Роковой свидетель

60

– Бог ты мой, вот блевунов-то у нас давно не было, – усмехнулась Мосс, когда Эрика рассказала ей эту историю. Чарльза Уэйкфилда отвел обратно в камеру один из офицеров, и его состояние резко сменилось с дикого и обезумевшего на подавленное и замкнутое.

– Как думаете, надо ли вызвать врача, чтобы его осмотреть? – тихо произнес Питерсон. – Он может быть на грани, и…

– Думаете, стоит поместить его под надзор, чтобы он не совершил самоубийство? – задумалась Эрика. Мосс кивнула:

– Да.

Эрика очень расстроилась. Она так надеялась, что ей все-таки удастся вытянуть из Чарльза информацию о том, кто такая Лили Паркс и что она натворила. Они молча вернулись в комнату для допросов, и теперь боль в ноге Эрики стала пульсирующей.

– Мы что-нибудь выяснили по поводу образца ДНК Чарльза Уэйкфилда? – спросила Эрика уже, кажется, в десятый раз за день.

Крейн поднял глаза и посмотрел на Джона:

– Мы только что узнали, что мазок отправили из Хоува в Лондон.

– Что? Они не обработали его в своей лаборатории? – встревожилась Эрика.

– Я так понял, произошла какая-то путаница, и они решили, что нужно его отправить в Лондон, чтобы его обработала Служба столичной полиции, – пояснил Джон.

Вне себя от ярости, Эрика проглотила еще две таблетки обезболивающего, запив холодным кофе.

– И сколько это займет времени?

– Мне обещали результаты в течение следующих нескольких часов.

Остаток дня тянулся до бесконечности. Чарльзу Уэйкфилду вызвали врача и сказали, что, пока его как следует не осмотрят, его нельзя больше вызывать на допросы. Кэтлин ответила Эрике, что никогда не слышала ни о ком по имени Лили Паркс. Потом позвонила Силла:

– Простите, я не видела ваш звонок, детектив. Чем могу быть полезна?

Эрика сказала, что хотела бы задать несколько вопросов о бывших учениках Силлы.

– Послушайте, я как раз еду в метро, у меня урок вокала. Может быть, заедете ко мне?

– Я хотела бы поговорить с вами сегодня, это срочно, – Эрика посмотрела на часы.

– Так приезжайте на ужин. Будем только я, Колин и Рэй. Составите нам компанию, покопаетесь в наших мозгах.

В трубке было слышно, как загрохотал поезд.

– Я бы предпочла поговорить по телефону.

– Я очень занята, детектив. Заходите, и я смогу уделить вам все свое внимание.

– Я зайду после того, как вы поужинаете. Как насчет восьми вечера?

Силла согласилась и дала ей адрес дома на Телеграф-Хилл. Рабочий день подошел к концу, команда стала расходиться. Последней уходила Мосс.

– Как твоя нога? – Она увидела перекошенное от боли лицо Эрики.

– Последняя доза – через пару часов, – ответила Эрика, хмуро думая, что если до утра ей нельзя больше пить таблеток, то уснуть снова не удастся.

– Будь осторожна. И сообщи мне, как все пройдет с Колином, Силлой и Рэем.

Прежде чем уйти, Эрика связалась с лабораторией по поводу результатов ДНК, и ей сказали, что они еще не готовы.

– Время идет! Я могу продержать его под арестом еще несколько часов, но если результатов так и не будет, мне придется его освободить. Шевелите уже задницами! – прорычала она, бросила трубку и какое-то время смотрела на телефон. Возможно, это был плохой ход, который только разозлил лаборантов, но Эрика уже ничего не могла изменить. Она встала. Ей нужно было вновь поговорить с Чарльзом. Вниз, в камеру предварительного заключения, она спустилась на лифте, злясь, что из-за ноги этот путь занял втрое больше времени.

– Как Чарльз Уэйкфилд? – спросила она дежурного офицера.

– Только что проверяла. Спит как младенец.

Эрика кивнула и огляделась. Камера предварительного заключения была пуста.

– Можно на него посмотреть?

– Посмотреть? – удивилась офицер.

– Да, я хочу его увидеть. Проверить, все ли с ним в порядке.

– К нему приходил врач.

– Да, я только что его видела, – соврала Эрика. Немного поразмыслив, дежурный офицер кивнула и провела Эрику по длинному узкому коридору к камере Чарльза. Она отодвинула люк, и Эрика заглянула внутрь во мрак. Чарльз свернулся калачиком на маленькой голой скамейке и тихонько посапывал. Казалось, он крепко спит.

– Видите – как младенец, – прошептала дежурный офицер. – Сегодня вечером он мой единственный пленник, так что я надеюсь на тихую ночь с хорошей книгой.

– Доктор был обеспокоен? Его состоянием и всем остальным?

– Шизофренией? Да. Поскольку его вырвало, пришлось вновь заставить его принять все лекарства. Это была битва.

«Шизофрения», – подумала Эрика, вспоминая пузырьки с таблетками, с которых были сорваны этикетки.

– Доктор подтвердил, что он не склонен к насилию? – уточнила Эрика.

– Да. К насилию он не склонен, но может страдать параноидальным расстройством. И боится новых технологий. Врач сказал, что во время особенно тяжелого психоза он вырвал провод стационарного телефона. В его квартире нет даже радио.

– Надеюсь, завтра мне удастся с ним поговорить, – сказала Эрика.

– Врач вернется утром. И кстати, вы знаете, что его брат – помощник комиссара?

– Да.

– Между нами говоря, он пытается убедить доктора, чтобы Чарльза поместили в отделение в соответствии с Законом о психическом здоровье.

– Ой, – только и молвила Эрика. Она оглянулась на спящего Чарльза, и ее сердце упало. Если его поместят в отделение и у него случится психотический эпизод, то они не смогут снова его допросить. И все, что он уже рассказал им при допросе, может быть признано неприемлемым для рассмотрения.

Дежурный офицер осторожно задвинула люк, и Эрика вышла из камеры.