Парад планет

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Тут, видно, следует сказать о том, что до сих пор Хома не болел никакими болезнями. Ибо Хома как здоровым удался, таким все время и обретался. И нельзя было о нем сказать, что горбатого и могила не исправит, или черную кошку белой не сделаешь, или кривое дерево не очень-то выправишь.

А здоровяком из здоровяков Хома потому, во-первых, удался, что всегда здоровой работой увлекался.

Он сам как-то похвалялся, что ему поработать — будто пьяному с горы скатиться. На грибке-боровичке колхоз «Барвинок» и держался: Хома черпал силу в колхозе, а колхоз черпал силу в Хоме. И трудно сказать, кто из них был сильнее в этой дружбе — старший куда пошлют или колхоз «Барвинок». А то, что работы в колхозе всегда хватало, так ведь и здоровья у грибка-боровичка никогда не убывало. И чем больше он трудился, тем здоровей и краше становился. А стоило только ему поменьше на ферме покрутиться, глядишь, и сила словно убывает, и уже с лица румянец пропадает, будто ему ночью приснилось такое, что и не к ночи будь помянуто. Вот ведь какая великая и малоизученная лечебная сила в колхозном труде сокрыта!

Во-вторых, как мы уже говорили, никто не мог так воспользоваться всей красой и силой могучего украинского слова. Работая, старший куда пошлют никогда не оставался бездумным, наоборот, в его мыслях зеленел, цвел и плодоносил весь мир. Мир этот существовал не отдельно от Хомы, а в самом Хоме, он ощущал мир в естестве своем, в цвете, в запахах, в музыке. А поэтому Хома походил будто бы на большой цветущий букет, где были благодатка, черногорка, манник, кошачий горох, квасница, дикий шафран, дурман, белокопытник, блават, водяной трифоль, змеевик…

В-третьих, источник здоровья Хомы таился не только в колхозном труде, не только в могучих ресурсах неумирающего украинского слова, а и в том, что Хома всегда был точно определен в космическом пространстве, без каких-либо отклонений сориентирован по отношению к небесным телам.

То есть речь идет о физической ориентации тела грибка-боровичка относительно планет, звезд, астероидов и т. д.

По какому времени жили и живут в Яблоневке? Ну, по местному там, по киевскому или московскому. Кто-то про время и знать не знает, кто-то про время ничего и не слышал, потому как из хаты вышел. А грибок-боровичок, кроме киевского, московского и местного времени, не мог обойтись ни дома, возле жены, ни на животноводческой ферме без местного среднего солнечного времени, без поясного времени, без декретного времени, без эфемеридного времени и без местного звездного времени. Гей-гей, вся эта ориентация старшего куда пошлют нужна не столько, может, для того, чтоб не опаздывать по утрам на ферму к скотине, сколько для того, чтоб в любую минуту дня и ночи тело яблоневского колхозника было точно определено относительно всех небесных тел. Скажем, грибок-боровичок всегда твердо знал видимый радиус Солнца, проекцию солнечной оси вращения на плоскость орбиты, гелиографическую широту центра солнечного диска и долготу центрального меридиана Керрингтона. Кожей своей старший куда пошлют ощущал и селенографическую широту и долготу центра диска Луны, а также физические координаты Марса, Юпитера и Сатурна.

Зачерпывая воду из криницы, грибок-боровичок сам себе мог сказать:

— Ага, комета Стефана-Отерма уже прошла через созвездие Овена…

А сидя за пивом в чайной, мог буркнуть даже и такое:

— Ты гляди, где уже эта комета Туттля!

И никто из любителей пива не понял бы из этих речей ничего и на маковое зернышко.

Конечно, можно было б подробно рассказать про то, какие связи существовали между грибком-боровичком и кольцами Урана; между грибком-боровичком и «черными дырами» звездной массы; между грибком-боровичком и белыми карликами; между грибком-боровичком и движением отдельной пылинки в кольцах Сатурна по круговой орбите. Можно было б детально рассказать и про то, как грибок-боровичок ощущал не просто секунду, а секунду атомную, ибо вот это ее постоянное ощущение тоже имело немалое значение для яблоневского колхозника, тоже влияло на его трудовой энтузиазм, на поведение в коллективе, на отношения с соседями, да мало ли на что еще!

Но хватит горы переворачивать, потому что, сколько их ни переворачивай, все так же стоят они недвижимо!

Возможно, крепкое физическое и душевное здоровье старшего куда пошлют и вправду держалось лишь на неуемном и добросовестном колхозном труде и на могучем украинском слове, а вот держалось ли оно так же и на выверенности и четкости причинно-космических связей — неизвестно, кто-то, может, и не согласится с этим, будет возражать.

— Га?! — скажет почтальон Федор Горбатюк, могущий похвалиться умом проницательным и едва не энциклопедичным. — Хома не кашляет даже тогда, когда Марс проходит созвездие Девы? Болтайте-заливайте! Увидим, что станет с Хомой, когда Марс переместится в созвездие Скорпиона.

А спустя какое-то время опять выступит среди яблоневского народа почтальон Федор Горбатюк:

— Га?! Говорите, Хома даже не поморщился, когда Марс переместился в созвездие Скорпиона? Увидим, что грибок-боровичок запоет, когда Марс перейдет в созвездие Стрельца!

А еще немного погодя:

— Га?! И не поморщился Хома, и Лазаря не пел при полном здравии? Подождите немного, пусть только Марс доберется до созвездия Козерога!

Но у старшего куда пошлют не убавилось силы даже тогда, когда планета Марс переместилась в созвездие Козерога, потому что, видно, никакое расположение планет не могло пошатнуть его стойкий дух, ибо, видно, любое расположение планет — и благоприятное, и неблагоприятное — шло только на пользу яблоневскому колхознику!

Потому как он научился-таки танцевать на сосновой основе и на липовой изнанке, то есть в решете, и в дырки не попадать.