Старый враг (Пол Сэмсон №3)

Глава 29

Необработанные данные

Адрес в записке Ульрики значился как театральная школа. Вход был перекрыт изящными металлическими воротами в стиле модерн. Самсон нажал на кнопку звонка, и замок открылся. Он вошёл в короткий, мрачный коридор и, после того как молодая чернокожая британка попросила его выключить телефоны и положить их в коробку, был направлен в репетиционную комнату в задней части здания. «Мы знакомы?» — спросил он. «Кажется, знаком».

«Может быть, моя сестра-близняшка, Джесси? Она работала в GreenState. Я — Джой». Она провела его в репетиционную комнату в задней части здания, где стояла Ульрике, сложив руки, словно приветливая директриса. За ней виднелся реквизит для постановки: пустая рамка для картины, подвешенная на проволоках, череп животного на коктейльном столике и кушетка психиатра. Стулья были расставлены полумесяцем. Был установлен переносной экран, а Наджи стоял за плоской кафедрой с открытым ноутбуком. Он поднял руку, не поднимая глаз.

«Это Поль Самсон, которого некоторые из вас знают», — сказала Ульрика. «К нам повернулось около дюжины лиц. Мэйси Харп неловко кивнула ему, а Птица, всё ещё в своей выцветшей кепке, изобразила нечто вроде приветствия. Анастасия, Зои и Руди сидели рядом. Зои встала и представила окружавших её молодых людей…

Курт, Джой, Джесси, Патрик, Крейг, Лия, Магнус, Роуз, Крис, Аксель, Ибрагим и Марина. Сэмсон не помнил, кто есть кто, но запомнил, что четверо были американцами. «Наконец-то, это Мерлин», — сказала она. Фрэнсис, молодой геймер, который делил с Сэмсоном комнату для пересадки в GreenState и познакомил его с концепцией Düppel в геймерском пабе, кивнул и откинул назад волосы.

Ульрике приглушила свет пультом дистанционного управления и вышла в яркое пятно света. «Самсон теперь возьмёт управление на себя. Мой муж был бы рад этому. Я поговорила с господином Харпом и госпожой Хисами, они согласны и считают, что господин Хисами тоже этого хочет».

Сэмсон повернулся к ним: «Итак, нам нужно – мне нужно – знать всё. Думаю, кто-нибудь должен меня в этом подробно объяснить. Наджи, ты сможешь это сделать?»

Зои говорила. «Мы думали, что я буду говорить, а Наджи показывать слайды, если вы не против. Теперь я знаю всё, что делает Наджи». Итак, первое, что должны понять те из вас, кто не работал над этим, это то, что глобальная экологическая группа GreenState — это полный обман. Весь маркетинг и брендинг гласят: « Мы здесь, чтобы спасти планету, и у нас есть целая группа преданных своему делу активистов, работающих круглосуточно во всех часовых поясах». Это чушь собачья. GreenState — это афера. Это безжалостное предприятие, которое поглощает деньги и данные и позволяет Миле Даус и Джонатану Мобиусу влиять на политику по обе стороны Атлантики, но, что гораздо, гораздо важнее, это часть их операции по сбору высококачественной разведывательной информации для врагов Запада.

«GreenState» — блестящая операция прикрытия, но она дала нам отличную возможность проникнуть в организацию Милы Даус, поскольку у неё есть уязвимые места, не в последнюю очередь из-за её размера. Это была идея Роберта Харланда». Она остановилась, оглядела молодых людей в зале, которые не присутствовали на похоронах. «Большинство из вас не знает, что он был моим отцом. Хочу сказать прямо сейчас, что он отдал то немногое, что осталось от его жизни, этому делу, и из-за этого Ульрике, Руди и я так и не смогли с ним попрощаться. Вот одна из веских причин, почему мы должны довести дело до конца».

Она повернулась к пожилым людям: «Но GreenState и Джонатан Мобиус — не единственные участники этой организации. В Соединённых Штатах есть ещё три человека, которые управляют своими собственными сетями и совершенно не связаны с GreenState. GreenState следует воспринимать как одну из четырёх отдельных организаций, понятно?»

Мой отец дал этим четырём сущностям цветовые коды: «ЖЕМЧУЖНО-СЕРЫЙ», «СМОЛО-ЧЁРНЫЙ», «КРАСНЫЙ АВРОРА» и «ЖЁЛТЫЙ ШАФРАН». На вершине этой кучи, получая всю информацию и контролируя всё, стояла Мила Даус. Мой отец назвал её БЕРЛИНСКИЙ СИНИЙ».

Мы копировали структуру Милы Даус, чтобы узнать всё, что могли, об этих людях. Затем вся информация передавалась моему отцу и Денису Хисами, которые составляли картину деятельности Милы Даус. Люди в этой комнате, а также другие, кто не может здесь присутствовать, работали по отдельности, и мы мало общались друг с другом. Только Наджи, Руди и я общались со всеми вами.

«Очень важно понимать, что нашей задачей было получить исходные данные, лиды, связи, копии электронных писем и текстовых сообщений,

Записи видеозвонков, информация о денежных переводах, датах и местах встреч, а также информация об использовании компанией Mobius подставных компаний в Лондоне для отмывания денег и их распределения. Это был основной материал. Мы не проводили анализ или сбор информации. Сейчас мы покажем вам лишь некоторые фрагменты сети Милы, но это не…

Повторяю, нет – конечный продукт. Я начну со своей собственной группы, которая исследовала Джонатана Мёбиуса – Перл Грей.

Появилась организационная схема, возглавляемая фотографией Джонатана Мёбиуса. Он мало изменился со времени свадьбы своего обречённого отца с Милой Даус – худой, лишённый чувства юмора, с завитком верхней губы. Как и его мачеха, с которой у него всё ещё сохранялась некая физическая связь, которую Зои описывала как «эдипов комплекс», его интересовали три вещи: влияние, политическая разведка и данные. Ключевыми фигурами в его окружении были старые друзья. Он познакомился с Энтони Джеромом Драксом, одним из двух специальных советников премьер-министра, в Санкт-Петербурге в начале 1990-х, когда тот пытался набрать математиков для бизнеса своего отца. С Беном Берой из Министерства иностранных дел и Объединённого разведывательного комитета – Сэмсон никогда о нём не слышал, но Мэйси думала, что, возможно, слышал – он подружился на вечеринке в Нью-Йорке чуть позже, когда Бера работал в ООН.

Кристин Картер, глава англо-американской торговой организации, Таннер Мэтлок и Джефф Кобленц – оба из финансовой сферы – пришли позже, но входили в круг Мёбиуса как минимум десять лет. Из этих троих Мэтлок был самым влиятельным. Он входил в руководящий орган BBC, а также в совет директоров Luminescence Analytics. Общей чертой всех их было то, что они были крайне правыми. Зои поправила себя: «Не уверена, можно ли называть их фашистами, неофашистами или как-то ещё, но все они презирают демократию и людей. Всё дело во власти и победе».

Эта власть проявлялась и расширялась в светской жизни: приёмы в галерее Тейт и Национальной галерее, летние вечеринки в Аптекарском саду Челси и посещение Уимблдона и Ковент-Гардена. Вручались премии в области охраны окружающей среды, проводились выездные семинары и конференции; делались пожертвования аналитическим центрам, расположенным в районе Смит-сквер в Вестминстере, и оказывались услуги представителям британского политического истеблишмента. Неподалёку от Ареццо, в Умбрии, отреставрированный Палаццо предоставлял политикам особое убежище, где, вероятно, их скомпрометировали молодые сотрудники, как мужчины, так и женщины, – зеркальное отражение деятельности ранчо «Клаудс» компании GreenState в Айдахо.

Наджи проецировал фотографию мужчины из дома номер десять. Драксу было лет сорок пять, у него были коротко стриженные тёмные волосы, нос картошкой и водянистые голубые глаза с обвисшими нижними веками, отчего взгляд был беспокойным. Они слышали, что он отмечался у Мобиуса в конце каждой недели, а затем Мобиус отчитывался перед Даусом.

Зои продолжила: «У нас есть электронные письма и сообщения на учётные записи, предназначенные только для приёма, которые, как мы полагаем, принадлежат Миле, и которые обычно следовали за этими разговорами. Конечно, никаких сообщений от неё нет. Но её доступ к внутренним механизмам британского правительства очевиден».

Мэйси кашлянула и подняла руку. «Значит, вся эта информация попадает к ней».

Он сказал: «Но знаете ли вы, что она с ними делает? Есть ли у вас хоть какое-то представление о конечном пункте назначения?» Он развел руки и приветливо посмотрел на молодых людей, ожидая ответа, а не получив его, продолжил: «Скажем так, вы описали тот тип деловой сети, с которым я постоянно сталкиваюсь. Компании, промышленные секторы и синдикаты часто собирают разведданные и стремятся повлиять на волю правительств. Если у вас есть доказательства того, что эта информация шла прямиком в Россию, ну, это другое дело».

Зои опустила глаза, чтобы скрыть раздражение. «То, что мы вам показываем, — это не конечный продукт, и, нет, мы, чёрт возьми, не знаем, кто конечный пользователь этой информации. Но сколько компаний вы можете назвать, которые убивают и похищают людей, клевещут на оппонентов, используют запугивание и шантаж, фальсифицируют результаты выборов, подкупают чиновников, собирают данные людей, игнорируя законы и правила, и используют их против них? Даже если бы это не имело никакого отношения к шпионажу, то, что создала Мила Даус, пришлось бы классифицировать как преступную организацию мафиозного уровня. И никто не имеет ни малейшего представления о ней или о том, кто контролирует такие компании, как Luminescence MB, Luminescence Analytica, MBX3 или даже Luminescence MXB3, так же как они не знают, кому на самом деле принадлежит GreenState, хотя мы установили, что она полностью принадлежит Даус и Мобиусу».

Она схватила бутылку воды со своего места, сделала глоток и продолжила: «А теперь мы отправимся в Штаты».

Под заголовками «Красный Аврора», «Черный как смоль» и «Желтый шафран».

Появились фотографии трёх мужчин: Честера Абельмана, Эрика Кукорина и Эллиота Джеффриса. Они аккуратно поделили между собой страну.

Абельман жил на Западном побережье, Эллиот Джеффрис в Вашингтоне, округ Колумбия,

и Эрик Кукорин в Нью-Йорке. Они руководили тремя разными предприятиями, и между ними практически не было контактов. Если требовалось наладить связи, они обращались к Миле Даус. Судя по всему, эти трое вообще не интересовались бизнесом — всем этим занимались Мила и Мобиус. Но Абельман, Джеффрис и Кукорин располагали миллионами и жили жизнью одного процента самых богатых американцев.

В отличие от глубоко законспирированных нелегалов, которых Россия засылала в США в 1990-х и начале века, все трое родились в Америке. Не было необходимости в проникновении из Канады, в фиктивных браках между шпионами и в довольствии обрывками разведданных с самых низов. Они составляли передовую линию Дауса, руководствуясь политическими убеждениями, основанными на властолюбии и откровенной ненависти к либеральной Америке.

«Но знают ли они, что на самом деле работают на врагов Америки?»

спросила Анастасия.

Зои посмотрела на четырёх американцев перед собой в поисках ответа. Ответ был отрицательным, но Лия предположила, что даже если бы они и знали, это, вероятно, не повлияло бы на них, поскольку они в целом разделяют мировоззрение российского руководства.

Птица и Мэйси Харп переглянулись и покачали головами. Этот мир был им незнаком.

Лия, американка китайского происхождения с короткой стрижкой и сияющими глазами из-за маленьких овальных очков, сменила Зои, чтобы рассказать об Эллиоте Джеффрисе. Он был юристом из Чикаго, потерпевшим неудачу в политической жизни города и переехавшим в округ Колумбия, чтобы основать небольшую политическую консалтинговую фирму в районе К-стрит, помогая союзникам консерваторов в Конгрессе с данными и стратегией выборов. Он был самым влиятельным из этой троицы, хотя, глядя на него, этого никогда не скажешь. На нескольких фотографиях он был невысоким и полным, без какой-либо шеи, с отвратительным вкусом в отношении галстуков и нагрудных платков. В его расписании, так сказать, были Майк Х. Проктор, заместитель советника по национальной безопасности, и Кирстен Доннелли, сотрудница аппарата директора Национальной разведки, что давало Даусу доступ к тому, что происходило в Ситуационной комнате Белого дома, и к самым секретным проблемам американского разведывательного сообщества. Его сеть включала сотни людей, которых привлекали его консерватизм, открытость и низкие цены на консультационные услуги. У Джеффриса была и тёмная сторона, сказала Лия, и они только начинали сближаться.

к этому через самоубийство год назад молодого конгрессмена по имени Сэм Кувин, которого, по их мнению, сняли на ранчо Клаудс с несовершеннолетним мальчиком, а затем предъявили доказательства того, что он не только занимался с ним сексом, но и сговорился с целью торговли несовершеннолетним из соседнего штата. Такие подробности удавалось получить редко, но Джеффрис отправлял электронные письма, смысл которых не вызывал сомнений, что было для него редкой ошибкой, а шестнадцатилетний юноша был активен в социальных сетях. Лия сказала, что ФБР расследует и начинает вынюхивать случаи провокаций, совершаемых Джеффрисом, их интерес был подогрет резкими переменами в должности, отставками, разводами и необъяснимым богатством. Указывая на фотографию Джеффриса, она продолжила: «Этот человек ответственен за множество страданий и коррупции в Америке, но мы считаем, что всё психологическое давление на людей организовано Милой Даус. Она выбирает цели и обрабатывает их».

Калифорния была вотчиной Честера Абельмана. Он управлял GreenState West из просторного здания в Пало-Альто, как отметила Анастасия, недалеко от офиса адвокатов Хисами. Будучи смешанного еврейско-ирландского происхождения, Абельман легко вращался в научном сообществе Западного побережья под прикрытием финансовой деятельности GreenState и интересов организации в области охраны окружающей среды. Будучи изначально преподавателем в Стэнфорде, он основал GreenState West пятью годами ранее, и вместе со своей активной женой он наладил связи с партнёрами круга предпринимателей правого толка.

Они завершились сетью Pitch Black, которая была меньше остальных трёх и также опиралась на влиятельную жену, в данном случае Бетси Кукорин, публицистку из консервативной семьи из Огайо. Эрик Кукорин, изначально работавший продюсером новостей на кабельном телевидении, держался в тени, заводя знакомства на вечеринках, которые Бетси устраивала для своих знаменитых клиентов, – хорошее прикрытие для сбора информации о банках и хедж-фондах. С сетью Кукорина было связано около сорока имён, трое из которых были видными деятелями Уолл-стрит, включая главу банка. Однако основная его деятельность заключалась в крупномасштабном финансировании тёмных операций в интернете – фальшивых сайтов и аккаунтов «Антифа», провокационных акций, каналов на YouTube, открыто восхваляющих нацистский «эксперимент», и множества групп в Facebook, пропагандирующих ту или иную форму насильственного подрыва. Кукорин обладал даром телепродюсера, выискивая убедительных, свежих сторонников среди молодых фашистов и поддерживал полдюжины из них огромными суммами.

На последнем слайде были сотни имён в трёх сетях. Мэйси снова поднял руку. «Впечатляет. Отличная работа. Но между разведданными и доказательствами огромная разница. Нельзя публиковать такой список и говорить, что все эти люди работают на Милу Даус и фактически предают свою страну. Сколько из них там случайно?» Птица кивнула и что-то пробормотала.

Сэмсон вмешался, чтобы сгладить различия между воинами Холодной войны и молодыми хакерами. «Думаю, мы признаем, что это первый черновик, Мэйси, и что полная работа, которая отвечает на эти вопросы, написана Денисом Хисами. Что у нас есть о самой Миле Даус? Где она живёт? Где работает? Каков её распорядок дня? Много ли она путешествует?»

Мы слышали, что она в Лондоне и Берлине — ездит ли она в Москву?

А как насчёт мужа-педиатора? Как он вписывается? Знает ли он о её прошлом? Знает ли он, что она спит с пасынком?

«Это сфера деятельности Руди», — сказала Зои.

Руди встал и встал рядом с ней в круге света. Он взглянул на Мэйси и заговорил: «Мистер Харп, это женщина, которая убила вашего друга и моего отчима. До этого она убила моего отца, Руди, и она имела непосредственное отношение к психологическим пыткам и медицинской халатности, из-за которых погиб мой дядя всего за несколько недель до падения Стены». Он подошёл к Наджи и положил руку ему на плечо. «Отца моего друга Наджи пытала и сломила другая банда головорезов. Мы заинтересованы в этом расследовании. Да, мы кажемся вам молодыми, но мы пережили очень тяжёлые времена. Мы не легкомысленны и не совершали ошибок. Сейчас мы покажем вам фотографии». Ульрика улыбнулась ему. Её глаза были полны слёз. Зои на мгновение коснулась его руки.

Появилась фотография группы домов. Они стояли вокруг скалистого выступа, с которого открывался вид на горы и леса, простиравшиеся до самого горизонта. У каждого дома была отдельная подъездная дорога и парковка, но сада не было.

Обрыв и дом напоминали нос корабля, плывущего в океан деревьев. В некоторых местах дома включали в себя части осадочных пород, создавая впечатление, что они выросли прямо из коренной породы.

«Это Сенека-Ридж, — сказал Руди. — Это в полутора часах езды от Харрисберга, штат Пенсильвания. Там семь домов, и все они принадлежат Миле Даус через её мужа, доктора Джона Гаспара. У нас есть спутниковые снимки.

Фотография шестилетней давности, на которой видно строительство проходов между некоторыми домами. Территория благоустроена, поэтому проходы не видны. Гаспар владеет большим участком земли вокруг холма. К хребту ведёт частная дорога длиной два километра. Мы получили кадры с дрона от местного жителя, которого наняли прошлой зимой, когда деревья были голыми. Он обследовал участок для нас с высоты, работая на высоте тысячи метров, что значительно превышает допустимую норму.

Вот почему они не увидели дрон. Нам повезло. Посмотрите.

Наджи запустил запись. Сначала были видны только дома, занесенные снегом. Слева на снимке три машины следовали за пикапом, петляющим по асфальтированной частной дороге. Дрон увеличил изображение, когда машины отъехали и припарковались на разных подъездных путях. «Мы думаем, что эти две машины — её телохранители, а в этой — Мила Даус. Смотрите». Задняя дверь чёрного «Эскалейда» открылась, и из неё вышла женщина в шарфе, тёмной лыжной куртке и чёрных брюках. Мужчина, выпрыгнувший из-за руля пикапа, подошёл к ней.

Он был в кепке и зелёной куртке, нес на плече чехол с винтовкой и коробку в обеих руках. «Это Джон Гаспар, — сказал Руди. — Он помешан на оружии. Мы думаем, они были в ресторане в десяти километрах отсюда и на стрельбище, которым он владеет. Это была суббота. Человек, которого мы наняли для съёмки этого фильма, использовал очень хорошее оборудование, поэтому мы смогли увеличить изображения». Он остановился и кивнул Наджи. Два крупных плана показали женщину, которую Самсон видел на фотографиях, сделанных другом Харланда, Фриком. Не было никаких сомнений, что они смотрели на Милу Даус.

«Они живут здесь с небольшой охраной, — продолжил Руди. — Она проводит в Ридже два-три дня в неделю. Гаспар проводит там большую часть времени и обычно не путешествует с женой, но иногда они вместе ездят на ранчо Клаудс в Айдахо, где он охотится. Охрана всегда путешествует с женой, поэтому он один, когда её нет. Они почти никогда не путешествуют на большие расстояния по дороге. Вместо этого они садятся на вертолёт со своего аэродрома в трёх километрах отсюда и летят в местный аэропорт, где у неё есть самолёт. Но у нас складывается впечатление, что ранчо Клаудс — её вотчина. Там она проводит большую часть своих дел и принимает гостей».

Мэйси и Птица одобрительно пробормотали что-то невнятное. Всё это напоминало привычную разведывательную работу.

«Что ты знаешь о враче, лечащем ноги?» — спросил Самсон.

«Джону Гаспару пятьдесят пять, он на десять лет моложе своей жены. У него своя жизнь. Он по-прежнему работает в двух местных клиниках. Он проводит много времени в

Он торгует редким оружием и ездит на охоту в Африку.

Что удивительно, учитывая кампании GreenState против охоты на крупную дичь. Он коллекционирует старинные охотничьи ружья. Мы нашли это объявление на прошлой неделе на сайте коллекционеров.

На скриншоте была изображена двуствольная винтовка в кейсе с двухдюймовыми латунными патронами, выложенными перед кейсом. Реклама гласила:

«Настоящая находка. 470 Nitro Express 1909 года выпуска в идеальном состоянии. Вся документация в наличии, включая оригинальный счёт-фактуру от William Evans Ltd из Сент-Джеймсского района, Лондон».

В тексте ниже Гаспар признался, что ему не хотелось расставаться с ружьём, но отдача оказалась слишком сильной для его раненого плеча. Он подтвердил надёжность и убойную силу оружия, опубликовав фотографии себя с различными убитыми животными. Гаспар, всегда в нелепой камуфляжной шляпе, был сфотографирован стоящим на или рядом с мёртвыми жирафом, двумя буйволами, бородавочником, гиеной и слоном. Слон был остановлен на своём пути и пропахал огромную колею в красноземе саванны. Вокруг мёртвого животного собралась группа из трёх мужчин в охотничьих костюмах, Гаспар шёл впереди, неся двуствольное ружьё.

«Отвратительно!» — воскликнула Птица, и это напомнило Сэмсону, что Птица основала заповедник дикой природы в Северной Австралии.

Но внимание Самсона привлек один из мужчин на заднем плане, и он поднялся, чтобы рассмотреть его поближе. «Узнаёшь этого человека?» — спросил он Наджи, указывая на единственного неулыбчивого члена группы, коренастого мужчину лет пятидесяти с бритой головой и густыми бровями, державшего в руках оружие, которое, казалось, больше подходило для войны, чем для убийства беззащитных животных.

Наджи увеличил область фотографии. «Да, он был в отеле!» — воскликнул он.

«Это, дамы и господа, — сказал Самсон, — Анатолий Степурин, человек, ответственный за смерть Бобби и отравление мужа Анастасии». Он повернулся к Руди. «Молодец. У вас есть важные улики, доказывающие связь Степурина с Гаспаром. И фотография датирована».

Они знакомы уже четыре года. Это касается и похищения Анастасии. Не могу передать, насколько это важно. Спасибо. Спасибо вам всем.

Он остановился и подумал несколько секунд, прежде чем снова заговорить. «Значит, у Дениса было всё это, плюс информация, полученная в ходе его собственных расследований. Мы уверены,

У него ничего не было с собой, когда он шёл в Конгресс, и если бы он собирался говорить об этом, ему потребовалось бы множество доказательств. Но позвольте спросить: собирался ли он использовать их в тот день?

«Наджи?» — спросила Зои. «Ты дважды встречался с господином Хисами, помогал ему с технической стороной?»

Наджи не отрывал глаз от экрана. «Не думаю. Всё зашифровано на специальном ноутбуке. Этот компьютер никогда не использовался в интернете, и только господин Хисами знает код доступа».

«О, отлично», — сказала Мэйси.

«У него есть устройство, которое я адаптировал – старый калькулятор. Я его перепрограммировал».

«Его калькулятор Tandy!» — сказала Анастасия. «Тот, что в его портфеле!»

Наджи кивнул. «Вводишь двадцатизначное число в калькулятор, и он выдаёт тебе код».

«У тебя есть этот номер?» — спросил Сэмсон, вспомнив, что Наджи адаптировал онлайн-игру, чтобы скрыть информацию, украденную им при взломе компьютеров ИГИЛ.

«Нет, у господина Хисами есть код разблокировки калькулятора».

«Он в коме!»

Наджи пожал плечами. «Да, но я мог бы, наверное, обойти...»

«У ФБР есть портфель с калькулятором внутри», — сказала Анастасия.

«Ты можешь вернуть его?» — спросил Самсон.

«Возможно», — сказала она с некоторым сомнением, — «но это значит, что Наджи придется ехать в Штаты».

«Для меня это не будет проблемой», — сказал Наджи.

OceanofPDF.com