Вознесение

Глава 1

Астральный орден существует, чтобы просвещать человечество и оберегать его от мира сновидений, или же, как его называют иначе, мира мертвых. Каждый член ордена посвящает часть своей жизни, а иногда и вовсе всю жизнь, ради того, чтобы предостеречь наивных людей, желающий попасть в потусторонний мир ради исполнения своих желаний в жизнь. Таких людей можно понять, ведь кто не захочет воплотить свои сокровенные мечты? Деньги, любовь, сила… людская фантазия может породить все, что угодно, и люди, так или иначе, будут стремиться к своим желаниям до самого конца. И если существует легкий путь, то почему бы и нет? Почему бы не попробовать?..

Члены астрального ордена должны зарубить себе на носу, что никто и никогда не должен использовать астральное пространство в своих корыстных целях, в том числе и они сами. К счастью, даже сами члены астрального ордена не знают, как можно попасть в Астрал, если исключать вариант с обычными сновидениями или скорейшей смертью. Да, это два основных способа попадания в Астрал, известных астральному ордену — сон, или смерть, третьего варианта нет. И, как вы понимаете, оба варианта не очень хороши. После смерти тебе не нужны желания, а простые сновидения позволяют исполнить их лишь в своей голове, не забирая в реальный мир ничего, что успеваешь придумать там.

Инциденты, когда люди попадают в Астрал, не используя приведенные выше варианты, — это не то, что редкость… это вообще находится на уровне чего-то невозможного, на уровне мифа. Сказать по правде, такие случаи имели место быть, но все это в итоге осталось слухами, намеренно или нет. Списать все на слухи — это отличный способ отрицания, особенно, если у обычного люда нет способа проверить эти самые слухи. Убедить человечество в том, что мир снов опасен и недосягаем — прямая обязанность ордена. Не потому, что они сами не хотят делиться, но потому, что так будет безопаснее… как для людей, так и для мира всего. С другой стороны, это просто оттягивания неизбежного… но, стоит заметить, весьма и весьма успешное оттягивание.

Можно было бы посчитать орден идиотами, занимающихся какой-то несуразной чушью, или же фанатиками, просаживающих свою жизнь на нечто невразумительное, если бы не одно но: заклинание, уничтожившее магию и погубившее мир, пришло из мира снов. Ровным счетом, как и то, что заставило этот самый мир родиться заново. Но все это уже не важно, не так ли? История забудет об этом. Забудет обо всем, что случилось… сейчас, никто уже и не вспомнит, какова была истинная причина «Катаклизма» — того, что разорвало мир на части и собрало его заново, переродив в нечто совершенно иное. Но ныне живущим и не нужно этого знать, ведь изменить что-то уже точно не в их силах.

Впрочем, может Астрал смог бы?..

Время полночь, а верховный храмовник Эйон не спит, но не из-за груза ответственности, лежащим на нем как на главе ордена, а из-за того, что он работает не покладая рук, дабы найти способ попасть в астральное пространство. Оберегать — это хорошо, но для начала нужно хотя бы понять, возможно ли в принципе сейчас как-нибудь оказаться в Астрале. Люди считают, что астральный орден скрывает слишком многое, и на самом деле у них уже давно есть способ пробраться в запретный мир, но это ложь. Весь астральный орден сам не понимает, от чего он так рьяно защищает человечество.

День за днем, Эйон пытается найти рабочий способ, руководствуясь всей информацией, что имеется у ордена, но природа Астрала слишком сложна, чтобы эту задачу можно было решить единым ответом. По крайней мере, именно к такому выводу он и приходит раз за разом. Но даже так, он не пытается найти единый ответ, — ему нужна лазейка. И вот когда дело касается лазеек, а не единого решения для всех, тут-то лед и трогается.

Астрал завязан на людских душах и их мечтах, их желаниях, их кошмарах… у каждого человека разные мечты, желания, и кошмары, а значит, для каждого человека существуют разные условия, при которых он мог бы оказаться в астральном пространстве. Эйон пытается найти такую формулу, которая сработала бы если не для всех, то хотя бы для него самого. Так будет даже лучше, ведь не нужно рисковать другими.

— Храмовник Эйон… — раздался милейший, и, в то же самое время, предельно маниакальный голос со стороны открывшейся двери в комнату. — Почему? Почему ты все еще не спишь, Эйон? Хочешь, чтобы к тебе пришел демон бессонницы, а?

— А-а-а, страшно-о-о… — крайне наигранно протянул Эйон, вскочив стула. — Мой Бог, это же легендарная высшая жрица Луна! Кажется, демон бессонницы и впрямь явился ко мне, раз уж сама жрица заглянула.

Сказать по правде, что Эйон, что Луна выглядели крайне молодо для кого-то, кто носит титул «верховного». Но если у Луны есть оправдание, тайна, которую она предпочитает не выпускать за пределы ордена, то у Эйона никаких оправданий при себе нет. Он просто молод, и на этом все — просто так получилось, что верховный храмовник такой.

Луна сняла капюшон, позволив Эйону пересечься с ней взглядами и увидеть улыбку на ее лице, давая понять, что она не собиралась порицать его бессонницу всерьез. Глаза Луны были пусты, они не функционируют, как у обычных людей… проще говоря, — она слепа, но это совсем не мешает ей жить, потому что ей не нужно человеческое зрение.

Так уж получилось, что Луна не человек, она — магическое существо. Куда более «магическое», чем вы можете себе представить. И так уж получилось, что так называемое магическое зрение совсем не чуждо Луне, а то и является ее особенностью.

— Демон, и ангел в одном лице… как ужасно… — драматично прошептала Луна, приложив руку к сердцу и протянув другую руку к Эйону. — Только громко об этом не говори, а то люди будут не в восторге, и тебе придется искать новую верховную жрицу.

Это звучало как метафора, но это метафора в меньшей степени, чем ей хотелось бы.

— Ты высшая жрица уже много лет, я очень сомневаюсь, что люди все еще считают тебя человеком, так что можешь не волноваться… — отмахнувшись на ее слова, успокоил ее Эйон. — И ты единственная, кто вообще был в Астрале — этого достаточно.

Как Луна сама сказала, она пришла в этот мир из Астрала в момент Катаклизма, но вернуться туда она не может, просто потому что не знает, как можно это сделать. Она попала туда не своими силами, и те, кто отправил ее, наверняка, уже давно мертвы. Ну, если к тем, кто отправил ее, в принципе можно применить понятие живого и мертвого.

— И не таких как я ставили под сомнения, Эйон… — усмехнувшись, Луна сделала пару шагов к нему навстречу. — Если люди захотят… они уничтожат кого угодно. Это ж люди.

— Ладно, тогда последний аргумент… — так же грациозно шагнув навстречу к Луне, представляя, будто они на каком-то балу, Эйон подхватил ее за спину и сказал: — Я здесь высший храмовник, и мне не нужна какая-нибудь там другая высшая жрица.

Чувства, которые Эйон испытывает к Луне, определенно нельзя назвать деловыми.

— Это очень мило, лгать не буду… — обойдя Эйона кругом, подыгрывая ему, сказала Луна. — Но это не спасет тебя от наказания за то, что ты до сих пор не лег спать, верховный храмовник.

Когда Эйон вздохнул, он, вместе с воздухом, выдохнул из себя и все веселое настроение.

— Я очень близок… — взглянув на недоделанный магический круг на полу, воодушевленно сказал Эйон. — Я так близок к тому, чтобы понять, как попасть в него!

В центре незаурядного круга красовался большой, двенадцатигранный чертеж, напоминающий своим формой солнце и его лучи, или же очень странную звезду. Чтобы начертить его настолько же ровно, насколько это сделал Эйон, нужно немало терпения.

— Убедить себя в этом — это главное, когда дело касается Астрала… — одобрительно покивав, обрадовалась за него Луна. — Как только ты почувствуешь, что у тебя все получилось, обязательно позови меня, и мы вместе сообщим о твоем открытии.

Эйон ничего не ответил, даже больше — он запнулся. Есть кое-что, что он хочет сказать ей прямо сейчас, но сомнения не позволяют ему.

— Я могу быть честен с тобой? — вдруг уточнил он. — Я могу быть сейчас честен с тобой, и в итоге не получить добрую порцию порицания?

Луне совсем не нравилось, куда он клонит, но она могла сейчас лишь согласиться, иначе Эйон в принципе не станет ничего говорить, а это тем более будет не выходом.

— Я делаю это не ради ордена, но ради того, чтобы помочь тебе… — взяв ее за руку, сказал Эйон. — Я знаю, что ты против этого, но это моя настоящая мотивация.

— Эйон… — ожидаемо нахмурившись, Луна была совсем не счастлива от его утверждения. — От ордена зависит целый мир, а от меня — ничего. Пожалуйста…

— Ты слишком много значишь для меня, — искренне сказал Эйон, сжав ее руку. — Желание вернуть тебя из Астрала мотивирует меня сильнее всего.

Настоящая Луна, настоящий дух Луны, если быть точнее, все еще находится там, в Астрале, но ее сознание, так называемый осколок, нашел способ прорваться в реальный мир и стать тем, кем она есть сейчас. Даже она сама не знает, что произойдет, если спустя столько лет она воссоединиться с самой собой в мире сновидений, но Эйона не покидает мысль о том, что он просто обязан всеми силами помочь ей вернуться назад.

— Эйон, ты любишь девушку, одержимую мной, и в этом нет ничего плохого, но… — Луна отвернулась, не желая, чтобы Эйон видел ее пустые глаза. — Там, в Астрале… там не я, Эйон. Там другая Луна, которую ты совсем не знаешь, и… пусть она остается там. До тех пор, пока я не наберусь в себе сил и не решусь встретиться с этим лицом к лицу.

— Ты обещала своему брату, что вернешься за ним… все, что я хочу — это помочь тебе выполнить обещание, вернуть вас обоих, чтобы ты поняла, что мне нужна ты, а не твое… тело, — Эйон отпустил Луну, позволив ей отойти. — Если появится способ, то я его использую, потому что ты страдала слишком долго, чтобы это и дальше продолжалось.

Брат — это не совсем правильное выражение, если рассматривать это с точки зрения человека, ибо для ангелов и демоном понятия братьев и сестер несколько разнится с тем, с чем имеют дело обычные люди. Ни те, ни другие не рождаются из одной утробы, подобно людям, но «родители», или, вернее будет сказать, прародители, у них все же есть. И если взять во внимание еще тысячу тонкостей, то тогда да, они брат и сестра.

— Миру больше не нужны ни ангелы, ни демоны, ни кто-либо еще. Мне, и моему брату в том числе, стоит смириться с этим фактом как можно быстрее… — Луна подняла взгляд, потому что поняла, что поступает как минимум грубо. — В самом начале своего пути, я была одержима желанием отомстить, была одержима желанием вернуть все, но…

Когда небеса пали, жители небесного города, коих люди окрестили «ангелами», потерпели сокрушительное поражение перед реальностью, и, с завершением «Катаклизма», исчезли. Никто не знает, что точно произошло в мифическом небесном городе, ведь он скрылся от взора людей еще за тысячи лет до своего падения. Даже сама Луна не могла найти ответ на эту загадку, ведь в то время она находилась в Астрале, вместе со своим братом Солом. Когда Луне удалось хоть как-то вырваться из заточения, от небесного города уже ничего не осталось, кроме руин, которые теперь годятся разве что как декорация для человечества. Как напоминание о том, что было когда-то там.

Некоторые говорят, что сама императрица Авелина завоевала силу жителей небес, чтобы уничтожить мир и заставить его переродиться. Некоторые наоборот, оправдывают императрицу, говоря о том, что на самом деле сами ангелы привнесли себя в жертву, чтобы у Авелины появилась возможность исправить ошибки человечества, вернув мир в исходное положение. К сожалению, Авелина, живая и поныне, так и не рассказала правды, ссылаясь на то, что она сама ничего не помнит из тех загадочных событий.

Скорее всего, она лжет. Можно ли винить ее за это — вопрос непростой, но Луна определенно зла на нее за сокрытие тайн о судьбе ее сородичей. Ну, учитывая ее происхождение, сородичей наполовину, или чуть больше… но это все еще проблема. Все же Луна жила в небесном городе, несмотря на то что природа демонов ей все же ближе, в отличие от Сола, который всегда отрицал свое демоническое происхождение.

Луна хорошо распознает ложь, ведь она сама мастер лжи. Она умеет манипулировать людьми так, как никто другой в этом мире. Она — настоящий демон, в буквальном и переносном смысле, потому что всегда дает услышать людям то, что они хотят, порой оставляя их в дураках так, что они сами не понимают, кто и когда смог их обмануть. Но храмовник Эйон, из-за своей искренности, из-за своей наивности… стал исключением.

Она не может лгать ему достаточно хорошо.

— Но теперь я боюсь… боюсь стать самой собой, когда найду саму себя в Астрале. Я готова быть с тобой до самого конца, если ты сам того возжелаешь, но пожалуйста, умоляю тебя — не нужно ступать в Астрал ради того, чтобы пытаться помочь мне.

— И что с тобой будет, когда я умру? — недоверчиво спросил Эйон. — Найдешь новое тело, зная, что где-то там, далеко, заперта настоящая ты? Будешь убегать от этого?..

— У меня нет ответа на этот вопрос… — упершись головой в пластину его доспеха, сказала Луна. — Я не знаю, что я буду делать, но я не хочу, чтобы ты исчез там.

Исчезнуть в Астрале — это легко. Луна не исчезла в нем, но она и не человек, — она не утопает в собственных мечтах, сновидениях, желаниях, подобно людям, которые частенько балуются подобным. По крайней мере, она не утопала в них до момента, как не стала пародией на саму себя, который пришлось вселиться в человеческое тело.

Заставляя людей быть одержимыми, демоны не теряют себя, но сознание человека имеет определенное влияние на них — оттого обычно и появлялись демоны, отрекающиеся от своей сущности. Луна не стала исключением, и раз за разом, когда самые разные люди были одержимы ее сущностью, она постепенно менялась, становясь несколько иной. Теперь, человеческие мечты и желания не были чужды Луне, хоть и сновидения она все еще не видела. Но, сказать по правде, ей очень хотелось бы попробовать их увидеть.

Между Луной и обычным демоном есть большая разница: в случае последних люди становится одержимыми, а в случае Луны, помимо одержимости, она так же может… слиться с ними воедино, если они оба того возжелают. Бывали и другие случаи, когда демоны утопали в других людях, сливаясь с ними в одно, но не было такого, чтобы личность демона доминировала при слиянии. В этом плане, Луна и впрямь уникальная.

Она всегда выходит победителем.

— Я не исчезну, я готовился к этому дню всю свою жизнь… если я пойму, как попасть в Астрал, то обязательно пойму как из него выбраться, заодно прихватив тебя с собой.

Луна знала, что это неправильно, но слова Эйона делали ее немного счастливее. Она чувствовала себя гадко из-за того, потому что это было ложным решением, но она так же не могла ничего поделать с этим странным чувством. Его слова дарили ей надежду.

— Я знаю, что тебя не переубедить, поэтому я попрошу тебя лишь об этом… — отпустив Эйона, Луна отступилась назад, вновь встретившись с ним взглядами. — Поклянись, что не ступишь на порог Астрала в одиночестве.

— Клянусь. — Приложив руку к сердцу, сказал Эйон. — Но если мы пойдем в экспедицию, то это должны быть доверенные люди, — королям нельзя знать об этом.

— Я пойду с тобой, если не пойдут другие… — так же приложив руку к сердцу, сказала Луна. — Это моя обязанность.

— Нет! — вдруг отмахнулся Эйон, отказавшись от ее предложения. — Это исключено! Ты сама говорила, что шагнув в Астрал, ты рискуешь никогда не вернуться назад!

— Ты хочешь найти настоящую меня, при этом не имя меня под рукой?! — удивилась она, не веря в слова Эйона. — Это безумие! Ты не выберешься без меня!

Кажется, кое-кто переборщил. Эйон понял, что нужно немного сдать назад.

— Я был рожден ради этого! — ткнув ей пальцем в лоб, сказал Эйон, пытаясь увести все в шутку. — Я статный мужчина, верховный храмовник, как-никак! Выберусь.

— Эйон, ты не понимаешь, о чем говоришь! — одернув его руку от себя, разозлилась Луна. — Ты не был там, а я была! Поверь мне, в Астрале очень легко остаться, когда твоя вера хоть немного пошатнется…

— Астрал для каждого свой, ты сама так говорила… — ухмыльнувшись, Эйон пожал плечами, как бы говоря, что он уже победил в их словесной перепалке. — Быть может, в моем Астрале будут прекрасные единороги, пони, тортики, и, конечно же, ты. Ведь так?

«Астрал для каждого свой» — это истина. В этом и заключается вся сложность.

Ведь ты никогда не узнаешь, что будет ждать тебя в Астрале.

— Хорошо, новый план… — хлопнув в ладоши, Луна полностью перевела внимание на себя, что, впрочем, было странно, ведь в комнате никого кроме них не было. — Поклянись в том, что ты ни за что, слышишь? Ни за что не шагнешь без меня в Астрал!

— Я не могу в этом поклясться, потому что ты слишком хорошо различаешь ложь! — еще раз пожав плечами, признался Эйон. — У меня есть прекрасный доспех, выкованный самим Камелотом! Там такие магические руны, что никакие кошмары не смогут…

Этот ответ явно не удовлетворил Луну.

— Я ухожу, — не дослушав Эйона, Луна развернулась и направилась прямиком к входной двери. — Ты просто невыносим! Верховный, мать его, храмовник…

Хлопок дверью поставил вполне ясную точку в этом разговоре.

Шумно вздохнув, Эйон упал обратно в стул и уставился в потолок. Гнаться за Луной не было смысла, потому что, когда она обижается, ничто не сможет вернуть ее обратно. При желании, она может просто исчезнуть, применив свои способности телепортации, отправившись куда-нибудь в соседний дом, или даже в соседний город. Да, можно сказать, что это по-детски, но такая уж Луна.

Перебросив взгляд на стол, Эйон, помимо чертежей, увидел там свой шлем. Замечательный серебристый шлем с голубым хвостиком, сделанный специально для него, как и весь остальной комплект доспехов. Их сделал мастер Камелот — полудракон, коему в ковке снаряжения не было равных на восточных землях. Эйон понимал, что доспех не поможет ему в путешествии в Астрал, но он, по крайней мере, надеялся, что, внушив себе это, у него будет больше шансов вернуться назад. Луна права: вероятность того, что он не сможет вернуться слишком уж велика, но он не собирался трусить.

У него все еще оставалась надежда.

— Ну, что же, пора проверить мою чудесную теорию… — заговорив с самим собой, Эйон поднялся с кресла и взял шлем со стола, тут же надев его на себя.

Аккуратно открыв полку в столешнице, он вытащил… шкатулку? Странную запечатанную шкатулку, от которой веяло чем-то явно магическим, да и Эйон смотрел на нее с таким недоверием, что аж страшно становилось. Сказать по правде, это, кажется, была даже не шкатулка… по крайней мере, она явно не из тех, что открывается и играет музыку.

На самом деле, — это был филактерий, или же сосуд для душ. Эйон достал его не просто так, покрасоваться, ибо филактерий, к сожалению, был использован по предназначению, и прямо сейчас в нем хранилась человеческая душа. За одним сосудом, Эйон вытащил и два других, всего три. Он расположил их по краям магического круга, и, по-хорошему, филактериев должно быть куда больше для такого круга, но у него было лишь три… не из-за бедности, но из-за того, что использование сосудов души в астральном ордене не жаловали, и помимо этих трех достать что-то еще было очень проблематично, даже для главы ордена. Впрочем, сейчас будет лишь проверка теории, так что ничего страшного.

Он не собирался всерьез куда-то уходить без Луны.

Если говорить откровенно, то Эйон прекрасно понимал, почему использование сосудов души настолько нежелательно в ордене, тем более что они расположены на восточных землях, где презирают магию — это еще сильнее усугубляло ситуацию. Будь они на западном континенте, где магом можно разгуляться, тогда бы да, проблем с сосудами не было. Но когда он понимал, что внутри этих шкатулочек таятся человеческие души, которые, как ни странно, некогда принадлежали людям, ему становилось не по себе. В какой-то момент, он даже засомневался в своих намерениях.

Но отступать было нельзя, ведь теория попадания в Астрал у него весьма реалистичная. Как известно, существует всего два способа попадания в Астрал: через сон, и через смерть, и вот его интересовал как раз второй вариант.

Астральное пространство связано с человеческими душами, а не телами, а душу можно временно запереть, отправив ее в определенный сосуд. Сейчас, у Эйона аж три таких сосуда, и, совместив это с многолетней информацией о Астрале, собранной орденом, можно было получить примерную «формулу» попадания в желаемое измерение.

Эйон собирался использовать самое свое удачное заклинание перемещения в Астрал, которое ему только доводилось создавать: то, в котором ему хоть и на мгновение, но удалось попасть в мир сновидений, чуть не отключившись в реальности. Если теория верна, то еще на полпути он почувствует, что заклинание действует, и тогда можно будет оборвать процесс, сообщив обо всем Луне и получив от нее… похвалу, да.

По крайней мере, не порицание.

Приспустив перчатку, Эйон разрезал ладонь кончиком копья, своего магического катализатора. Вонзив копье в центр круга, он начал дорисовывать магические символы кровью. Конечно, в данном случае можно было бы обойтись и мелом, но учитывая, что у него было всего три сосуда в качестве ресурса, и ему не очень хотелось рисковать, потому что этот случай обещал быть… «многообещающим». Кровь — прекрасный инструмент в данном случае, способный усилить действие магического круга.

Пока Эйон ходил туда-сюда и дорисовывал круг, он начал сиять, и Эйон тут же стал пинать сосуды с душами, тем самым выпуская их наружу. Он не видел их визуально, но прекрасно чувствовал их, особенно хорошо об этом намекал человеческий шепот, расползающийся по комнате… шепот, в котором нельзя было разобрать ничего внятного. Но Эйон сильно сомневался, что души шептали ему слова благодарности, потому что он удерживал их в плену, а теперь использует для ритуала.

Пнув последний филактерий, Эйон спровоцировал полное возгорание круга, и, в этот момент, он увидел его — Астрал. Прекрасный мир снов оказался в его глазах, таким, каким он его и ожидал увидеть. Это значило, что разгадка к перемещению в астральное пространство и впрямь в его руках, жаль лишь то, что она требовала человеческих душ для использования. Но Луна, вне всяких сомнений, будет заинтересована этим… да…

Странная, непонятная сила парализовала его сознание. Эйон почувствовал себя так, будто сновидения забирают его, и он не мог ничего с этим поделать. Его сознание оказалось слишком слабым, чтобы устоять перед соблазном ждущих его сновидений.

Нужно ли ему сообщать Луне? Нужно ли ему подвергать ее опасности, как она об этом попросила? Разве он не сможет сделать все сам? Почему он должен подвергать опасности ту, кого он так любит, если он может и сам справиться со всем самостоятельно? Астрал, он прямо здесь, в его руках… нужно лишь не останавливаться.

«Зачем тебе вообще останавливаться?» — услышал он странный, незнакомый голос в голове. Этот голос казался ему крайне нежным, спокойным, но одновременно властным.

И он не остановился. Время застыло, реальность треснула, как стекло, и… Эйон исчез. Кровь, копье, пустые филактерии — все осталось, но самого Эйона в комнате не было. Лишь легкий ветерок прошелся по его столу, скидывая большую часть бумаг на пол. На бумагах были начерчены самые разнообразные магические круги, один из которых в точности повторял тот, что Эйон начертил на полу и использовал для заклинания.

В дверь постучали.

— Эйон, я… в общем, прости меня, это было глупо… — Луна приоткрыла дверь, шагнув без ответа. — Я сама удивилась, что меня так сильно пробило на эмоции, и… Эйон?..

Но ей никто не ответил. Она подумала, что, возможно, Эйон сейчас злиться, так что лучшим решением будет либо уйти, либо перестать чесать языком и перейти к действию.

Второй вариант показался ей более перспективный.

— Эйон… — окинув взглядом комнату, тихо проговорила Луна. — Ты где?..

Эйона нигде не было, он ушел. Она поняла это, когда увидела пустые сосуды на полу, и крылатое копье, которое Эйон ни за что бы не оставил вонзенным в пол вот в таком виде. В этот момент, Луна ужаснулась, потому что прекрасно поняла, что только что произошло. Эйон пал жертвой своих желаний еще до того, как смог попасть в Астрал.

— Что же ты наделал … — глаза Луны вспыхнули, а в ее руках появился стальной посох с полумесяцем. — И главное зачем…

Развернувшись, Луна убежала прочь, чтобы сообщить ордену о том, что только что случилось. Если она расскажет правду, истину, то велика вероятность, что это не просто пошатнет, но и разрушит орден, и все их труды станут просто-напросто не важны. К счастью, Луна умела хорошо врать… плохо лишь то, что она не могла взять себя в руки.

Она не могла позволить ордену пошатнуться прямо сейчас, в момент, когда на него оказано столь большое влияние со стороны востока. Эйон поступил эгоистично и глупо, попытавшись исполнить эксперимент в жизнь, несмотря на то что он увенчался успехом.

«…»

Окно в комнату открылось.

Девушка, закованная в прекрасные, золотистые доспехи, появилась словно из ниоткуда. Но стояла она так, будто присутствовала здесь уже давно, с самого начала. Она подошла к одному из пустых филактериев, и, слегка пригнувшись, взяла его в руки. Осмотрев его, она будто убедилась в том, что это точно то, что было ей нужно. То, что она искала.

Повернув голову, она посмотрела в окно, на спящий город, который еще не знает, что верховный храмовник Эйон исчез в Астрале.

— И вот оно начинается, — сказала она вслух, обращаясь к пустоте.

Услышав топот, девушка испарилась, не оставив ни следа.