Роковой свидетель

19

Около шести утра следующего дня, вернувшись в Лондон, Мария Иванова шла от вокзала домой, в Ханикомб-Корт. Она только что отработала две длинные смены по шестнадцать часов и все это время спала лишь урывками, на посту медсестер. Дома она не была два дня.

Моррисон-Роуд была темной, пустынной, зловеще тихой. Припаркованные машины, покрытые инеем, мерцали в свете уличных фонарей и, казалось, двигались вместе с Марией.

Она так устала и так хотела поскорее добраться до кровати, что даже не сразу заметила, что земля в палисаднике возле дома перекопана, а перед квартирой Вики натянута лента, ограждавшая место преступления. Лишь уронив ключ-карту и подняв глаза, она увидела эту ленту. На миг замерла, огляделась и открыла входную дверь.

В квартире было очень холодно, и, включив свет, Мария увидела, что гостиная пуста. Пройдя в спальню в глубине дома, она обнаружила, что и спальня пуста тоже. Софии не было нигде. Мария покопалась в сумке, выудила мобильный телефон и включила впервые за двенадцать часов.

На сообщение, которое она отправила Софии почти тринадцать часов назад, ответ так и не пришел. По-настоящему страшно Марии стало, когда она увидела сообщение от матери, которая спрашивала, все ли в порядке с Софией. С матерью София всегда была на связи. Обе девушки постоянно звонили ей и писали. Они были очень дружной семьей.

Мария попыталась дозвониться до сестры, но телефон переключился на голосовую почту. София была младше всего на год, обе они учились на четвертом курсе медицинского колледжа, обе в последние несколько месяцев поочередно работали по двенадцать часов. Правда, с местом работы Софии повезло больше – ее устроили в больницу Святого Иоанна в Льюишеме, намного ближе к Блэкхиту. А вот Марию направили в Хаммерсмит, поэтому вдобавок к долгим сменам ей приходилось тратить девяносто минут на дорогу в одну сторону через весь Лондон, а если поезда были перегружены, путь мог занять и до двух часов. По такому графику они работали уже три недели, и обе были ужасно измотаны. Обе уже привыкли, что сестра лишь изредка, как корабль, проплывает мимо по общей кухне, но ведь и корабли иногда останавливались, чтобы обменяться парой слов и выпить чашечку чая.

Может, ее вызвали на еще одну смену, подумала Мария, подходя к холодильнику, чтобы посмотреть, не оставила ли сестра записку, но записки не было. Она ушла в магазин? В шесть часов утра? Осталась у парня? Нет, она написала бы сообщение.

Поежившись, Мария опустилась на диван. Открыла приложение, помогавшее найти телефон, и зашла под аккаунтом Софии. Поиски показали, что телефон Софии включен. Тревога усилилась, когда приложение загрузилось и рисунок компаса покачался из стороны в сторону. Когда на экран выплыла карта, Мария ожидала увидеть знакомую дорогу возле больницы Льюишема или улицу неподалеку от Блэкхита, но это место она узнала не сразу. Все, что она видела – большое желтое пятно, и где находился телефон ее сестры, Мария не понимала. Она уменьшила масштаб фото, вновь увеличила. Сердце колотилось все сильнее.

Зеленая точка, обозначавшая местоположение телефона ее сестры, указывала на место под названием «Центр переработки отходов». Уменьшив масштаб, Мария увидела, что он находится далеко за пределами Лондона, за Дартфордом, недалеко от Тилбери. Переключив на спутниковую карту, она рассмотрела больше деталей – широкую полосу желтого песка и гравия, огромное промышленное здание.

В голове один за другим замелькали чудовищные образы. Мария дрожащими руками набрала номер экстренной службы. Почему телефон Софии оказался в нескольких милях от Лондона, на свалке?