Немимолётный роман. Книга вторая

Глава 5.

Гром разразился… как гром! Среди ясного неба.

Распахнула глаза: в кабинете потемнело. Жаркое солнышко закрыла огромная туча. Поддакивая громовому раскату, гулом завыл жаркий ветер, словно обдал паром.

Крис поднял голову, глянул мутно, словно ото сна.

Впрочем, так оно и было. Словно сон.

Под песни стихии, молча оправили одежду, маркиз нашёл и вернул очки.

Нет ожидаемой неловкости, вместо неё – чувство, словно время повернулось вспять. И мы снова оказались под стеной городского дома маркиза, спрятались за живой изгородью. Голодные и жадные друг до друга…

– Скажи, ты… я не сдержался, – поманил меня на софу.

– Не беспокойся. Я пью настойку.

Пауза.

– Зачем? – наилогичнейший вопрос, который может задать мужчина.

– Что, прости? – мы только присели. Маркиз развернулся ко мне.

– Странный вопрос.

– Перефразирую: у тебя кто-то есть?

Ещё один раскат грома и на замок обрушился дождь.

– Кристофер. Я вообще-то замужем.

– И ровно четыре года не видела собственного мужа. Как и сына, которого не рожала, – ну, что тут скажешь. – Ты пьёшь настойку, значит у тебя есть…

Он встал, беспорядочно принялся собирать бумаги, разбросанные ветром.

А мне сейчас нужно быть очень осторожной. Нельзя с ним конфликтовать. И злить его нельзя. Как и будить его болезненную и раньше ревность. Помнится, когда-то он сам, без моей помощи, неплохо это делал.

– Это ничего не значит. Можно сказать, что только что там закончилось всё, что было, – подошла к нему. Села на пол, прямо на колени так, чтобы хорошо проглядывалась вздымающаяся грудь. Склонила голову.

– Хорошо… – бумаги были отброшены. Мать-Земля! Века сменяют свой бег, а инстинкты человека остаются теми же. – С этой минуты никого не должно быть. Только я, – пальцами бережно поднял подбородок, внимательно следя за моими глазами.

Ох, Кристофер… всё, что хочешь. Только дочку не увози.

– Конечно, – я сама потянулась за поцелуем, о котором мечтала последнюю минуту.

И снова пришлось буквально отлипляться друг от друга.

Нужно взять на заметку: все разговоры с отцом моего ребёнка вести только после секса. Беседу, моей твёрдой волей, было решено вести за столом. Эти соприкасающиеся колени, блуждающие руки… сидя рядом на маленьком диванчике мы не до чего не договоримся.

Постепенно страх отпустил. Сложно не поверить: он ошарашен не меньше моего. Не собирается ни мстить, ни наказывать меня, а если передумает, кажется, мне уже известен способ смены его настроения.

– Я не могу тебя понять. Просто не могу, – заболтать его рассказами о птичке не получилось, – мне иногда кажется, что вы, женщины, какой-то другой вид млекопитающих. Не поддающийся никакой логике. А ты – первый, от того экспериментальный, образец этого вида. Другие хотя бы делают вид, что нормальные…

Фыркнула, едва не расхохотавшись.

– Не ломай свою гениальную голову, – улыбнулся быстро. Едва-едва. Мать-Земля, самомнение у нас с годами не уменьшилось. Запомню. – Не жеманничай, это правда. Один тот твой проект…

– Эльташа! Не заговаривай мне зубы! Если тебе и удастся заболтать меня сейчас, завтра я всё равно об этом вспомню. Моя дочь не будет расти под чужой фамилией. Она должна стать Эука. Получить титул маркизы а не замшелой графиньки, графства, размером с горошину.

– Хорошо. Хорошо, я понимаю тебя. И полностью с тобой согласна. Кристофер, давай представим, что всё делаем по-твоему: король даёт согласие на признание тобой Эстер, мы едем в Прасгал, проводим обряд принятия. Всё проходит хорошо, но дальше: нам не удастся сделать это тихо. Священники, нотариусы, секретари, писцы, в конце концов. Пойдут слухи. Ты хочешь, чтобы так росла Эстер? Окружённая шёпотками, постоянно оправдываясь? – взгляд напротив всё внимательнее. А мужчина всё тише. Слушает, не перебивает.

– Сейчас для неё открыты все двери Ондолии. Любой дом, каждая семья почтёт за честь принять у себя дочь и жену главного менталиста королевства…

Маркиз, казалось, ушедший в себя, встрепенулся.

– Я не согласен. Нет. Ты ему не жена, Эстер не дочь. Вы мои. Если ты желаешь прикрываться дальше, если тебе стало так важно, что думают другие – оставайся на прежнем месте. Эстер будет Эука! – Крис потянулся к горловине белоснежной, уже просохшей рубашки, расстегнул верхнюю пуговку. – Демон подери! Таша! Любой мужчина на моём месте был бы уже на полпути в Прасгал! Уму непостижимо, что я слушаю твои россказни. Эстер Эука. Точка. Ты либо с нами. Либо остаёшься графиней Дортконд!

– Не злись, – мягко подступила к нему, ладони уложила на плечи, слегка огладила. – Конечно я с вами, но ты должен понимать, какой это скандал. Я не самая неприметная личность, Дортконд… – продолжила поглаживать рельеф плеч, рук, что мужчина расставил, обхватив стол в ширь. – И, Крис… в каком качестве?

– Жены, – маркиз откинул голову на спинку кресла, веки прикрыты.

– Второй? – очень интересно. Да пусть думает, что хочет. Пусть считает, что я со всем согласна. Лишь бы с ребёнком не разлучил. Потом же не подберусь.

– Единственной, – прозвучало очень… весомо. Проникновенно.

Он открыл глаза, закинул голову, глядя на меня снизу. Сама не поняла, как моё дыхание участилось от этих слов.

– Мы оба овдовели, а я и не знала?

– Мы оба разведёмся, – он встал, бедром опёрся о стол, притянул меня к себе. Заключил в объятия, – эти годы… я не мог приехать раньше. Мне… Демонски сложно говорить. Не перебивай, дослушай. Мы с дядей заключили договор. Почти рабская работа на страну, права на все изобретения и разработки. Четыре года – срок вышел на днях. Мой брак… магия не связала нас. Мы так и не стали с ней мужем и женой. Оттон готов принять закон о разводах. Если у нас так, должны быть и ещё случаи. Просто никто не говорит… – позвала силу и сняла искусственную, не настоящую брачную метку, показала ему чистое запястье. – И ты… мы оба сможем развестись. Я уже работаю над проектом. Если король примет закон, учитывая Эстер… Он даст согласие на наш брак… А если не даст – сбежим за границу. К демонам всё это… – не удержалась и поцеловала эти губы. Губы, что, кажется впервые в жизни забыли о снобизме и гордости. Что говорят то, что чувствует и чего хочет душа. И моя в том числе. – Ты согласна? – спросил, после поцелуя. Я не сразу поняла, согласия на что он ждёт. – Ты выйдешь за меня? – с каждой секундой он открывается мне всё больше и больше. Никогда это лицо не выражало столько смелости, бесстрашия. Закивала. – Будет нелегко. Могут найтись недовольные и несогласные с новой реформой, но… ты должна быть со мной. Эти четыре года… всё, чем я жил… каждый день… встречей. Не представлял как, но готов был вернуть тебя… – костяшками пальцев стёр ручейки с моих щёк. – Легко не будет. Будет демонски сложно, но если ты со мной, если мне придётся воевать со всеми… но ты станешь со мной… мы сможем… вместе, – прижал мою голову к груди, уткнулся носом в волосы, – я не представляю, как мы справимся. Честно. Не знаю, как сможем быть вместе, если мне то хочется тебя убить, то взять так, чтобы выбить весь этот дух борьбы… не борись со мной… не знаю, как мы будем вместе, но точно знаю, без тебя не хочу. Когда-то я считал, что главное в жизни – присяга, служба, польза стране, наследник, чтобы воспитать и передать ему завещанное предками… Не смотри, – не дал мне отстраниться. – Мне легче так… рассказать. Я никогда не повторю этих слов, мне сложно даже вслух это произнести, но это неважно. Всё это не имеет смысла, если ты не со мной. Тогда… я пытался. Правда пытался отгородиться от тебя. Забыть. Сосредоточиться на важном. Это как… слепому дать увидеть летний день в Итвозе и велеть ему забыть…

И мне никогда не забыть этой минуты.

Если бы я знала. Если бы только догадывалась. Я бы приехала сама к нему. Осталась бы там, в каком угодно качестве.

– Значит… вместе? – всё же высвободила голову. Бедный мой, как же ты страдал всё это время.

– Вместе. Совсем вместе. Я готовлю реформу, ты служишь… обязательно пересмотрим твой контракт. Он слишком вольный для короны.

– Потом об этом, – он вольный. Это безусловно. Но то, что тогда началось по принуждению стало делом всей жизни. – Ты должен знать. У ведьмы, не так как у магички. Потому нас и венчание не берёт. Ты стал моим мужем тогда ещё, в лесу. В первую ночь. Потом, когда плохо стало, ты силу мою принимал. У меня нет, как у тебя резерва. Сила идёт из мира сколько мне нужно, а ты связан со мной, пока мы вместе, пока… не поменяю мужа с другим мужчиной, – гладкая, как кукольная щека дёрнулась, но Крис промолчал, – и сила моя в тебя всегда идёт. Большой или маленький у тебя резерв, он всегда наполнен моей силой.

Он кивнул.

– Я предполагал, что это из-за тебя, – вдруг заулыбался и прижал меня сильнее, – только думал, ты проклятье какое-то ведьминское на меня наслала.

– Вот ещё! И, думаю, ты должен знать об Эстер. Ей нигде не будет так хорошо, как здесь, в Итвозе. Ей лучше не уезжать отсюда. У каждого клочка земли должна быть хозяйка – ведьма, что живёт на этой земле. Сейчас есть места и без хозяек. Слишком мало нас осталось… Но здесь хозяйка бабушка, потом я стану, потом Эстер. Земля чувствует нашу кровь. Нам, ведьмам, всегда лучше и чище живётся на своей земле, в своём месте.

– Это ведь не очередная хитрость? – спросил с прищуром, пальцами поглаживая мою талию. Рой мурашек побежал по телу.

– Нет, конечно нет, – ну что же. Придётся учить тебя мне доверять.

– Ясно. Я понял, – сглотнул, отчего кадык его дёрнулся. Так захотелось коснуться его губами. – Это всё?

– Эстер… Оттон считает, что она станет женой наследника.

– Они обручены?

– Пока нет. Нам удалось выторговать помолвку только на словах. Обручение проведём, когда ей исполнится восемнадцать. И я… я намерена приложить все усилия, чтобы избежать этого, если она будет против, – уложила ладошки на мужскую грудь. Крис вздрогнул. – Мне кажется, это важно.

– Важно. Только к моему стыду, тебе придётся повторить мне это попозже ещё раз, – переступил с ноги на ногу, словно торопясь.

А через мгновенье я уже лежала на приснопамятной софе. Секунда за секундой и я забывала всё, что только что казалось таким важным.