Трёхлапая ворона

Глава 31. Штурм. Первая линия

Нашему небогатому воинству пришлось выждать ещё определенное время, чтобы черведавы вошли в город и связали силы Тысячи глаз боями. Через полчаса Ранф счёл, что время пришло.

Он не стал тратить время на красивые речи и воодушевляющие слова. Все и так понимали, зачем они тут сегодня собрались. Одним движением закованной в кутикулу ладони Ранф разорвал пространство, вызывая Разлом уже более привычной, вытянутой вверх формы. В провале, ведущем в другой мир, клубился непроглядный мрак.

Первые отряды вошли туда, и через пару минут пришла и моя очередь. Первый мой шаг за границу мира.

Воздух Червивого Дна было сухой и холодный. Еще тут было непроглядно темно. Даже не так… Это было трудно описать словами. Я словно бы ослеп. Не было видно абсолютно ничего, только размеренное дыхание членов Трехлапой вороны и приглушенный лязг тяжелых доспехов Стальных Рогов. Мы шли по полю из гравия, и изредка до меня доносились голоса вермиалистов из числа Червивого Яблока:

— Парень в шляпе! Да, ты! Вернись! Левее!

— Трехрогий наплечник! Дыши глубже! Успокойся и иди, тут десять минут ходьбы по ровной местности. Давай, смелее.

— Девушка из Теплого пепла! Не ты, другая. Да духи Дна тебя подери! – послышался тонкий взвизг, – Вот ты! Левее! Уходишь! Другое лево, дура!

Под такие абсурдно забавные комментарии и идти было значительно легче. И действительно, наш путь много времени не занял – какие-то десять минут, синхронный поворот направо, потому что нам пришлось огибать невидимую скалу, и мы пришли – впереди забрезжил свет. Странное дело: новый Разлом был отчетливо виден во тьме, сквозь прореху в пространстве были видны улицы городка с типичной архитектурой Красных княжеств, но свет Солнца и Лун не мог проникнуть в это место. Я видел людей только тогда, когда они вылезали на ту сторону, также портал не подсвечивал путь, не давал посмотреть на хоть что-нибудь из местных красот.

Тряхнув головой, я в составе очереди вывалился из портала – и тут же начал трясти головой. При переходе в мои чувствительные уши ворвалась настоящая какофония битвы: совсем недалекие выстрелы, крики, грохот артиллерии и резкие визги варага. Мне сильно помог какой-то парень из Мертвого света:

— Не стой давай, отходи! В переулки, пробирайся сквозь дома! Наша цель – стены!

Я его послушал, ну, почти. Я сначала встал немного поодаль, вытащил из-за спины меч и торопливо напитал его своей Мощью. Меч послушно создал завихрения пространства по кромке лезвия, и теперь при каждом движении издавал едва слышный, но очень низкий и зловещий гул. Потом я начал отслеживать выходящих, выпрыгивающих и вываливающихся из Разлома людей. Мне нужен был мой отряд.

В конце концов из пролома вынырнул, очумело тряся головой, Саул. Я махнул рукой, привлекая его внимание, и бывший наемник подошел ко мне. Вместе мы должны были дождаться еще нескольких человек. Ждать нам пришлось еще около минут пятнадцати, за которые я успел как осмотреться, так и немного вникнуть в происходящее вокруг нас побоище.

Разлом был открыт Ранфом в каком-то глухом переулке, довольно близко к первому ряду стен дворца Освальда. Основная волна городских боев пока до нас не докатилась. Ручаться, конечно, не могу, но вроде как черведавы штурмуют уже центр Цирра. Если так, то они идут весьма шустро, и нам следует сильно поторопиться. Благо, на прямой штурм Трехлапая ворона решила выделить не все три тысячи имеющихся у нас наемников, а лишь самых-самых, коих набралось чуть меньше пятисот. Да, силы невеликие, но благодаря силам Круга Черведавов Тысяче Глаз пришлось распылять свои силы по всем Красным Княжествам, оставляя тут, подле Цирра, только гвардию самого Освальда, которую успешно связали в бою опять же основные силы Черведавов. Пока гвардия в своей массе отвлечена, наш небольшой, но очень и очень злой отряд, почти целиком состоящий из закаленных в бою ветеранов, ставит своей задачей пробиться за три линии оборонительных стен, взять дворец и убить как Белых сердец, так и самого Освальда. Причем нам в этом помогут оставшиеся силы – стоит нам взять все стены, Червивое яблоко смогут снова открыть Разлом и впустить на территорию дворца еще больше сил Трехлапой вороны. План на удивление простой, а потому точно должен был сработать.

Тем временем наш отряд пополнился. Теперь рядышком, прижавшись к стенам, стояли: я, Саул, Эдвин, немолодой волшебник-глубинщик Гароу и молодая Зеленоголовая, обладающая плохой славой придурошного берсерка девушка лет двадцати, представлявшаяся не иначе как Бешеная. Судя по слухам, имя ей подходило. В конце концов из Разлома, вслед за остальными яблочниками, вылез Ранф. Мановением руки закрыв Разлом, он подошел к нам. Все, отряд в сборе.

Пока мы ждали членов нашей веселой компашки, все остальные разбились по таким же странным и разношерстным командам и начали форсировать город. Задача была не самая простая: ладно наша высадка, проходила в каких-то глухих трущобах, в широком переулке между двумя почти сросшимися крышами домами, но вот преодолеть оставшийся до стен километр задача была не простая, а все благодаря отрядам культистов и солдат Тысячи глаз, а также разнокалиберным стаям тиуммов.

Мое внимание сумел привлечь Конрад, он же Коршун. Одноглазый вермиалист с крюком вместо руки не входит ни в одну команду, он сам себе был командой. На моих глазах Конрад создал несколько небольших проколов пространства, из которых вынырнули гончие. Ну, так мне сразу же подсказали инстинкты. Твари, похожие на помесь хищных жуков и гиены, щеголяли хитиновым покровом, спиной, покрытой иглами, и огромной зубастой пастью, причем их нижняя челюсть самым зловещим образом могла раскрываться еще на две части по вертикали. Ну и жуть.

— Ну что, пошли? – глухо донеслось из-под слишком большой для человека маски. Ранф отвлек меня от созерцания того, как Конрад призывает себе мини-армию, состоящую аж из двадцати голов таких вот гончих.

Вообще, все яблочники были как на параде – все в своих масках и черных плащах из мрака, что скрывал и броню, и оружие. Только Ранф решил не надевать плащ. Вермиалист с ног до головы был закован в своеобразную броню из плоских костяных пластинок, сильно напоминающих ребра: так выглядела сотня червей-защитников, что в той же сотне мест проткнула его кожу, выбираясь под свет Солнца и Лун, облегая и защищая тело своего хозяина. Из предплечий Ранфа уже выглядывали металлически блестящие черви-штыки, а на тыле кистей я заметил едва шевелящиеся кончики тел ловчих особей. Что и говорить, глава Червивого Яблока выглядел сверх всякой меры устрашающе, а впечатление только усиливалось большой маской с четырьмя провалами вместо глаз.

Мы все тоже были разодеты, но не так пугающе. Я и Эд были в костюмах, похожих на костюмы Охотников Горелоземелья – кожаные куртки, плотные матерчатые брюки и высокие сапоги. Как оказалось, нам одинаково комфортно в этом состоянии. Впрочем, я не собирался долго так ходить, у меня же была возможность перехода от человечьего вида к виду очень маленького, но чертовски злого галгареныша. Бешеная, как и все Зеленоголовые, была в кожаной броне поверх зеленой рубашки, а мужчина-глубинщик вообще был из Клинков и щеголял в латном нагруднике, наручах и поножах. В руках он сжимал нечто, очень напоминавшее фламберг. Символ на мече неприятно царапал мне глаза.

— Пошли, – отозвался Эдвин, – Как пойдем?

— Все пошли понизу, так что мы пойдем поверху, – скомандовал Ранф и, сделав прыжок с места, высадил собой окно на втором этаже. Н-да, ну и силищи в этом, казалось бы, худом и жилистом теле.

Что ж, нам оставалось лишь последовать за Ранфом. Эдвин снова резонансом вырастил столб из земли, банально изгибая и растягивая поверхность дороги, я же успел зацепиться на верхушку столба уже когтистой и закованной в черно-багровую чешую. Бешеная просто запрыгнула в окно, пусть и с разбега, а Клинок ухватил за хвост призванную им длинную ярко-оранжевую рыбу, напоминавшую мурену.

В доме мы удачно очутились в коридоре. Нам надо было лишь пробежать его насквозь. Минуя это своеобразное препятствие, я углядел девочку, лет десяти, не больше, в красно-белом платье и бантом на кончике хвоста. Дитя до смерти было перепугано нашим громким и внезапным появлением, но что зацепило меня больше всего, так это то, что завидев мою уже чешуйчатую и клыкастую морду, девочка начала тихо плакать. Абсолютно беззвучно.

— Что, испугалась? – участливо произнес я. Было трудновато из-за изменившейся анатомии, но я справился, – Не бойся, я друг. Прогоню с друзьями нехороших дядек.

От моих слов девочка еще сильнее сжала губы, а слезы покинули глаза и потекли по щечкам. Мне вдруг стало стыдно.

— Да ладно тебе, не такой уж я и страшный, – подумав, я протянул ладонь, и сформировал на ней из раскаленного речного железа фигурку в виде этой самой девочки. Ладно, получилось совершенно непохоже, но фасон платья и бантик на хвосте я сделать сумел. Пышущую жаром и светящуюся красным фигурку я аккуратно поставил на пол, – Вот, потом заберешь, как остынет. Это тебе, – зачем-то пояснил я и продолжил свой путь.

Тем временем уже почти все миновали и второе окно, а все благодаря Эду, который удлинил подоконник и сумел провести его тонкой дощечкой аж до крыши соседнего дома, а тот был, к слову, четырехэтажным. Я последовал за товарищами, и уже скоро моя чешуя ощутила на себе теплый ветер летней Белой долины.

К сожалению, ветер дул со стороны внешних стен города, так что кроме летнего тепла он нес с собой яростные крики сражения, гул орудий и запах пороха. Вздохнув, я побежал вслед за всеми, гремя бирюзовой черепицей. Сегодня, надеюсь, все закончится.

Мы продвигались достаточно быстро, но, что удивительно, черведавы почти догнали нас. Мне даже немного удалось понаблюдать за их методом работы, что меня попросту ужаснуло. Эти люди настолько всепоглощающе ненавидели червивых, что их методы пугали даже меня. Круг Черведавов, казалось, и вовсе не считается с потерями.

Насколько я понимаю, тиуммы не были для черведавов сюрпризом, но и подарком тоже не были. Пока не сталкивались, но даже по рассказам и слухам тиуммы были крайне неудобными врагами – выносливыми, многочисленными и обладающими как неплохим вооружением, так и роевым сознанием, что значит, что они совершенно точно не считались с потерями. Но тут удивительного не было, а вот люди в черной броне удивляли.

На моих глазах небольшой отряд в десяток черведавов столкнулся с троекратно превосходящим их отрядом тиуммов. Пока восемь человек отступили чуть назад, отстреливаясь из винтовок и готовя боевые эффекты, двое вытащили холодное оружие – полутораручный меч и короткий кинжал. Именно эти двое и встретили собой тиуммов, которые все были бойцами ближнего боя, на что прямо указывало их вооружение: короткие массивные кривые клинки, подобие кирас на груди и шлемы с сетчатым забралом, призванные хоть как-то защитить уязвимые огромные глаза тиуммов.

Это было даже красиво, как двое человек вполне успешно раскидывают почти три десятка варага, поистине виртуозно фехтуя с ними. Тем не менее, голый численный перевес брал свое, и спустя минутку, за которую я успел перепрыгнуть на соседний дом, один из мечников упал, пропустив очень жестокий удар в спину. На брусчатку пролилась теперь не темная кровь варага, а яркая человеческая. Второй же черведав поступил совершенно неожиданным образом – он разом откинул за спину меч и кинжал, словно бы передавая их стрелкам, а сам дернул за какой-то шнурок у себя на груди и… бросился в самую гущу варага. Те тут же облепили его, как муравьи труп гусеницы, и их руки активно заработали мечами. И тут грянул взрыв! Варага раскидало, я от неожиданности выругался. Пригнувшись, чтобы меня случайно не заметили, я продолжил движение чуть ли не на четвереньках, и только уже перепрыгивая на следующую крышу, успел заметить две вещи. Первая – самоубийственный взрыв ополовинил отряд варага, и его уже почти добивали стрелки, даже не вступая в ближний бой. Вторая – мертвые черведавы уже воскресли в виде призраков, и каково же было мое удивление, когда я увидел, как оба призрака берут в руки свои же мечи. Очевидно, они были к этому очень даже готовы, так как призраков явно не настигло Выцветание, да и более того, рукоятки мечей были если и не сделаны из бронзы, то бронзовая проволока там точно была, иначе призраки не смогли бы взять мечи.

Перед тем, как окончательно потерять из виду отряд черведавов, я успел заметить, как один черведав-стрелок надевает на себя неиспользованный взрывпакет первого мечника.

Пока мы бежали, я стал свидетелем еще одного самоубийственного поступка черведавов. Один из них где-то нашел пассажирскую крытую карету, сумел поднять ее в воздух, и все лишь ради того, чтобы безуспешно высадить по нам барабан револьвера. Израсходовав патроны, он не расстроился, напротив – он ускорил карету, посылая ее вперед. Провожая ее глазами, я заметил впереди троих солдат в серых плащах. Они, по идее, спешили в зону прорыва черведавов, но, заметив карету, начали ее обстреливать. Они явно не были готовы к выкрутасам пилота – тот не стал ни стрелять, ни посылать вперед смертоносное волшебство. Он просто и незатейливо рухнул прямо на черведавов. Цензурных слов маловато, конечно.

Тем временем мы даже без особых проблем добрались до первой линии стен. Она была предусмотрительно отгорожена от города широкой линией-площадью, но нам это было даже на руку. Сама стена была сложена из белого природного камня, была высотой с трехэтажку и, самое главное, была достаточно широкой, чтобы вмещать на себе стражников. Те, завидев нас, начали переполох, беготню, а самые умные, которые подозревали, что кто-то может попробовать избежать городских боев, начали прицеливаться из длинноствольных винтовок. Зря.

Прямо на моих глазах из какого-то переулка впереди нас выбежал отряд, в своем составе имеющий только Стальных Рогов. Выбежав на середину площади-полоски, один из них воздел руки, а остальные трое коснулись его плеч. На меня пахнуло доселе незнакомым мне ощущением высокой концентрации Мощи Солнца и Лун. Оно ощущалось как запах лета, скошенной травы и влажной земли, но ощущалась не телом или органами обоняния, а теми тонкими нитями, что пронизывали тело каждого из нас и образовывали мощепроводы.

Как следует зарядившись, волшебник присел, причем еще так с усилием, словно бы сваливал со своей спины тяжеленный камень. Присел вовремя – защитники стен открыли стрельбу, и по меньшей мере один из Стальных Рогов упал на землю, обливаясь кровью. Но для защитников все было кончено, потому что стоило наемнику-волшебнику прижать открытые ладони к земле, как эта самая земля содрогнулась так, что я, стоящий на крыше, прочувствовал это.

А это мы были за спиной волшебника. Впереди него все было гораздо хуже. Он послал вперед волну эдакого концентрированного землетрясения. Волна, выглядевшая как несущееся к стене марево, вздымало перед собой землю, оставляя позади себя борозду. А вот когда марево достигло стен, тогда по-настоящему ударило. Участок стены протяженность около двадцати метров не просто обрушился – он разлетелся в стороны облаком пыли, обломками стен и орущими силуэтами в серых плащах.

— Занять стену! – зычно рявкнул Ранф союзникам, начавшим в большом количестве выходить из улиц, проулков и вылезать сквозь выбитые окна, – Выбить защитников, удержаться перед второй линией! – Ранф отвернулся от них и повернулся ко мне с Эдом: – Закрепиться, взять вторую стену.

— Ты так говоришь, будто уходишь, – несмешно пошутил я.

— Ухожу, – подтвердил Ранф, глядя на что-то за нашими спинами.

Я повернулся. Там, вдалеке, в центре города, взметнулось ввысь черное гудящее облако, которое медленно оседало на город.

Что-то вдруг метнулось ко мне, и лишь благодаря кошачьей ловкости я сумел поймать это. Увидев, что я поймал, я сразу же охренел, а тело словно бы само до хруста и тонкого яростного писка сдавило эту хрень, после чего вспышкой пламени испепелило останки этого.

Это было нечто, отдаленно имеющее отношение к комару, но древнее, злее и родом не отсюда. Где-то там лютовал Шершень, бывший агент Червивого яблока.

Прежде, чем я успел сказать хоть слово, Ранф сорвался в сторону темного облака.