Некромантия. Задачи и упражнения

Глава 13 и 2/4

Утром произошло сразу несколько событий: меня снова привалило книгами, я получила привет из прошлого и нас наконец выпустили. А все началось с того, что Холин едва не лишил меня глаза.

Когда некромантский палец впечатался мне в глазницу, я воплем подскочила, прижимая пострадавшее место рукой, стопка книг накренилась и рухнула на меня. Вопль повторился, потому что окованный уголок одной из книг как раз этим уголком ткнулся в оставленный вчерашними, начавшимися на полу игрищами синяк. Высунула ногу из-под одеяла – на бедре клеймом когтистая пятерня.

– На что-то намекаешь или просто показываешь? – сухо поинтересовался Мар, быстро глянул на меня, бедро и вернулся к чтению.

– Показываю, – хихикнула я и снова потерла глаз.

– Красиво, – отозвался он, что-то подчеркивая прямо в книге (вандал!) и делая пометки в магфоне. – Ты храпела.

– Это не причина глаза выковыривать.

– Хотел разбудить, ты повернулась.

– Тебе за столом места мало? – Я сгребла книги кучей и отодвинула подальше, а сама подобралась поближе.

– Мало, – не меняя интонации ответил он, – и стул жесткий, а здесь удобно, если бы еще храп с мысли не сбивал…

Те мысли и желания, что лезли мне в голову сейчас, определенно тоже его сбивали, а еще моя рука, путешествующая по его голой груди и повторяющая линии привратного знака сверху вниз

– Мика… – вздохнул, – что ты делаешь?

– Проверяю, не пострадало ли ваше самолюбие, магистр Холин.

– Продолжишь проверять, придется показать могущество. – Он уже не читал, следил за мной из-под ресниц.

– Как жаль, что уже светло, – притворно вздохнула я, убирая руки (да, уже обе), но он отбросил книгу, толкнул меня на подушку и навис сверху. Склонился к лицу, потерся носом о висок.

– Можно, – жарко заурчал прямо в ухо, – закрыть глаза.

Поддел мочку кончиком языка, прижал губами, и замер, прислушиваясь, дожидаясь, когда жилка на шее под его пальцами забьется быстрее. Коснулся губ, будто пробовал на вкус, а потом, после моего судорожного вдоха, шепотом, как в видении, попросил:

– Впусти меня.

Океан тьмы с синими искрами. Мар… Я тебя…

– Как теперь со всем этим быть? – глаза все еще были закрыты, бархатная тьма умиротворенно дышала за спиной. Я прижималась к нему лопатками, наслаждаясь близостью и всей кожей чувствуя, как все зыбко.

– Оставь это здесь или унеси с собой. Было, не было… Какая разница, если случившееся имеет для тебя значение?

– Прости меня за вчера, – покаялась я.

– И ты меня, – выдохнул он, целуя меня в плечо. – И ты по-прежнему можешь уйти, когда захочешь.

Я рванулась прочь из его рук. Набросила платье прямо на голое тело, сунула ноги в ботинки – пол был холодноват, чтоб босиком бегать.

– Скотина, – процедила я, ныряя в кухню, как в убежище от слишком честных некромантов.

– Я все слышу, – донеслось из комнаты, – и не вздумай ничего готовить, а то опять будем до вечера полтора пирожка на двоих делить.

В маленькой кухоньке была плита, но все эти рычажки были для меня, как теория магии: принцип понятен, а как дойдет до дела – хоть караул кричи. Холин ерничал, что с такой способностью к ведению хозяйства не видать мне замужа, как своих ушей. Больно надо, а уши и покрасивее моих есть, чтоб на них смотреть. У Эфареля, например, красивые уши, и сам красивый, как картинка, сиди и любуйся. Светленький такой теплый каштанчик с бирюзовыми глазами и грустной улыбкой. Я повозила пальцем по проявившемуся от мыслей о “женихе” браслету и ощутила… дуновение? Будто кто-то по волосам провел. А еще мне в спину смотрели.

Обернулась резко, оббив локоть о подоконник и застыла, приоткрыв рот. Чашка с чаем была забыта. В стоящей за окном не-мертвой рыжей даме не было ничего красивого, а в руках она держала букет из поздних кривоватых темно-бордовых астр. Дама поправила на щеке сползший лоскут кожи, приложила палец к губам и показала на возвышающийся чуть поодаль храм.

В проеме воздвигся всклокоченный некромант.

– Что такое?

Я отвлеклась на него, а когда снова посмотрела в окно, на лужайке уже никого не было.

– Ничего, просто странный зомби, но их тут полно.

Холин полез в поисках еды, соорудил из оставшегося с ужина хлеба и сыра монументальный бутерброд, с трудом прожевал жадно откушенное, запил из моей чашки и скривился.

– А кофе нет?

– Цветочков завари, мастер-зельедел.

Что собирался ответить Холин, я не узнала, потому что вместо ожидаемой корзинки с едой, исправно подсовываемой в специальное окошко внизу двери, щелкнул затвор на самой двери. Мы наперегонки ломанулись к выходу. Мар успел первым. Стоял ближе и ноги у него длиннее моих. И руки тоже. И спина шире. И из-за нее ни демона не рассмотришь, но я все равно просунулась, хоть он и перегородил мне выход всеми своими конечностями.

– Мастер Ром.

– Маджен Холин, – поприветствовал артефактор. С ним был мужчина средних лет с характерным для целительской братии саквояжем и циничными гляделками на сероватом от усталости лице. – Это целитель Галус, он осмотрит вас и мажинию Ливиу.

По запястью левой руки растеклось тепло, сквозь кожу протаяли золотистые завитки, а по дорожке к дому торопливо шел еще один утренний гость в длинном строгом темно-зеленом пальто. Идеально идеальный эльф со светло-каштановыми волосами и глазами цвета бирюзы. Улыбался и невозможно сиял. Рука, что перегораживала мне выход, опустилась, и Мар отступил в сторону. Ничего, я потом его отругаю, а пока…

– Солнышко!

Меня поймали, подбросили, поймали снова, прижали, обдав волной обожания.

– Что на тебе за ужас! Ну ничего этим темным доверить нельзя. Сделали из моей мелиссе замарашку, одели в рогожку, еще и взаперти держали, изверги. – Прищурился, наклонился к уху и зашептал: – Душечка, а почему ты под этим кошмаром голенькая?

Вот пройдоха… И когда только пощупать успел…

– Ты здорова, сердце мое? – спросил он, прекращая дурачится. Я кивнула. – А… Холин?

Я, наверно, никогда не привыкну к этой его манере. Как можно одновременно быть таким разным? Понятно, что за меня волнуется, но зачем про Мара спрашивать? Все просто. Потому что за него волнуюсь я… Вот у кого терпению поучится…

– Откуда ты здесь взялся?

– Я в авангарде светлого воинства, – звонко рассмеялся Альвине. – Ветром принесло, попутным.

– А за рулем был вампир?

– Не угадала, но и без него не обошлось. Лодвейн связался с УМН и сообщил о случае в Крошене, ваших подозрениях и о том, что вы с Холином пошли в поселок и не вернулись. УМН дернуло инквизицию и целителей.

– Но при чем здесь ты?

– Инквизиция же, а я просто оказался ближе всех к месту событий… Ладно, сам вызвался. И потом, кому как не мне, представителю дивного народа и обладателю света? Кто по-твоему остановил черный мор после завершения последней из Смутных войн, когда количество носителей темного дара в королевстве уменьшилось на две трети?

– Инквизиция и светлые целители.

– Угу, конечно, а в Драгонии до сих пор в учебниках пишут, что это они уничтожили зачинщиков Смуты, – Эфарель покосился на храм и статую с вороном, – четверку некромантов, Всадников Мора, как они себя называли. И вообще, по некоторым данным эти четверо были вечно-не-мертвые.

– А кто тогда? Эльфы?

– Нет, мы – только мор. Но тебе нужно быстренько вернуться в дом, ты совсем замерзла, Холин вот-вот прожжет в твоей спине две неаккуратные дыры, а меня уже пару раз методично зомбировал.

– К нему целитель пришел, осматривать, – ответила я, пряча озябшие руки и все остальное в заботливо наброшенное мне на плечи пальто.

– Ага, только они все так и торчат в дверях, – заметил он. Темно серый костюм эльфа с воротником-стойкой сидел, как все на нем, идеально и больше был похож на форму, чем на обычную одежду.

– Зачем ты здесь на самом деле, тьен Эфар? Или лучше обращаться к тебе тиаро Валар?

– Ваша Изначальная речь все лучше, тьени, – шаркнул ножкой Альвине. – А если на самом деле, то тьен Эфар, тряс поджилками, что может потерять тебя навсегда, а агент Валар прибыл вот за этим, – Он приподнял мою руку запястьем вверх и очертил искаженную печать-ограничитель. – Можешь в двух словах, как это произошло?

– В двух – могу. Каскадный пик. О подробностях лучше с Мар… магистром Холином.

– Тогда идем вместе, свет мой.