Похоть? (Dragon Age:Origins)

Глава 58 Астарта

Астарта отличалась от всех моих подчиненных с самого начала, её рождение было диким стечением обстоятельств. Изначально это был просто эксперимент, как и Сара с Арториасом и ещё двумя безымянными, но уже провальными. Попытка понять структуру зарождения обычных демонов, да и просто «на посмотреть». Она была откровенно не доделана, внутри неё зияла пустота смыслов и образов. Безусловно, я заложил скелет, вектор развития, хотелки и требования, но не было общего связующего «тела». Воплощенные напротив всегда были четко структурированы внутри, у них есть некий воплощенный мною стержень из моего субъективного понимания их прообразов. Астарта, Администраторы и Асклепий — исключения.

Когда вокруг бушевала Безумная Похоть, я балансировал на острие ножа, недоделанное ядро Астарты внезапно переродилось по тем скудным образам внутри себя, вступив в некий симбиоз с окружением. Именно тогда верность ко мне как к Создателю обратилась в сексуальное влечение. Врожденный усиленный поиск в Тени вытеснил глубокое Познание сильнее, чем я хотел, найдя якорь в сформированном третьем глазе, а способность находить и вытаскивать Архитекторов из их снов стала наиболее полезной в общем списке. Навыки перекрутились, некоторые вообще исчезли... и появились новые. Однако, самое для меня печальное было в отсутствии её Я.

Она выполняла работу, потому как «так должно быть». Она хотела меня, потому что это был внутренний императив. Искаженный, но вставленный мною самим. Отказать в просьбе Создателю/Мастеру? Невозможно. Это я выяснил уже чуть позже, понаблюдав за ней некоторое время. У неё не было собственных желаний, интересов, ничего... подходя характером, внешностью и поведением под стереотип классического суккуба. Её участок домена — лишь сборник заимствований извне и у соседей. Именно поэтому я каждый раз отказывал ей в близости. Можно назвать меня лицемером, но секс и Похоть для меня являются продуктом сознания, личности. Я не сразу понял, почему же меня не тянуло к ней и остальным, почему я наглухо отказал Астарте в первый раз, думал, дело в том, что они мои создания, но оказалось не совсем так. В тот момент, когда она действительно захочет, я не откажу. В тот момент, когда появится её Я, а не набор правил. Хах, а ведь стоит той же Керриган подойти с тем же самым, колебаний у меня не возникнет. Поэтому каждый раз встречаясь с Астартой, я смотрел, Познавал, но видел всё ту же картину влечения ко мне согласно императиву и боязнь оказаться ненужной, дефектной, бесполезной. Я не знаю откуда в ней это, ничего подобного не было заложено изначально, только воздействие в домене Безумной Похоти могло дать росток этого странного явления. Я смотрел на лоскутное одеяло её домена и не видел полета фантазии и мыслей. Наблюдал за её постоянным уходом из домена в Тень по порученному заданию и не видел стремлений. Я смотрел... не туда.

В каждом моем создании есть отражение создателя — меня. Небольшая часть, следы, даже если я этого сам не хотел и не планировал. Недавние слова Морриган попадали точно в цель. Моё влияние было и на Эрин, но слабее, намного слабее. Было бы смешно, если бы этими следами была только Похоть. Смешно, но логично, однако это не так. Оригинальная Керриган никогда не стремилась улучшить и вывести более совершенных зергов. Она стремилась к процветанию роя, рассматривая его чуть больше, чем просто инструмент, но замашек Абатура не имела никогда. Кукла, ставшая аномалией во всем, кроме обязанностей по домену, занимается Ярнамом. Воплощает локации, стабилизирует фантомов, экспериментирует над боевыми фантомами и их возможностями. Мордин... вот о нем, пожалуй, сказать нечего. Он был и в оригинале тем ещё ученым до мозга костей. Даже Арториас, затронутый Безумием, пытается что-то сделать с затронутыми тьмой фантомами жителей Олачиля. Ничего почти не получается, но он старается, в меру своего разума. Неполноценные Администраторы и те постоянно меняют условия и фантомов в Содоме, ищут индивидуальные подходы, обкатывают практики воздействия и борьбы Похотью, модернизируют на своем уровне МИЯДы и прочие мелочи.

Они все стремятся создавать. В них тлеет искра любопытства. Никто не пытается просто сесть на месте и предаться безделью. Они сражаются, тренируются, создают, испытывают, экспериментируют. Большей частью лишенные Похоти, не испытывающие большого влечения, у них иные интересы. У всех, кроме Астарты и Асклепия. Признаться честно, Асклепий, как и Астарта, создавался довольно пустым внутри. Есть некое направление, некий каркас, но точно так же, как и она, он был более плоским чем Воплощенные. И в свете новой информации, нужно внимательно рассмотреть, что же творится с духом Исцеления. Потому как Астарта оказалась... такой же, как и остальные.

Передав мыслеобраз ситуации, из-за которой она и позвала меня сюда, демонесса по невнимательности и отсутствию навыков передала слишком много, из чего складывалась достаточно точная картина прошлого. Астарта действительно была относительно пуста, вплотную приближаясь к обычным демонам Тени, но продлилось это недолго. Как уже было сказано, я просто смотрел не туда.

В тот момент, когда она стала искать кандидатов для Содома, Астарта окунулась в мир смертных. Да, поначалу она вытаскивала только подверженных Похоти, просто переправляла в домен, но потом стала наблюдать. Сначала просто за Архитекторами, прежде чем выдернуть их из эротического сна, а затем и за остальными, до смешного напоминая в этом мой собственный путь. Торговцы, воины, обыватели, разбойники... Я никогда не ставил четких сроков «добычи» новых смертных в Содом, и Астарта исправно поставляла новых, но в последнее время уделяла этому не больше половины своего времени. Потому и заброшен был её участок грани домена, она создавала его только в самом начале, переключившись на более интересные вещи после.

Любовь, предательство, истории, интриги, герои... Она впитывала информацию, как губка, не изменяя своего отношения ко мне, чем и ввела в заблуждение. Теперь я осознаю, что Астарта демон, и за этим кроется больше отличий, чем я мог предположить. В отличие от Воплощенных, сколько бы ни прошло времени, некоторые вещи могут не измениться. Но вместе с тем, её Я, личность и желания вполне сформировались. Её тянуло к смертным, к их миру, к знаниям... а потом проснулась тяга к созиданию и экспериментам. На них.

Когда Кукла доложила мне о первых незначительных изменениях тел в реальности у постояльцев Содома, я быстренько посмотрел на них и забил. Нет, серьезно, кто-то просто чуть-чуть скинул жирка, кто-то наоборот слегка набрал мышц, у кого-то шрамы немного поблекли... Самый минимум, крохи. Это само по себе значительное открытие, но дел и без этого хватало, потому все откладывалось на потом. Зачем это мне, если я Эрин или любую другую одержимую могу менять словно мягкую глину? Да, сам процесс изменений только лишь за счет желаний души/сознания во время «дойки» — это интересно... но не более того. Астарта решила по-другому.

Не став отвлекать позднее появившегося Мордина или систему «Гавриил», вечно занятых проектами, которые сыплет на них сатрап и деспот, она сама, из простого любопытства взялась за это явление. Искала сильные и слабые души, не обязательно подверженные Похоти, ставила эксперименты, но всегда укладываясь в рамки, дабы не навредить невинным: это один из самых главных запретов, который силён у неё и Администраторов. Её не останавливали урезанные навыки Воплощения и Познания в глубину, она искала обходные пути, найдя вдохновение в МИЯДах, беря со склада и модифицируя под свои нужды. Не получалось? Она пробовала ещё и ещё раз. В конце концов, она сама(!) научилась делать свои пиратские копии МИЯД из виспов с одной-двумя функциями, но и этого ей хватало.

Научная деятельность велась уже сравнительно давно, ещё до того, как мне доложила о ситуации в Содоме Кукла. Не со зла или дурного умысла Астарта утаивала информацию, а просто считала это незначительной деталью, а обнаружила она эти изменения благодаря своему любопытству, внимательности и врожденным навыкам. Стоило мне просто спросить, и она бы рассказала, но я не спрашивал, чем занимается мой главный и единственный поисковик. Познавал поверхностные устремления, что в моем присутствии были однозначны, и уходил дальше по делам. Глупо, очень глупо и недальновидно с моей стороны...

Астарта добилась многого в своем, не побоюсь этого слова, проекте. Она выяснила, при каких условиях начинаются изменения, насколько они обширны, у кого более выраженная склонность, как это направить... Она не меняла своей Волей людей, что через сон, тем более у не магов почти невозможно без чудовищных затрат УВ. Астарта создавала условия, при которых люди меняли себя сами. Даже не имея информации о душе и её энергии, просто не подумав обращаться к Воплощенным за новыми знаниями, она смогла нащупать нужные условия, потихоньку раскрывая новое направление. Полученная информация... интриговала.

Демоны выкачивают ману с энергией души напрямую из жертвы. Присасываются, будто пиявки, и тянут в себя. Содом же построен по-иному принципу. В искусственном сне фантомы под контролем Администраторов и нужных МИЯДов заставляют смертных выплескивать энергию во вне, используя Похоть как транспорт или, скорее, переходник. Люди фонтанирует Похотью с энергией души во все стороны, где её улавливают узкоспециализированные другие МИЯДы расставленными эффекторами по краям места действия. Это создавалась для возможности одновременного приема большого числа «гостей», без нужды к каждому ставить Администратора или сходного с ними создания, а прямое высасывание через МИЯДы мне воплотить не удалось на тот момент. Просто, надежно, пусть и слегка теряется энергия, процентов десять примерно, что абсолютно не критично, но принесло неожиданные последствия.

Иными словами, все время «дойки» души/сознания/энергетические тела (мы пока так и не поняли до конца, что именно уходит в Тень во время сна), плавают в смеси Похоти, собственной энергии души и маны, если последняя у них есть. Всё это пропитано их желаниями и стремлениями, кроме толики привнесенной Похоти от Администратора для раскочегаривания. Простимулированные, но далеко не до уровня Безумной Похоти, «гости» подсознательно хотят лучше соответствовать этой самой Похоти. Быть красивее, либо сильнее, тем, что их самих заводит, то, чего им не хватает. К примеру, убрать собственные косметические недостатки, которые въелись в подкорку. Истинные, глубокие, подсознательные желания, сквозь которые и течет наружу могущественнейшая из известных мне энергий и вместе тем малоизученная — энергия души. В этом коктейле они и маринуются все время «дойки». Концентрация слабая, желания действительно должны быть очень сильными и настоящими, а эффект откровенно почти ничтожен... но спустя время, некоторые смертные, в основном, девушки, меняются. Астарта раскопала весь этот процесс, вычислила истоки и начала эксперименты, толчком к которым послужило ее первое пришествие в мир смертных и контакт с реальностью без призмы посредников.

Астарта Воплощала свои подобия Содома ещё до момента окончательного понимания происходящих процессов, это нужно было для статистики, чистоты результатов и нащупывания нужного направления. После же, это стало отправной точкой экспериментов по эксплуатации найденной особенности. Вместо высасывания выплеснутой душами энергии, Астарта наоборот конденсировала её в меру возможностей, максимально уплотняя и разгоняя вокруг подопытного, не давая испариться или просочиться вовне. Результаты не замедлили появиться, и лучше всего показала себя Ярость. Пропитанные ею, наиболее сильные души (напомню, все демоны подсознательно ощущают силу души) начинали стимулировать свои тела на агрессию. Становились сильнее, проще говоря. Мышцы набухали, у некоторых вообще росли, крепче становились кости, зрение улучшалось, проявлялись животные инстинкты, но вот общий уровень здоровья падал, поэтому Астарта и остановилась в данном направлении. Она не задавалась вопросом, почему так, но с первого взгляда кажется, будто тело просто настраивалось на краткосрочный бой, используя отложенные на потом ресурсы. Вплоть до того, что у одного из подопытных начало шалить сердце в спокойное время, с риском остановиться совсем. Это и послужило окончательной точкой в использовании Ярости.

Другие пороки, через которые питаются демоны, не показали столь высокий результат. Гордыня была слабо сконцентрированной, будто пытаясь охватить всё, и везде терпя неудачу, либо концептуально не меняя сам предмет гордыни, ведь он и так идеален. Гнев уступал Ярости, Зависть положительно никак не взаимодействовала с телом самого реципиента. Обжорство по уровню итоговых изменений было неплохим, но всё, что люди демонстрировали — это улучшенное пищеварение. В целом, неплохо, почти без побочных эффектов, комплексно оздоровить организм, так как на пищеварение завязано очень многое, но была проблема в нежелании тела отдавать что-либо. Иными словами, срать почти переставали, и люди набирали массу, откладывая и все токсины с прочим делом в жировых отложениях... Не полезно, в конечном итоге. Это можно было нивелировать, как сделал один шевалье из Орлея с помощью алхимии, но Астарта посчитала бесперспективным Обжорство.

Подводя промежуточные итоги, изменения шли по наиболее простому пути, используя процессы, заложенные в самом организме. Ничего сверхъестественного, на это банально не хватало то ли мощности, то ли ещё чего третьего, но иногда проявлялись некоторые обходные пути. Например, не простое надувание, а нарастание мышц, в обход тренировок и их предварительного разрыва. В целом, чем сильнее душа, чем больше и лучше она может выдать энергии, тем, соответственно, больше изменений в теле. Естественно, это процесс не мгновенный, и на первые изменения уходило не меньше недели еженощных экспериментов Астарты. Благо, время в Тени — вещь относительная, и, с учетом работы для Содома, у Астарты было полно возможностей обрабатывать до двух десятков смертных за ночь. Впечатляет, мягко говоря.

Ирония в том, что мой ручной демон, экспериментально и беспристрастно доказала состоятельность использования именно Похоти в этом деле. Да, критерии влечения и привлекательности у разумных разнились, но собственное хорошее здоровье было присуще всем. Ни один подопытный под Похотью не привел к ухудшению состояния своего организма, а уж спектр изменений поражал разнообразием на фоне остальных пороков. Различные косметические изменения, исправление застарелых травм, лечение, либидо, выносливость, даже улучшение профессиональных навыков, которые некоторые из подопытных относили к разряду «сексуально»... Очень многое было зарегистрировано Астартой. Наконец, есть последний гвоздь в крышку гроба использования иных пороков. Под такой мариновкой во сне, не могло не меняться и сознание. Опять-таки, ничего сверхъестественного, но некое преобладание эмоций и мыслей используемого порока явно прослеживалось. А что лучше: желание сожрать огромную жирную свинюшку, порвать на ленточки косо посмотревшего на тебя прохожего, или половое влечение? Для меня, думаю, ответ очевиден.

Всё это было, как я уже говорил, очень интересным исследованием, но снова возникал вопрос, нафига оно мне? Больше Похоти, без перегибов и Безумия, это, конечно, хорошо, но в целом мало применимо. Надежда на усиление в конечном итоге душ постояльцев в Содоме, сродни Дарку, только в мягкой форме, и их большую выработку мне? Ну, да, подозрения на это есть. Больше красоты и фетишей в мире? Как бы тоже неплохо. Дальше что? Напрямую выгоды мне нет, Эрин тоже, даже использовать никак, только развлекаться и «чтоб было!» Безусловно, я творил дичь и на меньшем основании, но там хоть теоретически можно было придумать дальнейшую выгоду. Фантомы, артефакты, Содом и прочее — все имело под собой основы, а здесь? Только в очень далекой перспективе, из разряда «подчиню весь мир, мву-ха-ха-ха!». Я бы и забил на это до лучших времен, держа в голове на всякий случай, но вот здесь мы и подходим к теме вызова Астарты.

В своих изысканиях она не забывала как о работе, так и о списке смертных, которых я желал найти, и некая эльфийка-анальщица № 1 занимала в нем не последнюю строчку. Вот и шерстила периодически Астарта по эльфинажам и всему эльфячьему, попутно приглянувшихся втягивая в эксперименты. В какой-то момент она обнаружила странную аномалию: сон эльфийского Архитектора, наполненный Похотью, но в то же время пылающий Яростью, Ненавистью и прочим букетом отрицательных чувств. Заинтересовавшись и шуганув прочь парочку мелких демонов, слетевшихся на запах души, она вошла в него и увидела хаотичный калейдоскоп беспокойного сна. Картины менялись каждую минуту, но Архитектор был ясен, мелькая в каждом из них.

Молодая темноволосая эльфийка сражалась, плакала, трахалась, проклинала... И всё по кругу. Такое Астарта встречала впервые, а любопытство, как я недавно выяснил, ей присуще. Попытавшись выдернуть душу как обычно, демонесса добилась лишь разрушения сна и ускользания эльфийки в реальность с попутной энергетической оплеухой. Душа смертной оказалась в разы сильнее всех ранее встреченных. Вопреки ожиданиям, это нисколько не разозлило Астарту, лишь распалило любопытство до предела. На следующую ночь, зная нужный образ, демонесса нашла эльфийку вновь, но уже не стала торопиться. Наблюдая и анализируя, Астарта вытащила из хаоса образы наставников, либо кого-то, кого Архитектор сна уважала. Затем Воплотила псевдосон и, слив воедино два пространства, потихоньку, подстраиваясь под ежеминутное изменение, перетянула беспокойную душу на свою территорию. Потом следовала череда воздействий Волей и МИЯДами, успокаивая мечущуюся душу. Пороки и эмоции Астарта взяла под максимально возможный жесткий контроль, манипулируя сонной пеленой эльфийки. Демонесса не пыталась одеть на неё фантома-симбионта, как делают многие обычные демоны, втягивая в сценарий сна, Астарта работала тоньше. В какой-то момент это дало плоды и смертная немного успокоилась, с приглушенными внутренними страстями, ранее терзавшими её душу. Тогда-то Астарта и решила перейти к следующему этапу, а именно — допросить эльфийку.

Приняв облик подсмотренного наставника/родителя/уважаемого, она вошла в контакт с девушкой, манипулируя окружающей обстановкой. Это оказалась ещё сложнее, так как эльфийка и так была на грани если и не безумия, то истерики, даже в предельно спокойном состоянии. Малейший сбой, просочившаяся ассоциация, и котел вскипал вновь, бурля эмоциями и пороками во все стороны. Это было неестественно, Астарта уже встречала безумцев, и происходящее хоть и походило на это, но отличалось. Все время работы над душой, Астарту не покидало некое ощущение искусственности. Допрос должен был дать ответы.

На это потребовалось ещё две ночи, но картина стала складываться в представлении демонессы. Эльфийка оказалась в реальности заключена в тюрьму, где её мучили, пытали, насиловали, но самое главное — чем-то поили. Наркотики, галлюциногены — не ясно, но такой раздрай в эмоциях был их заслугой. Как и Похоть, запах которой и привлек Астарту, являлась следствием ещё какой-то химическо-магической гадости, ранее ни ей, ни мне не встречавшейся.

Как бы, на этом можно было и заканчивать, так как ещё до начала работы Содома я поставил запрет на прямые вмешательства в реальность, предвидя похожие ситуации. Точнее, не совсем так. Найти человека присмерти или на грани, испытывающего Похоть, по которой и осуществляется поиск душ — это что-то очень маловероятное. Однако не невозможное, а помочь всем... Я не бог, в подтверждение этого на ум приходит бедняжка Илайя, ставшая болезненным уроком. Этот запрет на прямое вмешательство был компромиссом с совестью, душой и здравым смыслом. Мне не нравилось такое решение, но иного выхода не было. К счастью, найденный Астартой случай был первым в практике Содома. Шанс на Похоть присмерти или угрожающих обстоятельствах был действительно очень мал. Мысль о лицемерии посетила меня уже второй раз за короткий срок... тьфу, ты.

В общем, будь Астарта той, кем я её считал, она бы оставила душу, уйдя в дальнейшие поиски. Ответ на хаос во сне был дан, задерживаться смысла не было и запрет был... Только Астарта была личностью, и ей такое положение дел не понравилось, к тому же такой лакомый кусочек, такая сильная душа, а столько всего ещё не проверено, не исследовано, а идеи и наметки есть. Поразмыслив и посмотрев, что я занят подготовкой к битве в реальности с Порождениями Тьмы при деревне Ежи, она пришла к консенсусу сама с собой. Запрет был на прямое вмешательство? Да. Вот она и не будет вмешиваться напрямую. М-да, демон, как есть.

Временно были прекращены все другие эксперименты, а свободное время Астарта посвятили эльфийке. ПсевдоСодом был Воплощен для единственной души, МИЯДы перенастраивались, демонесса пылала энтузиазмом. Все навязанные эмоции пошли в топку для розжига «дойки», но доминировали и усиливались Ярость и Похоть. Сначала попеременно, потом одновременно. Вместе с тем, Астарта пыталась направить поток изменений в первую очередь на скрытое излечение, так как состояние тела у эльфийки было совсем не ахти. Физическая слабость, наркотики, многочисленные ушибы, переломы рук... Хорошо, что её кормили нормально, явно продлевая мучения. В то же время, Астарта работала на грани своих навыков и знаний с сознанием и сонной пеленой. Ясность сознания, контроль эмоций, выжидание удобного момента — это была тематика снов, остававшихся после исчерпания энергии души.

В какой-то миг, это дало неожиданные для Астарты, но не для меня, результаты. Эльфийка полноценно очнулась от сонной пелены во сне, осознавая обстановку и нереальность происходящего.

— Кто ты и где я? — вопрос был задан тогда. Однако, несмотря на всё Астарта оставалась Астартой, поэтому безбашенное решение показаться во всей красе — чуть ли не единственное для неё верное решение. Во всполохах крови из земли вырос огромный бутон из костей, раскрывшийся чуть позже, и внутри него стояла она. Укутанная в скудное одеяние из костей, с двумя парами рогов на голове и черными спутанными волосами, с тремя золотыми глазами и знакомой улыбкой радостного хищника. Только вопреки ожиданиям, эльфийка лишь кивнула на её появление, будто этого и ожидала. — Демон. Что же, если ты сможешь убить их... Забирай все, что у меня есть. Я готова, — и закрыла глаза, расслабляясь и раскидывая руки в стороны.

— Интересно, но не-е-ет... Мне нет хода в твою реальность. Создатель запретил мне.

— Жаль.

Одно единственное слово. Ни вопросов что за Создатель, тот ли самый, почему запрет, почему именно «твою» реальность... Она просто приняла все это и будто умерла внутри. Чем очень сильно напоминала мне Эрин в начале нашего знакомства. Черт, да предоставь мне Астарта этот образ ранее, я не то что не наказал бы её, как она втайне боялась, а сам ломанулся бы в реальность! Ну ладно, может не сам, и не ломанулся... Проехали.

— Смертная, если я не могу выполнить твое желание, это не значит, что ты сама не сможешь.

— Я в плену, на грани гибели. Люди... постарались меня сломить.

— Всё зависит от тебя...

С этими словами первая встреча была окончена, а главный эксперимент Астарты вступил в новую фазу. Каждая «дойка» (заметка на будущее: нужно назвать процесс по-иному, а то это уже не отражает смысла действа, спасибо Астарте) теперь проходила на грани осмысленного для девушки. Демонесса напрямую говорила, что это меняет её, усиливает, и концентрировала образы снов. Любой срыв волевого контроля над эмоциями, впадение в истерику, и Астарта просто уходила из сна, оставляя её одну, наедине с мучителями и сырой, темной камерой. Какая жесткая дрессировка... но, должен признать, эффективная. Зачем же ей был нужен именно контроль над эмоциями у девушки? Погрузившись в мыслеобраз ещё глубже, я нашел ответ. Она просто брала пример с Эрин. Хм, разумно.

Прошло две недели. Каждую ночь душа эльфийки мариновалась в Ярости и Похоти, меняя тело в угоду собственным желаниям, соблюдая баланс между двумя пороками и ясностью сознания. Уже неделю Астарта наполняла пространство псевдоСодома максимально чистой собственной внутренней маной, порой, скрипя зубами от боли. Она ведь обычный в этом плане демон, не то что я, ей больно использовать внутренние запасы больше, чем на треть. Однако, видя результат и ускорение процесса, Астарта не прекращала, хотя и не заходила за пределы разумного. Эльфийка же... в ней появилась надежда. Не на жизнь, а на месть и смерть. Нужно было для Похоти примерить на себя образ шлюхи? Не вопрос. Ради Ярости вспомнить мучения так, будто заново пережила, а потом максимально кроваво разорвать обидчиков? С удовольствием! Все одновременно? С этим возникали сложности, но и в это девушка погружалась по самые ноздри, стараясь удержать клочок сознания в ясности. Безусловно, до Эрин эльфийке очень далеко, но и самоконтроль простых смертных она переплюнула уже на голову. С каждой ночью, с каждым проявленным изменением тела её решимость крепла, а душа вырабатывала все больше энергии. Если бы Астарта привела её в Содом, Кукла немедленно сообщила бы мне о таком уникуме. Я пока не видел собственными глазами, поэтому не буду загадывать, насколько она сильна, однако Каталина — одна из сильнейших душ бывших в Содоме — уже оставалась далеко позади.

Все шло к прогнозируемому финалу. Ещё немного, и полностью здоровая воительница второго уровня мастерства, выведенная изменениями слегка за пределы природных ограничений, вышла бы на охоту. Только жизнь напомнила о себе первой. Астарта не знала, что случилось, но по сформировавшейся меж ними тонкой и эфемерной связи почувствовала всплеск неверия, страха, беспокойства, а после ненависти и ярости в таких количествах, что она никак не ожидала. Это светопреставление длилось больше часа, пока все не затопила боль и безысходность. Спустя ещё час, девушка очутилась в Тени и Астарта пошла на разведку, по результатам которой, не побоявшись наказания, и вызвала меня. И вот, мы здесь. Я наконец до конца переварил огромный мыслеобраз, скинутый мне Астартой, потеряв где-то пятую часть от общей кучи, но ситуация в целом мне ясна. Осмотрев демонессу с ног до головы, вынужден признать, что представить ее тем ученым, который так скрупулёзно и въедливо исследовал новые горизонты науки, очень и очень сложно. Ну не вязался у меня образ суккуба, которому она соответствовала почти на все триста, с эдакой миниверсией Мордина! Но против фактов не попрешь. Без моего присутствия или чьего-либо ещё наблюдения, она ведется себя сильно иначе. Странно это все...

— Астарта, идешь со мной.

— Да, Создатель, — ответила демонесса, нетипично тихо и скромно. Видимо, первичная реакция на моё появление была рефлекторной, а сейчас она чувствует себя виноватой. Как бы и есть за что, но по большому счету и нет. Очередные её бзики, но я слишком много отмахивался уже. Наотмахался на весь остаток вечности. Такими темпами мне Администраторы ядерную бомбу подсунут между делом. Или Похотливую бомбу футанари... Тьфу-тьфу-тьфу! Чур меня!

Накинув на себя стандартный комплекс маскировки, приглушив ауру до предела, вхожу в сон эльфийки. Точнее, Каллиан Табрис — ещё одного возможного протагониста игры. Такая сильная душа должна была дать намеки на необычность персонажа, но Астарта просто не знала всего. Узнав из мыслеобраза некоторые места и персонажей, сопоставив с именем, которому демонесса не предавала должного значения, не узнать девушку я не мог. По канону игры, Каллиан проживала в эльфинаже Денерима, не выходя за пределы города. Перед битвой при Остагаре она собиралась выйти замуж, но в самый разгар празднества приперся подлый людь. Только вот девочка была совсем не проста и показала зубы. Опуская детали, все закончилось плохо. Я не знаю точно, как повернулась история здесь, ведь надеяться на канон опрометчиво, а сведения Астарты отрывочны, но, в любом случае, было пролито много крови как эльфов, так и людей. Дункана, по канону спасающего Каллиан от тюрьмы рядом не оказалось, и девушка попала в застенки подлых вертухаев.

Войдя в пузырь стабильного пространства, мы с Астартой очутились в кошмаре. Расплывчатые образы, принимающие облик антропоморфных тварей, кружились вокруг, периодически нападая и кромсая плоть распятой на дыбе Каллиан. Миазмы разложения и тления пропитывали каждый гран воздуха. Все было пронизано болью и черным отчаянием, затопившим и вытеснившим все остальное, не было даже гнева.

— Так дело не пойдет.

Я не Астарта, моей Воли и навыков хватило на мгновенный перехват сна, не давая душе инстинктивно взбрыкнуть. Мрачный пейзаж сменился на переплетение коричневых, зеленых и голубых тонов, сонная пелена окрепла и Каллиан погрузилась в покой, пропитанный светлыми чувствами уюта и дома. Мне нужно разобраться, что с ней произошло, а потому контакт пока отложим. Кинув Познание на девушку, я аж передернулся. Созданный во сне облик был иллюзией, в то время, как настоящее тело было перекореженным куском мяса. Конечности вывернуты и сломаны, связки взрезаны, обширные внутренние травмы, отсутствие правой ноги и левого глаза. Калечили безвозвратно, даже с учетом магии.

— Блять...

Она живет последние часы, и то, благодаря тем малым по отдельности, но весомым в комплекте изменениям, которым поспособствовала Астарта. Чуть отстранившись и треангулировав местоположение тела, с недовольством сплевываю. Конечно, это центр Денерима, столицы Ферелдена.

— Создатель? — Астарта переминалась с ноги на ногу, с беспокойством посматривая на безмятежную улыбку эльфийки, принявшей облик реального тела, а потому смотрелось это жутковато.

— Вот что ты от меня-то хочешь, а? Чем я могу помочь? Она не маг, нормальной одержимости в первое время можно не ждать, а насильно и в полную мощь любой из нас ее просто сожжет, несмотря на силу души. Кругом солдаты, рядом Церковь и корпус Храмовников. Времени нет, она умирает, но это ты знаешь и сама, — и ведь действительно, засада, куда не взгляни! Упускать возможного протагониста не целесообразно, да и помочь хотелось, попутно оторвав все причиндалы виноватым в таком состоянии красивой и способной девушки. Сила, да просто спасти, а вырезать людишек можно и после, но желание упиралось в простое «как?»

— Мастер, я никогда вас ни о чем не просила... — начала Астарта аккуратно, нервно дергая веками на третьем глазе во лбу. Всё-таки привязалась, а ведь поначалу про себя думала — «материал для эксперимента». Ага, конечно. Если она от меня взяла тягу к ковырянию отверткой в работающем трансформаторе, то и остальное вполне возможно. А тварью быть я не согласен, и дал себе зарок. Черт... Надо вытаскивать девушку. Потом придумаю рациональное объяснение важности и нужности очередного безрассудства. Ещё один взгляд на истерзанное тело, и из груди вырвался тяжкий вздох. Не смогу я уйти отсюда просто так.

— И не нужно. Дай подумать.

Итак, нужно вытащить объект Д из фортификационного сооружения З, миновав неизвестное количество субъектов С, не попав в радиус чувствительности неустановленного числа субъектов Х и М. Задача та ещё... Что делает в такой ситуации сатрап и деспот? Вопрос риторический.

«Мордин, бросай всё, есть срочная задача!»

Спустя час времени, проведенного на ускоренном участке грани домена, был выработан план действий. Ну, как план... я бы такое даже курить не стал. Иначе говоря, план — гъАвно. Ничего толкового ни я, ни Астарта, ни Кукла, ни Мордин предложить не смогли. Выделилась лишь Сара, и, за неимением альтернатив, а возможность просто плюнуть не рассматривалась, был принят к работе её, прости Сила, план. Мне он не нравился категорически. Заключался он в переделанном плане вторжения в реальность, который она составила во время разрыва связи с доменом, когда на меня наложили Печать Крови. По изначальному сценарию, творилась та ещё дичь и полный амбец, вполне в духе канонной Королевы Клинков с её штурмом планет людей и ордами пожирающих все на своем пути зергами. Поэтому пришлось резать осетра и корректировать.

Основных проблем две: скрытность с силой одержимости. Без первого никак, так как прибежавший на шум корпус Храмовников раздавит любого демона, и это я не учитываю магов, обязанных быть в столице. Вследствие этого, нужна максимальная тишина. Пофиг на звук, кровь и прочее, Завеса не должна идти ходуном, а магией не стоит сшибать стены и башни. Второе же — краеугольный камень наших тяжких дум. Каллиан не маг и нормального контакта с Тенью не имеет. Раскочегаривать и готовить тушку по образу Эрин некогда, поэтому придется влезать, как есть. Но стоит переборщить и она просто сгорит под напором энергии. Ни аура, ни тонкое тело, ни канал в Тень не выдержат хоть сколько-нибудь нормального потока. Ситуация с Кирой, когда она была при смерти, а я шел войной против Храмовников была гораздо лучше.

Итак, что предлагает Керриган? Аккуратно влезть в тушку Каллиан и устроить ма-а-аленькую гекатомбу, пробив нормальный канал в Тень. Затем, по уже опробованной архитектуре, сваять подобие статуи-сервера, маскирующего связь тело-Тень-демон. Сама статуя фонить потусторонним миром будет, от этого никуда не деться, но пока ее обнаружат и что-нибудь предпримут, я в тушке смогу сбежать за пределы хотя бы замка. Стало быть, по пунктам: влезть в тело, подлечить до минимума насильственного функционирования, тихо покромсать десяток стражи, сваять из этого ритуал, Воплотить в зачищенном помещении сервер, тикать на полной скорости. Что может пойти не так, не правда ли? План — дерьмо.

— На всякий случай, готовьтесь к крайним мерам, — стоя перед пленкой границы сна, говорю Кукле. — Если все пойдет совсем плохо, устроим разрыв в Завесе, а там хоть трава не расти.

— О да, прорыв демонов в столице — это ведь такое частое событие, а на пользу репутации магии и магов как пойдет благоприятно, — Сара, стоявшая рядом, насмешливо взмахнула крылом.

— Ты точно найдешь общий язык с Морриган, — ещё раз осмотревшись и ещё раз мысленно прогнав последовательность шагов, заканчиваю диалог. — Погнали.

Шаг вперед, и граница пройдена. Домен и уже почти традиционно занявшие позицию у артефактов-якорей Администраторы нависли над временно структурированным участком Тени.

— Прости, девочка, будет больно.

Каллиан, погруженная в наведенный уютный сон, меня не услышала, но слова были сказаны скорее для меня самого. Предстояло самое сложное: использовав только тонкий канал обычного смертного, войти краем Воли в её тело в реальности. Кроме меня, ни у кого не хватило бы навыков и тонкости оперирования, но, принимая во внимание мой «вес» как высшего демона, поговорка про слона в посудной лавке сейчас актуальна, как никогда.

Краешек Воли ощупал проекцию/тело/душу Каллиан и скользнул вдоль её связи с телом. Этот канат узок, но, благодаря законам Тени, очень крепок и надежен, пройти вдоль него не составляет труда до туманного марева Завесы, в которую и ныряет моя путеводная нить.

Вдох. Вы-ыдох. Аккуратно.

Микроскопическая щель в Завесе дрогнула, когда я попытался ее расширить под самую малую часть себя. Ещё один небольшой рывок, и слышится болезненный стон эльфийки, ведь субъективная щель — это она и есть. Ну же, ещё чуть-чуть...

Крак.

— А-а-а! — заорала скинувшая спокойствие Табрис. Сон затрясся, душа рванулась в реальность, но якоря сработали штатно. Они Ульдреда удержали, не то что тебя, детка! Только крик — это не просто боль, это сигнализация повреждений. Благо, мне хватило пространства проникнуть. Закрыв глаза во сне Каллиан, полностью концентрируюсь на щупе Воли, что, наконец, достиг реальности и тела эльфийки. Какое печальное зрелище... Познание не ошиблось ни на бит. И вот этот кусок мяса, мне нужно привести в относительно рабочее состояние. Ладно, хватит скулить, за работу.

Изломанное тело инвалида дернулось в путах и со стоном открыло единственный уцелевший глаз. Обожженная грудь приподнялась выше, чем раньше, вдыхая больше воздуха, насколько позволили сломанные ребра. По конечностям пробежала судорога и мышцы рук попытались сократиться, даже несмотря на травмы, но джутовая веревка не позволила этого.

Ага, с этим понятно. С одной стороны, все очень плохо, с другой — никто не заморачивался с нанесением урона магией или специальными навыками, приемами, зельями. Энергетическое тело в принципе неплохо выглядит, а значит, я могу использовать его, а не Воплощать нечто на замену, что уже радует. Девушка однозначный мастер второй ступени воинского мастерства, что уже совсем неплохо в таком-то возрасте. Не берусь судить точно, но она вроде ровесница Эрин, не имела доступа к ресурсам тейрна и вот так смогла продвинуться, а ведь это только вершина айсберга. Сотни часов тренировок обычного фехтования чувствуются отголосками в каждой мышце... Точно протагонист.

Сколько мне доступно из энергии, без риска спалить канал, и как следствие, саму Табрис? Жалкая сотня УВ. Плохо, но не катастрофа. Две руны, слабая напитка маной, толика Воли и пережженные веревки опадают на грязный каменный пол. Теперь низ. Что там? Колодки на одну ногу? Странно, но пофиг. Познанием нахожу замок, оказывающийся простой защелкой, а телекинез из манипулирования Волей освобождает конечность. Пропитав Волей каждый сантиметр тела, используя ауру и энергетический каркас, пытаюсь пошевелиться, что удается с трудом. Будто марионетка на веревочках. При попытке сесть, осколки ребра едва не пробили легкое, поэтому пришлось потратить пару минут на их вправление и фиксацию.

Хриплый вдох-стон раздался в помещении, когда я наконец смог полностью раскрыть легкие на полную. Медленно принял позу сидя. Ах ты, черт, забыл про голову, и она просто болтается свободно на шее. Ещё одна судорога, и верхний ганглий с единственным визуальным сенсорным органом осматривает скудную обстановку помещения. Небольшой каменный мешок два на два метра, из мебели ничего нет, даже ведра под нужник, лишь колодки и веревки. Дверь не просто деревянная, а с полосами металла, имеющая зарешеченное смотровое окошко, закрытое с той стороны в данный момент.

Нужно восстановить мобильность. Осмотрев колодку и приставив к окровавленным бинтам на культе ноги, начинаю потихоньку использовать магию. Придать нужную форму дереву, отбросив лишнее, слегка подлечить срез, а затем срастить места Волей, наплевав на притупленную, но ощущаемую боль и растущее напряжение канала.

— Чш-ш-ш... Ольньо...

Хм, язык также сожжен, раньше не обратил внимания. Так, ещё раз осмотреть тело, вправить кости, как надо, теперь и на правой руке, затем медленно встать по стеночке на ноги. Пока успешно. Пара шагов туда-сюда, дабы приноровиться к протезу и телу, и глубокомысленно прошипев матерные конструкции, нацеливаюсь на дверь. Познание проникает за преграду, но разобрать дальше тройки метров ничего не удается. Я слишком мало присутствую, а какофония реальности никуда не делась. Сигналы и ощущение жизни также подводят и остается неизвестным, присутствуют ли рядом стражники. Надеюсь, нет.

Дверь, вот так сюрприз, закрывается на обычный засов с той стороны. Слегка напрягшись, отодвигаю его Волей, прислушиваясь к тихому скрежету и ненормальному отсутствию иных звуков. Кажется, все в порядке. Толчок, и дверь распахивается, позволяя выйти в едва освещаемый факелами вдалеке коридор, заканчивающийся как раз моей камерой. Ах, да, ведь в камере стояла непроглядная темень, но это настолько слабый фактор, что я о нем забыл. Глаза... извините, глаз, усиленный Познанием, прекрасно видит. Судя по открытым засовам на закрытых дверях в соседних камерах, Каллиан была здесь единственной пленницей. Интересно, почему?

Бесшумно за счет Воли и Воплощения передвигаясь походкой несвежего зомби вдоль стены коридора, прислушиваясь огрызками на месте ушей, я крался вперед. Только спустя десяток минут неторопливого движения (экономия и осторожность!), послышалась приглушенная речь, смех и периодический дробный стук. Стражники? Караул? С каждым шагом различить отдельные слова становилось проще.

— ... ты мне так всю свою премию проиграешь! — прокаркал преисполненный довольством голос немолодого мужчины.

— Тебе не может везти вечно. Ты же не жульничаешь? — более молодой и звонкий, но вместе с тем и гнусавый.

— Да как у тебя язык повернулся?! Чтобы я, да жульничать?!

— Ты просто не умеешь, да? — картаво усмехнулся молодой.

— Да, не умею. А так, обязательно бы.

Под общий смех подозрительно веселых стражников, я в теле Каллиан подошел к выщербленному углу коридора. Не выглядывая за него, прикрываю глаза, отдаваясь Познанию. Двое мужчин в полном комплекте средних чешуйчатых лат за исключением шлемов, сидела за столом, играя в нечто, похожее на кости. Кружка и кубики присутствовали, как и двухлитровый кувшин с чем-то жидким по соседству со шлемами. Третий мужчина в таком же обмундировании дремал, прислонившись спиной к стене.

Слишком беспечно? А что им здесь угрожает, кроме гарантированного инвалида в единственной камере? Хотя, дальше по коридору, после этого поста охраны шло ветвление и чувствовалось неясное скопление живых. Там могли быть иные камеры с заключенными. В любом случае, трое — это очень неприятно для меня в таком состоянии. Придется работать магией, и наверняка, дабы не поднялся шум. Хотя, может, попробовать схитрить? Воплощаю звук крика боли, как будто издалека и приглушенного дверью.

— О, бешеная проснулась, — мужчина постарше отвлекся от очередного броска и посмотрел в мою сторону. — Ха, я думал, уже померла, а она кричит.

— Слушай, Торольд, а чего её ещё не грохнули? — спросил молодой, передернув плечами. — В прошлый раз вон тоже думали, что она вот-вот помрет. А она всю смену и караул положила голыми руками.

— Боишься? — подначивающе уточнил шрамированный на лицо бородач. Видимо, проверять или идти мне навстречу они не станут. Жаль, придется по-иному.

— Нет, конечно. Но... опасаюсь.

— Это правильно. Только вот командиру нашему до этого дела нет.

— Эгелю, шо ли?

— Балда, сотнику! Она брата его убила, когда шла за головой Вогана. Поганая эльфка, как и весь их плешивый род.

— Аа-а-а... Вот чего у сотника башку переклинило. Я-то думал...

— Вот-вот. Он над ней все время издевался, как мог, приказывая лечить, как полагается. Только вот сегодня, видимо, перестарался. Не знаю, что там произошло, но её только элитный телохранитель эрла Хоу и смог остановить. Повезло, что рядом с казематами оказался. Да только теперь опасаться её точно нет смысла. Там наш палач надежно постарался-а-а... — он смачно зевнул. — Что-то спать так тянет, прям как Тома. Эй, а ты чего? Один точно, до-о-о...

Не договорив, бородач смачно треснулся головой об стол, заснув под действием магии. Хорошее заклинание «Сон», но применяю я его впервые. Не было ещё ситуации нужной, думал, и не будет никогда. Зачем, если можно сразу убить? Вот, теперь никто не переубедит меня в существовании лишних знаний. Вся троица заснула беспробудным сном. Гарантированно беспробудным.

Войдя в помещение и поморщившись от яркого света лампы, перетаскиваю тела на пол, в один ряд. Пришлось повозиться, снимая с них нагрудники, обновляя периодически магию, так как со сломанными пальцами не до тонкой работы, даже с учетом Воли. Но спустя минуты три все было готово. Вооружившись кинжалом одного из них, пускаю первую кровь расисту. Или видисту? А, не суть важно. Троих хватит с натяжкой, но помощь с той стороны должна компенсировать. Руны ограждения в первую очередь, не хочу, чтобы случайный маг или другой какой чувствительный пронюхал.

Кровь текла ручейком, будто сама вырисовывая нужные руны, формируя замкнутый круг. На телах танцевал кинжал, вырезая нужные комбинации и связки. Пришлось глушить стражников магией все время, так как от боли они норовили очнуться. на все про всё ушло не много времени, и уже через десяток минут все было готово к ритуалу. По традиции, экспериментальному, ни разу до этого не проверенному, но расчеты на системе «Гавриил» показывали удачный результат.

Клинок резко входит в сердце первому, более молодому. Его рот раскрывается в беззвучном крике, а руны наливаются тусклым красным сиянием. Не мешкая, следуют ещё два удара по оставшимся сердцам жертв. Реальность заколебалась, жестко огороженная границами ритуала, мана пришла в движение, заклинание заработало и дрожь начала нарастать. Все больше и больше, пока в какой-то момент, со звуком лопнувшей струны, не произошел микропробой Завесы. Я в обоих телах вздохнул намного свободнее, так как появилась небольшая форточка в Тень, вместо замочной скважины.

Хрустнув шеей, начинаю настоящее исцеление измученного организма, пускай и очень грубое, в основном из псевдоплоти, но достаточное для достижения краткосрочных целей. Примериваясь, какую из трех вариантов ног мне забрать, проскользнула кривая улыбка на разбитых губах Каллиан Табрис под хруст спаивающихся костей.

— Усьё-о-о... эе.. Нъйе... не-е тхакъ, уж и плохо.

//Каллиан Табрис до момента не состоявшейся свадьбы.