Радиация

XXII. Игра и реальность

— Что ты несешь?! Говори медленнее, я ничего не могу понять…

Корделия сбежала с крыльца по ступенькам, прижимая к уху телефон. Времени почти не осталось. Она давно должна сидеть в такси, но из-за звонка Сэма и ворчания матери по этому поводу потеряла несколько драгоценных минут. Не хватало опоздать в первый же рабочий день!

Друг тараторил в динамик что-то несуразное. Поклялся раз двадцать, что встретил живого мертвеца прямо на улице.

— Клянусь тебе, — взволнованно кричал Сэм, — это был настоящий трупак!

«Трупаками» друзья называли зомби, и, увидь парень обыкновенного мертвеца, он назвал бы его иначе и вряд ли вел бы себя так безумно.

— Нам нужно встретиться, — безапелляционно заявил Сэм. — Срочно!

— Я не могу. — Корделия почти бежала по тротуару вдоль дороги. На их улице такси — явление редкое, а вызвать машину на дом она не додумалась. Сейчас уже поздно. Осталось одно: пробежать полкилометра до главной дороги и поймать авто. — Я на работу опаздываю.

— Да плюнь ты на нее! — взорвался друг. — Это важнее!

— Не для меня. Куда меня еще возьмут в этом захолустье? Встретимся вечером.

— Вечером может быть уже поздно! — не сдавался Сэм.

— Перестань! — разозлилась Корделл. — Ты слишком увлекся игрой. В реальном мире трупаков не существует.

— Я знаю, что видел! Тот парень сожрал свою щеку! Как, по-твоему, мне его называть?

— Он просто тебя разыграл. — Корделия ругалась про себя, что все еще продолжает слушать бредни Сэма. Конечно, ей была интересна тема живых мертвецов, но друг, похоже, умом тронулся.

— Я тоже думал, что он ненастоящий, пока он не стал жевать свою щеку…

Телефон пикнул, возвещая о низком заряде батареи, и Корделл чертыхнулась. День с самого утра не задался. Сначала она чуть не проспала, потом позвонил Сэм и стал нести ахинею про зомби, и вот теперь, ко всему прочему, еще и мобильник почти разряжен. Надо же было забыть поставить его на зарядку вчера вечером!

— Сэм, у меня батарея садится, — сообщила Корделл. — Потом поговорим.

— Нам надо встретиться!..

Но палец с аккуратным маникюром уже нажал на «сброс».

Полными глазами отчаяния Корделия смотрела на дисплей. Телефон сообщал ей сразу две ужасные вещи: батарея почти на нуле и до начала рабочего дня осталась всего минута. Девушка не успеет вовремя, даже если вдруг мистическим образом превратится в птицу и полетит. Ноги подкосились, к глазам подошли слезы. Что она скажет матери? Что скажет самой себе? В ее возрасте уже все нашли себе занятие, а она до сих пор сидит на маминой шее. Появился шанс реализовать себя, обеспечить будущее, и этот шанс она рискует затоптать еще в стадии зарождения из-за глупых фантазий друга.

Пока девушка дошла до главной дороги, прошло десять минут. Еще десять ушло на ожидание такси, и пять — на поездку. В итоге Корделия, запыхавшаяся, вбежала в неприметное здание, опоздав почти на полчаса. В офисе ее встретила немолодая стройная женщина в деловом костюме, со строгой прической и в прямоугольных очках. К ее груди был прикреплен бейдж с именем: «Розмари Кейтс. Старший менеджер».

— Вы к кому, мисс? — строго поинтересовалась она. — Вам назначено?

— Я… — Корделия сглотнула, только в этот момент поняв, что ее горло пересохло. — Меня зовут Корделия Миллс. Я вчера устроилась к вам на должность…

— Ах, мисс Миллс! — ядовито улыбнулась менеджер, перебивая ее. — Вы все-таки решили почтить нас визитом! Мы потеряли всякую надежду на то, что вы явитесь.

— Послушайте… — Корделл попыталась нормализовать дыхание. — Я долго ждала такси. От нашего дома до главной дороги пятьсот…

— Меня это не интересует, — отрезала женщина, явно, не умеющая слушать. — Вы должны были прийти в восемь, а еще лучше — минут за пятнадцать до начала рабочего дня. Каким образом будете добираться — это ваши проблемы, а не наши. Вы еще не начали работать, а уже показали себя, как безответственный, ненадежный человек. К сожалению, мы вынуждены с вами проститься.

Корделию обдало холодом.

— Пожалуйста! — Она едва удержалась, чтобы не схватить за руку старшего менеджера. — Дайте мне шанс! Клянусь, этого больше не повторится.

— Ну, разумеется, не повторится, — тем же ледяным голосом сказала женщина. — Вы у нас больше не работаете. До свидания, мисс Миллс.

Развернувшись, старший менеджер отправилась по своим делам, а Корделия осталась стоять на месте, словно оплеванная. Мечта о нормальном будущем рассыпалась на глазах, и во всем виноват Сэм со своим помешательством на зомби! В этот момент Корделии захотелось разорвать его в клочья. Резко сойдя с места, она быстро дошла до выхода и распахнула дверь. Прохладный утренний воздух ударил в лицо. Вчера она мечтала убраться отсюда подальше, но сегодня покидала это здание с болью на сердце. Что ж, завтра можно примерить форму официантки, а сегодня желательно поучиться фальшиво улыбаться. После скандала с мамой и ее фирменного обморока Корделл пойдет в кафе и договорится о работе. К ее теперешнему счастью, у них постоянный недобор официанток, и новой паре рук будут только рады.

— Я тебя убью, скотина!.. — прошипела Корделл, вспомнив о Сэме. Она непременно поругается с мамой и сходит в кафе, но перед этим как следует врежет тому, кто лишил ее нормальной работы.

Корделия достала телефон. Он еще подавал пусть слабые, но признаки жизни. Однако, стоило набрать номер, как дисплей погас.

— Ну, прекрасно!

Бросив ставший бесполезным мобильник в сумочку, Корделл побрела домой. Такси брать не хотелось. Лучше пройтись пешком и успокоиться. Утренние прогулки всегда действовали на нее положительно.

Полтора часа Корделия шла домой, постоянно прокручивая в голове свой позор и слова Сэма. Она по-прежнему была зла на него. Кто-то подшутил над дураком, а он воспринял это всерьез и решил, что подруга-то ему поверит. Только не подумал, что задержал ее и стал причиной ее увольнения.

Нетвердой походкой Корделл подошла к дому. Что она скажет матери? Как признается в том, что по глупости лишилась перспективного будущего? Сэма вплетать не станет, — это их личное дело.

Заметив припаркованный рядом с домом синий пикап, Корделл почувствовала слабое облегчение. Прежде Джордж вызывал у нее исключительно неприязнь, но теперь его присутствие может сыграть ей на руку. Вряд ли мама станет устраивать сцену перед ухажером. А, учитывая то, как Джордж старается понравиться Корделл, он, определенно, встанет на ее сторону.

Приободрившись, девушка направилась в дом. Прокрутив в голове тысячный раз свою скудную объяснительную речь, она толкнула дверь, которая оказалось не запертой. Что ж, это хорошо. Исключена возможность застать маму и Джорджа за… хм… Обычно, оставшись в доме одни, они запирают входную дверь, когда решают уединиться.

В доме было подозрительно тихо. Джордж не отличался скромностью и кротостью; его низкий голос с хрипотцой непрерывно оглашал помещение неумными фразами и примитивными шутками. Но в этот раз Джордж молчал.

«Может, они ушли прогуляться?» — предположила Корделия, но тут же отмела эту мысль. Тогда бы мама, непременно, заперла дом. Она страдала паранойей, и в каждом встречном ей мерещился вор или маньяк. Куда бы она ни шла, — если дочери нет дома, дверь будет запертой.

— Мам? — позвала Корделл.

Никто не ответил.

Может, они с Джорджем все-таки в спальне, а замкнуться забыли в порыве страсти? Корделия поморщилась от этой мысли. Ей всегда было противно представлять маму в объятиях этого «шкафа» с волосатой грудью. Однажды девушку чуть не стошнило, когда она увидела его в одних трусах, роющегося в их холодильнике. Зверь — иных слов нет! Страшный, лохматый и грубый зверь. Что только нашла в нем ее мама — милейшее, хрупкое создание?

Жажда скромно напомнила о себе, и Корделл отправилась на кухню, чтобы, наконец, утолить ее. Войдя туда, девушка застыла на пороге, не сразу поняв, что происходит. Огромные босые ступни Джорджа едва заметно вздрагивали. Он снова был в трусах, но не это заставило Корделл проститься на несколько секунд с даром речи.

«Милейшее, хрупкое создание» в одном халате сидело на полу, склонившись над необъятным животом любовника. В животе этом зияла огромная дыра, откуда нежные, ухоженные руки вытягивали длинный серпантин из внутренностей. Мощная ручища Джорджа судорожно потянулась к Корделии, прежде суровые глаза умоляюще смотрели на нее, роняя слезы. От голоса осталась одна хрипотца.

Голова матери резко повернулась, как не могла повернуться голова простого человека. Все ее лицо было вымазано кровью Джорджа. С аппетитом жуя часть его тела, женщина хищно посмотрела на дочь белесыми глазами. Видимо, оценив, что в мужчине мяса все-таки больше, вернулась к «завтраку».

Уронив сумочку, Корделл пулей вылетела из дома. Ветер свистел в ушах, сердце выскакивало из груди.

Она могла отрицать, сколько угодно, но Сэм оказался прав. Если бы она поверила ему сразу!..

Впрочем, Корделии еще придется осознать, что случилось, и понять, чем стала ее мама. Пока, пребывая в шоке, она просто бежала вперед, не различая дороги.

Корделия неслась по парку, петляя между деревьями и не обращая внимания на дорожки. Несколько дотошных бабушек, выгуливающих собак, возмущенно ругались, когда девушка едва не сбивала их с ног, но до ее ушей их слова не долетали.

В какой-то миг крепкие руки схватили Корделию, и ноги, сделав в воздухе несколько шагов, опустились на землю и подкосились. Тело вдруг стало тяжелым и начало падать.

— Корделл! Корделл, что случилось?! — Этот обеспокоенный голос она узнала не сразу, хотя слышала его, наверное, миллион раз. Дрожа всем телом, Сэм пытался удержать подругу, но она упорно тянулась к земле.

— Мама… мама… — только и бормотала Корделия.

— Что с тобой? — пробовал допытаться Сэм. — Что с твоей мамой?

Безрезультатно. Корделия бредила.

Взяв девушку на руки, Сэм донес ее до ближайшей скамейки и осторожно усадил. Лицо Корделл было мертвенно-бледным, а глаза — красными от слез. Ее зубы стучали, как при сильном морозе, да и сама девушка съежилась, словно от холода.

— Что случилось? — вновь задал вопрос Сэм, усевшись рядом.

Подруга, наконец, посмотрела на него. Словно только заметив, она разглядывала парня отстраненным, незнакомым ему взглядом — взглядом сумасшедшего. Словно пыталась отыскать в этом человеке черты, знакомые ей, но не находила. Рука Сэма неуверенным движением погладила ее по голове.

— Корделл, ты меня до жути напугала, — произнес он. — Расскажи, что произошло? На тебя напали? Кто-то приставал или..?

— Мама… — произнесла она одними губами.

Только в эту минуту Корделия окончательно осознала, что увиденное в доме — не вымысел больного мозга. Ей не померещилось, не приснилось, — мать действительно живьем поедала мужчину, которому еще недавно клялась в любви. В том, что это была мать, Корделл ни секунды не сомневалась. Даже такую — в крови, с белой пленкой на глазах, — она не могла спутать с другой женщиной.

— Этого не может быть… — шептала Корделл чуть громче. — Это все нереально. Я сплю. Сейчас проснусь, и…

— Не проснешься. — Сэм некрепко сжал ее плечо. — Отец полчаса назад набросился на меня в мастерской. Клиент попытался его остановить, а он вгрызся ему в шею. Я еле ноги унес… Корделл, кажется, это случилось. Кажется, мы дождались. Но… я не хочу жить в таком мире. Мне страшно.

Корделия подняла голову.

— Мне тоже, — все еще шепотом произнесла она. — Это уже не игра… Гибнут реальные люди.

Сэм сжал ее ладонь.

— Я не дам тебе умереть. Если в мире начался зомби-апокалипсис, мы знаем, как в нем выжить.