Северус

Глава 45

Ворон перевернул страницу. Да! Вот оно!

«Сэр Кельвин Рамзи почил в 1526 году и велел похоронить его в усыпальнице, собственноручно подготовленной им задолго до смерти…»

— Больной, что ли? — пробормотал Ворон, разглядывая репродукцию с гравюры, изображающей славного рыцаря Кельвина Рамзи. — Самому себе гробницу готовить — это попахивает сумасшествием.

— Что ты сказал? — Рей оторвался от тома, который он изучал, сидя в обширной библиотеке Принцев.

— Я нашел. В этом проклятом, в прямом смысле этого слова, овраге, похоронен сэр Кельвин Рамзи. Который, внимание, читаю: «… И настолько был благородный сэр Рамзи оскорблен предательством и изменой своей нареченной, что наложил на ту усыпальницу заклятье, не позволяющее выйти из нее любой девушке или женщине, пока прах ее не смешается с прахом сэра Кельвина».

— Э-э-э, что? — Люпин вырвал из рук Ворона книгу и принялся читать текст про себя.

— Оказывается, что все дело было в Беллатрикс. А я уже думал…

— Что ты думал? — Люпин, не отрываясь, читал про сэра Кельвина.

— Да так, ничего, — Ворон улыбнулся друзьям и задумался.

Вернувшись домой, он впал в какое-то оцепенение, из которого его ненадолго вырвал рассказ деда о том, как их с Беллой искали.

Когда он, обеспокоенный тем, что внук не вернулся домой к ужину, пошел его искать, то столкнулся в лесу с встревоженным Рабастаном и злым Реддлом.

Как оказалось, вместе с Северусом пропала Белла Лестрейндж. Услышав, что исчез и Снейп-младший, Реддл выругался и настоял на том, чтобы взять с собой веревки, ножи и даже маггловские спички — на всякий случай, как он выразился, глядя на недоумение, отразившееся на лицах магов. Нехотя Том пояснил, что с такой ходячей катастрофой, какой является Северус Снейп, случиться может все что угодно. Потом подумал и засунул в карман запасную палочку.

Остальной рассказ Ворон пропустил мимо ушей, пребывая в эмоциональном коллапсе. Внезапно его охватила злость:

— Ну уж нет, не дождешься, — прошипел он. — Я сюда не напрашивался. Так что придется тебе смириться с моим присутствием!

— Что? — мистер Принц оторвался от описания блужданий по лесу и посмотрел на внука.

— Я хочу кое-что выяснить, извини, — вскочив, Ворон бросился в библиотеку. Он твердо решил вернуться в гробницу. — Посмотрим, кто кого!

На этот раз книги, которые он бросал на стол, не имели к магии никакого отношения. Геральдика, история этого края, мифы и легенды, связанные с этим уголком Великобритании — в общем, все то, что могло бы ему помочь разграбить гробницу.

На следующий день к нему в комнату зашла бабушка.

— Северус, мы приглашены на семейное торжество к Мальсиберам. Оно продлится четыре дня. Ты можешь прямо оттуда поехать в Хогвартс. К тому же я слышала, что ты сдружился с младшим Мальсибером.

— А можно, я не поеду? — Ворон просительно заглянул бабушке в глаза. — Мне там будет скучно.

Миссис Принц долгую минуту смотрела на внука, затем вздохнула и кивнула:

— Ну, хорошо. Надеюсь, ты ничего не натворишь в наше отсутствие.

— А может быть, вы пригласите Рея сюда? — Ворона внезапно озарила, как ему показалось, блестящая идея. — А уже отсюда мы направимся в Хогвартс.

— Хм, я поговорю с твоим дедом, — с этими словами бабушка вышла из комнаты.

В результате переговоров и кучи клятв, что дом останется целым в отсутствие хозяев, Ворон получил разрешение пригласить еще и Люпина.

Уже вечером Рея и Ремуса переправили через открытый для этого случая камин, а мистер и миссис Принц покинули дом, тревожно поглядывая на обнявшихся и тут же начавших шептаться мальчишек.

Рассказав друзьям о своих приключениях, Ворон заручился их полной и безоговорочной поддержкой, и теперь они уже втроем штудировали книги.

— Там есть что-нибудь про защиту? — вопрос Рея вырвал Ворона из его мыслей.

— Да, она сложная, что-то типа той, что на Хогвартсе. Антиаппарационная точно стоит.

— А антимагическая?

— Как я понял, она включается только тогда, когда жертва, то есть дева, вырывается на свободу из склепа. Тогда действие чар распространяется на весь овраг, и одновременно перестает работать чужая магия.

— Но почему эти заклятья все еще действуют? Разве этот хрен не помер? — Ворон и Люпин удивленно посмотрели на Мальсибера. — Что?

— Ничего, — усмехнулся Ворон. Похоже, переходный возраст настиг не только его. — Эти заклятья посмертные, я прав? — спросил он у Люпина.

— Да, — кивнул Ремус. — Вся эта дрянь усилена смертью сэра Рамзи.

— А там есть что-нибудь про каменных рыцарей?

— Големы. Рамзи поставил вокруг своего саркофага големов, это проверенные и достоверные данные.

— А есть непроверенные?

— Есть, — снова кивнул Ремус. — Как известно, големов сложно создать, но еще более трудной задачей является их уничтожение. Так вот, по слухам, сэр Рамзи был очень набожным человеком, поэтому он поставил некоторые ограничения на своих кукол. Их может остановить огонь, разожженный из освященного в церкви масла. Наверное, он таким образом разрешал священникам навещать его прах.

— Хм, точно больной, — Ворон покрутил пальцем у виска. — Он, маг, разрешал священнослужителям входить в его гробницу и даже големов сделал таким образом, что их можно остановить божьим словом, грубо говоря. А то, что любой священник с удовольствием сжег бы его, предварительно полив этим самым маслом, совершенно не учитывалось.

— Ладно, даже если все это на уровне слухов, где мы возьмем освященное масло? — Мальсибер откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди.

Воцарилось молчание.

— Здесь в паре миль есть маггловская деревня; там, вроде, была церковь, — неуверенно произнес Ворон.

— И что ты предлагаешь? Прийти в церковь с маслом и попросить священника освятить его? И не говорить, зачем нам оно понадобилось?

— М-да, задачка, — Ворон задумался. — Давайте завтра сходим и на месте разберемся.

— А сейчас? Что будем делать сейчас?

— Сейчас посмотрим, что мы сможем найти ценного в усыпальнице сэра Кельвина, и пойдем спать. Завтра у нас много дел. Мы должны все успеть за день, потом будет поздно.

Точного перечня артефактов, уложенных вместе с сэром Кельвином в место его упокоения, друзья так и не нашли. Опять-таки по слухам, скрупулезно записанным безымянным автором хроник этих мест, ничего особо ценного в гробнице не было. Разве что пара мечей с неизвестными свойствами. Однако Ворон пошел бы и так, для него это стало делом принципа. Ремус же с Рейнардом просто предвкушали приключение, их не заботила возможная добыча.

Разошлись спать парни уже за полночь, а утром вскочили очень рано. На часах не было даже шести. Все трое были заметно возбуждены предстоящим делом.

До церкви они добрались к семи утра. Дверь была открыта. Войдя внутрь, маги поежились. Очень необычное чувство охватило их в этом культовом месте. Запах ладана и сгоревшего воска не давал вдохнуть полной грудью. Все трое потрясенно молчали, озираясь по сторонам.

Как выяснил накануне Ворон, масло наливалось в лампадки, которые висели на стенах. Больше всего их было возле алтаря. Но там суетился какой-то молодой человек в рясе, напоминающей мантию магов.

Оглядевшись по сторонам, Ворон увидел в стороне небольшие кабинки.

— Какая это церковь? — спросил он шепотом у Люпина.

— Не знаю, а это имеет значение? — так же шепотом ответил оборотень, которому было здесь явно не по себе.

— Это католическая церковь, — прошептал Рей.

— Откуда ты знаешь?

— Прочитал в путеводителе вчера.

— Я сейчас, — Ворон снова посмотрел на кабинки, внутри которых виднелись лампадки с маслом. — Подождите меня на улице, — и он решительно направился к кабинке, стиснув в кармане пустой флакон.

Ворон закрыл за собой дверь, осторожно снял незажженную лампадку и сел на стул, занимающий большую часть маленького помещения.

Когда он уже почти добрался до масла, дверь в соседнюю кабинку открылась и снова закрылась. Кто-то вошел внутрь, и через мгновение распахнулось небольшое окошечко в стене. Вместо стекла окошечко было забрано плотной решеткой, через которую был виден только силуэт сидевшего в соседней кабинке.

Ворон замер, настороженно посматривая на силуэт, пытаясь сообразить, что же ему делать.

— Я слушаю тебя, — голос у человека был красивым. Густым, богатым на интонации.

Внезапно Ворон вспомнил фильм, который смотрел совсем недавно. Вернон сводил его и сестер Эванс в кино на следующий день после их возвращения из школы. Сам фильм Ворон не помнил, он тогда думал совсем не о том, что происходило на экране, но вот момент с церковью сейчас всплыл в его памяти.

— Я согрешил, отец, — нерешительно проблеял Ворон, судорожно раскручивая лампадку и стараясь не привлекать к своим действиям лишнего внимания.

— Какие бы ни были твои грехи, сын мой, главное — вовремя покаяться. Я приму твою исповедь и отпущу твои грехи. Полагаю, что в силу своей молодости ты не мог совершить ничего слишком ужасного.

— Что, мне простятся любые грехи? — Ворон неслышно открыл флакон. — Даже если я признаюсь в воровстве?

— Воровство — это тяжкий грех, сын мой. Возможно, мне придется наложить на тебя епитимью.

— Но этот грех мне все равно в итоге простится? — масло потекло во флакон.

— Думаю, что да. Не я прощаю грешников, их прощает Отец наш. Я всего лишь его слуга и могу отпустить тебе твой грех.

— А если я скажу, что обворовал священника? — Ворон поставил лампадку на пол и засунул полный флакон в карман.

— Что? — голос дрогнул, в нем появилось удивление.

— Понятно. Это на самом деле несправедливо, святой отец. Значит, если я обокрал кого-то другого, то небольшой пост и отпущение грехов мне помогут, а вот если я обворовал священника, то все? Нет в этой жизни справедливости, — Ворон выскочил из исповедальни. Что-то ему мешало просто уйти с добычей из этого места. Быстро дойдя до выхода, он задержался возле ящика для пожертвований. Выгреб из кармана все маггловские деньги, что были у него с собой, опустил их в ящик и вышел на улицу.

Через два часа друзья стояли возле оврага. Ворон поправил на плече лямку мешка, в который он по примеру Тома Реддла положил веревку, нож, флакон с маслом, спички, а также несколько факелов, сделанных заранее. В факелах не было ни грамма магии, а блуждать в темноте в поисках света Ворону больше не хотелось. Ветошь, накрученная на импровизированные факелы, была смочена освященным маслом. Рисковать Ворон не собирался.

— Почему ты уцепился за эту идею — обязательно вскрыть гробницу? — Люпин напряженно посмотрел на овраг и, сосредоточившись, трансформировал аккуратно постриженные ногти на руках в мощные когти вервольфа.

— Я думаю, что знаю, чем хотел бы заняться в будущем. Если сегодня все получится, то я начну целенаправленно осуществлять эту идею.

— И что за идея?

— Что-то вроде агентства, выполняющего деликатные поручения. Представь, что мы не просто так идем потрошить могилу давно усопшего безумца, а нам заказали, например, его меч. Пообещав при этом огромный гонорар.

— Знаешь, — задумчиво проговорил Мальсибер, — а в этом что-то есть. Считай, что одного напарника ты себе уже нашел.

— Двух, — тихо добавил Ремус.

— Почему? Вы же не авантюристы, это мне нехватка острых ощущений жить спокойно не дает.

— Значит, ты плохо нас знаешь, — хмыкнул Мальсибер. — И вообще, уж лучше так, чем…

— Чем что?

— Неважно. Если у нас все получится, то и не будет важно. Ну что, пошли? — и он первым, проверив прочность закрепленной веревки, обвязанной вокруг талии, прыгнул в овраг.