Воскрешенный любовник

Глава 12

На следующий день, когда солнце после обеда скрылось за крупными облаками, Эрика села в служебный автомобиль и выехала с парковки управления ОПК. Предъявила пропуск у будки охраны, и, когда открылись ворота, она выехала на дорогу, предварительно посмотрев по сторонам и не выжимая педаль газа до упора.

Лавируя между машинами в потоке, она вспоминала прочитанную научную статью о скорости реакции уставших водителей. Вывод следующий: сонные водители были такими же нерасторопными и опасными как пьяные или под наркотиками. В принципе логично, поэтому она действовала супер осторожно, правильно держала руль двумя руками и, выпучив глаза, смотрела в лобовое стекло как пенсионерка, дорожное движение вокруг нее воспринималось как игра в вышибалы на выживание.

Выдалась очень долгая тяжелая ночь.

Боже, Конни.

Пока Кип отрабатывал самоубийцу возле реки, Эрике пришлось иметь дело с грустной сценой в доме на Маркет…

Ее непрекращающаяся головная боль, которая милосердно утихла днем, снова резко вышла на первый план, как охранник, готовый разобраться с нарушителем границ. Господи, казалось, что каждый раз как она думает о Конни, мигрень возвращалась…

— Черт возьми.

Боль в лобной доле возросла до уровня рези в пораженном зубе, Эрике пришлось отбросить все мысли о своем появлении в той квартире. Как странно. Если вспоминать все, что произошло после ее приезда туда, мигрень отступала: она помнила, как сообщила диспетчеру об обнаруженном трупе, сделала предварительные фотографии на телефон, как ждала, когда на место преступления приедут криминалисты. И с ее отъездом все было в порядке: она вернулась к мосту, встретилась с Кипом для обмена последней информацией, пробыла там до десяти утра… от этих воспоминаний голова не болела.

Остановившись на красном сигнале светофора, Эрика протянула руку к сумке. Флакон «Мотрина», которым она закидывалась с четырех утра, был в пределах доступа. Может, стоило упростить себе задачу и примотать его скотчем к руке?

Или ко лбу.

Вытряхнув себе еще две таблетки, она проглотила их без воды… точнее, попыталась. Она давилась и кашляла, думая об опухоли мозга, когда загорелся зеленый.

Нажимая на педаль газа, Эрика вспомнила о всех детективах, страдавших от мигреней, аневризмов и инсультов. В убойном отделе кто-нибудь да требовал у доктора направление на МРТ…

— Ауч, — простонала она, когда в висках снова застучало.

Борясь с болью, Эрика застряла и на следующем перекрестке… говоря себе, что все могло быть намного хуже. Учитывая количество пешеходов, шедших по тротуару против ветра, казалось, на улице стоял январь, а не апрель.

Ох уж эта весна в Колдвелле. Теплее только в морозильной камере, а ветра меньше — только под турбинным двигателем.

Наблюдая, как люди устало плетутся вдоль улицы, Эрика обнаружила, что ее засасывает хандра, словно она потеряла кого-то. Тяжесть в груди была беспричинной, но ее не покидала мысль, что она оставила кого-то позади.

Призраки преследовали ее даже при свете дня.

Примерно спустя десять минут она припарковалась у «Коммодора». По милости Божьей получилось найти свободное парковочное место… и когда она собралась закинуть деньги в паркомат, выяснилось, что ей достались оплаченными целых двадцать восемь минут.

— Может, мне наконец-то начало везти, — пробормотала Эрика, посмотрев вверх на фасад небоскреба.

«Коммодор» был примером роскошной жизни, по крайней мере, по последним меркам. Раньше здесь были только квартиры, но управляющая компания выкупила нижние этажи, чтобы подзаработать на краткосрочной сдаче жилплощади, функционирующий и как гостиница, и как жилое здание, небоскреб заметно преобразился.

Подойдя к парадному входу, Эрика толкнула дверь в мраморный вестибюль, мгновенно почувствовав резкий запах, смесь средства для мытья и розы.

Похоже, спа-салон пользуется успехом.

У стойки сидел консьерж, и когда она предъявила значок, он даже не спросил, к кому она направляется. Просто кивнул так, словно искренне желал, чтобы больше ничего не случилось в этом здании… и уж точно не хотел видеть здесь снующих детективов, пристающих с вопросами.

Учитывая, что в последнее время она сюда зачастила, расследуя два зверских убийства, корпоративные хозяева «Коммодора» заметно нервничали. Дом, в котором произошло убийство, снижал загруженность дорог вокруг и пешеходную проходимость. Но не играл на руку арендодателям и владельцам элитной городской недвижимости.

Лифт поднял ее на первый этаж трёхуровневого пентхауса… и, выйдя в коридор, она застыла на месте.

Что-то произошло здесь… что-то связанное с…

Мысли расщепились, когда головная боль усилилась, словно агония намеривалась либо сбить ее с пути, либо уложить на лопатки, если потребуется… Эрику это достало. Завтра утром первым делом она свяжется со своим врачом и получит направление к неврологу. Так больше продолжаться не может. Головная боль не прекращалась, и хотя она выяснила условия ее возникновения, само предположение, что ее мысли провоцировали мигрень, казалось бредовым.

И это не поддавалось медицинскому диагностированию.

Терпя дискомфорт, Эрика прошла по ковровой дорожке и остановилась перед вычурной дверью с медной табличкой «Мистер и Миссис Гербер К. Камбург».

Прежде чем Эрика успела нажать на звонок, дверь в триплекс открылась. Высокая худая женщина стояла на пороге, ее длинные светлые волосы были прямыми как линейка, ухоженное лицо красиво как у мраморного бюста времен Ренессанса, а тело — по лучшим стандартам моделей эпохи Кейт Мосс. Подчеркивали всю эту красоту темно-синие джинсы в облипку и блузка с высоким воротником по фигуре… определенно, наряд стоил дороже месячной зарплаты Эрики.

С другой стороны, у Мистера Камбурга был хороший вкус по части произведений искусства, шла ли речь о неодушевленных предметах или живых людях.

Хотя то, что он коллекционировал, попадало под иную категорию.

— Я увидела вас по камере, — объяснила Кери Камбург. — И как я уже говорила, не стоит извиняться за беспокойство. Приходите в любое время, я всегда вам рада.

— Жаль, у меня нет новостей по вашему делу. — Эрика вошла в длинный официальный коридор. — Но я хочу вас заверить, мы найдем того, кто убил вашего мужа.

Кери закрыла за ней дверь и прислонилась к панели.

— Я в этом сомневаюсь, и не примите это как неуважение. Просто все в этом деле кажется лишенным логики.

— Я не сдаюсь.

— Кажется, мне уже все равно. — Вдова скрестила руки на груди. Отвела взгляд. Снова посмотрела на Эрику. — Звучит скверно.

— Все люди скорбят по-разному. Нет правильного или неправильного способа…

— За последние три дня сюда пришли три женщины. Три. Они прошли мимо консьержа… знаете, почему? У моего мужа есть еще жилплощадь в этом здании, и консьерж знает всех троих. Очевидно, они сменяли друг друга. — Когда Эрика выругалась себе под нос, вдова покачала головой. — Я знаю, что Герб… ну, я понимала, чем он занимается в своих рабочих поездках. Но он никогда не бросал мне это в лицо… точнее, я так считала. В действительности он просто оказался лучшим лжецом, чем я думала. Еще одна квартира… ниже этажом, в этом же здании. Вы можете в это поверить? Сегодня адвокат ошарашил меня этой новостью.

— О, Кери.

— Его любовницы… — Кери провела рукой по своим шелковым волосам. — Эти женщины спрашивали про его завещание. Они хотели узнать, что им оставили. Адвокат не стал бы разговаривать с ними, поэтому они пришли ко мне. Все трое.

— Мне очень жаль.

— Я думала, что это кончится с его смертью. Я про унижение. — Когда Кери опустила голову, ее волосы упали вперед мерцающей волной. — Но он нашел способ заставить меня чувствовать себя неполноценной даже после его смерти. Поэтому нет, теперь мне плевать, кто именно его убил, пока я сама в безопасности.

Почему богатые мужики всегда такие сволочи, — задумалась Эрика. Гребанные трахатели вселенной.

Внезапно Кери расправила плечи и выпрямилась сама.

— Но хватит о моих проблемах. Для этого у меня есть терапевт, верно? А сейчас, расскажите, что вы хотели?

— Я… эм, вы уверены, что сейчас подходящее время?

— Боюсь, подходящее время не наступит.

Спустя мгновение Эрика кивнула в сторону коридора.

— Я бы хотела еще раз осмотреть комнату с книгами. Не возражаете?

— Конечно. — Женщина поднесла руки к основанию шеи и провела по ключицам под тканью блузки. — Знаете, я не заходила туда с момента…

Когда ее голос затих, и она пальцами прощупала что-то под своей блузкой, Эрика подумала, что Кери наверняка снова надела бриллиантовое ожерелье, в котором она смотрела запись из трейлера, то видео, о котором упомянула Эрика прямо перед тем как сработала сигнализация, и она спустилась проверить…

Застонав, Эрика потерла виски.

— Будет лучше, если я зайду одна?

— Нет, думаю, время пришло. И я рада, что вы рядом, когда я, наконец, решилась зайти в эту комнату. Вы придаете мне храбрости.

Кери повела ее за собой, ее шпильки тихо цокали по паркету, ровные концы волос мерно покачивались у ее узкой талии. Миновав арочный проем, она провела Эрику в кроличий лабиринт комнат, которые напоминали ящики в шкафу, каждый из которых хранил в себе педантично упорядоченные коллекции Мистера Камбурга.

— Я выставила это дерьмо на продажу, — сказала Кери, небрежно махнув рукой, когда они проходили мимо чучел крыс, опоссумов и енотов. — Всегда ненавидела их. Не понимаю, почему его привлекали эти жуткие уродливые предметы.

Следующая комната была заполнена античными зажимами, зондами и другими медицинскими инструментами… и Эрика не могла не согласиться с Кери Камбург. Герби тащился по странным вещам.

О, а эта завалена скелетами летучих мышей.

Кери замедлила шаг, подойдя к комнате со старыми книгами в кожаном переплете.

— Вот… она. Можете зайти внутрь, если хотите. Думаю, я остановлюсь на пороге.

Когда женщина отступила назад, Эрика легонько сжала ее предплечье, а потом вошла внутрь. Она сразу уловила запах хлорки, и тот факт, что аромат бассейна не выветрился, означал, что каждое помещение имело свою систему контроля за температурой и влажностью. А здесь нужно следить и за тем, и за другим. По периметру комнаты стояли полки, на них на подставках из оргстекла — древние книги, средневековые манускрипты, первые издания одному Богу известно каких книг.

Не нужно быть лингвистом и переводить названия, чтобы догадаться, что все они касаются мрачных тем. Герберт не станет отклоняться от стилистики Уэса Крэйвена[42] в книжной части своей коллекции.

Хотя, очевидно, больше он ничего не купит.

В другом конце комнаты строгая расстановка полок была не потревожена, а уничтожена, целые секции были выдраны из стены, кронштейны согнуты, планки из полированного дерева убрали. В центре этого хаоса в стене была вмятина… словно в нее бросили взрослого мужчину… а под местом удара на паркете с местами сколотым лаком было пятно.

— Я пригласила профессиональную уборку, — сказала Кери отстраненно, словно пыталась удержать себя в руках. — Компанию по вашей рекомендации. Они все убрали, и были очень милыми.

— Они помогают в сложных ситуациях.

Моргнув, Эрика увидела растянутое тело, кровь повсюду, торс разорван надвое от паха до горла, словно Герберта Камбурга с чудовищной силой дернули за ноги в стороны…

Зашипев от вновь вспыхнувшей головной боли, Эрика повернулась к пустой высокой витрине.

— Кери, скажите еще раз, что там было? — простонала Эрика. — Простите, кажется, я уже задавала этот вопрос.

— О, Боже. Я ее ненавидела. От нее пахло протухшим мясом, она всегда наводила на меня ужас. Как я рада, что ее украли.

— Что это была за книга? — Эрика потерла висок. — Клянусь, мне кажется, мы уже обсуждали это.

— Да, но ничего страшного. — Женщина достала мобильный телефон из заднего кармана джинсов и начала листать изображения на экране. — Я не знаю, что написано на обложке, но он отправлял мне фотографии, когда купил ее. Он так гордился этим приобретением. Я помню, как он принес ее домой и вел себя как пьяный, хотя он совсем не пил. Он был буквально в экстазе… а. Вот она.

Вслух выразив отвращение, Кери повернула к ней телефон.

Эрика подошла к ней.

— Можно?

Кивнув, Кери передала ей мобильный, и Эрика перестала дышать, когда увеличила фотографию. Освещение было плохим, сама фотография немного смазанной, словно рука снимавшего дрожала. Было невозможно понять размер книги, и она не смогла ничего прочесть на покрытой пятнами кожаной обложке.

Но Эрика испытала инстинктивное отторжение, ей сразу захотелось вернуть телефон хозяйке.

— Она так воняла, когда он купил ее, — пробормотала Кери. — Герб был одержим ей. Это был его новый малыш. Он всегда лелеял предметы в своей коллекции, но эта книга была для него ценнее всех. Я не могла прикоснуться к ней. А он не мог оторвать от нее своих рук.

Эрика посмотрела на камеру видеонаблюдения в углу комнаты. В ночь убийства все камеры в пентхаусе мистическим образом закоротило.

Потому они не знали, кто убил Герба и забрал книгу…

— Он что-нибудь рассказывал об этой книге? — Эрика поморщилась и потёрла кожу над бровями. — Где он ее достал?

— Я никогда не обращала внимания на такие вещи. — Кери пожала плечами. — Герб покупал много вещей, меня они не волновали. Герберта тоже перестали, спустя какое-то время. Как выяснилось, тоже самое произошло и с нашим браком.

Когда женщина снова коснулась рукой горла, Эрика подумала об их последнем разговоре.

— Могу я задать еще один вопрос?

— Какой угодно, детектив.

— Вы помните сон, про который мне рассказывали?

— Какой сон… а, вы про мужчину с часами с видеозаписи? — На лице Кери вспыхнул румянец, словно она стояла в лучах заходящего солнца. Потом она, казалось, вырвалась из своих грёз. — Нет, не помню. Но я… каждый раз засыпая, я надеюсь, что он вернется ко мне… вы в порядке? Эрика!