Трёхлапая ворона

Глава 8. Рина

С Малиновкой, но проще называть ее Катариной, или, как она сама просила, Риной, мы встретились на пятый день пребывания в Гнезде. До этого наши дорожки как-то не сходились.

Рано утром мы с Лирой выбрались на рынок. Пришлось пройти аж через пять башен, до Каналы-девять, и спуститься на седьмой этаж. Там находился базар для алхимиков всех сортов. Новичкам были бы интересны аппараты, простые ингредиенты и рецепты, профи бы добывали сложные рецепты боевой фармацевтики из-под полы хитрых торгашей. Пусть мы и не были новичками, в конце концов, Лира пару раз готовила чрезвычайно тяжёлые препараты, нас интересовали цены на уже упомянутые базовые приборы.

Узнав цены и приятно удивившись, мы закупились грибными печеньками (изумительное блюдо) и отправились в обратный путь. По пути мы с Лирой зашли взять по фруктовому льду.

Фруктовый лёд стал нашей страстью. Из-за того, что Гнездо находилось в эпицентре приливной зоны Горелоземья, следовало очень много очевидных и не очень вещей. Например, колдовать тут было проще простого из-за огромного количества Мощи, разлитой прямо в воздухе. Очевидно, не правда ли? Но вот то, что тут было очень мало духов, из-за близости к эпическому катаклизму, было уже не так очевидно. Насколько тут были сильны волшебники, настолько же были и слабы ведьмы. В Гнезде селились только самые сильные и упрямые духи.

Ещё одной, в целом очевидной особенностью города являлось то, что тут всегда стояла погода, соответствующая стереотипной середине июля. Облаков мало, жара несусветная, и жители спасались малым количеством одежды, темной утробой башен и различной прохладительной продукцией. Прекрасно себя чувствовали лишь галгары.

И вот одним из видов такой продукции, охлаждавшей разгоряченное тело под знойным солнцем, и являлся фруктовый лёд. Торговали им практически исключительно моннгу, изредка простые люди-никсиалисты. На крышах то тут, то там можно было увидеть небольшой передвижной прилавок, вокруг которого всегда крутилась ребятня – да, в городе было на удивление немало детей. За прилавком, на котором всегда стояла пара стаканов, ёмкость с деревянными палочками и множество кувшинов с соком, стояли моннгу. Их, к слову, жара тоже не особо тревожила, несмотря на густой белый или серый мех. Просто они всегда находились под охлаждающими чарами, что для них было несложно – повелевание стужей и вьюгой для моннгу было естественно так же, как для нас – дыхание.

Ты должен был подойти к прилавку, поприветствовать молчаливого медведоенота размером чуть больше человека, назвать сок и дать один агат – стандартная цена за палочку. Иногда чуть дороже – зависит от сока. Моннгу кивал (они вообще были неразговорчивым народом, хотя и умели говорить), наливал в стакан сок, вставлял палочку и моментально замораживал все это дело. Потом продавец эффектно, с хрустом свежего снега проворачивал стаканчик, и отдавал тебе пышущее ледяным паром лакомство.

Я обожал лёд из апельсинового сока, Лира же была гурманом – или груша, или слива.

Вот так, перешучиваясь и наслаждаясь погожим днём, мы вернулись в нашу Каналы-шесть.

Когда мы уже подходили к дверям квартиры, кто-то попытался подкрасться сзади. Коты, знаете ли, такое чувствуют, а мое обострённое восприятие не было ослаблено – с момента, так сказать, переезда, я положил болт на мнение прочих людей и ходил без берета и накладной кисточки, пугая консерваторов кошачьими ушами и голым хвостом. Вот совсем наплевать. Пусть думают что хотят, а с беретами я расстался.

И так как мои уши ничего не сдерживало, я просто развернул их назад – действительно, кто-то осторожно шагал за мной. Обычный бы человек не заметил, со мной же был обратный эффект: ритм шагов и сам их звук сильно отличался от привычного, потому и обращал на себя внимание.

Откусив кусочек льда, я коротко заурчал, совершенно по-кошачьи. Это был условный сигнал для Лиры, мол, будь готова к экшену. Дальше я развернулся на каблуках, слитным движением выхватывая револьвер и направляя его точно в живот предполагаемому противнику.

Противник оторопело уставился на меня. Миленькая такая девочка, лет, наверное, пятнадцати-шестнадцати, то есть, на пару лет младше Лиры. Ростом с меня, то бишь полторашка прямо. Длинные волнистые волосы, карие глаза, вздёрнутый носик, россыпь веснушек. Белая блузка (удивительно маленькая в груди для такого-то возраста), и ярко-синие брюки. На поясе висел длинный охотничий нож.

В целом эту девушку можно было представить на плакате, рекламирующем какой-то курорт. Она вся была какая-то по-детски непосредственная, с сияющими глазами, вся лучилась оптимизмом и энергией, ну совершенно ребенок. Ну, если не смотреть на блузку. Однако, нож сразу выбивал из образа, а вид револьвера несколько убавлял ее оптимизм.

— Ты чего? – уставилась она на меня.

— Действительно, ко мне пытались подкрасться, а я тут к гостю с револьвером! Где уважение? – недовольно прошипел я, внимательно следя за ее руками. Пусто – не значит безопасно, не в моем прошлом мире живём.

— Да ладно тебе, решила пошутить, – несмело улыбнулась она, – Много слышала про тебя.

— Мы знакомы? – приподнял я бровь.

— Ну, – она немного замялась. Да что с ней? Правда ничего не замышляет? – Вообще нет, но я тебя уже пару раз видела, издали. Скорее всего, ты про меня тоже слышал пару раз. Я бывший стажёр в Червивом Яблоке, была Малиновкой. Теперь просто Катарина, зови меня Рина.

Недовольно хмыкнув, маскируя свою неловкость, я спрятал револьвер и в целом немного подрасслабился. Но все равно чуток прогрел мощепроводы руки, чтобы если что, выпустить искорку. Ну или десяток…

— Ну меня ты, видимо, знаешь, я Джаспер. Это моя хозяйка, Лира Фольди.

— Хозяйка? – Рина округлила глаза, переводя взгляд то на меня, то на девушку в широкополой ведьминской шляпе.

— Он – мой фамильяр, – пояснила ведьмочка. – Так сложилось. Меня уже представили, можешь звать меня просто Лира.

— Приятно познакомиться, – солнце будто отразилось от ее белозубой улыбки, хотя на этаже его было, прямо скажем, мало. Отвечаю, Рине самое место на рекламных плакатах, – Чем занимаетесь?

— Сейчас или вообще? – уточнил я, снова откусывая от фруктового льда. Зубы немного намекнули, как я не по-товарищески с ними поступаю.

— Ну, и так, и так.

— Сейчас ничем, надо готовить обед. Вообще, думаем насчёт лавочки с алхимией.

— Вы алхимики?

Мы с Лирой переглянулись.

— Боевые, – ответил я.

— Да это я тоже знаю, – чуток приуныла Рина, – Меня не взяли в Санго, представляете? Я полгода тренировалась! И в горах, и на паре вылазок была, и день на Дне провела, и все равно не взяли…

Черная броня, красные куртки стражи и разномастные наемники, кто во что горазд. Напротив люди в дешёвых серых пальто и черных балахонах. Идёт снег. Люди стреляют друг в друга, прячась за чем придется, сходятся в рукопашной. Острые клинки отрубают руки, выпускают внутренности. Кровь превращает свежий снег в багровую кашу. Из трупа только что убитого стражника восстаёт его мерцающий белый призрак, вот подскакивает очередное серое пальто, и проводит по ещё не до конца оформившемуся силуэту бронзовым ножом. Призрак с криком развеивается, отправляясь в Вечное море. Голова Дамиана, катящаяся по твердому снегу чужого мира. Взрыв, словно огненный цветок, изнутри разрывающий поместье. Одинокая лапка Маю. Темная туча из адской саранчи прямиком с Червивого Дна.

— Да не сказать, чтобы тебе так уж не повезло, – криво усмехнулся я. – Не на что там было смотреть. Поверь.

Лира просто кивнула, стиснув зубы. Наверняка сегодня будет плохо спать. Придется мне с ней, на одной кровати… А она пинается иногда…

— Ну я так не думаю. Хотела бы испробовать свои навыки в деле, а теперь не знаю, когда доберусь до ублюдков-черведавов.

Я безразлично хмыкнул. Молодая ещё, никого не убивала. Схватилась бы хоть с кем-то, иначе бы говорила.

— Не хотите поболтать, посидеть? Можем в “Песне весны”, там вроде вкусно, – сменила тему Рина, видя, что нам не особо комфортно об этом говорить.

— Можно, почему нет, – пожал я плечами, подставляя локоть Лире.

По итогу мы расселись, уже по привычке заказали блюда. Лира взяла креветок в сливочном соусе, я же несколько сэндвичей с тунцом и кальмарами. Косился на жареные крылышки, но котом их есть было как-то сподручнее. Рина взяла гренки с чесноком и лимонад. Странное сочетание, конечно…

И чего она от меня взгляд не отводит? Сверлит прямо. Я-человек конечно все понимаю (не особо), но я-кот расценивает это как угрозу. Коты же не особо любят, когда на них пристально смотрят, особенно так, с искорками, даже немного с восхищением.

Чего-о? Мне ведь не показалось?

— Ну а пока несут еду, можно и поболтать, – солнечно улыбнулась Рина. – Джаспер, не сочти за грубость, но откуда у тебя такие уши?

— Если кратко, то я оборотень. Только оборотень наоборот, я родился котом, и благодаря моей хозяйке могу становится человеком. Ну, или похожим на человека.

— А лет тебе?

— Календарно чуть меньше двух. Но я считаю, что около двадцати, по крайней мере, я так себя ощущаю.

— О. А вы, Лира? – о, к ней на “вы”. – Вы где-то учились?

— Да, академия в Бравии. Казалось, это было так давно… Официально, я до конца с учебой так и не распрощалась, наверное, декан до сих пор ждёт моих отчётов. Но всю программу я уже трехкратно переросла.

— А чем занимаетесь? У ведьм, я слышала, это или контрактное мастерство, или проклятья, или зелья.

— Ну, всем понемногу, так уж вышло. В основном зелья, конечно, я спец по алхимии, с проклятьями похуже, а с контрактами… Ну, я ими не пользуюсь особо, так что, наверное, на академическом уровне. А вот вы, Катарина, что делали в Яблоке?

— Ну, тут, – на солнышко вдруг набежала тучка. – Я жила в Белой долине, с семьёй. Благословленные были, но кем-то, видно, недобрым. Вся семья, как на подбор, червивые. Жили в городке неподалеку от Санго. Потом как-то раз пришли черведавы. Отец умер, но нас спас Базиль и страшные люди, покрытые червями. Перевезли сюда. Ещё там, в Белой долине, я решила сражаться, и в тот день убила в первый раз. Забила прикладом. Потом сдавала тесты, убеждала Базиля и Ранфа, проходила подготовку.

— Не жалеешь о том случае с прикладом? – поинтересовался я.

Ответом мне был ясный и спокойный взгляд:

— С удовольствием бы повторила.

— Кхм, – Лира чуток прочистила горло. – А остальные твои родственники?

— Да. Пока я проходила стажировку, в основном в лагерях Яблока в Горелоземье, семья обосновалась тут. Мама и братик живут в Листопаде, им тут нравится. Червивых не притесняют. Единственное такое место!

— Уже нет, – с грустью произнес я. – Уже нет. Валирим. Там червивых не то что не притесняют, там они правят.

— Хм. Звучит как повод для войны, – задумчиво пробормотала Рина.

— Так оно и есть. Ну да ладно о серьезных материях, – прервал я такой, знаете, несколько травмирующий разговор, – Ты вот чем увлекаешься?

Мы болтали ещё полчаса. Рина оказалась ничего такой собеседницей, казалась хорошим человеком, но была довольно странной личностью, в том плане, что у нее было словно две стороны: милая девушка-солнышко, любящая мороженое и делать статуэтки из мрака, и жёсткий вермиалист, желающий видеть всех черведавов на виселице. Причем дело касалось исключительно черведавов, до правительств и древнего уклада, предписывающего с ненавистью относиться к червивым, ей не было никакого дела.

Закончив перекус, мы решили пойти по своим делам.

— Приятно было познакомиться, – просияла напоследок Малиновка. Не знаю почему, но хотелось ее звать так.

— Нам тоже, – степенно улыбнулась Лира.

— Надеюсь, ещё как-нибудь посидим вместе, – сказала юная вермиалистка, глядя мне прямо в глаза.

***

— Она на тебя запала, – заявила мне Лира, едва мы закрыли дверь.

— А то я не заметил, – улыбнулся я.

— Что будешь делать? – Лира плюхнулась на диван и положила ногу на ногу, что при ее фигуре смотрелось… несколько волнующе. Обычно она так не делала.

Прошу прощения за просторечия, но чё ваще происходит?

— Ну, на самом деле ничего, – развел я руками.

— В каком смысле?

— Да в самом прямом. Она так-то сильно меня старше. Стесняюсь как-то.

Лира рассмеялась, и я посмеялся вместе с ней.

— А если серьезно, то правда ничего, – я сел на диван рядом, – Мне вроде хватает и тебя.

Лира положила мне голову на плечо:

— Ты такой славный, Джаспер. Лучший мой друг.

Э. Каво?

Я повернул голову и посмотрел на девушку. Та ехидно ухмылялась.

Я немного подержал ее взгляд своим, а потом вывернулся из-под ее плеча. Секунда – и я кот.

— Да ну вас всех, – мяукнул я, вылизывая лапку и начиная умываться, – Смущаете тут меня.

— Джаспер, – позвала меня Лира после недолгого молчания.

— Угу?

— Я… Пока не могу. Ты понял.

— Да. Понял.

— Просто… Дай мне время. Я даже в зеркало со слезами смотрю. Просто…

— Не надо об этом, – сказал я, запрыгивая к ней на колени и врубая мурчало. – Я все понимаю. В конце концов, я умный кот.

— Это точно, – в голосе Лиры я слышал как улыбку, так и слезы.