Северус

Глава 49

— Интересно, кто придумал самый первый бал? Я бы посмотрел этому гаду в глаза, — Мальсибер с остервенением рванул галстук-бабочку, который никак не мог надеть ровно.

Ворон задумчиво расправил свою парадную мантию и посмотрел в зеркало. Волосы, которые он все так же стриг, торчали в разные стороны, и только на левом виске они не росли. Полукруглый шрам, давно уже побелевший, четко выделялся на бледноватой коже, к которой никак не хотел прилипать загар, хотя Ворон предпочитал проводить много времени на улице. Черты оставались тонкими, но все впечатление портил нос, который никак нельзя было назвать изящным.

— Красавец, — пробормотал Ворон, с тоской вспоминая свою прежнюю смазливую внешность.

— Что тебе не нравится? — Люпин лежал на кровати и, казалось, не собирался одеваться.

— Тебе по пунктам перечислить? — Ворон продолжал разглядывать свое отражение.

— Лили рассчитывала, что ты ее пригласишь.

— А я пригласил Амелию, ну и что? Ты же вроде собирался именно с Лили открывать этот проклятый бал.

— Я все тянул до последнего, а потом выяснилось, что ее пригласил Поттер, и она от досады на тебя согласилась.

— Ты поэтому в депрессии пребываешь? — Мальсиберу удалось наконец закрепить галстук правильно.

— Тебе легко говорить. У тебя с Эммелиной все ровно. А мне что делать?

— Открывать бал, конечно, — Ворон отошел от зеркала. — На Лили, в конце концов, свет клином не сошелся. Ничего, перебесится.

— С кем? — Люпин встал и поднял парадную мантию, внимательно разглядывая серебристую ткань.

— Что значит, с кем?

— С кем я буду открывать бал? — Ремус бросил мантию на кровать. — Если только один из вас составит мне компанию. Но предупреждаю, в вальсе буду вести я.

Ворон переглянулся с Мальсибером, и оба скорчили гримасы, изображающие тошноту.

До бала оставалось меньше часа.

— А тебе принципиально, с кем именно выполнить свою обязанность чемпиона Хогвартса? — осторожно спросил Ворон.

— Если я предложил тебе составить мне пару, то как ты думаешь? — с изрядной долей сарказма произнес оборотень. — Мальсибера я уже не хочу. Он длинный вымахал и здоровый, а ты, Сев, мелкий и стройный. Не пойму только, как тебе это удается, ты же жрешь за пятерых. Переоденем тебя в девчоночью мантию, парик какой-нибудь напялим и провальсируем.

— Ты меня пугаешь, — Ворон попятился. — Не шути так больше.

— А я и не шучу, — пожал плечами Люпин. — Я надеялся пригласить Лили, но не получилось. Запасного варианта у меня нет, и ты, как мой лучший друг…

— Я как твой лучший друг сейчас организую тебе девчонку, раз тебе до такой степени плевать на всех, кроме рыжей, что ты нормального парня толкаешь на какое-то непотребство.

— Где ты найдешь мне партнершу за полчаса?

— Одевайся, я сейчас попробую тебе помочь — а заодно оградить себя от гнусных инсинуаций.

Ворон выскочил за дверь под хохот друзей.

— Идиоты, — валет передернулся. — Но найти ему девицу нужно, а то нехорошо получится.

Ворон задумчиво шел по коридорам и смотрел на возбужденно бегающих, сбивающихся в стайки и перешептывающихся девушек.

Дойдя до общего холла перед выходом из общежития, он уже хотел повернуть обратно, чтобы увести в сторонку первую попавшуюся девчонку и попросить ее открыть бал с Люпином. Ворон сомневался, что многие будут отказываться. И тут он увидел достойный объект.

На одном из диванов сидела белокурая третьекурсница с Равенкло с книгой в руках и читала.

— Я удивлен, — Ворон встал перед девочкой. — Через тридцать минут начнется событие, которое свело с ума половину Хогвартса, а вторую половину заставило превратиться в стоиков, а ты здесь, с книжкой и не в парадной мантии…

— На самом деле, обычная ситуация, — девочка подняла глаза на Ворона, и он вздрогнул. Такого чистого синего цвета глаз ему еще не приходилось видеть. — Девушек в Хогвартсе всегда было больше парней, так что неудивительно, что кто-то остался без пары, — она улыбнулась, а Ворон только хлопал глазами, пытаясь сосредоточиться.

— Этого не может быть, — наконец пробормотал валет. — Так не бывает.

— Не бывает чего, Северус?

— Таких глаз в природе не существует, — уверенно произнес Ворон, взяв себя в руки.

— Ты ошибаешься, — девочка мягко улыбнулась. — Мы учимся на одном курсе, но ни ты, ни твои друзья раньше меня просто не замечали, а сейчас… Тебе что-то от меня нужно?

— Я замечал, я даже знаю, что мы учимся на одном курсе… э-э-э… — Ворон замялся, так как совершенно не помнил, как зовут эту нимфу с невозможными глазами.

Поняв его затруднения правильно, девочка вздохнула и представилась:

— Пандора Дэвис. Так что тебе нужно от меня, Северус?

— Пандора, а ты разве не хочешь пойти на бал?

— Почему не хочу? Но меня никто не пригласил, а стоять весь вечер у стены? Нет уж, лучше я почитаю.

— Я начинаю подозревать, что парни Хогвартса — просто стадо баранов, — пробормотал Ворон, вновь поражаясь невероятному цвету ее глаз.

— Меня считают странной на моем факультете, а другие даже не подозревают о моем существовании, — пожала плечами Пандора.

— Нет, не бараны, — тряхнул головой Ворон. — Ослы, причем слепые и тупые ослы. Убийственное сочетание, и, как ни странно, нравящееся женщинам.

— Что?

— Прояви милосердие, о прекрасная Пандора, к одному из самых тупых и слепых ослов, который по недоразумению является моим другом и по нелепому стечению обстоятельств — чемпионом Хогвартса.

— А конкретнее можно? — Пандора внимательно смотрела на парня, который раньше обращал на нее внимания меньше, чем на тумбочку, а сейчас вел себя так, будто внезапно сошел с ума.

— Можно, — времени оставалось совсем немного, и валет решил пойти напролом. — У Ремуса нет партнерши, а вальс, открывающий бал, танцевать как-то надо. Ты же умеешь танцевать вальс?

— Я? Конечно, умею, но…

— Так, у тебя ровно пять минут, чтобы спасти честь Хогвартса. Мы же не хотим, чтобы честь Хогвартса пострадала из-за тупости его чемпиона?

Ворон бесцеремонно схватил Пандору за руку и потащил в коридор. Пока они разговаривали, мимо прошло множество студентов, и сейчас в коридорах царила пустота и тишина.

— Где твоя комната?

— Почему ты решил, что я куда-то пойду? — Пандора попыталась вырваться.

— Потому что ты добрая девушка. У злой просто не может быть таких глаз. А добрая девушка никогда не позволит выставить чемпиона Хогвартса на посмешище.

— Да что мне нужно делать? — Пандоре удалось вырвать руку из хватки Ворона, и она остановилась, скрестив руки на груди.

— Ты должна через три минуты — я понимаю, что этого ничтожно мало для девушки, которая к тому же неподобающе одета, но извини, времени у нас нет, — подойти к дверям Большого зала, встретить там Люпина, войти вместе с ним в зал и протанцевать вальс. Все.

— Я половины не поняла, — задумчиво проговорила Пандора. — Но у входа в Большой зал я буду через три минуты, — и она решительно вошла в комнату, возле которой они остановились.

Ворон перевел дух и побежал к себе.

Там его ждала рассерженная Амелия и встревоженный Люпин.

— Пойдем, — Ворон обхватил девушку за талию и потянул к выходу. — Ремус, к тебе подойдет белокурое создание с потрясающими глазами. Она милостиво снизошла до того, чтобы спасти от позора твою голову. Так что, друг мой, не теряйся, а воспользуйся благородством девушки.

— Что?

— Не тупи, говорю. Если нужно, надави на жалость. Девушки это любят, — Ворон поморщился, когда Амелия ущипнула его за руку. — Я не о тебе, Амелия, ты вне конкуренции, но Ремусу не хватило ума пригласить тебя первым.

Они успели вовремя. Практически все студенты были уже в зале. Кроме чемпионов, которые, сжимая ручки своих раскрасневшихся партнерш, переминались возле дверей. Ворон с Амелией проскользнули в зал, и двери за ними захлопнулись.

Они едва успели занять места и освободить коридор, через который должны проходить чемпионы, как тяжелые двери вновь распахнулись. Одновременно с этим раздались нежные звуки вальса.

Первым шел Янек Бранкович, пригласивший какую-то француженку, имени которой Ворон не знал.

Вторым был Николя Лемьер, который хотел вначале выбрать Алису Малфой. Залечив синяк на скуле, оставленный взбешенным Люциусом, Николя решил больше не рисковать и пригласил на бал Кети Уорингтон, шестикурсницу с Хаффлпаффа.

Третьим шел Люпин — шел, не отводя изумленного взгляда от своей спутницы.

Пандора не стала рисковать и пытаться что-то с собой сделать за столь короткое время. Она просто надела белоснежную парадную мантию и распустила волосы, пару раз пройдясь по ним щеткой. Блеск на губы — и приготовления к балу закончились. Еще тридцать минут назад она и не думала, что пойдет на торжество. Это было так обидно, что хотелось плакать. И тут появляется этот ненормальный Снейп, заявляет, что у нее красивые глаза, и настаивает на том, чтобы она открывала бал с Ремусом Люпином, о котором уже несколько месяцев шептались девчонки, бросая завистливые взгляды на Эванс, Боунс и Вэйн.

Пандора сама не ожидала от себя, что согласится, но Снейп был на редкость убедителен.

Люпин мрачно смотрел на дверь, за которой уже скрылся Янек, когда она подбежала к нему и дотронулась до его плеча. Все-таки три минуты — это очень мало, чтобы собраться, и Пандора поторопилась успокоить Люпина. Ремус обернулся и начал разглядывать ее с таким изумлением, будто впервые увидел. Очнувшись, он протянул ей руку и повел в Большой зал.

Пандора осторожно опиралась на его локоть и удивлялась про себя, отмечая твердые мышцы у совсем еще молодого парня. А когда Ремус закружил ее в вальсе, ее поразила его гибкость. Впервые Пандора ощутила разочарование от того, что после окончания танца ей придется уйти, так как уже сложившаяся шестерка друзей не подпускала к себе посторонних.

— Пандора, мне уже можно начинать ныть и жаловаться на то, какой я несчастный? — тихий голос Люпина вывел ее из подобия транса.

— Что? — Пандора удивленно посмотрела на Ремуса.

— Северус посоветовал мне поплакаться, чтобы привлечь твое внимание.

— Почему ты остался без пары? — внезапно спросила Пандора.

— Наверное, Северус поздно дал мне совет.

— Ты всегда слушаешь то, что говорит Северус?

— По-возможности. Он еще ни разу не ошибся.

— Северус сказал, что у меня красивые глаза.

— Вот видишь, он никогда не ошибается, — Ремус улыбнулся. — Так мне начинать?

— Тебе совсем не нужно плакаться, чтобы привлечь чье-то внимание, — слегка покраснев, пробормотала Пандора.

В это время музыка начала затихать, и Пандора решила, что сразу же вернется в свою комнату, чтобы поплакать в одиночестве.

Вальс завершился, и она попыталась высвободить руку из крепкой хватки Ремуса, но он и не подумал ее отпускать.

— Пандора, ты же не хочешь бросить меня одного? Что подумают остальные? Что я настолько неуклюжий, что девушка не может провести со мной лишней минуты, опасаясь за сохранность своих ног?

— Ты плачешься? — Пандора удивленно посмотрела на Люпина и покачала головой.

— Так ведь действует. Я же говорил, что Северус в основном прав? А теперь пошли, а то эти проглоты все съедят и выпьют. Я сейчас, кстати, тоже о Северусе говорю.