Роковой свидетель

49

– Тесс, можно вас на пару слов? – обратилась к ней Эрика. Тесс выглядела измученной, под глазами у нее набухли огромные мешки. Волоча за собой большой рюкзак, она прошла через стеклянные входные двери и остановилась напротив Эрики и Питерсона.

– Офицеры, я ответила на все ваши вопросы.

– Боюсь, что нет, – возразила Эрика. – Мы можем поговорить у вас в квартире?

Тесс обвела их обоих тяжелым взглядом.

– Что у вас с лицом? – спросила она, и Эрика увидела свое отражение в маленьком зеркале в коридоре. На правой стороне алел отпечаток руки.

– Ничего. Можно нам войти?

Тесс подошла к двери и вставила ключ в замок.

– Не позволяйте им над собой издеваться, дорогая, – раздался голос у Эрики за спиной. Обернувшись, они увидели Генриетту Болдерстоун, выходившую из квартиры Марии. Она закрыла за собой дверь, подошла к Тесс, взяла ее за руку. – Мне так жаль…

– Спасибо, – пробормотала Тесс.

– Это просто ужасно… – Генриетта снова посмотрела на Эрику и Питерсона. – И вы называете себя полицейскими? В моем детстве полицейских принято было уважать. Теперь я слышу лишь о том, как они преследуют людей, постящих в социальных сетях какую-то не такую чепуху, а когда прямо у них под носом убивают двух молодых женщин, они и в ус не дуют. Вам должно быть стыдно! – Она повернулась к Тесс. – Я могу что-нибудь для вас сделать?

– Мне просто нужно пойти и убраться в квартире, – промолвила Тесс.

– Конечно. У Чарльза хороший запас чистящих средств. Если вам что-нибудь будет нужно, он поможет. – Генриетта сунула трость под мышку и похлопала Тесс по руке.

– Спасибо.

– Уже знаете, когда похороны? – продолжала Генриетта, из уважения понизив голос. Тесс покачала головой. – Видимо, пока еще слишком рано. Пожалуйста, как только это выясните, дайте нам знать. Мы все придем. Это был дом Виктории, и ее гибель – такое горе для всех нас.

Эрика подумала, что она несколько переигрывает, говоря с Тесс как с королевой, почтившей визитом Ханикомб-Корт.

– Тесс, мы можем поговорить с вами наедине? – прервал их диалог Питерсон.

– Вам совсем не обязательно их впускать. У них нет ордера! – заявила Генриетта.

«Да отвали ты уже, старая ведьма», – хотела сказать Эрика, но не выдала себя даже выражением лица. К счастью, Тесс, видимо, немного смягчило присутствие Питерсона, и она кивнула. Тесс, Эрика и Питерсон вошли в квартиру Вики, и Эрика закрыла дверь перед лицом Генриетты, буравившей их испепеляющим взглядом.

Встав посреди комнаты, Тесс опустила рюкзак на пол. Квартира еще оставалась местом преступления – под каркасом дивана-кровати виднелись засохшие брызги крови. Тесс села на корточки, сняла рюкзак, достала рулон черных пластиковых пакетов, чистящие средства и тряпки.

– Мы можем просто поговорить с вами, прежде чем вы начнете уборку? – Эрика с трудом сдерживала себя.

– О чем? Что вы можете мне сказать? Что у моего мужа есть судимость за изнасилование? Что он лгал мне все эти годы? Что он собирался бросить меня в то утро, когда убили мою сестру? – Она встала и приблизилась к Эрике. – Джаспер передал своему адвокату запись с камер видеонаблюдения, на которой видно, что он отправился в «Гусь» вскоре после того, как вы привезли сюда Вики, и пробыл там до десяти минут десятого следующего утра. Камеры наблюдения установлены и у черного, и у парадного входа.

Питерсон посмотрел на Эрику. Если изображения с камер видеонаблюдения могли это подтвердить, то на одного потенциального подозреваемого становилось меньше.

– Если записи с камер подтвердятся, то, уверена, это вас успокоит, – проговорила Эрика.

Тесс закрыла глаза и вновь открыла.

– Успокоит? Моя сестра мертва. В моем доме полным-полно судмедэкспертов, я только что сказала мужу, что хочу развода, и я осталась единственной, кто пытается все держать под контролем, – пробормотала она сквозь зубы. – Наши ресторан и дом под угрозой изъятия, и единственное, что может нас спасти – сдача этой чертовой квартиры, но пока я не уберу всю эту кровищу и прочую мерзость, я не могу никому ее сдать! – Ее голос взмыл до крещендо.

– Мне очень жаль, Тесс, – сочувственно произнесла Эрика. – Но у нас всего несколько вопросов, которые могут помочь расследованию.

– Ну, задавайте.

– Мы уже спрашивали об этом Джаспера…

– Я не хочу говорить о его осуждении за изнасилование.

– Дело не в этом. Вики когда-нибудь оставляла какие-нибудь блокноты, диски или флешки с данными у вас дома или в «Гусе»? Я имею в виду что-то, связанное с ее работой над подкастом. Причина, по которой я об этом спрашиваю, заключается в том, что она, возможно, планировала в одном из эпизодов подкаста раскрыть личность мужчины, который нападал на студенток колледжа, где она училась.

Тесс ненадолго задумалась.

– Нет. На работе она никогда ничего не оставляла. И обычно это я приходила к ней сюда, а она у нас почти не появлялась. – Тесс нахмурилась, ее голос был тихим и подавленным. – Хотите сказать, эти нападения мог совершить Джаспер?

– Два эти нападения, зафиксированные в полицейском протоколе, произошли в две тысячи двенадцатом году, в январе и феврале. Джаспер в это время был в тюрьме и освободился только в мае. Он не мог их совершить, – успокоила ее Эрика.

Тесс с облегчением выдохнула.

– Вики никогда не говорила со мной о своем подкасте – может быть, понимала, что мне это неинтересно.

– Она когда-нибудь занимала у вас деньги, мотивируя тем, что ей нужно платить актерам?

– За что платить?

– Чтобы они помогали ей озвучивать подкаст.

– Нет… Простите. – Теперь Тесс изменилась до неузнаваемости, стала кроткой и подавленной. – Она постоянно перебивалась какими-то случайными работами, их было так много, что я перестала за этим следить.

Когда Эрика и Питерсон вышли из квартиры Вики, в коридоре стоял Чарльз Уэйкфилд и ключом открывал свой ящик. Смерив их взглядом через плечо, он достал стопку писем.

– Доброе утро, – сказала Эрика. Он кивнул, закрыл ящик и снова запер его. – У меня не было возможности обсудить с вами тот вечер…

– А что случилось в тот вечер? – спросил он, поворачиваясь. Его лицо, казалось, развернулось на миллисекунду позже, чем тело.

– Когда я увидела вас в полицейском участке Льюишем-Роу…

– Я был там, чтобы сделать благотворительное пожертвование. Пришел вместе с братом, которого вы, я уверен, знаете.

– Да, мы знаем, кто он, – кивнула Эрика. – Но когда Вики Кларке вас там увидела, она отреагировала очень странно. Вы не знаете, почему?

– Нет, не знаю. Но понимаю, что она пережила очень большой стресс, и поздно вечером ее привезли в полицейский участок. Думаю, у меня была бы похожая реакция… – Эрика кивнула. К ее лицу вновь начала возвращаться чувствительность, и кожу саднило. Внезапно ее накрыло волной безысходности. Обе женщины погибли, и все, у кого она пыталась получить хоть какую-то информацию, либо ничего не знали, либо очень искусно скрывали то, что было им известно. – Я только что узнал новость о том, что вчера утром бедная девочка была убита, – добавил Чарльз. – И прежде чем вы начнете задавать вопросы, скажу, что на вечер четверга у меня есть алиби. Я ночевал у брата. После презентации в участке Льюишем-Роу мы ужинали в «Айви», вернулись поздно, я провел ночь в его доме в центре Лондона и уехал следующим утром. У него дом на Гросвенор-сквер. Не сомневаюсь, он охотно это подтвердит.

Ну еще бы, подумала Эрика.

– Надеюсь, на этом все, офицеры, – и Чарльз направился к своей входной двери, на ходу просматривая письма. И внезапно издал странный писк, услышав который, Эрика и Питерсон обернулись и вновь посмотрели на него.

– Все в порядке? – спросил Питерсон. Чарльз сжимал в дрожащей руке конверт, другой рукой прижимал к груди стопку писем.

– Да. – Его лицо расплылось в поспешной улыбке. – Да, все в порядке. Просто я удивлен, что получил письмо от старого друга.

Они наблюдали, как он приблизился к своей двери и вошел в квартиру, а потом вернулись в участок Льюишем-Роу.