Немимолётный роман. Книга вторая

глава 21

Звук шагов, шуршание юбок, скрип кресла.

– Говорите, – Оттон.

– Итак, ваше величество. Опытным путём выяснено, что это не еда. Несколько недель уже я лично готовлю и проверяю ваш стол, если бы вас приворожили через еду, то…

Айлис объясняла, что приворот в еду постоянно нужно подпитывать этой же едой, иначе действие само истает. Остаётся два варианта: артефакт – любая личная вещь короля, которой он сам пользовался, он хранится у ведьмы и приворот будет действовать, пока не найти вещь. При этом, если уничтожить уже заговорённый, напитанный приворотом артефакт, силу которого питает сам мужчина, то сила покинет его, как и саму вещь. И не только магическая сила, энергетическая и физическая так же. Другими словами – смерть.

Слово, которое Айлис всячески пытается обойти в своём докладе. Её изложение звучит сухо, профессионально, без эмоций.

– Если есть возможность вспомнить, что это может быть за вещь… возможно, вы что-то теряли когда-то… за год или чуть больше, до появления леди… но даже если вспомнить, нужно знать, где искать. Артефакт, а это уже именно он, может быть, скорее всего, он надёжно спрятан. Я бы не рассчитывала на халатность и безалаберность заговорщика. Второй вариант – продукт вашего и субъекта тела. Любая часть: волосы, кожа, ногти. Достаточно волоска с вашей руки и волоска с руки субъекта. Такой обряд тоже не быстрый. Подготовка ингредиентов и выдержка занимает около семи месяцев.

– Я не вполне понимаю, зачем вы мне это говорите. Я читал ваш доклад. Выяснить всё так же ничего не удалось?

– Нет ваше величество. И не удастся. Эта магия оставляет лишь след объект-субъект, а…

– Как продвигается работа над артефактом?

– Всё готово. Но я также не могу дать гарантий, что если умертвить субъект, вы не пострадаете.

– Но её душа и сила останется здесь! Она не уйдёт за грань!

– Но этого может быть не достаточно. Слишком тонкая, неизведанная материя. Очень сильный некромант и очень мудрая ведьма – минимум, что необходим для ритуала.

– С некромантом разберусь, у вас есть на примете нужная ведьма?

– Откуда? Ещё полтора года назад я считала что одна на свете отмечена проклятой силой. Я уверена, что леди Эльташа…

– Обойдётся. Я лучше сдохну, чем впущу эту змею в это дело.

Продолжая слушать, я нацарапала быструю записку ба.

– Остались только люди. Остальное готово?

– Да, ваше величество.

– Хорошо… – пауза, после неё: – вводите. Леди Айлис, будьте внимательны, если заметите хотя бы одно странное движение, бейте магией. Остановиться я всё ещё не смогу.

Мы затаили дыхание, недоумевая, что там происходит. Взгляд Криса, в котором лишь вопросы… мой, уверена, такой же.

Еле различимый звук закрывшейся двери.

– Любимый! – новый участник, кажется, леди Хэтар, – Оттон! Опять? – возмущение и гнев, что сразу сменились мольбой, такой непривычной даже ей самой, – я заклинаю тебя! Умоляю! Ради всего святого… удали эту женщину! Я поклянусь… – странный шорох, как будто ткани… одежды, – не унижай меня снова! Я просто хотела счастья! Я сглупила, любимый! Ошиблась.

– На колени. Развернись. Ещё один звук и я заткну тебе рот, – голос Оттона звучит так, как если бы он говорил с жабой. Мерзкой и противной создателевой тварью. – Леди Айлис, не смейте отворачиваться, – выдох полный облегчения…

В моих глазах вопрос – в глазах Криса неуверенный ответ.

Громкие вздохи короля, скулёж и плач униженной женщины, который, впрочем, перемешивался тонкими, редкими стонами.

Эта женщина из всего умудряется получать удовольствие.

Экзекуция на пятерых длилась недолго. Никто, даже сам Оттон, уверена, не хотел растягивать. Как бы сама я ни была порочна, представление о происходящем там вызывает отвращение.

Он просто справил нужду.

Под действием приворота он физически не может это сделать ни с одной другой женщиной.

– Демон меня подери, – Крис деактивировал артефакт ровно тогда, когда все, кроме Айлис покинули кабинет и ведьма проговорила, будто сама себе:

– Пять минут. Опытным путём мы поняли, что лучше чаще, тогда этот процесс длится быстрее. И его величество чувствует себя лучше. Леди отказывается говорить даже под угрозой смерти. Она предпочитает уйти из жизни всесильной фавориткой, а не преступницей. Я знаю одну очень сильную некромантку, которая ведьма по совместительству. Если бы он не упрямился… Если кто и сможет провести этот обряд, и сохранить его жизнь, так только она. Его величество упорно предпочитает избегать любых дел с людьми рода Ракос… Это не упрямство. Эта семья угроза для него, по его личным убеждениям. Что ж, пожалуй, на этом всё сегодня.

– Если выйдет так, что король безвременно нас покинет, кто станет регентом при малолетнем наследнике? – не вопрос, просто я не сдержала мысли и озвучила их.

– Королева… – и с каждой секундой паника растёт в его глазах, – если только его величество не оставит завещания…

Я вздрогнула от стука тяжёлых капель по отливу.

– Энни… иди сюда, девочка, – собачья морда ткнулась мне в ладонь, шершавый язык согрел онемевшую конечность.

– Пойдём вместе? – собака Эстер появилась неспроста. Вестник дочка написать пока не может. Отправлять пустые птички я ей запретила, так же как и с единственным выведенным “папа”, заставить свою собаку нас найти единственное, что ей не возбраняется. Пусть упражняется. Я встала, допила остывший чай и закуталась в шаль, – ты уверена, что невозможно сделать из самой Энни фамильяра? Было бы хорошо, если бы верный друг, прошёл с Эстер всю жизнь.

– Никак. Больше того: если мы хотим непременно оставить тело Энни, мы не можем ждать её естественной смерти. Душа мага должна вытеснить дух животного. По-другому никак.

– Жалко животину.

Что ж, бывает. Мне много кого жалко. Иногда. Кстати.

– Ты видел смету по завтрашним угощениям? Некоторые работники вашей шоколадной фабрики сегодня остаются в ночь, будут паковать и сортировать подарки. Лучше перестраховаться, – вспомнила, и злость захватила.

– Неужели мы банкроты? – Крис попытался пошутить.

– Не смешно! Хотя ты прав: нищие герцоги – хороша потеха. Абсурдно то, что твой отец выставил мне счёт за аренду цеха!

Он расхохотался.

– Брат короля, как внук короля… понимаешь, он всегда, априори, считал себя обделённым. Отец пытается заработать на всём и на всех. И в то же время изо всех сил старается быть светским вельможей и радушным вассалом.

– Он понимает, что ему не удаётся ни то, ни другое? – я подхватила Энни на руки, устав ждать, когда она нас нагонит, – такая маленькая, а уже лентяйка.

– Что будет в угощениях?

– Что-то вроде кольца колбасы, пряника, плюс-минус.

– Уверена, что людям понравится?

– Кристофер, – я остановилась у двери в детскую, – я уверена, что те люди, что придут завтра, им… как бы всё равно. Они с радостью встанут в очередь за любыми барышами. А Змей после облавы наведается в цех, чтобы никто нас не ободрал на лишний пряник.

– Циничная и меркантильная, – чуть не зааплодировал, как восхищённо это прозвучало.

– Реалистичная и рачительная, – поцеловала мужа в губы и открыла дверь детской.

– Ну наконец-то! А тепель плятки! Водит Котик! – Эстер прыгнула с комода прямо мне в руки, я едва успела сбросить Энни. Пронзительно взвизгнув, такса ломанула к Змею.

– Что у вас тут происходит? – взгляд мужа обгулял спальню и остановился на моём фамильяре.

Красивенный мужик сидит на полу у детской кровати, подобрав ноги и спешно утирает щёки. А глаза красные.

Из-под кровати торчит корешок книги.

– Играем…

– Нечестно! Он плопадает, а не плячется! – тут же нажаловалась ябеда.

– Лучше бы дневник прочёл и нам рассказал. А не тратил время на чушь! – попеняла любителю бульварных романов.

– Конечно, успевай готовить, стирать, убирать. Смотреть за твоим чудищем, которому скоро появится пара, читать нудятину, на которую у тебя нет времени! Порядок в этом доме не наводится сам. А еда не появляется по волшебству в холодном шкафу! Знаешь, Звезда моя, мне ведь тоже нужна личная жизнь!

– Знаю, что твоя личная жизнь цветёт пышным цветом…

– Упрекаешшшь? – он подскочил и навис надо мной. Не будь этот переросток моим фамильяром, я бы устрашилась. Шутка ли? Здоровенный детина, за которым меня и не видно.

– Констатирую!

– Найми прислугу! Так не может больше продолжаться! Я тебе не домашний дух…

– Домашний дух!

– Таша!

– Разошлись! – гаркнул Крис, – выдохни, белесый. Она сказала только, что нам нужно завести домашнего духа. Будь реалистом: штат из повара, горничной, няни и дворецкого мы замаемся подбирать.

– А привязать к дому привратника никому из нас не под силу… нам бы сюда ба…

– А у себя она не может это сделать?

– Вызывать духа к дому нужно в самом доме. Иначе он останется болтаться в ритуальном месте…

– Плятки! Водит папа!

Папа и водил. Потом мама, потом выговорившийся Змей.

Когда вишенка уже крепко спала, вернулся отец. Мы уже были готовы, только его и ждали.

Маленькая калитка, которую никогда не найдёшь, если не знаешь, что и где искать. Никакой магии, чудеса садоводчества.

Пересекая садик фамильного особняка лордов Ракос, я ещё раз проверила форму: приличная, невзрачная юбка с лёгкостью затыкается за пояс, оставляя меня лишь в удобных мужских штанах.

– Кто бы мог подумать, что в свою первую брачную ночь я буду скакать по родовому дворцу в компании десятка ведьм…

– Одиннадцати. И не заставляй меня вспоминать и напоминать, что это не первая твоя брачная ночь.

– Как и твоя!

Лишь смерила дурака ироничным взглядом, не собираясь никому и ничего объяснять по десятому кругу.

– Леди! Прошу, внимание! – я раскинула схему Прасгал-холла. – Рассредотачиваемся по периметру в соответствии с обозначенными позициями. Зов кидаю каждые десять минут. Если кто-то не откликается – позицию молчащей проверяет ближайшая к ней. Вестник шлём только в крайнем случае. Не отвлекаемся от обстановки ни на секунду. Ещё раз посмотрите пожалуйста на большую карту. Запомните каждая своё место и место соседки, – выждала секунду. – Проверка: зелья, – подождала, пока ведьмы сверятся с положенным набором, – артефакты… карта… форма у всех в норме? – слаженный кивок. – Дамы, я знаю, что это не требуется, но напоминаю: мы не знаем, с кем имеем дело. Возможно, что никто не придёт, но расслабляться нельзя. Если Луине будут вызволять, там будет ведьма, и эту ведьму предательница считает сильной и достойной быть верховной, – предельная собранность, серьёзность. Мои ведьмы умеют работать. – Зов, связь и выходим по очереди. Я замыкаю.

В тишине я прекрасно услышала, как у Криса свело зубы. А может, просто почувствовала.

Минут за двадцать до выхода мы выругались так, что не удивлюсь, если узнаю, что особняк трясло. Потом по-быстрому мирились, конечно, но маркиз остался при своём: ведьмин зов, объединяющий ведьмин круг, опасен настолько, насколько и полезен. Бросая клич мы чувствуем состояние каждой из одиннадцати, включая Луине. Ощущаем примерную локацию, можем просигнализировать тревогу. Это отлично, но связь, протянутая зовом держится минут двадцать, и насколько мы сильны вместе, настолько же уязвимы ментально. Воздействие на одну чувствуют все остальные, находящиеся рядом и откликнувшиеся на такой зов, пока связь не рассосётся.

В течение получаса все были на своих местах.

Я заняла каморку кухарки, пусть почтенная госпожа мирно спит в своей спаленке и даже не узнает, кто пользовал сегодня её кабинет.

Проверка связи каждые десять минут, непрерывное сверление взглядом карты, где зелёными точками отмечены все ведьмы, и тишина…

Второй час ночи и не происходит ничего. Даже дождь не думает прекращаться, не то, чтобы он всерьёз мне мешал, но тихие звуки ночной улицы заглушает, и изрядно.

«Всё тихо?» – спросила Змея, вернувшегося с облёта.

«Как на кладбище. Ужратые аристократы ничем не лучше наших пьяных козаков».

Мудрёное слово узнавать не стала.

Неужели ничего…?

Ещё через час мужской голос затянул песню. Где-то в другом крыле дворца, далеко и пьяно, так, что слов не разобрать. Обматерила про себя идиота и идиотского пса, что со псарни взялся подпевать пропоице. Кончики пальцев неприятно закололо.

Правда, ничего не будет?

Второй пёс, где-то ближе ко мне, включился в завывание, и так зловеще это прозвучало, что я изменила сама себе и отвлеклась от карты, страсть, как захотелось выйти из кладовки и глянуть, что изменилось на улице, что животным не спится. Вернулась назад. Остервенело-голодная песня, выверенная до звука хором лужёных глоток, оборвалась так же резко, как и началась. Ещё минуту назад в самом разгаре… и тишина.