Рихард Феникс. Море. Книга 3

Глава 85 Бои в Макавари продолжаются

«Пу-бум!» — известил барабан о начале третьего боя. И вновь сорок семь участников пробрались меж натянутых канатов на поле.

— Гляди, ещё один твой дружок, — кивнул Добромир на невысокую фигурку.

Чиён держался в стороне ото всех. Низкий капюшон, чтобы солнце не касалось кожи, не давал увидеть лица. Руки в перчатках засунуты глубоко в карманы. Походка лёгкая, скользящая. «Совсем чужой человек, — с лёгкой обидой подумал Бэн, вспомнив, как они нашли в пещере этого парня, искусанного, раненного, измождённого; как много сил и знаний потребовалось, чтобы привести его в чувство. А теперь он даже не здоровался. И мысленно добавил: — Одним словом — Тень».

Знакомый наставника, тот, с короткими мечами, но на поле естественно без них, тоже был в этом блоке, методично и аккуратно укладывая любого, кто рисковал к нему сунуться. Несколько парней опрометчиво напали сзади, но были сметены низкорослым бородачом, который дружески хлопнул мечника по плечу. Так они и сражались спина к спине всё оставшееся время, передвигаясь так ловко, словно им это не впервой.

Высокий парень с разрисованным чёрной краской лицом приблизился к Чиёну, будто приглашая на танец. И тот его принял. Оба закружились, завертелись, подпрыгивая, размахивая ногами, но держа руки в карманах, как сговорились. Тень получил удар коленом в живот и упал, скрючился, сразу пропав среди дерущихся. Противник тот час переключился на другого. Бэн с тревогой всматривался в толпу. Столько сил было вложено им в Чиёна, и стало бы неприятно, если бы тот, такой гонористый, проиграл в первом же круге. На радость или нет, Чиён показался с краю поля, где сразу смёл с пути неспешно дерущихся пареньков.

Так они и зачищали поле: разрисованный с одного краю, Чиён с другого, а в центре, прикрывая спины друг другу, двое бородатых мужчин. И-и-и — «Пу-бум!»! Не удивительно, что лишь эти четверо остались на ногах.

Едва третий блок покинул поле, как все женщины на трибунах вскочили на ноги, радостно захлопали и закричали. Бэн сначала не понял причину, а после не мог оторвать взгляд. В четвёртом блоке первой вышагивала Мауна. Босая, со звенящими браслетами на тонких лодыжках, в юбке, едва прикрывающей бёдра, в коротенькой нагрудной повязке, с широченной улыбкой, с растрёпанными волосами. Следом за предводительницей шли порядка тридцати женщин. И всё же они уступали ей и в красоте, и в яркости, и в смелости обнажения. Да и последний месяц весны не располагал к летним нарядам, но Мауну, похоже, всё устраивало. По одному взгляду на неё стало понятно: она победит.

И она победила. Мужчины, оставшиеся в меньшинств в этом блоке, безуспешно оборонялись, притиснутые в угол ринга, а разошедшиеся леди втаптывали противников в землю, как набитый песком мяч муравьёв. Женщины управились за пару минут. А потом под поощрительные выкрики зрительниц играли в камень-ножницы-бумагу. Проигравшая садилась на землю, а победительница продолжала выбрасывать фигуры на пальцах, пока стоять не остались трое вместе с Мауной, которой везло в каждом раунде.

— Мне кажется, это нечестно, — пробормотал Бэн.

Впередисидящие дамы обернулись и так выразительно глянули на него, что парню захотелось провалиться сквозь землю. Добромир хохотнул и ответил:

— Каждый решает проблемы в меру своих возможностей и умений. Леди умеют договориться между собой, но не с мужчинами. Ведь мы, мужчины, нужны им для другого. С нами не спорят, нами управляют исподволь, хитростью, лаской, а не силой.

— Скажете тоже — не силой! Вон как они их размазали: мужики еле ноги волокут! — возмутился Бэн, глядя в спины тяжело переваливающимся противникам дамам из четвёртого блока.

— Да разве ж это сила? — усмехнулся Добромир. — Даже если бы Мауна была одна среди полусотни врагов мужчин, они бы даже так ходить не смогли и вряд ли бы встали. Считай, леди их ласково погладили.

— Ногами?

— Руки — украшение прекрасных дам, — сказал нарочито громко Добромир, и леди вокруг польщённо зарделись, уставившись на свои, затянутые в кружевные перчатки ладошки. — Потому можно и ногами.

Бэн решил не продолжать разговор. Ему вспомнилась мама, которая частенько лупила его «чтоб в дурью башку хоть одна мысля светлая втемяшилась!». А ещё Ирнис, которая всё время щипалась и кусала его за щёки, уши и шею сзади, умудряясь ругать Бэна ни за что, но так нежно, что ему это даже нравилось. Воспоминания о княжне Энба-волков прервал визг женщин на трибунах, заглушивших призывающий к началу боя звук барабана. На площадке появился Вааи — старший брат Мауны. У женщин рядом ниже вновь появились в руках кошели и листочки. Дамы передавали их из рук в руки, шикали друг на друга и делали непонятные Бэну выражения лиц.

— А не рано ли для ставок? — поинтересовался он у Добромира.

Тот пригнулся и на ухо сказал:

— Это иные ставки. Чья победит, та и будет добиваться Вааи в этом году, чтобы он ей ребёнка сделал.

— Че-его⁈ — Бэн ошарашенно глянул на наставника, тот пожал плечами и добавил:

— У него уже десять детей по Макавари бегают за каждый его год участия в боях. Всем им помогает по мере возможностей, не зря же не гнушается самой опасной работой.

Добромир указал в толпу на трибунах туда-сюда. Бэн пригляделся и вправду: красивые ребятишки мал мала меньше, так похожие на Вааи, сидели рядом с женщинами, а некоторые между дамами и мужчинами.

— Это ведь… — Бэн не успел сформировать мысль, а наставник уже ответил:

— Да, это те, кто считаются формально их отцами. Мужчины в нашем городе не против, чтобы дети их были сильными и красивыми, ведь так у них в будущем появится больше шансов проявить себя и стать счастливыми. Но хватит сейчас чужим кости перебирать! Ты лучше за боями следи. Если хочешь, потом я тебе подробней расскажу про наши традиции и уклады.

«Лучше теорию по лекарству расскажите, а не сразу практику давайте, а то когда всё идёт вместе, голова пухнет», — мысленно ответил Бэн и прижал к ладони задёргавшийся палец на правой руке, этот подарок с пиратского корабля теперь давал о себе знать в напряжённые моменты. Парень ещё раз обвёл взглядом похожих меж собой ребятишек, растерянно кивнул Добромиру и посмотрел на статного красавца Вааи уже совсем другими глазами. Но тут знакомая фигура на дальнем краю поля привлекла внимание. Это был тот парень, которого на днях Мару привёл с собой. Как там его? Зраци. Странно коверкающий слова, с косичками на одном виске. Чем-то он Бэну не нравился. Но сражался отчаянно.

Зраци прыгал кошкой на противников, подминал под себя, дубасил, отскакивал. Если кто нападал со спины, кувыркался, заслонялся избитым телом и бил пяткой по горлу снизу. Он будто отталкивал землю от себя и взлетал, делая в воздухе крутые пируэты и приземляясь на все четыре конечности.

— Рисковый тип. Опасный. Это где ж такому учат? — поглаживая бороду, покачал головой Добромир, не сводя со Зраци пристального взгляда.

— Он, вроде, паломник с того берега Разлучинки. Хочет с нами на юг отправиться, чтобы попасть на континент за морем. Говорил, что родня его оттуда, — поспешил с ответом Бэн, а сам подумал, почему вдруг решился оправдывать этого случайного знакомца.

— Кто знает… Слабо верится. Приглядывайте за ним, хорошо⁈ — бросил на ученика взгляд наставник. — Не нравится он мне. От таких нож в спину получить проще простого.

— Хорошо. А вдруг он… Ну, нормальный? — спросил Бэн, в душе радуясь, что Добромир озвучил его тайные опасения.

Наставник хмыкнул:

— Все мы нормальные. Но не всех наша нормальность устраивает.

От последних его слов у Бэна вновь перехватило горло. И он промолчал, с трудом хватая ртом воздух, а взгляд непроизвольно нашёл под ногами дерущихся почти затоптанную лужу того «юноши». Бэн поразмыслил о том, что ему повезло иметь Добромира наставником, а не противником, а когда вынырнул из своих дум, чтобы посмотреть бой пятого блока, всё уже кончилось. Среди поверженных тел остались стоять трое: Вааи, победно вскинувший кулак к небу, Зраци, поглядывающий в сторону прошедших дальше бойцов, и молодой парень с резкими движениями.

— Третий… — выдохнул Добромир. Бэн не сразу понял, а наставник указал на одного из лежащих: — Вон второй бандит из сбивших Ерши, а тот, что остался, третий. — Произнёс он это одними губами, видимо затем, чтобы не услышали другие и не бросились кромсать подлецов.

— И какие у него шансы победить? — в тон наставнику поинтересовался Бэн.

— Нулевые, конечно же. Его уже раскрыли. — Добромир кивнул на трибуну победителей первого раунда. Все сверлили взглядами третьего, на лицах были ярость и презрение. — Для него могут сделать и исключение по первому правилу… Ладно, теперь перерыв. Если хочешь, можешь спуститься к друзьям, оказать им помощь, или поесть. Потом возвращайся.

Второй раунд начался с выбора партнёров. В центре поля четверо женщин стояли напротив выстроенных по возрасту мужчин.

Красавица Мауна с широкой улыбкой вытянула из строя мечника, и тот, обняв её, пообещал: «Ну в этом году, девочка, я тебе точно не проиграю!». Заливистый смех и объятие стали ему ответом. Вторая женщина из блока Мауны выбрала в соперники парня из первого, из четвёрки друзей. Третья, скривившись и демонстративно ударяя кулаком в раскрытую ладонь, кивнула на резкого бандита. Тот скалился с вызовом, будто раздевая женщину взглядом, но вдруг оказался на земле, при этом — все собравшиеся могли поклясться чем угодно — никто его в спину не пихал и подножку не ставил. Оно само. Чернокосая из первого блока кинулась на шею Вааи, и тот утонул в её пышных формах, пока руки дамы недвусмысленно исследовали его тело, облачённое лишь в тонкие укороченные штаны.

Пришла очередь выбирать мужчинам. Первым был Чиён, оказавшийся самым младшим. Выбор его пал на второго из четвёрки друзей, одного с ним роста и комплекции. Зраци, недолго думая, указал на рыжего мужичка из первого блока, тот нахально глянул на выбравшего и пожал плечами. Мару, о чём-то радостно болтающий с парнем с разрисованным лицом, ткнул на него, и оба, покатываясь со смеху и пихаясь локтями, удалились на трибуну ждать своей очереди; Бэн насупился. Бородача, который в прошлом бою прикрывал мечнику спину, вызвал крепкий детина, возвышавшийся над оппонентом почти на две головы. А двое из второго блока, видимо, друзья, стали соперниками.

Трибуны радостно заверещали, когда Мауна и её товарки по блоку заняли места на площадке, уже разделённой на три части. Противники прекрасных, но дюже опасных леди, старательно не показывали волнения.

— Десять минут на поединок! — напомнил ведущий и подал сигнал городовому.

«По-бом-м-м!» — призвал барабан и женщины ринулись в атаку.

Первым лёг бандит. Он упал, закрывая лицо от мощных пинков противницы, но это не помогло. Она выкрутила ему руки, схватила за волосы и так впечатала в поле мордой, что вибрации по земле поднялись на трибуны. Дама подхватила вопящую добычу, подкинула и подставила колено. Позвоночник хрустнул. Бандита не стало. И никто даже не вспомнил про первое правило. Бэн отвернулся, не в силах смотреть на столь бесчеловечное убийство. Зато остальные зрители ликовали.

Вторым победили паренька из четвёрки друзей. Его соперница и сама была невысокой, стройной. Но носилась она подобно смерчу, и противник не успевал за ней уследить. Подсечка, шлепок — и вот уже поверженный парень лежит на земле, не пытаясь вырваться, краснея и глупо хихикая, пока его шею крепко сжимали бёдра девушки под высоко задравшейся юбкой.

Красавица Мауна с соперником будто бы танцевали. Они кружились, не касаясь друг друга, изящными жестами сопровождали плавные движения, смеялись, легко, от души, и о чём-то беседовали. Едва-едва можно было заметить, когда на коже обоих расцветали синяки.

— Сдавайся уже! — выкрикнула Мауна, сделала шаг, отскочила.

Мечник без мечей припал на одно колено, попытался встать, что удалось с трудом, покачал головой и вновь ринулся в бой. Он улыбался, видимо, искренне наслаждаясь поединком.

— Я не понимаю, они дерутся или что? — устав от попыток разглядеть удары, спросил Бэн.

— Конечно. И сейчас Мауна вновь победит того, кто научил её рукопашному бою. Она у нас умничка, — ласково ответил Добромир.

И в самом деле. До финала оставалось ещё несколько минут, а мечник уже лежал на земле, сложив руки на животе и тяжело дыша. Как вышло время, бывшая соперница помогла ему подняться и бережно сопроводила к помощникам ведущего, которые сразу принялись за лечение.

Трибуны взорвались аплодисментами, когда Мауна победно хлопнула брата по подставленной ладони, будто передала эстафету с удачей. Вааи вскинул кулак к небу, разминувшись с сестрой, и ликованье возросло до небес. Уже и Бэн не устоял — поддался всеобщим настроениям, — вскочил, хлопая и топоча — сила, уверенность и энергичность расходились от красивого мужчины и заряжали окружающих. Добромир одобрительно поглядывал на ученика.

На второй круг в центре поля встали Вааи с чернокосой. Женщина явно заигрывала, вихляя бёдрами, оглаживая себя по телу. Она стояла к Бэну спиной, но и это было довольно красноречиво, и парень вновь вспомнил злосчастный леденец дамы рядом ниже.

Зраци с рыжим оказались в правой части поля, а Чиён со своим противником слева от Вааи. Казалось, что двух крайних пар для зрителей вообще не существует, все взгляды приковались к центральной. И там было на что посмотреть. В один момент Бэн даже закрыл глаза ладонями, но смотрел — краснел и смотрел — меж раздвинутых пальцев, стараясь не вообразить себе лишнего.

Все движения Вааи и чернокосой были жаркими, наполненными страстью, будто вокруг никого не было. Не слышалось звуков ударов, не виднелись синяки, но противники то и дело оказывались один на другом, перекатывались по земле, словно та стала мягкой периной. Стоило Вааи оказаться сверху, как дама подбрасывала его бёдрами, перехватывала ногами за шею, переворачивала, садилась ему на лицо или вжималась пышным бюстом в шею, совершенно не заботясь о том, что в следующую секунду вновь оказывалась под противником. Не имело значения, кто побеждал: каждую перемену позиций зрители встречали хоровыми ахами и воплями ликования.

Бэн набрался сил и отвёл взгляд от этого бесстыдства. И вовремя. Зраци с трудом приподнимался на дрожащих руках, а рыжий каждую такую попытку обрывал пинком сверху по спине. Казалось, парень проиграл, но ученик лекаря вспомнил слова наставника и решил не особо верить своим глазам. Не лучше дела шли и на другом краю поля. Только там доставалось оппоненту Чиёна. Бедолага, похоже, был без сознания, но всё ещё стоял, держа кулаки перед грудью.

Движение на дальнем краю поля — занесённая над барабаном колотушка. Казалось, все только этого и ждали. Ловкая подсечка — и к ногам Чиёна упало измочаленное тело. Резкий рывок, удар ногой снизу по рёбрам — и вот рыжий завалился на спину, не в силах вдохнуть или подняться, а Зраци уже вдавил ему пятку в живот. Финальный кувырок — и Вааи, намотав на руки чёрные косы, прижал даму грудью к земле, стоя коленями на её икрах и вжимаясь пахом в широкий зад.

«По-бо-о-ом!»

Монетки-бумажки поскакали по рядам. Одна из леди на той стороне радостно взвизгнула и послала Вааи воздушный поцелуй. Поле боя вновь осталось пустым ненадолго. Близился третий круг.

Бэн пересчитал участников, прикинул в уме и спросил:

— Сейчас восемнадцать. Если победит половина, то как они будут сражаться в конце, ведь число нечётное?

— Победитель прошлого года Вааи побережёт силы до финала или сразится сразу с двумя. Хотя всё может статься. Смотри, сейчас твой друг выступать будет.

Ученик глянул на поле, и неприятное чувство вновь нахлынуло, то самое чувство, называть которое по имени даже в мыслях не стоило. Зачем он вспомнил тот вечер, ту тайну? Что, ему своих проблем мало? И ведь засела она в голове, не обращать внимания теперь же невозможно! Чужая тайна и собственные чувства выбивали весь настрой, душили, заставляли роиться в голове никому не нужные мысли. Парень зажмурился и дал себе пощёчину. Леди впереди так и дёрнулись.

— Не пугайтесь, славные. Юноши нынче очень впечатлительные, — прогудел Добромир и посоветовал ученику: — Если что не по тебе, так лучше сходи прогуляйся. Не надо мне тут показательно страдать.

— Больше не буду, — пообещал парень и вновь устремил взгляд на поле.

Мару и будущий противник с разрисованным лицом размахивали руками, хохотали, о чём-то бурно рассказывали друг другу, как старые друзья. Бэн закрыл уши ладонями и вдруг увидел, что смеющийся человек очень похож на плачущего, если ничего не слышать. Добромир дёрнул ученика за рукав, красноречиво кивнул на выход. И парень вновь отказался, собрался, сел прямо, скрестил на груди руки, подражая наставнику.

Низкорослый бородач, друг мечника, усиленно разминался на своей части площадки, пока его противник-здоровяк, уперев руки в бока, глядел перед собой исподлобья. Третья пара скромно мялась в уголочке, но стоило загудеть барабану, как они первыми бросились мутузить друг друга, выкручивать руки, лягаться и кусаться.

— Прям дети малые, — вздохнула дама впереди, подруги закивали, задевая соседок широкими полями шляп.

Бэн был согласен с её словами. Драка этих, казалось бы, взрослых мужчин, выглядела вызывающе детской. И как они только добрались до второго тура? Зато другие оправдывали ожидание зрителей, хотя Вааи с чернокосой вряд ли кто мог переплюнуть.