Радиация

VIII. Обратная сторона роскоши

Чем дальше отъезжала машина от центра города, тем меньше на пути встречалось зараженных, да и здоровых тоже. Казалось, все жители собрались в сердце Айлэнд-сити. Скорее всего, так и было. Люди спешили к мосту, который рухнул, а теперь сбились в кучу в одном месте, паникуя и не зная, что делать дальше.

Рита с грустью смотрела в окно, думая о жизни, которая никогда больше не будет прежней. Думала о тех, кто окружал ее на протяжении двадцати пяти лет. Они все были частью современного мира, где уже не нужно биться в кровь за выживание. В этом мире все давалось, как манна небесная. Хочешь денег? Получи хорошую профессию и зарабатывай их, сидя в удобном кресле. Хочешь летать? Самолеты к твоим услугам. Хочешь есть мясо? Не нужно охотиться, — достаточно просто сходить в магазин и купить столько, сколько требуется.

Люди утратили первобытные навыки и инстинкты. Они стали беспомощными, зависимыми от цивилизации. Именно поэтому сейчас, столкнувшись с реальной угрозой, жмутся друг к другу, плачут и не знают, как им быть.

Рита мельком взглянула на Райана. Он вел автомобиль, задумавшись о своем. Этот человек резко выделялся из общей массы. Он не прятался, ожидая, когда проблему решит кто-нибудь другой. Спасался сам и пытался спасти незнакомую девушку. Она же настолько отвыкла от искренности, что сидела и тряслась, пытаясь понять, какую выгоду он собрался извлечь из этой помощи.

Высотные здания постепенно сменились сначала особняками, потом домами победнее. Наконец, внедорожник въехал в деревню, где царила пугающая нищета. Дома в ней обветшали, участки заросли травой. Кое-где виднелись маленькие огороды с больными или высохшими растениями. У одного из покосившихся заборов на скамейке сидели двое древних стариков в грязных, штопаных обносках. Один курил самокрутку, другой поглаживал редкую, седую бороду. Все его лицо изрыла оспа.

Около другого дома дети лет пяти-семи играли с проколотым, потрепанным мячом. Вокруг них с лаем бегала маленькая тощая собачонка. Чья-то не менее тощая кошка сидела на заборе и внимательно наблюдала за единственной в деревне дорогой. Асфальтового покрытия эта дорога никогда не видела.

Рита даже не догадывалась, что на острове существуют такие деревни. Она всегда считала Айлэнд-сити богатым современным мегаполисом. Такими, по ее мнению, должны быть и его окрестности.

— Что это за деревня? — спросила Рита, нарушив их с Райаном молчание, продолжавшееся почти тридцать минут.

— Либертад. — Райан усмехнулся. — Иронично звучит, учитывая, что понятие «свобода» в наше время основывается на количестве бумажек в кошельке.

Рита вздохнула. Название деревни никак не вязалось с действительностью, бросающейся в глаза. Красивое и многообещающее имя, данное ей носителями второго государственного языка Раллеи, выглядело блестящей брошкой на выцветшем, дырявом платье[1].

— Похоже, здесь еще не знают о заражении, — с грустью произнесла Рита, оглянувшись на детей, мимо которых они только что проехали.

— Знают, — ответил Райан и указал вправо характерным кивком. Рита проследила за его взглядом и увидела покачивающееся тело, привязанное к стволу дерева. — Только пытаются решить проблему самостоятельно, не поднимая шума. — Мужчина с косой подошел к зараженному и одним махом отсек ему голову. Рита в ужасе отвернулась.

— Эти люди… У них совсем ничего нет… — прошептала Рита, когда они, наконец, выехали из деревни. — Они обречены…

— Ты удивлена? — Райан посмотрел на нее. — Прежде не знала о существовании таких мест?

— Знала, — ответила Рита, — но не думала, что они совсем рядом. По телевизору их никогда не показывали, никто о них не говорил.

Райан вздохнул.

— Городским всегда было наплевать на бедняков. Я и сам таким рос. Моя семья жила в достатке, я ни в чем не нуждался. Но после гибели родителей все изменилось. Я не был приспособлен ко взрослой жизни и быстро промотал родительское состояние. Когда поступил в колледж, у меня за душой почти ничего не осталось. Так, несколько монет на хлеб. Тогда я понял, что в мире живут не только богатые. Много и таких, кому нечего есть и негде спать. Я стал работать, где придется, и жил в ужасных условиях. Тогда-то и узнал о существовании таких мест, как Либертад. Иногда мне приходилось проситься на ночлег к беднякам, потому что денег не хватало даже на комнату в грязном мотеле.

— Вы действительно так жили? — удивилась Рита.

— Да, — ответил Райан.

Девушка опустила глаза.

— Я всегда считала свою семью бедной. У нас не было средств на многие удовольствия; мы во многом себя ограничивали. Но я не думала, что в Раллее живут люди, у которых нет денег даже на тот минимум, который мы могли себе позволить.

— У бедняков нет квартир в мегаполисах, — сказал Райан. — У них нет средств на оплату коммунальных услуг. Может, ты не купалась в роскоши, но жила хорошо. Тебе неведома бедность, поэтому ты так удивлена.

— Хотите сказать, что я — одна из зажравшихся богатеев? — обиделась Рита.

— Я этого не говорил. — Райан бросил на нее короткий взгляд. — Просто тебе не знакома нищета. Теперь ты знаешь, что в нашей стране живут люди, которым часто нечего есть.

— Как они вообще выживают в таких деревнях? Там же, скорее всего, нет работы…

— Разводят хозяйство, выращивают овощи и фрукты.

— Я видела огороды этих людей. Почти все растения мертвы.

Лицо Райана стало злее.

— Недалеко отсюда стоит завод, где производят вредные продукты. Отходы сливают прямо в реку. Вода, поступающая в Либертад, заражена химикатами. Наша организация уже много лет пытается добиться закрытия этого завода, но когда последний раз кто-то слушал экологов? В мире все решают большие деньги. Мы вынуждены смотреть, как медленно погибают эти люди. Мы ничего не можем сделать.

— Понятно, почему они так спокойно реагируют на зараженных, — печально произнесла Рита.

— Ты права. Они считают это очередной болезнью. Ведь каждый из них чем-то болен. Они давно перестали уделять этому особое внимание.

Рита закрыла глаза и отвернулась. Какими же глупыми и эгоистичными показались недавние мысли о собственной бедности! Она жила, как принцесса, и не ценила этого. У нее было все, что необходимо: дом, работа, какой-никакой достаток, нормальная одежда и еда. Она не жила, как эти люди: не носила обносок, не дышала химикатами и не употребляла их в пищу, не спала на подстилке на холодном полу.

Либертад уже пропала из виду. Теперь автомобиль ехал по ухабистой дороге мимо редкого елового леса с одной стороны и поля с другой. Нигде не было видно жилых поселений. Вдалеке Рита заметила крупное строение и узнала, что то и есть злосчастный завод. Она отвернулась, не желая на него смотреть.

Поле закончилось. Лес по левую сторону стал гуще, справа появились деревья, с каждым метром становясь ближе друг к другу. Наконец, с обеих сторон от дороги вырос густой лес. Теперь Рита поняла, почему Райан обрадовался внедорожнику. Дорога совсем испортилась, превратившись в аттракцион «Горки». Машина постоянно поднималась вверх так, что в лобовое стекло становилось видно небо и верхушки елей, и скатывалась в глубокие рытвины. Позже на смену им пришла невысыхающая грязь, в которой непременно застрял бы легковой автомобиль.

Рите казалось, что они пробирались через все это по меньшей мере час. Наконец, дорога стала более-менее ровной, и автомобиль поехал быстрее.

— Мы почти на месте, — сообщил Райан, высматривая что-то впереди.

Наконец, они остановились. Райан заглушил мотор.

— Отсюда пойдем пешком.

Рита не возражала. Выйдя из авто, она потянулась, разминая спину, и пошла за Райаном по едва заметной тропинке между деревьями. Они шли около пятнадцати минут, пока впереди не показался просвет. Рита поняла, что цель достигнута. Это замаскированное место и есть та самая стоянка, о которой говорил Райан.

Через минуту они оказались на берегу узкого залива. Старый пирс без бортиков тянулся метров на тридцать. По обеим сторонам от него стояли катера. Но Рита и Райан не двигались с места. Они не пытались даже проверить, на ходу ли хоть один из них, потому что знали, что это не так.

Один катер был перевернут вверх дном, в других зияли дыры от пуль, два были взорваны и еще дымились. Пирс обагрился кровью. На досках лежали три человека с простреленными головами, несколько тел покачивалось на воде. Ни один из мертвецов не ожил, как это происходило в городе. Рита пока не понимала, что послужило причиной их окончательной смерти, но и не хотела понимать. В этот момент она находилась в шоке и отчаянии.

— Что здесь произошло? — едва слышно пробормотала она.

— Это сделали те же, кто взрывал катера в городском порту, — разгневанно ответил Райан. — Военные. Они нашли и это место.

— Зачем они это делают? — Рита почувствовала, что вот-вот заплачет.

— Не знаю. — Райан развернулся и взял ее за руку. — Уходим. Здесь теперь небезопасно.

В молчании они вернулись к машине, в которой не надеялись оказаться снова. За всю дорогу до нее Рита не предприняла попытки освободить руку. Сев за руль, Райан завел мотор.

— Куда поедем? — спросила Рита. — Назад, в город?

Райан подумал несколько секунд.

— Мой троюродный брат живет в доме у озера в шестнадцати милях к югу отсюда. Он немного грубоват, но у него есть спутниковый телефон. Надеюсь, что рабочий.

— Кому вы хотите позвонить?

— Хоть кому-нибудь. Нас должны отсюда вытащить! — Райан нажал на газ, и внедорожник резко сорвался с места. Рита вжалась в спинку сидения.

— Вы уверены, что нас будут слушать? — спросила она. — Власти же распорядились уничтожить Айлэнд-сити…

— Они будут нас слушать! — уверенно заявил Райан. — Пока я жив, не сдамся. И тебе не советую.

Рита вздохнула.

— Мы теперь одна команда. Будем выживать вместе.

— Наконец-то ты поняла, что в одиночку долго не протянешь.

Рита улыбнулась уголками губ и отвела взгляд. Одно решила точно: она последует за этим мужчиной куда угодно. Если у нее и есть шанс выжить в этом хаосе, то только благодаря ему.

__________________________

[1] На протяжении трех веков с Раллеей соседствовало небольшое государство Примавера. Семьдесят лет назад между ними произошла война, итогом которой стал захват территории противника раллеанцами. Примавера перестала существовать, но ее государственный язык сохранился и стал вторым по значимости в Раллее.