Ненавидь меня

— Проклятье, Вайолет, возьми трубку.

Я пытаюсь дозвониться до нее с тех пор, как Нокс предложил подвезти меня, но она до сих пор не ответила.

Обычно это не было бы проблемой, но я понятия не имею, где она живет.

Единственное, что знаю, то, что она живет со своей тетей, которая вечно занята.

Потираю обтянутые джинсами бедра, и заставляю себя дышать.

— Все в порядке? — спрашивает Нокс с водительского сиденья.

С тех пор как мы сели в машину, он ведет себя еще самодовольнее, чем обычно.

Сначала я подумала, что он предложил подвезти меня в благодарность за то, что прикрыла его перед отцом, но теперь я в этом не уверена.

Зная его, он делает это только потому, что знает, как сильно я ненавижу находиться рядом с ним.

— Просто замечательно.

— Ты сказала, что она живет на Кристал-Корт, верно?

Киваю: — Да.

Пульс учащается, когда он сворачивает на боковую улицу.

— Какой номер дома?

— Двадцать три.

Мы проезжаем мимо нескольких домов, и он потирает подбородок.

— Странно. В этом квартале все дома исчисляются сотнями.

Проклятье.

Подношу ладонь ко лбу: — Упс. Я имела в виду сто двадцать три.

Его глаза слегка сужаются: — Точно.

Мгновение спустя он останавливается перед большим домом.

— Мы на месте.

Хватаю сумочку и рюкзак: — Спасибо, — вздрагиваю, когда он глушит двигатель. — Что ты делаешь?

— Подожду, пока ты зайдешь внутрь, потом уеду.

Вот дерьмо.

— В этом действительно нет необходимости.

Он улыбается, обнажив зубы: — Просто пытаюсь быть полезным.

Сдерживаю смех. Он не пытается быть полезным, он просто…

Что он пытается сделать?

Желудок подпрыгивает, и я чувствую, как кровь отхлынула от моего лица при следующей мысли.

Нет. Он никак не может знать.

Да и откуда?

Толкнув дверь, соскальзываю с сиденья.

— Во сколько мне за тобой заехать? — спрашивает он.

Замираю, пытаясь придумать ответ, который заставит его отвалить.

— Тебе не нужно. Вайолет уже сказала, что подвезет меня позже.

Вижу, что он хочет возразить, но, к счастью, не делает этого.

К сожалению, чувствую, что его взгляд прикован ко мне все время, пока я иду по подъездной дорожке.

Чем ближе подхожу к дому, тем сильнее потеют ладони, потому что Вайолет ни за что на свете не ответит.

Все в порядке. Я справлюсь.

Оборачиваюсь и машу рукой, стоя у входной двери и надеясь, что он уедет, но не тут-то было.

Во всяком случае, этот ублюдок выглядит удивленным.

Стиснув зубы, звоню в дверь.

Отвечает милая пожилая женщина: — Привет, дорогая. Чем могу помочь?

Выпаливаю первое, что приходит на ум: — Здравствуйте, мэм. У вас есть минутка, чтобы поговорить о нашем Господе и Спасителе Иисусе Христе?

Не обращая внимания на ее растерянное выражение лица, протискиваюсь в дом бедной женщины и закрываю за собой дверь.

— Ну же, секси, — говорит парень, когда я прижимаюсь к нему, — сними маску и позволь мне увидеть твое лицо.

— Извини, — отвечаю я, — правила клуба.

Никогда бы не подумала, что стану стриптизершей, но после смерти отца у меня не было возможности содержать себя и оплачивать колледж, и это был единственный доступный мне вариант.

Работа в кафе-мороженом после школы не позволяла оплачивать счета и не вписывалась в мой напряженный школьный график. А я скорее умру, чем буду полагаться на нового отчима или приму деньги, которые постоянно предлагает Лео.

Стриптиз в Bashful Beaver — не повод для гордости, но, по крайней мере, я могу содержать себя, не полагаясь на кого-то еще.

— Как тебя зовут? — спрашивает парень, и я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не ткнуть его каблуком в бедро.

Мне казалось, что выступать на сцене перед всеми отстой, но теперь понимаю, что приватные танцы в комнатах с шампанским гораздо хуже.

Как по мне, они не только слишком интимные, но и клиенты, как правило, задают слишком много вопросов, когда мы остаемся наедине.

— Джинджер, — говорю в надежде, что он поймет намек, заткнется и будет наслаждаться танцем.

— Твое настоящее имя, — настаивает он.

— Это мое настоящее имя.

Схватив свой стакан со скотчем, он вздыхает: — Ты можешь предложить что-то еще или это единственный трюк на этой вечеринке?

Учитывая, что работаю здесь всего два месяца, я все еще относительно новичок в этой индустрии, но ходят слухи, что некоторые девушки оказывают особые услуги определенным клиентам, которые готовы платить.

Однако это не моя тема.

Единственное, чего должны ожидать от меня клиенты, — большие сиськи, неплохая задница и посредственные танцы.

Смотрю на часы на стене и с облегчением замечаю, что его время истекло.

— Извини, красавчик. Вечеринка окончена.

Он засовывает пятидолларовую купюру мне в трусики.

— В следующий раз научись вести себя прилично.

Блядь.

Допив остатки своего напитка, он уходит.

Бормоча проклятия, проскальзываю мимо охранника Буббы и направляюсь в гримерку.

Вайолет — или лучше сказать Ангел, потому что она надела свои обычные белые ангельские крылья и маскарадную маску из перьев — должно быть, замечает разочарование на моем лице, потому что спрашивает: — Все так плохо, да?

Протягиваю ей пятидолларовую купюру: — Ты мне скажи.

Она морщится: — Ой.

— Ты бы зарабатывала больше, если бы не была такой стервой по отношению ко всем, — подхватывает Кэнди Кейн. — И если бы умела танцевать.

Ей ли говорить. Она не только грубит всем девушкам, которые здесь работают, но и на прошлой неделе упала со сцены, когда пыталась станцевать тверк.

— Не обращай на нее внимания, — бормочет Вайолет, проводя пальцами по своим длинным светлым волосам. — У тебя все хорошо получается. Некоторые парни просто придурки, которых нужно поставить на место.

Аминь.

Фредди, хозяин, заглядывает в дверь: — Джинджер, ты выходишь на сцену через пять минут.

Потрясающе.