Воскрешенный любовник

Глава 32

Лэсситеру пришлось дождаться, пока все не покинут палату Рэйвин. Это заняло время. И когда Нэйт, наконец, вышел, уводя за собой своего обеспокоенного отца, который слонялся по коридору, ангел дважды убедился, прежде чем принять видимую форму.

Подходя к закрытой двери, он подтянул выше свои легинсы. Потом посмотрел на них… и изменил цвет с розово-черного на просто черный. Потом вообще воссоздал вместо спандекса простые брюки.

Со стрелками. И отутюженными штанинами.

Нет. Слишком официально.

Лэсситер сменил низ на черные спортивные штаны от «Адидас». Симпатично, в обтяжку, тем самым подчеркивает мощные и сильные мышцы ног. Так нормально. О, черт. Обувь. Ему нужна обувь. Тапочки с диснеевскими принцессами сюда не особо подходят.

И, П.С., сам факт, что ему пришлось увеличивать их до своего двенадцатого размера ноги, оскорблял. Словно взрослый мужчина не может захотеть тапки с Тианой и Ариэль?

Но это была мрачная ночь. И он хотел, чтобы Рэйвин отнеслась к нему серьезно.

Особенно после того, что она сделала. Боже, он не знал, на что она способна, но чувствовал в ней что-то уникальное, Что-то… могущественное. Но решил, что она просто оказывает на него такое влияние.

Как оказалось, дело в другом.

Постучав в дверь, Лэсситер подождал. Не получив ответа, постучал снова.

Еще раз посмотрев в обе стороны коридора, Лэсситер слегка толкнул дверь… и на случай, если Рэйвин переодевалась, уткнулся взглядом в пол.

— Можно? — позвал он.

Не получив ответа, он на секунду подумал, что она умерла… что она отдала свою жизнь за Нэйта. Но потом он выглянул из-за двери, смотря на кровать.

Женщина, подарившая чудо молодой душе, покидающей этот мир, лежала на двух подушках, регулируемое изголовье койки было приподнято под углом в сорок пять градусов. Белые волосы, напоминавшие тончайший шелк, лежали на ее плечах, ее повседневная одежда — удобная и свободная — плохо сидела на ней, и не потому, что не подходила по размеру.

Рэйвин должна носить шелк и атлас… платья старомодных фасонов, что-то сшитое на заказ по ее меркам.

Весенне-зеленого цвета. Да, этот цвет идеально подойдет ей.

Лэсситер приблизился к койке, паря по воздуху, чтобы не рисковать и не разбудить ее своими шагами. Тело Рэйвин выглядело невероятно хрупким под покрывалом, которым ее накрыли, и она была такой неподвижной — казалось, она плохо спала и сейчас наверстывала упущенное. Вряд ли ей дали успокоительное… ей не поставили капельницу.

Да, судя по темным кругам под ее глазами Рэйвин была просто истощена, и он задумался, что, наверное, здесь она, наконец, почувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы выспаться. В конце концов, они были под землей, на охраняемой территории.

Возможно, ей стоит переехать из Дома Лукаса. Куда-нибудь, где ее больше никто никогда не напугает.

Например, в дом на горе, где не бывает людей.

В дом, который не существует на картах, а если кто-то и зайдет на территорию, то дополнительная магическая защита отведет их глаза и мысли и разрушит чувство ориентации в пространстве.

В дом с теплыми кроватями, хорошей полезной едой…

И где живет всемогущий ангел, который может перенести ее на Другую Сторону за секунды, если ей что-то будет угрожать.

Он все еще не понимал, почему она не живет с Сэвиджем и Мэй. Он слышал, что они предлагал ей переехать, но Рэйвин считала, что новобрачным нужно уединение.

— Ой, простите, и не знала, что тут кто-то есть…

Обернувшись, Лэсситер выбросил энергетический щит прежде, чем увидел медсестру в униформе, вошедшую в палату. Когда женщина застыла как вкопанная, а потом ее на добрый фут подняло от пола, она округлила глаза и открыла рот.

— Черт, — выдохнул он, быстро ставя ее на ноги и разжимая хватку.

Она повалилась на бок и уперлась рукой в стену.

— О… Боже.

— Не думай об этом.

— Я, эм… — Ее светлые волосы были примяты от шапки, и она разгладила их. — Я не знала, что есть запрет на посещение пациента. Я просто хотела убедиться, что ей ничего не нужно.

Она бормотала, и Лэсситер был уверен, что сама не понимала, что говорит.

— Не волнуйся. — Он улыбнулся ей. — И — она в порядке?

— О, она потеряла сознание. В палате… — Медсестра остановилась. — Кем вы ей приходитесь?

Лэсситер, вскинув руку, успокоил тревожный разум женщины. Потом отправил ее прочь из палаты… предварительно изучив ее воспоминания и убедившись, что да, насколько это было известно медицинскому персоналу, физически с Рэйвин все в порядке.

Все они считали, что она просто потеряла сознание у кровати молодого мужчины, который исцелился каким-то волшебным образом.

Никто из рядовых сотрудников не знал, что она сделала.

И это к лучшему.

Чем меньше народа в курсе, тем лучше.

Лэсситер протянул руку… и убрал ее. Казалось неправильным прикасаться к ней без ее ведома. И еще — он испытывал перед ней трепет.

Ему следовало уйти.

На стене висели простые часы, белый циферблат и черные цифры. Маленькая и большая стрелки были черными, секундная виднелась тонкой линией кроваво-красного цвета. Наблюдая за течением времени, он сказал себе, что действительно должен уйти.

Но, Боже, оставить ее будет сложно. Конкретно сейчас… или в принципе.

***

Балз вошел из гаража в кухню Эрики. Он прочесал все комнаты и ничего не обнаружил, но настойчивая тревога заставила его сомневаться в том, можно ли оставаться в ее таунхаусе или стоит попытаться найти более обороняемое место. С другой стороны, угроза, которая больше всего его беспокоила, была метафизического характера, поэтому почтовый индекс, другие стены и даже бункер ничем не помогут.

Хорошие новости в том, что он не чувствовал усталости. Вообще.

— Здесь ничего нет, — прошептала Эрика.

— Насколько я могу судить, — ответил он, посмотрев на нее.

Эрика натянула джинсы и надела какие-то ботинки. Собрала волосы. Он тем временем был босым и с полотенцем на бедрах… но при необходимости он мог просто дематериализоваться. Но он ее не бросит.

— Ключи от «Хонды» у тебя, — сказал он, заранее зная ответ.

— Да.

В голове мелькнула мысль, что он мог отвезти ее в особняк Братства. Но он не жил в своей спальне, ради всего святого, как бы это выглядело? Он бы привез ее к крыльцу и попросил Фритца проводить ее в его комнату?

К тому же, он не понимал, что его напрягает. Казалось, что этот таунхаус окружают тысячи врагов, но…

Шум был настолько тихим, его было почти невозможно расслышать из-за бурлящей агрессии в его крови, во всем теле. Когда звук повторился, Балз мог попытаться отследить его, он, повернувшись, заглянул в гостиную. Пришлось дождаться повтора, и в этот раз он подошел к сумочке Эрики.

— Кажется, это твой телефон, — сказал Балз хрипло. — На вибрации.

Эрика пробежала мимо него и оглянулась по сторонам, прежде чем опустить пистолет на кофейный столик. — Я не ставлю свой телефон на беззвучный.

Открыв сумку, она запустила в нее руки и достала обычный коричневый кошелек, упаковку «Клинексов», пачку леденцов для свежего дыхания. Блокнот. Пару ручек. Чеки. Помаду. И…

— Это штраф за парковку? — спросил он.

— У меня не было выбора. Мне нужен был кофе.

— А разве нельзя воспользоваться служебным положением?

— Нет, так быть не должно. Если ты паркуешься в неположенном месте, будь добр платить.

Когда Эрика продолжила доставать разные предметы из сумочки, Балз решил, что ее сумочка как бездонный чемодан, и, несмотря на свою боевую готовность, ему нравилось видеть этот беспорядок. Эрика всегда была чертовски собранной, в доме царила чистота, в мыслях полный порядок, профессионализм на уровне… поэтому сама мысль, что под этим фасадом присутствовал элемент хаоса, показывала, что ему самому не обязательно быть таким идеальным.

И хорошо, потому что он далек от перфекциониста отличника.

— Нет, это не мой. — Эрика подняла айФон. — У меня только один… о, секунду.

Она расстегнула что-то, а потом достала знакомый ему «Самсунг».

Когда он завибрировал в ее руке, Эрика нахмурилась.

— Я не знаю, чей это…

— Этой мой. — Значит, Ви знал, где он. С другой стороны, не трудно было догадаться, что Балз не оставит ее. — Этой мой телефон.

— Как он оказался в моей сумочке?

Эрика передала ему телефон…и в мгновение, когда он открыл сообщения, Балз порадовался, что прихватил с собой оружие из гаража.

— Что такое? — спросила Эрика.

— Нужно оставаться здесь. — «Занять ближайшее укрытие»… на языке Ви — окопаться там, где ты сейчас находишься. — Я должен выяснить, что происходит… ты где-нибудь можешь запереться? В ванной без окон?

Словно это поможет, когда по Колдвеллу, особенно возле вампиров, снуют тени?

Эрика встала перед ним.

— Ты связался не с той женщиной, если считаешь, что я буду, как дама в беде, прятаться в ванной, пока ты бродишь вокруг с неприкрытой спиной.

Балз моргнул. А потом в голове осталась всего одна мысль.

Не смей ей сейчас говорить, что любишь ее.

Пусть это и правда…

О, черт, не нужно, чтобы это сейчас вылетело из его рта.

— Что? — требовательно спросила Эрика. — Можешь сказать мне, не думаю, что эта ночь может стать еще хуже.

Изучая ее лицо, Балз покачал головой с сожалением. Что он будет делать без нее?

Как он будет без нее жить?

— Не зарекайся, — пробормотал Балз. — Всегда может стать хуже.

— Что ж, я знаю одно: куда ты — туда и я. — Эрика скрестила руки на груди. — И если тебя это не устраивает, то это не мои проблемы.

Балз выругался. Потом подумал, как она на втором этаже прикрывала его со спины.

Снова смачно выругавшись, он вышел в гостиную и вернулся с вещевой сумкой, забитой оружием.

— Отлично. Я хочу расчистить твой подвал.

Эрика кивнула.