только и ждал, когда Став меня одну оставит. А я надеялась подремать… Дан устроился там же, где и гном. Тоже предложил еды, но я отказалась. Нарыла на поясе энергетик. От одного вида пузырька с бодряще-неприятной жидкостью стало легче, а уж после приема и подавно. Потом как-нибудь отосплюсь.

– А ты тут чего? Я думала усвистал давно.

У вампира задергался глаз и клыки наружу полезли. Он еще не сказал ничего, а меня уже разбирал дурной смех от предвкушения. Или бодрящее зелье по основательно встряхнутым мозгам ударило.

– Видьку погрузил. Выехал, все нормально, потом через пару часов вышли как мальчики налево, вернулись, я ему – запрыгивай, а этот альтернативно одаренный возьми и прыгни со всей дури. Передок промял, управляющий контур в решето, печати в кашу. Еще упал и кеглей своей защитку переднюю высадил. …! …! Чтоб его гули в мозг клевали. Я полдня на дороге торчал, как дурак, пока какой-то теплокровный магмобиль зверюгой на прицеп не взял. Пока допинались обратно в Корре, пока я этого трепещуя упаковал, чтоб не сбег, пока нашел, кто мобиль починит…

– Нашел?

– …! …! Какой прекрасный город! Мастерские по ремонту за каждым, глядь, углом!

– Куда дел?

– На стоянке возле отеля оставил.

– Трепещуя?

– Трепещуй в номере. Вспышку над ним повесил, дернется сбежать – мало не покажется, с его-то светобоязнью. А Холинский марти где? Опять под арестом? Одолжишь?

– Дан, ну ты нахал, мог бы хоть для вида спросить, как я.

– Зачем? И так вижу, что скелетом наружу. А за пустым сочувствием это не ко мне, можно подумать, тебе легче станет.

Действие энергетика оказалось на диво коротким и меня снова прибило.

– Станет, когда ты меня до кровати довезешь. Магмобиль в лопухах возле старой ремонтной аэро-вышки у ангара. Ключи в кармане. – Дан воодушевленно просиял, разворачиваясь ко мне, и я добавила: – В куртке в нижнем боковом справа.

Вампир притворно вздохнул, добыл брелок-активатор и вымелся. Спустя некоторое время я, отмытая до скрипа и в первой попавшейся под руку рубашке упала в постель.

Сонно провела рукой по лежащей рядом подушке. Подумала, что скорее всего, Мар сам в этом номере жил и на этой кровати спал. Представила рядом его лицо, упрямую морщинку между бровей, густые щеточки ресниц на сомкнутых веках, губы, гладкую черную прядь, лежащую на щеке еще одной затейливой линией поверх привратного знака, пустившего щупальца рун вверх по шее и на скулу. Вот уголок рта дрогнул. Не спит – знает, что рассматриваю. Я протянула руку убрать несуществующую прядь и начарованный морок-воспоминание поплыл и развеялся. Мигнул перстень. Хорошо, что я не стала его трогать там, на пустоши, и было теперь чем заполнить пустоту внутри. С магией помогло. Жаль от выматывающей тоски это не спасало. Я предложила силу роду… Может в этом все дело? В том, что я предложила? Но какая, к демонам, разница, кто сделал этот первый шаг? Или я чего-то не понимаю… Темный изумруд мягко затлел рисками. Я сжала руку в кулак, пряча камень внутри ладони. Я скучаю… Я… Где ты?

Я не надеялась на ответ. Мы были слишком далеко. Но это ненадолго.

Потом пришел сон и желанная тьма обняла со спины. Руки пробрались под рубашку. Горячие… Они были везде, но хотелось больше. Больше горячих рук, больше жадных поцелуев. Пусть хотя бы так, во сне. Вывернулась из уже расстегнутой одежки, прижалась всем телом и куснула за одну из дразнящихся губ. Кажется, слишком сильно. Во рту стало солоно. Волна дрожи… и он перестал сдерживаться. Невозможно. Сладко. Слаще, чем когда-либо.

Пальцы смяли губы, запирая внутри сорвавшийся крик. Кончик языка коснулся ложбинки между ключиц. Поцелуй. И еще один, туда, где бешено бьется пульс.

– Надо же, какая шумная… – сыто проурчала тьма, шумно вдыхая мой запах, скользя кончиками пальцев по коже, прижимая бьющуюся жилку на коже сначала пальцами, потом губами.

Отодвинулся, а я потянулась следом, к невидимым темноте губам, за новым поцелуем, привычно зарываясь руками в волосы на затылке. Удерживающий их шнурок соскользнул, и шелковистые пряди мазнули по запястьям. Длинные. Гораздо длиннее, чем были, когда мы виделись.

Я резко открыла глаза и села. Ледяное дыхание грани обсыпало разгоряченную, покрытую испариной кожу мурашками. Тьма клочьями метнулась в стороны и забилась по углам. В комнату из щели между шторами вяло сочился свет. Я была одна. Руки жгло, словно я сунула их в камин. Ярко и яростно пылал изумруд на правой, гневным золотом сияла на левой вязь эльфийского браслета, как будто он не лежал где-то в моей комнате в Нодлуте, а был здесь, на запястье. Сердце… не билось, нет. Оно замерло.

На моей коже – следы от пальцев и губ, и внутри патокой тает наслаждение. Постель в полном беспорядке, рубашка, в которой я ложилась спать… не на мне. А значит, произошедшее – не сон.

Бросилась к магфону, запуталась в простыне, упала. Пока в панике набирала номер – несколько раз ткнула не туда.

– Холин, – неожиданно быстро отозвались с другой стороны. – Мика…

– Мар… Мар, скажи, что это был ты… Сейчас, здесь. Или это просто сон, пусть это будет сон!

– Я в Штиверии. Что случилось?

– Мар… – зажала рот ладонью, отпустила, вдохнула, пытаясь успокоится, но голос дрожал и срывался. – Я… Ясен. Он… был здесь. Он был здесь со мной. Он был… со мной… Мар…

Мар…

Магфон скользнул из ослабевшей руки, сполз по ноге и ткнулся в ковер. Я поднялась, наткнулась на рубашку, набросила. Часть пуговиц куда-то делась. Одна оказалась в постели, еще одна – рядом с кроватью, на полу. Отчего-то казалось важным найти их все, но одной по-прежнему не хватало. Той, что у самого воротника. Я продела в петельку мизинец. В передавленном кончике запульсировала кровь. А сердце все еще не билось. Или я просто не слышала. Потому что пришла тишина. Густая, в которую можно кричать.

Где ты?!..

Так уже было? Нет. Так – не было.

Холодно…

Холодно…

Мне холодно…

Где?