Немимолётный роман. Книга вторая

глава 30

“Для допроса старайся такой выбрать труп, у которого меньше других пострадали лёгкие. Чтобы говорить, пробуждённому покойнику потребуется дышать”. Пособие по некромантии за авторством Тиресия Ааида.

Бедный королевский стол. Наверняка он из камня, просто замаскирован под дерево. Стерпеть столько ударов, не судьбы – кулаков короля.

– Не тратьте моё время! – сквозь грохот. – Дортконд будет с минуты на минуту и вы всё равно сделаете это! – она дрогнула при упоминании главного менталиста. Он, пусть не самый отвратный тип, но любому страшно потерять волю. – Есть ещё вариант: граф заставит вас снять ошейник, а после я отдам вас, полностью лишённую воли герцогине Эстесадо, на опыты.

– Которой именно? Мы ж втроём передерёмся за такой материал! – ба уточнила так, словно вносит правки к договору.

– Втроём? – король напрягся.

Леди Элеонора упорно отказывается причислять меня и Эстер к другому роду. Что ей какие-то светские условности:

– Эльташа могла бы учить на ней девочек. Скажем, – взгляд на мои руки, – испытывать те же яды. Но имейте в виду, в таком случае скоро ваша канцелярия снова будет завалена прошениями о новом испытуемом, долго она там не протянет. Эстер не откажется от такой няньки. Особенно, если я вселю в её тело… ту же неупокоенную княжну. Девочка лишилась жизни непростительно рано… но боюсь, в таком случае очень скоро на ней пробы негде будет ставить. Очень уж Лиззи сожалеет о маленьких земных радостях, которых лишилась со смертью. Отдайте её мне! Из неё выйдет чудный зомби! Сэкономлю казну на оплату поломоек.

– Маркиз? – вздёрнула подбородок Кэтрин, делая вид, что угрозы герцогини её нисколько не задели. – Вы, свет нашей аристократии, человек чести, позволите какой-то старухе так разговаривать с вашей королевой?

Крис, до этого стоящий у окна, дёрнулся, но не сделал ни шагу. Просто через секунду Кэтрин оказалась на коленях. Маг земли – и есть маг земли, хоть и с бесконечным ресурсом. Он не стал позёрствовать, просто два толстых жгута – древесные лианы, приковали её за лодыжки к деревянному полу.

Вдох-выдох. Он приблизился. Остановился, широко расставив ноги около коленопреклонённой королевы.

– Ты, тварь, только что чуть не лишила меня жены, а мою дочь матери, – каждое слово он произносит раздельно, словно боится потерять контроль и сорваться. – Хотела сесть на трон, убить моего дядю и отправить в опалу мой род. Королевский род, княжеский род…

– Он убил вашего брата! Вы не можете его уважать! – Кэтрин сжалась в комок, но всё же пискнула.

– Покарал преступника! – рот Кристофера некрасиво исказился, щёки лихорадочно горят, а руки сжаты в кулаки. Он весь не шевелится. – Спас десятки женщин, что могли пострадать от его руки!

– Он был маркизом! В нём текла кровь королей! А его повесили, как безродную собаку! Вы не можете это принимать!

Она… Кэтрин, словно из последних сил ищет ту кнопку на Крисе, чтобы включить его в свою сторону.

– Сними артефакт!

– Нет!

Рука, перемазанная машинным маслом сжала женскую шею.

– Никогда не бил женщину… впрочем, ты и не женщина, – пальцы отчётливо врезались в кожу. Сам Крис стал другим: глаза сужены, лицо красное, и без того тонкие губы будто и вовсе пропали.

– Кристофер! – я громыхнула лопаткой по столу, – пожалуйста!

– Леди, мой племянник в своём праве, – Оттон же лучится самодовольствием, будто радуется успехам родного сына. – Не волнуйтесь за супруга. Заодно и посмотрим, деактивируется ли приказ с её смертью.

Вот ещё! Потом мне разгребать угрызения чистоплюйской совести!

– Крис!

От отпустил, посмотрел на меня долго, словно ощупал на целостность. Перевёл взгляд на королеву. Присел, сжал её виски.

Только через мгновения, когда Кэтрин начала дрожать в его руках, я поняла в чём дело.

Мой супруг, под тридцать лет, решил развивать ментальную магию.

Это само по себе убийственно для Кэтрин и самоубийственно для него.

Каждому магу нужно определиться с даром в раннем возрасте. Чем раньше – тем больше шанс в совершенстве освоить мастерство. Невозможно уметь одновременно виртуозно управлять огнём, подчинять себе землю, творить реалистичные иллюзии и поднимать мёртвых. И уж тем более ментальная магия – она требует наивысшей степени контроля. Чтобы не сломать чужой разум и не свихнуться самому.

– Крис! – занервничал Оттон, но Крис уже не услышал.

Лицо королевы стало мокрым, как и оголённые плечи и декольте.

– Кристофер, – несмело позвала я, боясь помешать и отвлечься самой. Не хватало ещё сейчас мне потерять контроль и броситься на короля.

Впрочем… здесь бабушка и Лиззи неподалёку.

Не думая, что делаю, боясь только одного – получить назад сломанного мужа, я бросила лопатку и подошла к нему. Взяла за руку, переплела пальцы. Он словно не заметил и я пошла дальше – потянулась к нему силой, даруя спокойствие, уверенность, поддержку. Открывая всю себя.

Горячий мой… такой импульсивный, но мы справимся. Ты справишься, а я помогу. Не нужен нам никакой менталист, ты справишься и сам, своими силами.

Королева продолжает трястись, но пытается встать. Лианы втянулись в пол и она поднялась с колен в изломанной, неестественной позе, словно на ниточках. Я подалась ближе, едва не отшатнувшись от пустых, замерших, как у куклы глаз. Она потянулась рукой к моей шее, слегка оцарапала кожу ногтём и сорвала с меня нитку камней. С нечеловеческой силой.

И тут же пришла в себя.

Её, вопреки опасениям, не казнили. И я, невольно прониклась уважением к Оттону, который, пылая праведным, таким человеческим гневом, смог его обуздать. Казнить королеву за измену короне – заявить во всеуслышание: власть династии шатка и ненадёжна. Она не устраивает никого, даже супругу главы государства. Смута затевается даже в высших кругах, что ещё хуже – в королевской семье.

Или это приходит с опытом и возрастом, или не каждому дано быть в первую очередь регулятором и контролёром страны, а уж потом человеком с чувствами, привязанностями, слабостями и потребностями.

Как ни прискорбно, но при ментальном допросе королева показала до обидного мало, тем не менее стало известно, что действовала она не одна. А именно: почти сразу после рокировки фаворитки, к королеве, только что вкусившей все, положенные ей по статусу прелести и почести, пришла женщина. Она представилась наперсницей опальной леди Хэтар и предложила Кэтрин сделку.

Они должны были, по плану, совершить государственный переворот, устранить короля. Результатом этого стало бы регентство Кэтрин при малолетнем сыне и свобода с сохранением имущества леди Хэтар.

Кристофер показал мне ментальный слепок разговора и я только диву дивилась: как можно быть такой идиоткой? Как можно было: поверить, что удастся подчинить меня? Убить сильнейшего мага Ондолии? И, наконец, занять престол, будучи такой беспросветной дурой? Да, она первая в очереди на регентство над девятилетним наследником, но есть ещё младший брат короля – герцог Бронкэнтрик. Он, хоть и вступил в морганатический брак и лишён права наследования, но ради такого случая, уверена, ему простили бы слабость в виде женитьбы по любви. Следующие после герцога в очереди на престол – герцог и, соответственно, маркиз Прасгал. Ими прямая ветвь из совершеннолетних наследников ограничивается.

Королевский совет министров предпочтёт кого угодно, кроме эгоистичной, высокомерной идиотки.

Лицо этой самой наперсницы осталось туманным пятном, но вот голос… не могу избавиться от наваждения, что когда-то и где-то я уже слышала этот высокий, полный чувства собственной значимости, оттенённый восточным диалектом голос, принадлежащий госпоже Вайлет.

Нет сомнений и слишком много совпадений. Голос точь-в-точь тот, что тогда, в кабинете Айлис.

Леди Хэтар говорить отказалась, а воздействовать на неё опасно. Она магичка, хоть и слабая, неизвестно, что она может выкинуть, а если пострадает Лисица, может пострадать и король. Необходимо сперва снять приворот, а это никак не выходит.

Госпожу Вайлет ищет каждый маг-законник Ондолии. Но я уверена – у них ничего не получится, пока она либо не ошибётся, либо не удастся её выманить. Хуже всего то, что у неё находится личная вещь Оттона. Только уничтожить её – король умрёт.

Допрос духа Змеены проходил без меня. Я не хотела стать каким-нибудь неожиданным катализатором агрессии для души. Криса я тоже не пустила, объяснила ему свои опасения, и на допросе, что проводила моя, в тот день златокудрая леди, присутствовали: посол княжества и следователь, что вёл дело погибшей. Позже, посол отбыл на родину с отчётом о случившемся в собственной памяти, словами духа о том, что она сама избавила землю от своего присутствия.

Маленького мальчика, которого так ни разу и не назвали Эука, он забрал с собой.

Ребёнок же, что скоро родится с этой фамилией, подрастал в моём животе. День родов приближался, велась работа над снятием приворота с короля, розыск мятежной ведьмы, подготовка декрета о независимости женщины. Оттон как-то затих, после того, как удивился новости о моей беременности, которую уже было не скрыть. Мне показалось, что это его… озаботило. Как минимум опечалило.

И вот сейчас, магмобиль Криса вновь везёт нас в королевкий дворец. Очередная попытка снять приворот. Ради этого король пригласил ко двору правящую герцогиню Эстесадо, Крису удалось его убедить, что тянуть больше нельзя и самим нам не справиться.

– Нужно открыть окно, – с трудом я перевернулась к двери и принялась опускать стекло.

– Адовы демоны! Таша! Ты простудишься! И ребёнка простудишь! – завопил маркиз из водительского кресла.

– Да твоего ребёнка ничем не проймёшь! Он уже скоро будет больше меня! А я сейчас задохнусь!

Супруг смерил меня оценивающим взглядом: “Нет! Больше тебя быть невозможно!”.

– Кристофер Эука! Не смей на меня так смотреть! Я и без того знаю, что похожа на корову! А сейчас я задохнусь и стану мёртвой огромной коровой.

– Мальчик мой, окажи любезность, открой ей окно, иначе сейчас умру я от этих визгов, – герцогиня на заднем сидении отвлеклась от созерцания весеннего Келса, внесла предложение и мы как-то оба виновато сникли, вспомнив, что не одни.

– Вы обе сейчас неправы, – Крис всё же потянулся к окну. – И когда ты простудишься и вы обе поймёте, что были неправы, вы…

– Ооо! Ну конечно милый, всё, что угодно! Можешь не беспокоиться на этот счёт… никогда такого не было!

И она отвернулась к окну с видом королевы. Я прикусила до боли губу, чтобы не рассмеяться, накрыла руку Криса своей.

– Спасибо, – сказала тихо. Только ему, – чем больше живот, тем меньше воздуха мне достаётся. Малышка давит на лёгкие так, что я не могу сделать глубокий вдох.

Он молча поменял наши ладони местами. Теперь моя рука на переключателе передач, накрыта его рукой.

На самом деле, я говорила ему это миллион раз. Что простуды мне не страшны. Но этот тип, волей рока ставший моим супругом, упрямо игнорирует мои стенания и вместо пальто на выходе подаёт мне тёплую шубу. В марте.

Не удивлюсь, если они с Лиззи слушают одного синоптика. Одна с манто в сентябре, другой с шубой в марте. В Келсе, безусловно, холоднее, чем в Итвозе, но не настолько же.

Кряхтя и сетуя, я выбралась из мобиля. “Милый мальчик” открыл дверь бабушке, помог выбраться мне.

– Держись хорошо, здесь может быть скользко, – приговаривает, прицепив мою руку к своей. Намертво.

– Дорогой, пожалуйста. Я беременная, не больная. И не беспомощная.

И чем дальше, тем сложнее ему это объяснить. Чувство такое, что чем больше у меня живот, тем страшнее ему становится. Из мужа он превратился в наседку, из любовника – в тюремщика.

Близости у нас уже не было несколько месяцев, как только начал шевелиться малыш, он, кажется, вообще боится меня касаться. Ещё и мне самой не разрешает. Уверен, что оргазм навредит ребёнку.

К лекарю с таким не пойдёшь, тот, что по телу, только удивится, зачем нужно вместе спать, когда беременность уже есть, а тот, что по разуму – запрёт меня с истерией.

И чем больше он заботится, тем больше я раздражаюсь. Никогда не думала, что смогу лишиться мужа и обзавестись нянькой в его лице.

Этот идиот даже пробовал книжки по медицине читать, но быстро понял, что со мной такие разговоры не пройдут, стоило мне пару раз хлопнуть дверью.