Старый враг (Пол Сэмсон №3)

Глава 16

Пузырчатая пленка

«Какой у вас вопрос?» — резко спросила Джо Хейс, ответив на звонок Сэмсона. «У меня осталось около двух минут до встречи с боссом».

«Мне жаль», — сказал он.

«Ну, это, блядь, не идеально. Я бросил тебя только сегодня утром».

«Речь шла о здании Эдгара. Там был рейд, и кого-то арестовали. Я надеялся, что вы расскажете мне о них».

«Нет, черт возьми, я не могу».

Он не стал настаивать. С Джо не было смысла. «Как твоя рука?»

«Черт. Как твоя нога?»

«Всё в порядке». На самом деле нет. Врач позвонил из больницы и сказал, что его не следовало выписывать, поскольку, по его мнению, нож мог повредить мышечную ветвь седалищного нерва, а также задеть бедренную артерию.

Это объясняет боль, которую испытывал Сэмсон во время стрельбы.

«Ты сегодня утром ужасно выглядела». Она остановилась и раздраженно выдохнула. «Ох, чёрт возьми! Кажется, ты спас мне жизнь. Они забрали не тех, кого искали. Они ошиблись зданием».

'Как же так?'

«Я понятия не имею».

Но она это сделала, и у неё было гораздо больше времени, чем она предполагала. Он уговаривал её следующие десять минут, прибегнув к хитрости, намеренно заявляя о том, что, как он знал, было неверно, например, о количестве людей, увезённых на допрос после обыска здания полицией (он сказал, что арестованы шестеро), и о причине обыска, которая, по его словам, была связана с подозрением в террористической деятельности. Нет, сказала она, поддавшись естественному инстинкту людей, особенно нынешних и бывших, поправлять друг друга, – допросили всего двух человек, и только одного забрали с «Эдгара». Что касается мотивов полиции и Службы безопасности, он совершенно ошибался. Они не имели никакого отношения к терроризму, а были связаны с какими-то крайне необычными зашифрованными сообщениями.

Из этого района поступили сообщения, которые привлекли внимание Центра правительственной связи (GCHQ) в Челтнеме, что побудило службы безопасности расследовать источник в здании Эдгара; они, в свою очередь, обратились в полицию. Часть этого трафика была расшифрована и содержала имена известных британских и американских политиков и бизнесменов.

Но это все, что им удалось извлечь из сообщений.

Учитывая известность людей и новизну криптографических методов, было решено следить за зданием и выяснить, кто отправлял эти сообщения. Одной из организаций, попавших под подозрение, был порносайт Secorum, пытавшийся скрыть уродство своего продукта хорошим освещением и изысканной обстановкой; Джо называл его «домом и садом порно». Съёмки проходили на декорациях, сооружённых в нескольких комнатах, арендованных человеком по имени Гарри Даймонд. Над студией порносайта находился офис reactt.org.uk, одной из многих подстрекательских расистских организаций, за которыми службы безопасности, естественно, следили. ReacTT, которой руководили некто по имени Тоби Фосетт и ещё три человека, известные MI5, казалась вероятным виновником. Однако специалисты Центра правительственной связи (GCHQ) обнаружили, что редкие всплески связи исходили от обеих организаций, а также от ещё одного сайта, занимавшегося незаконной продажей дефицитных лекарств. И это показалось им весьма странным.

В здании «Эдгар» был проведён обыск. Гарри Даймонда вызвали для объяснений, как и мистера Фосетта, которого задержали дома. Спустя несколько часов стало ясно, что веб-сайты и широкополосный интернет обеих организаций были взломаны, чтобы обеспечить чьё-то прикрытие. В случае с Secorum к офисному маршрутизатору был подключен настоящий Ethernet-кабель, и этот кабель, как выяснилось, шёл по крыше соседнего здания, по адресу Герберт-стрит, 209. Другой конец кабеля до сих пор не удалось отследить, хотя Сэмсон был уверен, что сам видел его, как и множество других кабелей, проходящих через отверстие, пробитое в стене «Ямы», примерно в ста пятидесяти метрах от фасада здания «Эдгар». Он подумал, не Наджи ли это тоже придумал, поскольку был чертовски уверен, что именно Наджи был автором нового шифра.

В двенадцать лет Наджи спрятал информацию об «Исламском государстве» в игре, где дети строили фантастические конструкции в виртуальном мире. Он создал игру, которая одновременно была своего рода архивом, доступ к которому мог получить только он.

«Это всё, что у меня есть», — наконец сказал Джо. «Они так и не нашли источник

сигналы и теперь не будут, потому что они прекратились.

«Я твой должник, Джо. Спасибо».

«Не сделаешь – мы квиты. Наши пути теперь расходятся, Самсон».

«Я больше не буду тебя беспокоить, Джо».

«Не надо», — сказала она и повесила трубку. Он никогда раньше не слышал в её голосе такого тона.

Он позвонил Мэйси и оставил ещё одно сообщение: «Я в «Сидар» и сейчас приду». Он встал и постоял, морщась секунду-другую, пока боль не прокатилась по ноге, отдавая в ягодицы. Затем он направился к лестнице и спустился, опираясь тростью на ногу. Внизу лестницы был короткий проход, ведущий к двери с фрамугой над ней. Если на улице был солнечный свет, тени иногда поднимались вверх и играли на поверхности стекла.

Он различал две отчётливые фигуры, которые, по его оценкам, стояли примерно в шести футах от двери. Он слышал гул голоса оправдывающегося Айвена. Должно быть, это были полицейские. Он выругался про себя. Теперь он знал, как всё происходит. Range Rover без опознавательных знаков или какой-нибудь другой внедорожник отвезёт его в полицейский участок, скорее всего, в Вест-Энд-Сентрал на Сэвил-Роу. В машине будет ждать сотрудник МИ5, и он или она ничего не скажет. Конечно, это был не арест, а приглашение поговорить о вопросах, представляющих общий интерес, обнародовать последние новости или «обменяться точками зрения», как любил выражаться Питер Найман, хотя на заднем плане маячили государственные нужды и сопутствующая угроза. Найман обычно как-то участвовал в организации этих сеансов, которые он забавлялся, называя «чаепитием и беседой».

Сэмсон открыл дверь и столкнулся с двумя мужчинами, которые смотрели прямо на него. Покрой их костюмов, начищенная обувь и общая аккуратность выдали в них американских разведчиков, которые, в целом, выглядят более опрятно, чем их британские коллеги.

«Мы из посольства США», — сказал мужчина лет сорока с тёмными усами. «И мы очень хотели бы с вами поговорить. У нас машина снаружи».

Сэмсон нахмурился и покачал головой. Иван выглядел так, будто впервые в жизни достаёт бейсбольную биту, которую он настоял спрятать под столом метрдотеля. «Уверен, что вы кошерны», — сказал Сэмсон. «Просто…

«У меня были трудные несколько дней. Меня всё время пытаются убить».

«Позвольте представиться. Я Фрэнк Тумбс из Центрального разведывательного управления, а это специальный агент Эдвард Райнер из ФБР». Райнер показал ему удостоверение. «Мы здесь как бы неофициально».

«Вы не хотите, чтобы службы безопасности и разведка знали, чем вы занимаетесь».

«О, они точно знают, что мы здесь. Но мы просто хотим поговорить без них. Вам это не кажется странным?»

Сэмсон посмотрел на Тумбса. «В Агентстве есть известный эксперт по торговому ремеслу, который ушёл на пенсию несколько лет назад», — сказал он. «Можете ли вы назвать мне его имя и сказать, в каком офисе он работал?»

Тумбс ухмыльнулся. «Вы меня проверяете! Конечно! Ладно! Это была Мэвис Хойл, и её последняя должность была в Управлении ресурсов миссии, хотя это секретная информация, мистер Сэмсон».

«Какая у нее страсть?»

«Какая-то собака — она теперь показывает их по всей стране».

«Веймаранеры», — сказал Сэмсон.

«Так ты знала Мэвис? Самая красивая пятидесятипятилетняя женщина на планете, и уж точно самая умная».

«Да, я провёл три месяца в Вирджинии и посещал занятия с Мэвис. Когда вы хотите это сделать?»

«Мы будем признательны, если вы уделите нам хотя бы час своего времени», — сказал Райнер.

«Это действительно важно».

Тумбс надел солнцезащитные очки и, указав на дверь, сказал: «Пойдем, мистер Сэмсон? Ехать недолго».

Они подъехали к офисному зданию рядом с новым посольством США, к югу от Темзы, и вошли на погрузочную площадку, очень похожую на ту, где Сэмсон мельком увидел Наджи. Их встретила молодая женщина и провела в комнату, с которой Тумбс и Райнер, очевидно, были незнакомы. Райнер, кстати, объяснил, что они только что прилетели в Нортхолт. К ним присоединились двое молодых людей. Сэмсон предположил, что они из ЦРУ, поскольку они подчинялись Тумбсу. Все сели.

«Итак, — сказал Райнер, поджимая нижнюю губу, — у нас две задачи. Первая — установить, кто стоит за атакой в Конгрессе, и понять их мотивы. Вторая, которая больше отвечает интересам мистера Тумбса, — устранить угрозу, которая привела нервно-паралитическое вещество в самое сердце нашей демократии».

И чтобы убедиться, что это никогда не повторится. Это означает установление лица или лиц, заказавших это нападение, цепочку командования и линию поставок материалов. Мы исходим из того, что вы не можете помочь нам со вторым, но играете решающую роль в первом. У вас много общего с жертвами, поскольку вы являетесь одной из целей покушения и тесно сотрудничали с ними обоими в разное время. Мы знаем всё о том, что произошло в Македонии, мы знаем о роли Хисами, и мы полностью осведомлены о том, что произошло в Нарве, Эстония. Кстати, думаю, следует упомянуть, что мы не — повторяю: не — думаем, что это как-то связано с тем инцидентом, но как вы думаете?

'Нет.'

«Тогда почему ваши люди так настаивают?» — спросил Тумбс.

«Понятия не имею».

«Меня беспокоит вот что, — продолжил Тумбс, уже совсем не так дружелюбно. — Наши здесь внимательно следят, и, похоже, вашим ребятам на всё наплевать. Наёмный убийца убивает одного из величайших шпионов за последние пятьдесят лет, и что они говорят? «О боже, где же у нас будет поминальная служба, и будут ли там торт и чай?»

При этом он попытался изобразить британский акцент. «Похоже, они просто хотят засунуть всё это в офисную мусоросжигательную печь и уйти, верно?»

«Не могу сказать», — сказал Сэмсон. «Я не в курсе».

«Но ты не такой. Ты главный — тот, кого все хотят прикончить.

И я спрашиваю себя: где же эта чёртова пузырчатая плёнка? Они ничего не сделали, чтобы защитить тебя. Почему?

«Мне не нужна защита».

«Извини, должен сказать тебе вот что: похоже, они действительно хотят твоей смерти. И это нас действительно интересует. Потому что это означает, что ты знаешь что-то, что многие люди не хотят, чтобы мир услышал – возможно, даже твой собственный чёртов МИ-6. Ты был действующим офицером британской разведки, и хорошим офицером. Ты оказал им много услуг с тех пор, как они тебя отпустили – серьёзных, важных, например, выследил сирийского парня, обладая этим кладезем разведданных ИГ. Они у тебя в долгу, верно? Так почему же им всё равно, что ты мёртв? И ты должен спросить себя: действительно ли им важно, что Роберт Харланд был убит? Может быть, они считают, что он этого заслужил».

Он посмотрел на Тумбса и Райнера и сказал им, что понятия не имеет, что подозревает МИ-6, потому что, как ни унизительно, он вообще ничего не знал.

«Именно это и сказала твоя девушка», — сказал Тумбс. «Но ты — единственный человек в мире, кто может нам помочь».

«Миссис Хисами не моя девушка, и мы не общались больше двух лет, так что это совершенно не имеет значения. Слушай, просто прими это как должное, я согласен с тобой насчёт британской версии этого расследования. Мне кажется, это отвратительно, но я не понимаю, почему».

«Такой умный парень, как ты, и ты ничего не знаешь !» — сказал Тумбс. «Я в это не верю. Ты же знаешь, что знаешь что-то такое, чего они не хотят, чтобы ты знал».

«Это вторжение на территорию известного и неизвестного».

«Что бы вы сделали на нашем месте?» — спросил Райнер.

«Сосредоточьтесь на том, что делали Харланд и Хисами. Они что-то замышляли, и это было что-то серьёзное. Затем, используя четырёх киллеров, я бы провёл триангуляцию, чтобы найти того, кто им заплатил. Как минимум трое из них знали друг друга, и у украинца, убившего Харланда, точно такой же профиль, так что должен быть кто-то, кто был включён в эту сеть или уже знал их».

А как насчёт украинца? Вы брали у него интервью?

«Он болен, у него пневмония», — сказал Тумбс. «Но в остальном ты прав». Он внимательно посмотрел на него. «Но это не просто гангстер, который нанимает нескольких стрелков».

«Мы имеем дело с лицом, имеющим доступ к экспериментальному нервно-паралитическому веществу».

«Экспериментальный?»

«Это была ранняя версия бинарного агента, использованного русскими в Солсбери. Агент, использованный в Конгрессе, был унитарным, что означает…»

«Я знаю, что это значит», — раздраженно сказал Сэмсон и переступил с ноги на ногу. «Это грубо, сложно транспортировать и очень неудобно в обращении. Вот вы и спрашиваете, откуда, чёрт возьми, это взялось. Если это не сложный бинарный агент, излюбленный русскими, на рынке может быть ещё много этой дешёвой дряни».

«Именно так», сказал Тумбс.

«Украина», — сказал Сэмсон. «В 2018 году Россия собиралась развернуть химическое оружие на востоке страны. Возможно, часть этого материала попала в США. К тому же, Украина — отличный канал. Полагаю, тот факт, что нервно-паралитическое вещество было примитивным, может быть признаком того, что кто-то заметает следы, что было бы той же тактикой, что использовать кучку непрофессиональных стрелков вместо профессионалов». Он взглянул на двух молодых офицеров, которые молчали. Один делал пометку в телефоне. «Послушайте, я не так уж много…

Могу вам рассказать, но когда я что-то узнаю, я это сделаю. Я хочу помочь.

Тумбс поднял брови, глядя на Райнера. Райнер кивнул, подумал несколько мгновений и посмотрел на Сэмсона. «Это история двух портфелей», — начал он. «Один портфель, принадлежавший адвокату, был уничтожен, и это ужасно жаль, потому что, как мы полагаем, в нём были какие-то материалы, досье — называйте его как хотите — которое, как мы полагаем, господин Хисами собирался использовать, если бы слушания пошли наперекосяк. Но портфель был практически пропитан нервно-паралитическим веществом, и его сожгли первым. Мы не знаем, что это были за материалы, и офис господина Стина ничем не может помочь. У нас есть копии всех документов, которые его помощник передал ему тем утром, и в них нет ничего необычного. Второй портфель принадлежал господину Хисами и содержал загадку в виде двухгодичного календаря с непонятными нам записями. Странность заключается в том, что помощник господина Хисами и Джим Талливер вели его календарь в электронном виде, поэтому в бумажном календаре не было необходимости, если только речь не шла о записях о действиях, которые он хотел сохранить в тайне. Ни господин Талливер, ни госпожа Хисами не смогли рассказать нам, что было в первом портфеле, что неудивительно, и они настаивают, что не имеют представления о записях в календаре.

«Вы им не верите».

«Мы не знаем, кому или чему верить. Но мы хотели поделиться с вами частью этой информации», — он кивнул на одного из молодых людей, работавшего за ноутбуком.

На экране телевизора появилось пять слов: PEARL, BERLIN, PITCH, AURORA и SAFFRON. «Они вам что-нибудь говорят?»

'Нет.'

«Это кодовые слова для обозначения операций или отдельных лиц, и иногда они появляются в календаре рядом с числами, которые, как мы полагаем, являются зашифрованными номерами IBAN. Агентство национальной безопасности работает над этим, и мы довольно скоро их получим, если только они не были действительно зашифрованы». Сэмсон подумал о Наджи. Если бы эти числа прошли через руки Наджи, он сомневался, что кто-то получил бы правильный результат: у Наджи был свой подход к шифрованию. Райнер продолжил: «Слова появляются с разной частотой.

Чаще всего встречается слово BERLIN — сорок четыре упоминания. PEARL упоминается двадцать девять раз, SAFFRON — четырнадцать, PITCH — тринадцать, а AURORA — одиннадцать.

За последние пару месяцев все пять слов встречаются чаще, чем за два предыдущих месяца, поэтому, очевидно, это сигнализирует о какой-то возросшей активности, которая, как мы думаем, могла быть связана со слухом.

в Конгрессе на этой неделе».

Сэмсон перестал слушать. В его голове возникла грязная доска в комнате, известной как «Яма» по адресу Герберт-стрит, 209. Он хотел посмотреть фотографии на телефоне, но в этом не было необходимости, потому что он помнил оставшиеся буквы как минимум в двух заголовках столбцов, которые не были полностью стёрты. «ЯМА» не относилась к комнате с таким названием, как он изначально предполагал, а состояла из первых трёх букв слова «PITCH». Аналогично, «EAR» было частью слова «PEARL». Он задумался на несколько секунд, прежде чем решил, что расскажет об этом Райнеру и Тумбсу, как только доберётся до Наджи или Зои Фримантл и спросит их, что они имеют в виду.

Райнер заметил, что он отключился. «Тебя что-то беспокоит?»

«У меня ноет нога — извините».

«Вы можете нам помочь с этим?»

Он покачал головой. «Могу ли я записать некоторые из этих слов или сфотографировать их?»

«Мы не разрешаем фотографировать на объекте, сэр», — пропищал один из молодых агентов.

«У вас есть ксерокопия?»

Тумбс отнесся к этому скептически, но Райнер протянул ему распечатанный лист с цифрами и пятью словами.

«А как насчет дат в календаре, где появляются эти слова?»

Райнер покачал головой. «Посмотрим, сможете ли вы помочь с этим, а потом обсудим даты. Возможно, вы что-нибудь придумаете. И если придумаете, мы будем рады услышать ваше мнение». Он бросил карточку через стол.

Тумбс встал, засунул большие пальцы за пояс и прошёлся по залу. «Я дам вам свой номер телефона на минутку, но у вас может не быть времени им воспользоваться. Мы пришли в ваш ресторан, потому что специальный агент Райнер узнал от своих источников, что полиция собирается использовать смерть человека, которого вы убили при самообороне, как повод для вашего ареста и задержания. Мы хотели поговорить с вами до того, как это произойдёт. Я знаю, что в этой стране всё плохо, но зачем им арестовывать вас? Чтобы вы не болтали? О чём, ради всего святого? Вы же ничего не знаете». Он помолчал, вынул большие пальцы из брюк и хлопнул в ладоши. «Понял. Они знают, что вы узнаете их большой секрет». Он заключил эти слова в кавычки. «И почему? Потому что они знают…

«Секрет направляется к вам».

«Я не уверен, что понимаю тебя», — сказал Самсон.

«Конечно, знаешь. Ты всё ещё в игре. Так что ты знаешь, что иногда ты сам находишь секрет, но иногда он сам приходит к тебе, и обычно это происходит, когда ты этого не хочешь. Не заблуждайся: этот секрет идёт к тебе, приятель, а это значит, что ты сможешь навредить им, как это сделали мистер Хисами и мистер Харланд. Вот почему они погибли и впали в кому. И они хотят твоей смерти. Не думаю, что они ещё будут возиться с дилетантами вроде Виссера и Раджавича. Они натравят на тебя кого-нибудь действительно хорошего».

«Спасибо за заверения».

«Мы хотим подружиться с тобой на тот момент, когда ты узнаешь свою тайну. Мы хотим быть теми, с кем ты ею поделишься, потому что знаешь, что мы поступим правильно. Разумно?» Он протянул свою визитку, держа её обеими руками.

«Ты всё время говоришь «они», — сказал Сэмсон, беря карточку. — А кто, по-твоему, они?»

«Полагаю, они — большая часть тайны. Может, в этом и есть весь этот чёртов секрет, а? Мне так кажется». Он вернулся в кресло и откинулся назад, заложив руки за голову. «Есть одна вещь, которую тебе нужно сделать: убраться к чертям из этой паршивой страны. Отправляйся путешествовать. Здесь тебе не поздоровится. Вся твоя жизнь расписана, и кто-то здесь наверху хочет тебя прижать».

Райнер встал и направился к двери. «Полагаю, вы ехали на встречу. Можно вас подвезти?»

«Да, Мейфэр», — сказал Сэмсон.

Тумбс с жалостью посмотрел на него, не вставая с места. «Лично я не думаю, что ты справишься, но номер на карте подходит и для этих двоих», — сказал он, указывая на двух молодых агентов. «Если тебе нужна защита, они — как пузырчатая плёнка».

OceanofPDF.com