Похоть? (Dragon Age:Origins)

Глава 71 Жизнь мага

Место действия: окрестности деревни Редклиф

Время: 6 Первопад (Умбралис), полдень.

По широкой дороге, вымощенной брусчаткой, не спеша двигался немалый вооружённый отряд людей. Они отличались от обычной толпы не только внешним видом, с мелькающими то тут, то там тяжёлыми и средними доспехами и мантиями магов, но и хорошо заметная дисциплина и поддерживаемый строй. Маги, воины и рыцари шли в едином потоке, но чётко разделялись на малые группы и ячейки. Боевые звезды магов соседствовали с штурмовыми отрядами, а рядом шли тройки храмовников. Люди были напряжены и готовы к неожиданностям. Посохи чародеев едва заметно на солнечном свете сверкали, демонстрируя наполнение маной, клинки же воинов находились в ножнах, но лежавшие поверх них руки были готовы обнажить их за доли секунды.

Среди них не было новичков или неумех. Каждый из идущих по дороге обладал опытом смертельных битв, был сведущ в военном деле и не раз обрывал чьи-то жизни. Однако это не означало, что они не испытывали страха. Простые, пускай и сильные солдаты Редклифа и рыцари эрла Эамона с тревогой посматривали вперёд, туда, где находился замок владельца окрестных земель. Охваченное колдовскими огнями и маревом каменное строение выделялось и приковывало взгляд. Наиболее опытные путешественники могли сравнить это с миражами и искажением пустыни, и были бы отчасти правы.

Но не только это тревожило людей. Не менее настороженные взгляды то и дело адресовались впереди идущим, ведь во главе колонны шли настоящие потусторонние твари, нечеловеческой природы — демоны.

— Не нравится мне всё это... — едва слышно проговорил молодой маг, выглядящий старше своего возраста из-за бледности, острых черт лица и общей худобы. Тяжёлый взгляда и неулыбчивое лицо довершали образ и многие за глаза считали его неприятным типом, и понимали, насколько сильно ошибались, лишь узнав его чуть ближе.

— Тебе вообще мало что нравится, Матиас, — скрипучим голосом, таящим в себе явный смешок, заметила впереди идущая престарелая женщина.

— Вы не правы, командир. Есть множество вещей, вызывающих у меня симпатию.

— Да? — преувеличенно удивлённо спросила женщина, повернувшись и посмотрев на него, не снижая скорости ходьбы. — По тебе и не скажешь.

— Командир...

— Уже пять лет я твой командир, а ты как был унылой кляксой на вид, так таким и остался. Как ты себе девушку искать-то собираешься?

Под безобидный каркающий смех боевой старушки, Матиас тяжело выдохнул, полуприкрыв глаза. Чародейка Раделла всегда была такой, сколько он её знал. Никто не помнит, сколько ей на самом деле лет, но все отмечают пылающую внутри старческого тела молодую душу. Она никогда не лезет в карман за словом, называет остальных стариков «скучными пердунами» и обожает подкалывать молодых и не очень магов и чародеек. Однако, Матиас знал, что по большей части это маска, пускай и являющаяся частью личности его учителя. Он догадывался о многом умолченном в биографии одного из лучших боевых магов Ферелденского Круга и командира звезды, но одна загадка так и осталось неразгаданной для него: почему ей так и не присвоили звание Старшего чародея? Ответ на это мог многое прояснить.

Однако сейчас это не то, что его тревожило на самом деле. Привычно пропуская мимо ушей монолог учителя о важности поры юности, он посмотрел чуть дальше вперёд, где шли двое демонов и их контрактники, с поддержкой в виде командора Кусланд и сэра Алистера с сэром Пальтом.

Демоны. Призванные на их сторону.

В очередной раз эта мысль породила хаос в его голове из сотен вопросов, предположений, теорий, догадок и робких выводов. Его мозг судорожно искал ответы, вгрызаясь в скудные факты, однако истина ускользала от него. Именно это и не нравилось Матиасу. Что-то было не так, у него не было нужных кусочков информации, а потому картина происходящего не складывалась.

Ещё с раннего детства Матиас осознал простую вещь — он был умнее большинства. Это не было чем-то исключительным, ведь у каждого есть нечто, что выделяет его на общем фоне. Кто-то быстрее бегал, кто-то выглядел красивее, у кого-то был дар вести за собой, а кто-то был умнее. Поэтому Матиас никогда не кичился этим, не испытывал презрения к другим, не гордился. Может этому поспособствовало воспитание отца, а может что иное, он не знал. Но факт оставался фактом, он был умнее многих.

Поначалу это проявлялось в мелочах. Он был послушным ребёнком, редко совершал одну и ту же ошибку дважды, быстро научился говорить. Насколько родители были рады его примерному поведению, настолько же страдали от его вечных и нескончаемых вопросов обо всем вокруг. Тогда Матиас считал, что отец знает всё на свете. Было неприятно осознать ложность этой мысли.

Почему вода течёт? Почему небо голубое? Почему дует ветер?.. Сотни «почему», за которыми следовали неизменными спутниками последующие «зачем». Когда он немного подрос, его, как и ещё десяток детей, отдали в маленькую церковь в соседней деревне на обучение азам грамоты и нехитрому счету. В отличие от других детей, Матиас не противился непонятой «зауми», которой их пыталась обучить преподобная мать. Он не обладал феноменальной памятью, но ему было по началу просто интересно, а затем появилась и то, что впоследствии он узнает как аналитическое мышление.

Каждый новоузнанный факт не просто складывался в хранилище в голове, или забывался, как у многих других детей, а пропускался через пускай и детский, но разум. Счёт мгновенно нашёл применение в хозяйстве, грамматика — в ведении нехитрых записей, чему помогал и способствовал отец. Религиозная же часть, Песнь Света, преподаваемая им, на время ответила на все его нескончаемые «почему». Ведь небо синее потому что Создатель сделал его таким. Какой прекрасный ответ, и мальчик получал его почти на все свои вопросы. Любое почему и зачем — Создатель так повелел. Просто и лаконично. Он пытался понять это, осознать, прояснить, но под строгим взглядом сухопарой старушки в золотых одеяниях с изображением солнца, он тушевался и замолкал. Ему приходилось удовлетворяться этими ответами. Тогда ему и в голову не могло прийти, что уважаемая преподобная мать может лгать или намеренно вводить в заблуждение.

Затем произошёл один случай, который намертво отпечатался в памяти на всю остальную жизнь. Это был ничем не примечательный солнечный день в середине волноцвета. Матиас помогал соседу-плотнику в постройке нового курятника. Мальчику нравилось что-либо мастерить, а дерево привлекало его своей простотой в обработке, и вместе с тем некой постоянностью, чего не дождёшься от глины. Сосед это заметил и потихоньку присматривался, чтобы взять его в ученики, когда тот подрастёт, поэтому и не отказывал в просьбах мальца поучаствовать или просто посмотреть. Матиас держал не тяжёлый инструмент, подавал различные детали и чувствовал себя причастным к созданию чего-то сложного, важного, нужного, разбавляя будни старика.

В тот раз Матиас снова закидывал незлобно бурчащего дедка вопросами, на которые тот даже иногда отвечал. Однако в один момент, что-то заставило мальчика нахмуриться. Он покрутился по сторонам, сравнил почти готовый курятник со стоящими рядом домами, и спросил, почему у тех различаются крыши.

— Потому что мне так проще.

Короткий и не содержательный ответ был совсем не тем, что хотел услышать маленький Матиас, но возглас протеста и возмущения застрял у него в горле, ведь он уже знал характер плотника. Насуплено сопя, он молча наблюдал, как мастер заканчивал работу. Вопрос и ответ все продолжали крутиться у него в голове хороводом, в то время как отец расплачивался и вёл беседу с соседом, пока в какой-то момент, мальчик не заметил их курицу, что опасливо осматривала новое строение во дворе.

Обычная коричневая и упутанная курица крутилась рядом с их будущим домом, резко вертела головой из стороны в сторону, и клювом пробовала стенку ранее неизведанного ей нечто. Ведь раньше здесь ничего не было, а теперь непонятное это! И в этот миг будто некое озарение вспыхнуло в голове мальчика. С точки зрения курицы плотник был Создателем, что повелел и создал курятник. Для птицы неизвестно было как Создатель это сделал, и зачем, уж тем более, почему у этого нечто была именно такая, односкатная крыша, а не двухскатная как у других больших домов. Ей не было известно почти ничего.

Матиас же знал ответ зачем было построено это строение, что оно вообще такое, и что сосед не был никаким Создателем, а просто плотником.

— Мы — курицы...

Это простое осознание словно разбило оковы на его разуме. Ответ «потому что Создатель повелел» не был ошибочным, ведь преподобная мать не будет врать, но и полным не был! Была причина именно в таком «повелении». У всего есть причина! Просто для некоторых вещей, Матиас был слишком «курицей».

Переломный момент для маленького мальчика и выросшего из него мага. Религия не могла дать ответы с такой постановкой вопроса, жители вокруг, казалось, вообще не задавались этими вещами, и потому Матиасу пришлось искать новые пути. Поставив во главу поисков для начала самый первый свой вопрос, который интересовал его почти каждый день, интригуя при каждом взгляде наверх — цвет неба, и почему оно все же синее, а облака разноцветные, он принялся методично перебирать доступные возможности. Опрос жителей деревни, служителей церкви, немногочисленных путешественников, составление возможных источников знания. Он не отступался и усердно искал.

Только спустя месяц, Матиас смог договориться с низеньким, почти с него ростом, но очень широким человеком, странствующим торговцем, о покупке книги, в которой бы нашёлся ответ о небе. С трудом собрав карманные деньги, полученные по доброте душевной от различных мастеров за помощь и различные поделки, купленные сердобольными старушками у него, Матиас внёс залог за столь дорогую вещь. Ожидание прибытия его просто убивало на протяжении ещё одного месяца, он весь извёлся, и каждый день бегал к дороге, силясь высмотреть медленно плетущийся караван, запряжённый бронто.

Когда же наконец прибыл торговец, и передал Матиасу вожделенную книгу, то счастью мальчика не было предела. Он бегом кинулся домой, с трепетом прижимая к себе тряпичный свёрток с великой драгоценностью, ему казалось, что лицо треснет от улыбки. Именно улыбка послужила началом череды событий, изменивших всё ещё раз. Это был неправильный вывод, смешной, детский, но он хорошо запомнился, и Матиас более в жизни почти не улыбался, заработав первую, но далеко не последнюю психологическую травму.

Когда он довольный бежал вприпрыжку домой, его заметили сельские мальчишки. Нельзя сказать, что у Матиаса не было друзей или что он не ладил с другими, но вот недоброжелатели были точно. Троица детей примерно его возраста завидовали и ненавидели его. В этом были виноваты отчасти их родители, что постоянно ставили его им в пример, а также некая нелюдимость самого мальчика. Он любил играть, но больше он предпочитал узнавать нечто новое или мастерить поделки, не говоря уже о каких-либо хулиганствах. Вот троица и невзлюбила его, а сам Матиас не предпринимал попытки наладить общение. Сначала были словесные перепалки, на которых более умный и знающий Матиас задавливал собеседников интеллектом, а потом пошли и драки. Каждый раз он был битым, но всегда мстил в ответ, выслеживая по одному и нападая с умом, а не просто кидался, размахивая кулаками, за что опять спасибо отцу. На время троица после этого утихала, но затем снова поднимала голову.

Вот и сейчас, видя неподобающе счастливого «врага», мальчики, не сговариваясь, решили ему незатейливо либо напакостить, либо и вовсе избить, дабы стереть с его лица такую улыбку. Матиас слишком поздно заметил этих троих, погруженный в свои думы, и не успел с ними разминуться. Ловкая подножка и толчок сбили его с ног, и он полетел наземь. Однако самое страшное было в том, что драгоценность маленького Матиаса, книга, содержащая ответ о небе, вылетела у него из рук и, вращаясь в воздухе, выскользнув из свёртка и раскрывая страницы, летела прямиком в жидкую деревенскую грязь. Именно наблюдая за этим полётом, когда осознание последующего дошло до него, что книга будет неизбежно испорчена, проснулась впервые Она.

Магия.

Как он узнает впоследствии, это был мощный телекинез. Но в тот момент, Матиасу показалось, что нечто рванулось из центра его груди вовне, а туда, куда падала книга, будто наступил гигант. Беззвучный взрыв раскидал комья грязи, потоки воды и мелкие камни с мусором в разные стороны, снося как пушинку потоками ветра и мальчиков рядом. Когда Матиас пришёл в себя, через секунду после произошедшего, он увидел, как целая и не пострадавшая книга висела в воздухе без каких-либо подпорок, а после медленно полетела обратно к нему.

Через минуту селяне, прибежавшие на шум и плачь детей, застали ошалевшего, грязного, с окровавленным лицом маленького Матиаса, с трепетом прижимавшего к себе чистую книгу, в окружении трёх раненых мальчиков.

Свидетели рассказали остальным о том, что произошло и, проверив книгу, была установлена виновность Матиаса. Маг, чародей... Презираемая и порицаемая Церковью магия текла в нём. «Магия должна служить человеку, а не он магии!» — любимый и самый лживый из лозунгов. Красивые слова, содержавшие достаточно правильную мысль, сознательно искажались до официального низведения магов до уровня беспрекословного рабства и ликвидации в противном случае. Это сыграло плохую службу для Матиаса. Из почти любимчика деревни он разом превратился в страшную тварь, что покалечила двоих мальчиков и убила третьего — тот скончался через пару дней от ран. Гневные крики под окнами не смолкали, а собственная мать заперла его в кладовку, боязнь за жизнь его сестёр и брата, сама более не рискуя подходить близко. Тот самый сосед-плотник орал громче всех, предлагая сжечь отродье, убившее его племянника. Вся эта ситуация едва не довела мальчика до помешательства.

Его забрали прибывшие храмовники через очень долгие и тяжёлые полторы недели. Страх в глазах матери, презрение, гнев и тот же страх во взгляде немногочисленных увиденных после инцидента взрослых намертво запомнился. Он апатично встретил одоспешенных храмовников, которые без лишней бережливости или аккуратности вытащили его из кладовки, в которой он так и пребывал большую часть этого времени. Лишь отец, наблюдавший за этим вместе с остальной семьёй со стороны, порывался было подойти, но в последний момент передумал и отвернулся, обнимая жену. Так Матиас и попал в Круг Ферелдена.

Достаточно быстро он пришёл в себя под наплывом новых впечатлений. Детская психика пластична, и кроме парочки оставшихся на всю жизнь психологический травм, он смог отринуть прошлое и принять настоящее. Чему поспособствовали рассказы остальных магов вокруг, ведь его история не была чем-то исключительным. Первое проявление магии и реакции окружающих были в целом очень похожи и проходили по одному сценарию. Дети на эмоциях выплёскивали в мир деструктивные и не контролируемые потоки маны, окрашенные в различные стихии, приводящие к как минимум разрушениям, а в худших случаях — смертям окружающих. Это вызывало страх, а затем и ненависть других людей с закономерной реакцией. Прибавить к этому диктуемую Церковью опасность магов и общего очернения магии как таковой — получаем взрывоопасный коктейль. Некоторые дети пережили намного более худшие вещи, чем простое заключение в кладовке, попав в руки впавших в безумие фанатиков. Последним гвоздём в крышку гроба жалости к себе для Матиаса стал спокойный рассказ девочки чуть младше него, о том, как её пытался зарубить топором собственный отец, которого она на эмоциях и сожгла, применив магию второй раз. Сглотнув тогда вязкую слюну, Матиас раз и навсегда перестал винить в чем-либо собственных родителей.

Однако Матиас не мог не заметить, что почти единственным отличием его истории от остальных было в том, что его случай применения магии был хоть немного, но контролируемым. Магия не просто вырвалась из него, снося все на своём пути, а выполнила довольно сложное желание. Как потом ему поведает Раделла, это показатель направленности будущего мага и его потенциала.

Шли годы, и вместе с мальчиком росло и его недовольство. Поначалу, найдя ответ о цвете неба, он думал, что магия и маги смогут поведать ему обо всём в мире, почему оно такое, и зачем. Он ошибся в который уже раз. Да, маги знали больше остальных, библиотека была огромна, а знаний в ней было неимоверное количество. Однако, чем больше Матиас узнавал, тем больше он понимал, чего ещё на самом деле не знает. Этот порочный круг он так и не смог разорвать. Почему заклинания работают именно так? Что есть на самом деле свет? Как появляются демоны, зачем им рваться в наш мир? Количество вопросов росло, а вот однозначных ответов становилось все меньше.

Самым главным источником его недовольства стала Церковь. Официально она не вмешивалась в жизнь Круга, предоставляя внутренние дела на суд Первого чародея и его советников, но верили этому только дети и наивные дураки. Каждый шаг в этой тюрьме отслеживался, а любое инакомыслие бралось на кончик пера. Нет, храмовники понимали природу людей и не прижимали магов к ногтю, и в целом открыто не лютовали. Фракции Изоляционистов, Либертарианцев, Резолюционистов, Лоялистов, Лукрозианцев — все они типичный пример, не теряющий эффективности метода древнего Тевинтера, взятого многими на вооружение «разделяй и властвуй». Пока маги были заняты грызней меж собой, Церковь оставалась в выигрыше. Им давали иллюзию свободы, иллюзию выбора и власти. В это верили многие, хотели верить, предпочитая не замечать очевидного. На самом же деле всё это было не важно и не имело никакого смысла. О чём ещё говорить, если создание семьи было строжайше запрещено, а детей отбирали у матерей и отправляли в другие Круги? Маги для Церкви были одновременно и опасны, и полезны как инструмент. Это в свою очередь диктовало особые условия, с которыми Матиас не был согласен, хоть и понимал логику и ход размышлений руководства Церкви.

Маг должен быть полезен. Значит, он должен уметь делать то, что от него нужно, при этом не забывая об опасности потустороннего мира, гарантируя некоторую безопасность при работе окружающим. Поэтому магов учили, наставляли, давали знания, готовые заклинания, приёмы и не забывали о пропаганде, о необходимости подчиняться людям с солнцем или пылающим мечом на груди.

Маг опасен. Поэтому его нужно контролировать и применять эффективные меры сдерживания. Как это сделать? Не дать развиться выше определённого предела, контролировать даруемые знания, запрещать изобретать нечто новое. Ведь любое новшество приведёт к нарушению баланса меж тюремщиками и заключёнными, что потребует времени и сил по выработке методов противостояния и в целом дорого. Кому это нужно? Правильно, никому не нужно.

Этому не было формального запрета, однако любые исследования жёстко контролировались, а занимались ими считанные единицы. Углубление в изучаемую область порицалось, и не дай Создатель ты заявишь о разработке новых заклинаний или нового направления применения магии. Библиотека была поделена на зоны доступа, которые по идее не запрещалось посещать, но стоило тебе появиться дальше первых шкафов с чёткими алгоритмами чародейства, там, где царствовала теория магии и истоки колдовства, где велись не пустые размышления о Создателе и величии магии, дарованной им, а настоящие основы, правила и записанные эксперименты... Что же, таких тоже брали на заметку, а после они тонули либо в рутинной работе, разъездах и командировках, либо просто исчезали бесследно.

Лучшим и ярким недавним примером такого подхода послужила вчерашняя ученица и едва вставшая на ноги как маг Кира Драун. Её историю знали все, чему само руководство магов и церкви только поспособствовало, правда, опустив многие детали. Стоило ей углубиться в тему взаимоотношений реальности и Тени, демонов и их природы, как она сразу же попала под осуждение толпы магов. Она не искала знаний по демонологии, магии Крови и прочего запретного материала, а просто выискивала детали, теории, описания, но и этого хватило. Ведь она ушла от простых, дубовых и расписанных алгоритмов работы, посмела детально вгрызться в направление без соизволения Церкви. Посмела проявить рвение и желание узнать. Она стала потенциально опасной.

Сначала сработал первый уровень заготовленных мер противостояния и сдерживания — коллективное осуждение выдрессированных с детства магов, не приемлющих такого усердия и раскапывания истины, особенно в столь щекотливой теме. Однако это не сработало, более того, осталось просто незамеченным девушкой. По всей видимости, в её поездке к дворянам произошло нечто такое, что произвело на неё неизгладимо сильное впечатление. Тогда началось давление на её руководителя и учителя — Винн. Старшая чародейка и так, мягко говоря, не одобряла занятий Киры, а после аккуратных намёков нужных людей и вовсе приложила все силы для прекращения «безобразия».

В то время Матиас был уверен, что на этом вся история и закончится, как и многие его знакомые, особенно сподвижники по идее, не раз сталкивавшиеся с преклонением и уважением среди подчинённых к их руководителю Винн. Каково же было удивление, когда Кира Драун разругалась со старшей чародейкой в пух и прах! Конечно, был слух что это сама Винн её прогнала, но в это верилось с трудом. На этом моменте многие посчитали Киру Драун подходящим кандидатом на вступление в их ряды, но Ульдред это предложение отверг, и Матиас его понимал. Слишком много внимания было к ней приковано, слишком многие интересы задеты, и руководство решило сделать из неё пример, прецедент.

После некоторого времени, когда стало ясно, что она не отступится от своих целей, продолжая рыть носом хранилище знаний и допрашивая других сведущих магов, Кира Драун была показательно переведена в Казематы Киркволла, а эту историю по тем или иным каналам довели до всех членов Ферелденского Круга магов, что возымело свой эффект. Если иные Круги ещё пытались походить на дома магов, пускай и закрытые, то Казематы откровенно были чем-то вроде исправительной колонии. Жёсткий открытый контроль, суровые методы наказания, почти пустая библиотека и настоящая мегера на посту рыцаря-командора храмовников — это малая часть «прелестей» того места. Лучше, чем Усмирение, на которое Кира даже по самым суровым меркам точно не заработала, но легче от этого не становилось. Никто не хотел последовать за ней, поэтому продолжили играть в свои фракции.

Сам же Матиас осознал положение дел и заведённые порядки в Круге довольно быстро, но успел попасть в списки слишком любопытных ещё в детстве. Его, как и похожих на него учеников, тогда по выработанной методике завалили рутиной и попытались отвратить от знаний на редкость безобразной их подачей. Старший чародей Инвольд умел рассказать даже самые интересные вещи таким образом, что хотелось пустить себе магическую стрелу в голову или сбежать из аудитории впереди собственного визга. Дополнительные занятия с ним и ещё парой подобных кадров расценивались среди детей как наказание, однако именно они вели группу самых одарённых и умных учеников. Как стало ему ясно позднее, специально.

Он бы так и потух под гнетом системы, но Матиасу повезло, и его приметил Старший чародей Ульдред. Не лично, а через других доверенных лиц, но это было неважно. Сначала по крупицам, и в последствии всё больше юному магу перепадали нужные для развития фолианты, украдкой преподавалась нормальная теория магии, а само её понимание вышло на новый уровень. Хотя скорее это понимание просто появилось, пускай и очень приближенное и неполное.

Тогда же он познакомился с чародейкой Раделлой, что стала в некотором смысле больше чем просто учителем. Она заботилась о нём, не переходя границ, натаскивала, и позже была назначена его командиром. Ульдред же во многом был примером для него, а его подход к усыплению бдительности Церкви взят на вооружение. Вот так и стал Матиас, прирождённый учёный, мечтающий перестать быть «курицей», боевым магом, а о проводимых им исследованиях знают считанные единицы.

Однако недавно всё изменилось. План Ульдреда, столь кропотливо выстраиваемый вот уже на протяжении десятилетий, вышел на финишную прямую. Смута в королевстве и шевеление порождений тьмы стали благоприятными сопутствующими обстоятельствами, и среди их приверженцев прошёл клич. Они возвращались из дальних стран, уходили под благоприятным предлогом из приписанных мест среди дворян и королевского двора, сворачивали экспедиции и заканчивали командировки. Впервые за долгое время вся кропотливо и тайно выстроенная структура Ульдреда, у которой даже не было названия для большей секретности, собралась в стенах башни.

Матиас был поражён до глубины души их настоящим размером — почти треть Круга, да не абы кто, а одни из самых сильных, умелых и подготовленных. К сожалению, в эти качества не входила опытность, так как Ульдред отдавал предпочтение максимальной скрытности, и предлагал вступление в их ряды только тем, кого смог узнать достаточно хорошо. Выросшие на его глазах дети подходили лучше всего, а демонстрируемая дистанция меж ним и обычными учениками с показательным пренебрежением молодыми магами лишь служила дополнительной маскировкой. Поэтому и большая часть их членов была не то чтобы опытной и не могла похвастать прожитыми годами. Нет, их ряды не состояли поголовно из юнцов, но заметная молодость и авантюрность преобладала. Матиас хоть и не относил себя к таким же неопытным, небезосновательно входя в боевую звезду, но вот возрастом ушёл он недалеко, чуть-чуть не доходя до рубежа в третий десяток. Так же к глубокому сожалению их ряды не могли похвастать приверженцами из числа хороших целителей, ибо негласный глава формально не существующей фракции, старшая чародейка Винн, была по-своему предана Церкви и не принимала их идей, а её ученики и подчинённые в большинстве своём следовали за ней.

Конечная же цель всего их движения была в большей самостоятельности. Никто не планировал сразу же отрекаться от Церкви, а лояльная власть королевства должна была поддержать их притязания и сдержать загребущие лапы храмовников. Они знали, что просто не будет, что потребуются жертвы, но в основном в подковерной игре и последующих событиях, когда их постараются утопить и изничтожить окольными путями. Никто не рассчитывал на открытый конфликт, ведь он будет равносилен поражению — три десятка чародеев не могли противостоять всей структуре Церкви. Возвращение же из проигранной битвы при Остагаре стало знаком — скоро начнётся. Ульдред уведомил о договорённостях с Логейном и дал отмашку о полной готовности и скорой развязке.

Однако в последний момент план был изменён. Сначала это вылилось в задержку и откладывание активного этапа реализации замысла, что вызвало тихий ропот в их рядах, а затем и вовсе отмену. Взвинченные маги, готовые к переменам, успеху или смерти, после того, как всё пошло не по плану, недоумевали о причинах, послуживших такому решению их предводителя и были растеряны. Сам же Ульдред ничего более не пояснял, но по розданным приказам складывалась странная картина. Что-то насторожило Цепного пса Церкви, успешно водившего храмовников за нос на протяжении десятилетий. Что-то было не так и грозило крахом их начинанию. Именно тогда Матиас в первый раз услышал имя Эрин Кусланд.

Дочь тейрна Брайса Кусланда, подающая большие надежды как воин, она ранее не привлекала к себе их внимание. И вдруг Ульдред приказывает найти по ней всю возможную информацию. Конечно, это было поручено не Матиасу, но он умел слушать и слышать. Серые Стражи, Кусланд, общая ситуация в королевстве, слухи об эрле Эамоне, регент Логейн... Главная деталь их плана, а именно поддержка действующей власти в королевстве, стала шаткой и ненадёжной. Однако долго неопределённость не продлилась. Ульдред объявил о кардинальной смене плана.

Стать Серыми Стражами.

Полная дикость и самоубийство на первый взгляд, что внезапно оказалось не столь уж и плохим вариантом в свете новый фактов. Каким-то образом Кусланд заключила союз с некой Организацией, которая доработала ритуал Посвящения и убрала риск мгновенной смерти и продлив дальнейшую жизнь Стража, сняв ограничение в двадцать — тридцать лет. С такими вводными менялось очень многое. Однако Ульдред пошёл дальше, и вместо простого вступления в орден провёл полноценные переговоры, результатом которых стали договорённости об их дальнейшей деятельности и продолжении работы над изначальной идеей. Нет, маги не просто сбежали из Круга, они нашли новый плацдарм, новые ресурсы, нового покровителя, чтобы спустя время вернуться к противостоянию с системой Кругов Церкви, только уже не просто как мятежники, а как новая сила!

Это захватывало дух, поражало перспективами и очень радовало, ведь шансы на успех резко возрастали, не говоря уже о комфортности и определённости в завтрашнем дне. Да, другие маги боялись быть Серыми Стражами, но Матиас и другие боевые маги — нет. Теперь их не будут сдерживать, им не нужно оглядываться по сторонам, ожидая вердикта об их излишней опасности. Им не придётся выполнять дурно пахнущие задания от Церкви и храмовников, не нужно более устраивать облавы на несертифицированных магов. Они будут защищать людей от порождений тьмы, попутно готовясь к изменению системы Кругов. Ах да, и исследования не придётся больше скрывать. Вот этими изменениями Матиас был доволен, почти счастлив, и в целом остальные его соратники разделяли с ним это мнение. И всё было бы радужно и прекрасно, если бы не одно но.

Таинственная Организация, что изменила ритуал Посвящения, заставляла хмуриться и так не особо позитивное лицо Матиаса. Кто они, откуда пришли, в чем их цель, зачем им это понадобилось? В очередной раз чувствовать себя ничего не понимающей курицей было неприятно. Ответов, как и достоверной информации, практически не было, кроме некоторых заверений от Ульдреда. Поверить в единоличную власть Эрин Кусланд в практически заново зарождающейся ячейке Серых в Ферелдене было очень трудно. Когда появляется некто, владеющий магией Крови на таком уровне, имеющий неопределённое количество сторонников, да с секретностью, которая и не снилась Сообществу Свободных Магов, это всегда приводит к далеко идущим последствиям, которые зачастую неприятны.

Некоторое время Матиас, как и многие другие ушедшие из Круга маги, думал, что командор Кусланд всего лишь ширма, красивое лицо и говорящая голова, а Ульдред договаривался с её владельцами или настоящими командирами, но это было ошибкой. Такой волевой человек с незаурядным умом, гибкостью мышления вместе с хорошо ощутимым образованием в самых разных сферах наук и ремёсел, в том числе и по магии, просто не может быть ничего не значащим прикрытием. Эрин Кусланд была настоящим лидером. Матиас сравнивал её с Ульдредом, видя их схожесть, но вместе с тем кардинальные различия. Полное пренебрежение статусами, абсолютно наплевательское отношение к происхождению человека, никакого предубеждения перед чем-либо. Логика, разум, и вместе с тем доброта, сопереживание и стойкость принципов. Она была из той породы людей, которую ёмко охарактеризовала Раделла одним словом «герой». Эрин Кусланд хотелось верить, а её энтузиазм заражал даже Матиаса. Ей невозможно было отказать в чём-либо, пускай даже это была мимолётная просьба. Казалось, она видела собеседников насквозь, не упуская ни единой детали. Во время путешествия на корабле, она была везде, участвовала в любых разговорах, знакомилась с ними, обсуждала предстоящие сражения, прислушивалась к ним... Это было освежающе после затхлости и глухоты Церкви.

Только вот всё это не давало бы такого эффекта, если бы не один момент. Собственная сила Эрин Кусланд. Она была представителем столь редко встречающегося направления как Воин Духа, заключившая своего рода контракт или договор с сущностью из мира Тени, не являясь при этом магом. Мощь и опасность тепло улыбающейся и позитивно настроенной девушки Матиас чувствовал каждый миг, проведённый рядом с ней. Чутьё боевого мага просто кричало о нахождении рядом с хищником, готовым сожрать неосторожно сунувшуюся к нему добычу. Это сбивало с толку, заставляло сомневаться в собственных ощущениях, что было равносильно самоубийству для боевого мага. Осторожные проверки сканирующими заклинаниями лишь добавляли масла в огонь, ведь они показывали большие запасы воинской выносливости и физической силы, заключённой в не столь выдающемся размерами теле девушки, но на этом и всё!

Первым звоночком о непростой ситуации служила интуиция, вторым были слова командира Раделлы. Строгий приказ: ни в коем случае не провоцировать или тем более устраивать проверки девушке! Изменив себе, седая и всегда улыбающаяся, пускай иногда и зачастую кровожадно, старушка в этот раз была убийственно серьёзной, доводя эти сведения до остальных боевых магов. Естественно, спорить с ней никто не стал, а потом и прояснились детали. Тот случай во время ночной стоянки, когда Одвин не поделил что-то с храмовником, показал, насколько действительно опасна командор Эрин Кусланд. Поток вырвавшейся из неё силы был почти виден невооружённым глазом, скорость движения неуловима для зрения, а заклинания сканирования просто с ума посходили! Внезапно появившиеся запасы магии могли составить конкуренцию Матиасу, а бурлящая аура защищала от средних по силе заклинаний — молния этого дебила даже подпалины на ней не оставила. Дыхание Создателя, да Кусланд была по опасности в бою словно демон высшего круга во плоти!

В тот раз командор не применяла ни заклинаний, ни воинских навыков, но хватило и простой демонстрации голой силы. Во всей красе её боевые возможности проявили себя уже здесь, в Редклифе, и лицезреть это ему довелось из первых рядов. Матиас был о себе хорошего мнения, ещё большего он придерживался о командире Раделле, но Эрин Кусланд... Она могла убить любого из них. Нет, даже не так, она могла убить их всех разом! Конечно, совокупная мощь их звезды боевых магов была намного выше, но вот все это нивелировалось скоростью, силой, и непонятными навыками, дарованными столь редкой специализацией Воина Духа. Будто Кусланд получила в своё распоряжение часть присущих только созданиям Тени возможностей, а может, так и было. Суть от этого не менялась: командор Эрин Кусланд была настоящим монстром на поле боя. Последние сомнения в её вторичности и подчинённости некой Организации рассеялись словно дым на ветру.

И вот, казалось бы, можно успокоиться, если не принимать в расчёт рассадник демонов неподалёку и ослабление Завесы, с которым им всем придётся что-то решать, но нет. Следующая новость, а после и сам ритуал наглухо выбили самоназванного учёного и боевого мага из колеи. Было решено призвать демонов! И храмовники, навязанные в Серые Стражи, согласились! Это вообще было за гранью понимания Матиаса. Он не был категорически против демонологии как таковой, признавая её ограниченную полезность, но и опасность тоже. Сам этот факт, когда для штурма рассадника демонов они призвали двух уже своих демонов, да причём не низших, а полноценного среднего круга, и это с разрешения храмовников! Нет, не совсем верно. Не разрешения, а не препятствования, что по сути одно и то же. В общем, вся эта ситуация вызывала у Матиаса почёсывания в голове, и скрип мозгов. Как правильно заметил кто-то, это было полным сюрреализмом.

Было понятно, что командор не страдает предубеждениями, но получить столь яркий пример всё равно удивительно. Большая часть магов соглашалась с её подходом к минимизации потерь, посредством пускай и запретной, но эффективной магии. Попробовать однозначно стоило, тем более с такими учёными и опытными мужами, какими являлись Ульдред и Пьер. Вместе с тем, личности призванных демонов вызывали новые вопросы и поднимали старые об Организации. Ведь Матиас уже встречался с одним из тех, кто сейчас шёл впереди колонны. Точнее, той. Астарты. Она была одной из двух встреченных им во сне существ, во время подписания контракта о защите и привязке на время пребывания в мире Тени, которую массово и устроила Организация с Ульдредом. Увидеть её здесь, сейчас, это не могло быть простым совпадением, здесь так или иначе замешана Организация. Но зачем им это? Просто как помощь? Или есть и свои цели? Почему столь спокоен Ульдред и командор Кусланд? Почему на диво разумный демон Астарта сделала вид, что она не знакома с ними? Что за демон вторая призванная? Если Организация столь свободно оперирует демонами, не она ли виновата в нынешней ситуации с замком эрла? Ведь всё началось в тот момент, когда они прибыли сюда...

— Хватит спать, Матиас! — резкий окрик командира Раделлы вывел мужчину из своеобразного транса. Оглянувшись по сторонам, он заметил остановившуюся колонну людей и последние приготовления перед входом на территорию ослабленной Завесы. Казалось, их никто не встречает, а колеблющийся воздух над дорогой и уже видимыми вратами в замок впереди были пусты и безлюдны, но это было обманчивое впечатление. Матиас на собственной шкуре знал насколько внезапны нападения демонов из-за кромки, складок пространства меж реальным миром и сном. Скривившись от собственной промашки, под ехидными смешками остальных членов звезды он сфокусировался на предстоящем бое, отринув иные вопросы.

— Извини, командир, задумался... Я готов, — по мантии молодого мага пробежала волна света, демонстрируя активацию защитных заклинаний, а вокруг фигуры едва проявился овальный контур щита.

— Вот и молодец, — Раделла хлопнула его по плечу и повернулась к остальным, не упуская из вида дорогу к замку, все ещё на вид пустую. — Вы не желторотики, поэтому мне нет нужды говорить банальности. Однако, — она повернула седую голову в капюшоне в сторону стоявшей вместе парочки демонов и совещающейся группы их начальства, — ситуация и не из рядовых. Как было решено, эти пойдут вперёд, а мы пока будет стоять здесь, перемалывая сунувшихся в ответ тварей. Как спадёт первая волна, начнём продвижение внутрь.

— Статус наших демонов изменился? По какой тактике работаем? — спросил заместитель Раделлы, Бастьен. Немногословный мужчина, выходец из Орлея, был самым спокойным и хладнокровным из их звезды.

— Не изменился. С точки зрения тактики, считайте их нейтральными магами вне Круга, уровня Старших чародеев. Спину не подставлять, держать наготове «Столкновение маны» — Бастьен, ты в ответе за это. Если что-то пойдёт не так, вжариваем по полной и отступаем. Дальше ими займутся другие. Помните — мы боевое прикрытие всего сборного отряда. От нас зависит сколько демонов прорвутся к остальным. Всё ясно?!

— ДА! — хоровое восклицание привлекло к ним некоторое внимание, но события не стояли на месте.

— Начинаем! — хорошо поставленный голос командора Кусланд прокатился по рядам людей.

Демоны вальяжной и спокойной походкой двинулись вперёд, а за их спинами сразу же на земле вспыхнули рунные круги столь удобных заклинаний, наложенных другой звездой. Часть магов и храмовники контролировали подступы, прощупывая доступными средствами округу, простые воины находились в центре, и ими уже занялись специальные чародеи. Различные усиливающие заклинания, те же огненные клинки и общий тонус уже виднелись на металлических и редких кожаных доспехах и обнажённых мечах едва заметными переливами колдовских огней.

— Это будет интересно, не правда ли? — острый слух Матиаса уловил неожиданную реплику рогатого демона, облачённого в кости, обращённую к собрату, демону в хитине. Матиас должен признать хотя бы самому себе, что выглядели они, несмотря на нечеловеческую природу, удивительно симметрично и гармонично для представителей своего вида. Неужели обе являются Желаниями?

— Не сказала бы, — покачала головой, тряхнув подобием волос, вторая. — Противников достойных нет, а обстоятельства... — она не закончила, очень по-человечески вздохнув. Слишком по-человечески.

— Рассматривай это как тренировку. Не всегда же устраивать апокалипсис? Нужно работать точечно, особенно когда наблюдает Он.

— Ты на что это намекаешь? — представившаяся как Королева Клинков, что из-за специфических крыльев ей очень подходило, остановилась. Матиас не видел выражения её лица, так как они удалились уже достаточно, и приходилось магическим образом стимулировать слух дабы хоть что-то расслышать, но что-то подсказывало о вероятно недобром прищуре светящихся глаз столь сильного демона. Предельного для среднего класса.

— Ничего такого, — развела руками рогатая, — но разве не каждая битва с твоим участием превращалась в буйство деструктивной энергии и массовых разрушений?

Ничего не ответив, Королева клинков лишь раздражительно дёрнула крыльями и продолжила путь. Матиас ожидал заклинаний, магии, ярости созданий Тени, но никак не спокойной ходьбы вперёд под милую беседу. Это порождало ещё больше вопросов, в частности об уровне разумности и чрезмерном уровне человечности. Тем более, кто это «он»? Судя по задумчивому лицу Раделлы, подслушал их разговор не один Матиас.

Внезапно за спинами идущих демонов пространство пошло рябью, и из него на высокой скорости вылетел одушевлённый сгусток огня и магмы. Демон Гнева напал мгновенно, но был моментально пронзён крылом даже не обернувшейся Королевы. Её шипы-клинки светились фиолетовым, а жертва тут же потеряла стабильную форму и начала истаивать. Однако это был лишь первый из множества. Вокруг парочки демонов уже формировались десяток выходов из Тени. Кто-то вылезал будто из-под земли, кто-то пробивался сквозь теневой портал, и всё это происходило очень быстро.

Завертелась карусель смерти. Королева Клинков, оправдывая своё имя, атаковала крыльями и когтями на руках, разрывая любого, посягнувшего на неё, в клочья, постоянно перемещаясь, не задерживаясь на месте дольше пары секунд. Астарта же действовала прямо противоположно, а от её магии Матиас похолодел. Если Королева Клинков внушала страх своей силой, мощью энергий вокруг и аурой кровожадного чудовища, неудачно замаскированного под цивилизованной вид, то вот Астарта больше походила на классических демонов Желания, знакомых Матиасу. Поэтому настоящим потрясением было увидеть, как почти обычный демон среднего круга повелевает потоками крови! Не магией Крови, чего подспудно ждёшь от демонов, не заклинаниями на её основе, а натуральными потоками бордовой жидкости, принимающей тот или иной вид по воле демона. Хлысты, колья, тараны, сферы щитов — всё это менялось с дикой скоростью вокруг Астарты, изничтожая любого, кто пытался добраться до неё. Противники из низших демонов всё прибывали, а скорость действия как Астарты, так и Королевы Клинков всё нарастала и нарастала. Брусчатка под их ногами трещала от ударов, раскалывалась от потоков Крови и размахов хитиновых конечностей. Мана продолжала бурлить и концентрироваться вокруг них.

— Дыхание Создателя... — поражённо выругался кто-то рядом с Матиасом, и он был с этим согласен. Только вот не по причине демонстрируемой силы и скорости, этого он насмотрелся за богатую на впечатления жизнь, чего только стоила абсолютно спокойная командор Кусланд недалеко от него. Нет, Матиаса потрясло совсем не это — он ждал такой силы от демонов среднего Круга, присланных Организацией. Гораздо более удивительным было то, как они это делали.

Демоны работали в паре! Не просто как рядом находящиеся боевые единицы или, на худой конец, звери в стае, а словно в настоящем дуэте. Королева металась по всей площади дороги, собирая и раздёргивая противников, формируя порой из них кучные группы, по которым уже работала Астарта. Стоило последней отвлечься на наседающих на неё демонов, уходя в защиту, как Королева мигом оказывалась рядом, расчищая к ней подступы. Не было лишних действий, не было дикости и азарта, были только две работающие в тандеме машины смерти. И такого Матиас не видел никогда.

— Командир... — хриплым голосом обратился он к Раделле.

— Да, вижу, — мрачно ответила она, — это... странно, но... Зараза! На три часа!

Демоны добрались и до них. Первые из противников появились из тени на обочине дороги, но сильно ослабли, покинув территорию ослабления Завесы и мигом были уничтожены слитным залпом точечных заклинаний. Матиасу даже не пришлось ничего делать, и он вновь повернулся в сторону их демонов, и застыл. Он встретился взглядом с Королевой Клинков. Казалось, мир замер и сиренево-фиолетовые, пылающие маной глаза посмотрели ему прямо в душу, а он увидел в этих омутах лишь мучительную смерть. Будто сотни и сотни голосов истошно вопят в страхе, а мир полон огня и неотвратимой угрозы. Некая несметная волна чудовищных тварей пожирала всё на своём пути, не ведая жалости и милосердия. А посреди всего этого кошмара стояла Она, Королева Клинков, спокойно наблюдая за гибелью всего сущего, наслаждаясь агонией мира.

Этот ужасный контакт продлился всего доли секунды, субъективно растянувшись до предела, пока, наконец, Королева Клинков не отвернулась от мгновенно вспотевшего Матиаса. Доля секунды, но ему хватило. Кем бы ни пыталась казаться Королева Клинков, но она точно не была обычным демоном среднего круга! Это было нечто намного более жуткое и тёмное, будто из самых глубин Бездны!

Вторя и частично подтверждая его судорожные мысли и догадки, это перестало сдерживаться. Поток голубых молний прошёлся по нападающим демонам, испепелив их псевдотела, раскалив камень дороги и разрушив небольшую ограду на обочине, брызнувшую осколками по сторонам. Краем глаза Матиас заметил, как скривился Ульдред, схватившись за грудь, и к нему мгновенно подскочила командор. На поле же боя впереди произошли изменения. Поднялась решётка замка, выпуская из его недр нежить и хорошо заметных в наступающей толпе ревенантов — на голову превосходящих обычных трупов, заключая в своих материальных телах могущественных демонов. Так же Астарта применила новую грань своих возможностей, проткнув низших вокруг частоколом из костей, выскочивших из полотна дороги.

Королева Клинков же, по всей видимости, почувствовала скорый приход нежити и ранее просто расчистила площадку для чего-то. Подняв руки и расправив крылья, она будто взывала к небесам, и фиолетовая фигура утонула в сиянии энергии, окружившей её кипящей сферой света. Нечто похожее на волосы развевалось как от сильного ветра, а руки скрылись в сверкании ярко синих молний, пока над её головой не начала проявляться, будто мазками художника, некая груда шевелящейся плоти размером с одноэтажный дом. Пару секунд это нечто заканчивало обретать форму и цвета, приобретая всё большую реальность, а затем это нечто стремительным росчерком пронеслось вперёд, врезавшись в брусчатку, подняв тучу пыли и каменной крошки.

В какофонии боя, ранее содержавшей в себя ярость различных демонов, звуки ударов и взрывы магии, раздались новые нотки. Громкий шипящий звук, не похожий ни на что ранее слышанное, заставил Матиаса похолодеть от недоброго предчувствия. Из ямы в месте приземления неведомой штуки выскочили стремительные тени, от вида которых застыла кровь в жилах того, кто меньше минуты назад видел их в видениях смерти. Две дюжины химер размерами немногим более взрослого мабари, похожих одновременно и на животных и насекомых, на четырёх ногах, с прозрачными, стрекозиными крыльями и массивными жвалами атаковали выступившую из замка нежить, разрывая их на куски и пожирая. Им помогал десяток более массивных тварей, больше похожих на мутировавших змей с помесью неизвестно кого. Хитиновые пластины укрывали их тела и головы, которые на полкорпуса приподнималась над землёй. Две конечности, похожие на таковые у богомола, и напоминая крылья самой Королевы Клинков, заменяли руки, а пасть была способна выстреливать чем-то похожим на шипы. По крайней мере, так показалось Матиасу.

— Вперёд! — приказ командора заставил стряхнуть с себя всё наносное, а безмолвная распальцовка командира Раделлы направила деятельность звезды. Весь сборный отряд медленно двинулся на штурм, преодолевая границы территории ослабления Завесы, входя в место повышенной опасности. То тут, то там стали появляться новые демоны, что пробовали на зуб уже людей. Маги перестали успевать вовремя плести заклинания, и храмовники вместе с воинами столкнулись с демонами в жёстком клинче.

Настоящий штурм только начинался.