Некромантия. Задачи и упражнения

Глава 10

Дан стоял позади, согнувшись, уперев руки в колени, и вид имел такой, словно его сейчас вывернет.

– Холин… это отвратительно, этот ваш тандем. Как вы это выдерживаете? Хууу, – он выдохнул и с шумом втянул воздух. – Ощущение, будто ты меня это самое прямо в мозг, фууу.

– Сам предложил “смотри через меня”.

– А как иначе было? Ты бы ей проткнул что-нибудь не то, если б не видел куда бросать. Хыыы…

– Может как раз бы дурь вытекла.

– А если мозги?

– А они там есть?

Мар смотрел на меня, я на – Дана. На Дана смотреть было легче, вид зеленоватого вампира не мешал думать. А еще не к месту вспомнился анекдот про двух некромантов и тандем. Ну и… как всегда.

– Разница потенциалов, Лодвейн, разнородные потоки, хоть и темные. Могу тебе и свои ощущения описать для полноты картины.

– Не-не, не надо, мне эти твои потенциалы, все, – вампир неопределенно махнул рукой в сторону Мара, не высоко, где-то в районе талии, – теперь сниться будут. А чего она ржет?

– Истерика, наверное. Кто-то рыдает, кто-то ржет. Вот проржется и все-все мне расскажет, не так ли? А пока ты мне про “поводок”, – ласковый Холин это жутенько.

– Может пусть накинет на себя что-нибудь? Оно, конечно, красиво, – Дан коснулся клыков кончиком языка, – но простудится же еще, голой же на полу сидеть. Сколько там той простыни. Да и негигиенично.

– Так нет ничего. – Мар оглянулся в поисках моей или своей рубашки, но несмотря на небольшую площадь, одежки безнадежно потерялась. – Она так и пришла, а мое все в магмобиле.

Дан нырнул в коридор и вернулся с зелененьким махровым капюшонистым халатом. Стихшая было истерика вернулась. Комок плюхнулся мне на коленки, я развернула пушистую ткань и замоталась по брови.

– Лодвейн, ну ты и… эстет!

– Я люблю комфорт!

– Сейчас я тебя полюблю, – проворчал Холин, одеваясь во что нашел. Куртка на голую грудь смотрелась весьма экстравагантно.

– Ты тут уже и так отлюбил, кого мог. Сам только, как неотлюбленный.

– Мне объяснений долго ждать? Только давай без физиологических подробностей. Я существо не брезгливое, но мне по-человечески противно, что вы нас так видите. Хотя, знаешь… Раз уж все проснулись, то поедем, а вы меня разговорами развлечете, оба.

Я сгребла простыню, подобрала ключ и бочком шмыгнула в дверь. На виске осталось ощущение легшего впритирку с кожей мертвого железа, рассекшего поводок, обрезанная прядь криво торчала из шевелюры. Шею, грудь и бедро украшали следы другого происшествия. Если Ясен снова заявится, двину в бесплотную морду – такую ночь мне испоганил. И не только ночь. Надежду на примирение – тоже. Я была ровно на том же месте, что и до того, как вошла в спальню Марека. Запоздало прошибло ужасом осознания, что я едва его не убила. Ясену достаточно было дернуть мою руку в сторону, но он этого не сделал. Почему? Мар зачем-то нужен был ему живой?

Я не особо нуждалась объяснениях Дана, суть и так была понятна. А раз Дан видел, а Марек – нет, значит это вампирская магия. Что-то вроде подчинения?

– Сирены делают это голосом, эльфы некоторые тоже, но в основном через влияние на эмоции, а вампиры через кровь. Надо напоить своей заговоренной кровью объект желаний и ну, вы поняли. Обычно простой просьбой или влиянием на эмоции все ограничивается, но если у объекта воля посильнее, тогда за поводок и к ноге.

– И часто у вас такое… практикуют?

– У нас за такое сажают, это ж запретка на крови.

– У вас все на крови.

– Нам много чего нельзя, больше, чем прочим долгоживущим.

Я таращилась в окно и почти из не слушала. Было еще темно.

Мой собственный рассказ занял меньше минуты, уложившись в одно предложение о том, как Ясену не понравилось, что я не в его объятия бросилась, вот он меня и наказал, подергав за веревку. Холин, как ни странно, удовлетворился этим и больше не обращал на меня внимания.

Наново перевязать закровившие запястья мне Дан помогал, предлагая “зализать” ранку, а потом подуть. Мар бросил кривой взгляд и вампир прекратил хохмить. Я пробовала почаровать, но только больше полилось. Лодвейн ругнулся, пошептал и перетянул чистой тканью из тиснутой на магзаправке аптечки.

Рубашки так и сгинули в “Номерах”. Чтоб развеселить себя, я представила, как они заползли в темный угол и обнимаются там рукавами, презрев запреты и начхав на то, что у них разные пуговицы, воротнички и размеры. Я же снова наступила на ту же крышку – опять пришла к нему сама. И все стало хуже, чем было.

Раньше я винила его, теперь себя. И было за что: раздразнила Есмала, влезла в темный треугольник, призвала Ясена из-за грани и повелась на его провокацию, подставилась под проклятие, дала возможность манипулировать собой и позволила нацепить на себя поводок, из-за меня погиб Халатир, я встряла в противостояние с инквизитором, едва не убила Мара. Поводок меня принудил, но это мои руки держали ритуальный клинок у его горла, это я помню, как сладко пахла его кровь, и это мое лицо, искаженное злобой, пусть и направленной на другого, он видел над собой так же близко, как тогда, когда мы… тело пронзило дрожью от воспоминаний о его руках и захотелось выть.

Я превращаюсь во что-то страшное.

Я чудовище. Я чудовище. Я чудовище…

Мотающиеся по кругу слова превратились в бессмыслицу, из блеклого отражения в стекле на меня смотрел монстр и улыбался. Я улыбнулась в ответ. Чудовища тоже хотят, чтобы их кто-то любил.

– Мика… – Я посмотрела на сидящего рядом вампира, Холин покосился в зеркало на него же. – Твои руки…

– Ой, – я спешно убрала руки с края сиденья, в которое вцепилась пальцами с черными глянцево-отблескивающими когтями, на обивке остались узкие прорези, – простите, магистр Холин, я нечаянно.

– Твое лицо…

Я покосилась в стекло – лицо как лицо, никаких перьев и страшных ожогов, подумаешь ухом кровь пошла, у меня уже так было. Пожала плечами и оттерла шею ладонью. Замутило.

– А можно остановить? Я выйти хочу.

Выскочила и унеслась к кучке деревьев. Едва успела. И тут кровь. Я будто переевший вампир.

Оперлась о дерево. Ждала, пока коленки дрожать перестанут, и смотрела на Холина и Дана, стоящих у сияющего свет-сферами как раз в сторону деревьев магмобиля.

– Мар, какого мы вообще туда премся? В поселок этот. Тебе своих проблем мало? Ну потырили камни, так пусть местные сами разгребают.

– Дан, ты не понимаешь? Если это черный мор…

– Особенно если это черный мор. Решил самоубиться поэкзотичнее? А камни сразу в Крошене были. И камни, и хозяева. А там не болеет никто.

– Откуда ты знаешь? Там проявленных темных нет, а неинициированных смесков с зачатками дара может быть больше половины. Покашлял, отпустило и дальше ходит. Они могут так по месяцу ходить и заразу разносить. А в Нункоре все темные. Все, Дан! Там мастерские артефакторские и три семьи, которые хреналион лет таким как я колечки делают и прочим по мелочи. Я должен. И я при исполнении, если ты вдруг забыл.

– Исполнительный ты наш… У тебя вон поднадзорный объект убег в кустики и не вернулся до сих пор. Пойду проверю.

Холин сцапал вампира за рукав.

– Не ходи. Это нормально. Откат после пика. Чем мощнее пик, тем разрушительнее последствия. Пусть про… эээ подышит. Ей сейчас вообще ничего сложнее светляка лучше не делать.

– Думаешь, этот пик был последний?

– Я не знаю, Дан, рано говорить. Но это самый нетипичный каскад, который я только видел. Если она прыгнет еще, ее уже никто не удержит. Так что или она справится с даром сама, или до конца жизни будет носить ограничители.

– Тогда поговори с ней. Не отталкивай. Если кто и сможет ее удержать – то только ты. И знаешь… Она к тебе пришла, а ты провел с ней ночь и после выставил в простыне, слова доброго не сказав, что бы там дальше не произошло.

– Откуда ты…

– Стены тонкие, Мар, и я не человек. Но так, как ты поступил… Мало она тебе лопатой врезала, надо было еще добавить.

– Согласен.

– Что?

– Согласен, надо поговорить, – сказал Холин и полез в багажник.

– На кой? – удивился вампир, заглядывая следом.

– Понятия не имею, но чувствую, что пригодится.

Конечно же, я не могла их слышать. Откуда, если я пряталась за щитом, которого не ощущала, а Мар, может, и не прятался, но и открываться не спешил. Я даже видела их не особо отчетливо – кусты мешали. Они вполне могли обсуждать погоду, магмобили или проводить сравнительную характеристику блондинок с брюнетками. И мало ли зачем Марек, покопошившись в багажнике, собрался прогуляться к той же рощице, что и я. Больше-то ничего подходящего рядом не росло. Но увидев как он решительно развернулся в мою сторону, я запаниковала, курой заметалась между кустов, криво вписалась между деревьями, проломила лысый малинник и практически нос к носу столкнулась со своей тезкой. Каменной.