Воскрешенный любовник

Глава 29

В это время в логове демона, Девина наблюдала как её долгожданный любимый мужчина поднимается с пола, как гора вырастает из земли, выпрямляясь дюйм за дюймом, он словно набирал мощь и силу под её одобрительным взглядом. И когда он встал во весь рост, он был так прекрасен, что буквально слепил глаза, и Девина накрыла лицо рукой.

Но под своей ладонью она улыбалась, её глаза наполнились слезами.

Её накрыло ощущение, будто долгая дорога подошла к концу, и она, наконец, обрела семью, это чувство было настолько мощным, что Девина покачнулась, стоя на своих шпильках.

И тогда он в первый раз прикоснулся к ней. Кончик его пальца прижался к ложбинке между гиперчувствительными грудями.

Когда дыхание застыло в её горле, мужчина провёл пальцем в сторону, медленно цепляя тонкий шёлк её блузки… пока ткань не прошлась по напряженному соску, а потом Девина кожей ощутила холодный воздух.

— Я тебя трахну, — сказал мужчина низким голосом.

Да, о да, подумала Девина, опуская руки…

О, Боже, он был возбуждён, его член выпирал из бёдер, очевидно способный сделать всё, чего она так хотела, глубоко войти в её лоно…

Её истинный любимый обхватил основание её горла, прямо над ключицами, и он одарил её улыбкой серийного убийцы.

Её клитор запульсировал.

Эти странные неправильные глаза впились в её, мужчина начал толкать её назад, и Девине, чтобы не упасть, ничего не оставалось, кроме как пятиться.

Это был танец между их телами, баланс их шагов, и он был ведущим… и когда она упёрлась спиной в стену, мужчина тоже остановился. Он приподнял верхнюю губу, и тогда она увидела клыки. Очевидно, они там были изначально, просто она пялилась на другие его сладкие места.

Девина застонала. У нее была любовь к вампирам. Особенная.

— Нравятся клыки, — пробормотал он, обнажая выступающие зубы.

Ей нравился он весь, целиком.

— Да.

— Я использую их на твоей плоти. — Он сжал основание ее горла. — С удовольствием.

Она шумно задышала.

— Думаешь, что убьешь меня, да?

— Ты выглядишь удивленной. Но ты призвала не олуха с «Тиндер».

Девина покачала головой.

— Ты не сможешь меня убить.

— И кто меня остановит? — Мужчина окинул взглядом ее одежду, обувь, сумки. — Никто тебя не спасет. Особенно когда я заткну твой рот кляпом, чтобы никто не услышал твоих криков.

— Дорогой, мне не нужен спаситель.

С этими словами она отбросила его назад мощным потоком энергии, посылая по воздуху в противоположную часть своего логова. Когда мужчина влетел в бетонную стену, выражение на его лице было бесценным, жаль, у нее нет мобильного, чтобы сфотографировать эту картинку.

Сейчас именно Девина шла вперед, и она позволила блузке распахнуться, ее открытые взгляду напряженные груди покачивались на каждом шагу. Когда его взгляд сосредоточился на том месте, где она хотела его видеть, Девина расстегнула еще пару пуговиц, выпуская вторую грудь.

Она надеялся, что он наслаждался видом. Ей определенно нравилось смотреть, как его огромный член торчит на нее, толстый, шириной с ее руку, плотные мешочки под ним обещали множественные оргазмы…

И детей.

Девина застыла, когда в голове мелькнула эта мысль.

От такого мужчины… можно забеременеть. Если она захочет.

Когда она остановилась в добрых десяти футах, мужчина, которого она без усилий удерживала на месте, нахмурился. Потом он напрягся, потянул ее путы. Что, конечно, ни к чему его не привело. Она была сильнее…

Вырвав правую руку из ее хватки, мужчина посмотрел на левую так, словно бесился из-за того, что конечность ему не подчиняется… и при этом проявлении силы Девина прекратила думать о детях и сузила глаз. Он настолько силен?

— Назови свое имя, — выпалила Девина.

Эти черно-голубые глаза, прищурившись, посмотрели на нее. И когда он не ответил ей, продолжая сражаться с путами, Девина осознала… что этот мужчина не станет просить ее о свободе. Он также ничего не скажет ей по той лишь причине, что ей нужна информация. Он не выполнит ни один ее приказ.

Черт подери… она хотела его.

Ноги Девины в «Лабутенах» снова зашагали вперед, и она остановилась прямо перед мужчиной, наблюдая, как он борется с оковами, пытаясь вырвать левую руку, его эрекция билась из стороны в сторону при рывках. Его сопротивление вкупе с движениями члена — самое возбуждающее зрелище, которое она когда-либо видела, его растущий гнев буквально придавал ему шарма.

Девина скользнула рукой к обнажённой груди и поиграла с соском, сжимая плоть пальцами. Потянула, а потом выпустила. Растерла.

Он снова выпустил свои клыки с шипением… словно в своих мыслях он откусил и проглотил её сосок.

— Как тебя зовут… — Хотя она знала, что мужчина ей не ответит. — Отвечай.

Она испытывала трепет от его отказа, и позднее она поймёт, что с этого всё и началось. Её одержимость им.

Как выяснилось, в ее образе истинной любви была нотка компульсивного расстройства. Логично. Счастье ее всегда утомляло. Циклы болезненной нужды, сменяющейся процессом завоевания или наслаждением от достижения цели? Вот что ей по вкусу.

Девина улыбнулась.

— Я не отпущу тебя, пока ты не назовешь мне свое имя…

Мужчина расслабил руку, и она вскинула бровь. Потом он начал наклоняться вперед, его грудные мышцы и пресс напряглись, зубы с длинными клыками сжались, пот выступил на его коже… и каким-то образом он смог оторвать торс от стены. Этого не должно было произойти… и тогда Девину накрыло второе откровение.

— Ты — такой же, как я. — И она говорила не об общих чертах характера. — Ты — сверхъестественная сущность, ведь так?

Обычный вампир на такое не способен.

И конечно её настоящая любовь не сказал ни слова. Он просто продолжил тянуть, тянуть, тянуть удерживающие его путы. Он задрожал, его плечи напрягались, вены выступили на руках, как и кубики пресса на животе… и он всё ещё был возбуждён, было ли это от ярости или сексуального притяжения, она не знала, да и плевать. Она примет первое, ведь так веселее, а заклинание обеспечило её вторым.

Так что, вероятно, оба вариант верны.

Девина посмотрела на Книгу. Та всё ещё была открыта на её странице, она видела чёрные слова на пергаменте.

Правая нога мужчина оторвалась от пола, мышцы бёдра напряглись, когда он поднял голую ступню. Потом он опустил ногу… затем поднял вторую. Последним он оторвал от стены свой зад, и хотя для этого ему пришлось стиснуть свои мужественные челюсти, он умудрился полностью высвободиться из её хватки.

— Впечатляет, — сказала Девина, как она надеялась, невозмутимым тоном.

Внутри же она превратилась в желе, буквально поплыла… её инстинкты говорили, что ей лучше избегать этого самца, учитывая, какое влияние он на неё оказывал, и это восхищало больше всего.

Они смотрели друг на друга, и Девина знала, что он также оценивает её. Противники? Да, но их ждёт нечто более глубокое.

— Никаких поцелуев, пока ты не назовешь мне свое имя, — сказала она, ведя себя чопорно.

В качестве ответа мужчина отвернулся и направился на выход.

— Стой… что? — требовательно окликнула его Девина.

Когда звон, словно от удара по голове, затих в ушах, Девина поспешила за ним.

— И куда ты собрался?

У двери в логово, мужчина оглянулся через плечо.

— Я не обязан перед тобой отчитываться.

— Ты не уйдешь…

— Еще как уйду.

Девина ткнула пальцем в стальную панель перед ним.

— По ту сторону двери тебе ничего не светит.

— Как раз наоборот. Там целый Колдвелл.

— Нет. — Она истерила и даже не хотела скрывать это. — Ты в другой реальности, не в той, где находится это здание… стой, откуда ты узнал про Колдвелл?

— Я хочу быть только в одном месте.

— И это место рядом со мной. На хрен Колдвелл.

Он приподнял бровь.

— Знаешь, меня никогда не привлекали матерящиеся женщины. Это недостойно леди.

Девина закрыла глаза… представляя, как вонзает в него кинжал. Сто пятьдесят раз подряд.

Потом она снова подняла веки.

— Знаешь, каких я ненавижу мужчин? Гондонов, которые заявляют подобное.

— Похоже, нам с тобой не суждено быть вместе, не так ли? — Он помедлил. И, казалось, запоминал, как она выглядит. — Жаль. Ты охрененно сексуальна.

— Ну а мне не нравятся матерящиеся мужчины, — парировала она.

— Как хорошо, что я уже ухожу.

И вот так просто, он вышел.

Проклятый ублюдок прошел через дверь, словно знал, как управлять пространственно-временным континуумом.

— Что… что это только что было? — Девина повернулась к Книге. — Что, черт возьми, это такое?

Чувствуя, как пламя поднимается от ее пальцев и плеч и уходит выше, накрывая голову, Девина подошла к Книге, намереваясь разорвать ее на части голыми руками.

— Это какая-то шутка? Да что с тобой не так…

Из страниц вылетел порыв шквального ветра, не давая Девине приблизиться и схватить Книгу. Когда ее волосы смело назад, и ей пришлось вскинуть руки, чтобы удержать равновесие, ветер резко стих.

И чернила на пергаменте снова засияли, так ярко, словно на них лился солнечный свет.

Нахмурившись, Девина наклонилась так, чтобы снова прочитать страницу. Текст не изменился…

Одна часть текста выделялась особенно сильно, ярким радужным переливом всех цветов.

Девина снова прочитала абзац, ее взгляд перепрыгивал с места на место… наверное, из-за свечения. Потерев лицо, она задумалась, почему все так сложно, и устало вдохнув, уже собралась уйти прочь от этой чепухи.

Потом представила этот член. Он все еще стоял, когда мужчина ушел. И в его интересах не вставить кому-то…

Слова заклинания засияли еще ярче. Потом замигали, как вывеска за окном бара.

— Я не понимаю, что ты от меня хочешь, — пробормотала Девина.

Свет исчез, чернила снова стали коричневого цвета. Потом страница свернулась… и развернулась.

Словно Книга умывала руки, сделав свое дело.

Девина посмотрела на дверь. Потом подошла к ней и положила руку на твердую ручку. Она чувствовала вибрацию в металле, остатки силы этого мужчины, с помощью которой он вышел.

Прищурившись, она перевела взгляд на Книгу.

— Кто он на самом деле?

Она не ожидала ответа. Но получила его.

На белой стене над местом, где Книга парила в воздухе, появилось сияние, но не то, что подсвечивало заклинание. Когда ее глаза привыкли к свету, она попыталась понять, что означает вертикальная линия и три горизонтальных…

— Мы играем в шарады? — пробормотала она. — Говори как есть…

Девина замолчала, когда появился второй символ слева от первого: четыре линии под разными углами… потом третий, поодаль от двух других, в форме палатки.

Буквы.

Книга писала что-то для нее… и только когда появился последний символ, крайний слева… а фактически первая буква слова… Девина увидела…

Имя.

ОМЕГА

— Срань… Господня, — выдохнула она.