Подкидыш

ОБРАЗЦОВО-ПОКАЗАТЕЛЬНЫЕ ДЕТИ

Через неделю Гвилизовы благополучно уезжали с моря.

Правда, последнее время у них то и дело пропадали ве­щи. Исчезли термос, плавки, купальник, махровое полотенце, панама, очки, косынка, губная помада, крем для загара, крем от загара, два пояса и расческа. Кое-что пропадало и раньше, но чтобы так массово!..

Зато никогда еще не были так дисциплинированны дети. Когда мама пересчитывала вещи, перед тем как ехать на вок­зал, они наперебой обращали ее внимание на еще не пересчи­танные вещи, создавая, правда, при этом тоже некоторую пу­таницу. Никакой расхлябанности. Именно дети убедили роди­телей заказать такси заблаговременно и ехать на вокзал по­раньше. Да и укладывать вещи они помогали наперебой. И ни за что не соглашались, чтобы мама с папой что-нибудь несли, а ведь раньше этого в помине не было. «У нас прямо образ­цово-показательные дети!» — сказала папе тихо, чтобы не испортить детей, мама. Она была счастлива. Единственное, что омрачало ее счастье, это странные приступы слабости у детей в последнее время. Первый такой приступ был у Лили неделю назад, когда они в панике бежали из Тихой бухты. Обычно Лилю никакая усталость не брала. А тут вдруг, уже близко к пансионату, она села посреди дороги и сказала, что ей что-то плохо, и в самом деле была бледна. Но через пятнадцать минут ожила и бежала в пансионат впереди всех.

И в день, когда они собирались на вокзал, то одному, то другому ребенку становилось нехорошо, и мама кляла на чем свет стоит здешний климат. По дороге на вокзал, однако, никому из детей плохо не было. Плохо стало почему-то такси — на колесах просели шины, и шофер ругался, что машину перегрузили детьми и вещами. Но машина быстро починилась, и они приехали на вокзал за полчаса до поезда.

Если бы кто-нибудь в этот теплый южный вечер посмотрел со стороны на вокзал и привокзальную площадь, то очень удивился бы: все люди, что толпились здесь, избивали себя. Били себя по щекам, по рукам и ногам, по шее и плечам, по животу и по голове. И при этом подпрыгивали и припля­сывали. Одно только семейство Гвилизовых стояло спокойно возле своих вещей да несколько человек рядом с ними.

— Что это такое творится с людьми? — спросила наконец мама. Как ни занята она была пересчитыванием вещей и де­тей, не обратить внимание на это массовое самоизбиение было просто невозможно...

— Комары, — ответил коротко папа, однако с каким-то не­доумением в глазах.

— Но почему же нас комары не кусают? — удивилась мама.

В то же самое время дети стали наперебой говорить, что

пора пройти на перрон. И семейство Гвилизовых двинулось. Тут же на том месте, где только что они пребывали в покое, люди начали подпрыгивать и бить себя. Но папа и мама Гвилизовы этого уже не видели, потому что спешили за очень быстрыми и организованными детьми.

На перрон пришли рано. Однако на поезд чуть не опоздали. А все из-за того, что опять, на этот раз у Глеба, случился приступ слабости, и даже неприкосновенности, потому что, когда папа хотел его взять на руки, чтобы нести в поезд, Глеб закричал, как резаный. И братья, и сестра тоже подняли гвалт: «Не трогай его! Ты же видишь, ему покой нужен! Па­почка, пусть он отдохнет!» А потом за пять минут до отправ­ления поезда приступ Глеба прошел, и он сам повез к вагону клетчатую сумку на колесиках, которая топорщилась от ба­нок с вареньем.

В вагоне, не ожидая указаний, дети принялись расклады­вать по ящикам вещи.

— Мама и папа, — сказал Глеб, — пора нам уже разви­ваться и закаляться. Папа прав: если все время нас опекать, мы

никогда не повзрослеем. Идите в соседнее купе и отдыхайте, А мы устроим здесь детскую коммуну. За порядок отвечаю я,

И папа с мамой ушли в соседнее купе и даже растерялись от полного отдыха.

— Но я даже не посчитала, — сказала жалобно мама.

— Ничего, пусть развиваются, — успокаивал ее папа.

— А если они не поладят?

— Вот тогда и вмешаешься.

Мама с надеждой прислушалась, но в соседнем: купе все было тихо и спокойно.