Ядовитый Факультет. Фея, которую вы заслужили

Глава 18. Богиня хочет спать

Я озадаченно почесала в затылке.

Изъявил желание остаться навсегда, надо же!

Это на него так великая мощь любви к Нойте Сарс повлияла или бедственность положения? Ой, вряд ли. Бьюсь об заклад, Сио Лантием руководила страсть иного рода.

Его рассудком однозначно завладели Инычужи — существа не от мира сего, чудные и непредсказуемые.

— Пусть в подвал идёт! — склочно крикнул из своей каморки Вор-Кошмарник. — Комнату не отдам!

— Да-да, — подхватила Птица-Весень тоненьким голоском. — В подвале ему будут рады.

Сио Лантий поёжился. Кто там ему в подвале будет рад? Плотоядный монстр? Червяк-людоед?

Когда мои крылья в очередной раз улетучились, я вызвалась приятеля сопроводить и поддела его под локоть с таким ледяным, убийственным спокойствием, что его рука в момент покрылась гусиной кожей. Смешной. Если бы узнал, что наш подвал — райский уголок, сразу бы передумал бояться. А неизвестность нас всех страшит, перед завтрашним днём мы дрожим, перед закрытыми дверями мнёмся, и перемены для нас худшее из зол.

Не обольщайтесь, Нойта не исключение.

— Мне всё ещё с трудом верится в происходящее, — призналась я, держа на весу масляный фонарь и спускаясь по отсыревшим ступенькам. Ступеньки скрипели. Огонёк в фонаре метался и норовил потухнуть. — Если бы не факт наличия крыльев, решила бы, что ты и твой профессор спятившие сектанты-фанатики. А теперь даже не представляю, что думать и как быть.

Сио Лантий молча и заворожённо следовал за мной. Здесь не было эха. Только тьма. Зыбкая тьма, лесные запахи и светлячки — сияющие юркие звёзды для тех, кто сбился с пути. Мой голос тонул в подстилке зелёного мха, под подошвами шелестела и приминалась короткая травка.

— Пришли, — сказала я, остановившись возле палатки. — Внутри должно быть сухо и тепло. Она зачарована, поэтому проблем не будет. Но если неудобства всё же возникнут, обращайся. Буду на втором этаже, вход по пожарной лестнице.

— Огромное, нечеловеческое тебе спасибо, — рассыпался в благодарностях Сио Лантий и придержал меня, когда я собралась уходить. — Если хочешь совет, не думай. Ни о чём не думай, ладно? И о том, как быть, не беспокойся. Всё само решится, поверь. Я ведь тоже ряды крылатых совсем недавно пополнил. Сначала казалось, с ума схожу. Сейчас легче. И тебе со временем обязательно полегчает.

Вот уж утешил так утешил. Я фыркнула, отдала ему масляный светильник и зашагала прочь. К Инычужам стоило бы применить штрафные санкции. Рассекретили меня, гады. Теперь ещё Деус Ним за меня с двойным усердием возьмётся. Не болотом, так какой-нибудь великой миссией станет голову морочить. Ну полный восторг!

Я вышла из подвала во внешний сумрак, пошатываясь от переизбытка впечатлений. Тусклым пятном скользила по небу луна. Город наблюдал за мной мутными глазами фонарей. Неслись в ветре клочья облаков…

Головокружение настигло меня вместе с мигренью, и я ухватилась за лестничные перила. Ещё пара дней в столь безудержном ритме — и можете сколачивать мне гроб.

Здоровый восьмичасовой сон? Честно, уже и не припомню, каково это. И в зеркало мне с утра лучше не смотреть, там гарантированно будут ужасы транслировать.

Я доволокла свои бренные кости до второго этажа и, не раздеваясь, бухнулась на кровать. Пол скрипнул. Где-то внизу завозились мыши и отчётливо выругался Вор-Кошмарник.

Надеялся, засну и увижу долгожданный кошмар? Что ж, не он один. Нойта тоже питала надежды на скорую отключку. Но, похоже, не в этой жизни. Сон настороженно бродил вокруг, не решаясь приблизиться. Горизонтальное положение принято, а толку ноль.

Подушка, родненькая! Сколько нам с тобой осталось?

Поворочавшись и взбив ногами одеяло, я вынула из кармана часы на цепочке, но тотчас спохватилась. Если у тебя не складывается со сном, последняя глупость — проверять время.

Я лежала пластом, и меня окружали маяки. И глаза мои были каждый размером с блюдце.

По потолку шныряли тени. На кристалле флюорита, что стоял на прикроватном столике, дремал лунный свет. А возле открытой форточки колыхалась разноцветная ловушка для снов.

Я лежала, и меня изводило чувство, что Нойта Сарс отныне навсегда потеряна для мира. Теперь, когда выяснилось, что появление крыльев — вовсе не досадный побочный эффект, а свидетельство моей пропащей натуры и, если так выразиться, пожизненный диагноз, может, мне и впрямь сдаться в руки правосудия?

Никаких сомнений: я — одна из крылатых. Следовательно, одна из убийц, которые выпивают людей, если верить народной молве. Может, у меня раздвоение личности? Может, я только днём приличная фея, а по ночам, на какую-нибудь особенно вредоносную фазу луны, у меня случается обострение, и я выхожу на охоту? Утром же, как водится, возвращаюсь к исходной ипостаси и помнить ничего не хочу.

Если дела обстоят именно так, у меня лишь три пути. Первый — разоблачить себя и своих так называемых союзников. Второй — затаиться и постоянно пребывать в страхе, что меня разоблачат. Третий — податься в бега с кучкой вышеупомянутых союзников, расписавшись в своём злодействе.

Ох, как же мне это не нравилось!

Я крутилась в постели, как «пляшущая сосиска» на сковороде Пересеченя — он иногда любил такие жарить. Я крутилась и думала, что всё пропало. А ведь Сио Лантий советовал не думать. Сио Лантий. Если молва не врёт, он ещё один неуловимый киллер. Но вот загвоздка: не тянет он на киллера, никак не тянет.

Тогда что если это профессор ту старушку замочил, а мы с напарником, ввиду принадлежности к крылатым, будем вынуждены стать его сообщниками? Нет, ну бред же!

Уснуть у меня так и не вышло. Бредовые предположения восставали и вели борьбу с относительно трезвым разумом. Разум побеждал. Разум прогибался под их осадой. А потом в форточку моей спальни ворвалось утро. Влетело бодрой перекличкой птиц, свежим ветерком и лучами солнца — куда уж без него.

Я бессильно спустила ноги на пол, кое-как умылась, почистила зубы, попробовала причесаться, но расчёска не устояла и пала смертью храбрых, так что я бросила эту тухлую затею и поковыляла на выход.

Сио Лантий — малость пришибленный — обнаружился в саду на гамаке. Зачем, спрашивается, из подвала выполз? Что его там не устроило? Курортные же условия, сервис — мечта походника!

— Ваши светлячки… — проронил парень, с усилием разомкнув губы. — У них синдром гиперактивности. Всю ночь огненное шоу демонстрировали. Завалиться спать было бы невоспитанно. Они так старались…

— Какой кошмар, — ужаснулась я. — Значит, тоже не выспался?

Вместо ответа напарник широченно зевнул, чуть не вывихнув челюстной сустав. Он не посмел признаться, что всякий раз, как у него слипались глаза, рой светлячков подлетал к нему и начинал кружить над головой эдаким ангельским нимбом. А поскольку застёжки-молнии в палатке предусмотрено не было, пришлось Сио Лантию перебраться в сад.

— Иди давай, отоспись у меня в комнате. А там что-нибудь придумаем, — проявила великодушие я. — Всяко лучше, чем твои вонючие трущобы.

Парень как будто обрадовался. Он предпринял попытку сесть, но гамак под ним принялся за старые выкрутасы и сбросил бедолагу на траву. Мягкое приземление.

— А ты что будешь делать? — опомнился он, потирая копчик.

— А у меня дом трясётся. Надо с ним разобраться.

Дом, и правда, потряхивало.

Первым из него выскочил вечно взъерошенный и диковатый Вор-Кошмарник.

— Нойта-а-а, — требовательно протянул он. После чего застукал Сио Лантия на полпути к верхним апартаментам и укоризненно прищёлкнул языком.

— И не стыдно тебе всяких незнакомцев в свою комнату пускать?

— Он не незнакомец, — возразила я.

— Ой, да вы друг друга от силы пару дней знаете. Или я не прав? И вообще, даже если б вы бок о бок десять лет прожили, всё равно был бы незнакомец. Те, кого мы считаем близкими, себя иногда с такой стороны покажут, что мама не горюй. Это не говоря уже о том, что мы сами для себя как чаща непролазная. Я вот, сколько живу, до сих пор привыкнуть не могу.

— А сколько ты живёшь? — хитро прищурилась я.

— Ай, проехали, — замахал руками Вор. — Вынимай скорее почту, а то свихнёмся тут все.

Природа сжалилась надо мной. Потрепав почтовый ящик по шёрстке, я стала счастливой обладательницей пустоты. Иными словами, в моём распоряжении оказались ещё целых двадцать четыре часа лишнего времени. Подарок небес. За что?

Впрочем, неверный вопрос формулирую. Не «за что», а «для чего». Так для чего же? Конечно, чтобы выспаться. Ибо судьба в последние дни не баловала.

Я взбежала наверх за рюкзаком и застала Сио Лантия, который взбивал мою подушку и расправлял моё одеяло, чтобы поудобнее устроиться на кровати. Когда я ворвалась в спальню, парень мигом напрягся. Натянулся, как струна.

— Порядок! — отдышавшись, сообщила я с улыбкой сквозь стиснутые зубы. — Продолжай. Мне только вещи забрать.

Ссыпавшись по лестнице, я помахала ручкой Пересеченю, который с недовольной миной выглянул на крыльцо (что за беготня с утра пораньше?). Перепрыгнула подножку — её Вор-Кошмарник приготовил персонально для меня, с руками в карманах привалившись спиной к стене. Наградила хулигана лёгким тычком под рёбра. И была такова.

Дружелюбная Птица-Весень ко мне присоединилась — решила составить компанию.

— Снова на вышку?

— Ага.

— А ты в курсе, что твоё дареное время не такое, как прежде?

— Откуда узнала? — удивилась я.

— Да вон оно, проглядывает из твоего рюкзака. Плохо застёгнут… Ой, оно ещё и набухает. Ярко-малиновое, как закат.

— Что, ты прямо сейчас его видишь? Даже без активационного алгоритма? Очень странно.

Мною овладело беспокойство. Если дарёное время разбухает, светится и различимо невооружённым глазом, следует поторопиться.

Я бегом пересекла тракт с многоножками Таши, углубилась в лесную чащу и в два счёта достигла вышки, отправив Птицу-Весень обратно.

— Будь осторожна с этим временем! — пискнула она напоследок.

Подъёмник доставил меня на смотровую площадку без перебоев. Я стянула с плеч заметно потяжелевший рюкзак и полностью расстегнула молнию. Амарантовое желеобразное солнце заполнило всё свободное пространство, смяло тетради, а также вобрало в себя мою любимую авторучку и бутылочку с лаком для ногтей.

Я воспроизвела стандартную последовательность прыжков, жестов, хохота и запрокидывания головы к небесам. Студенистый ком разбух ещё сильнее, сменив окраску на тёмно-бордовую. И брызнул во все стороны кровавыми каплями, ягодами костяники, жимолости, пикаранты. На землю просыпался форменный ягодный град.

А меня окутало алым. От кончиков пальцев ног до корней волос меня обдало жаром, и небо надо мной раскалилось докрасна.

Однако явление было непродолжительным. Вскоре жар схлынул, и мир приобрёл свой первоначальный цвет. А за спиной раздался сухой шум крыльев. Благо, не моих.

Драконьи крылья гоняли воздух туда-сюда. И дракон, весь бархатный и переливчатый, смотрел на меня своими аметистовыми глазами с вертикальными колодцами зрачков. Аметист то и дело теснили пульсацией придонные сполохи пламени.

— Прости, что вырвал тебя из привычного распорядка, — проговорил он, пуская из пасти пар. И меня обволокло — что паром, что голосом — одинаково уютно.

— Так это ты прислал время? И в прошлый раз тоже?

— Драконы, как участники созидательного процесса, имеют на это право, — ответил Мастер Хаги Тко. — Пять лет прошло. Всего пять лет. Для нас как пять дней. Но я всё равно так по тебе соскучился. Потому и отправил посылкой время-невидимку — в прошлый раз. Сегодня это время-разрыв, время-червоточина. В твоём мире и секунды не пройдёт, как ты вернёшься.

— Обалдеть, — высказалась я. — Значит, теперь можно с чистой совестью отправиться на боковую и не проспать ничего важного. Меня страшно клонит в сон. С ног валюсь, — объяснила я недоумевающему зверю.

— Хорошо, спать — так спать, — смирился тот. — Только не здесь. Есть у меня на примете одно подходящее место. Полезай-ка на спину.

Чудовищно зевая, я с третьей попытки забралась на дракона и оплела руками его шею. Ветер подул в лицо. Ура! Летим!

Летели мы долго. Так долго, что я, кажется, успела задремать, встряхнуться под действием магического пробуждающего импульса(«Свалишься, окаянная!»)и снова окунуться в вязкий поток сновидений.

Меня первым классом доставили на берег, где царил упоительный поздний вечер. На пляже под гитару элегично пело женское трио. Там же, на верёвочных качелях, раскачивалась девушка в венке из тропических цветов. На раскидистом дереве, увешанном гирляндами-фонариками, дозревали диковинные плоды. Слышались протяжный скрип стволов и птичья возня.

Особенно чарующим было море. Оно словно затаилось перед бурей, хотя буря грозилась издалека и собиралась обойти остров стороной. Густели краски тёмного горизонта, отдаленно громыхал гром, белели мостики над контрастным ультрамарином вод.

Моего дракона встретили как родного. Местные жители, улыбаясь неполным зубным комплектом, обступили Мастера Хаги Тко и стали оживлённо жестикулировать. Кто-то напевно прочёл молитву на незнакомом языке. Потом бородатый старик (видимо, главный в этом религиозном братстве) бухнулся в песок на колени и воздал хвалу с воздетыми к небу руками.

Мастер Хаги Тко беспрепятственно вышел из круга и приблизился ко мне. Последователи драконьего культа — не будь дураки — резво просеменили за ним и окружили уже нас обоих.

Указав на меня дрожащей от старческого тремора рукой, предводитель сектантов произнёс очередную абракадабру и заново преклонил колени.

Я здорово смутилась. Нойта Сарс теперь что, богиня? Ну приплыли!

— Эти люди считают меня божеством, — подтвердил Мастер, когда нам наконец предоставили свободу действий. — Заблуждаются, конечно. Какое я божество? Всего-то хранитель, причём ответственный даже не за их земли. Но переубеждать их как-то не хочется. У них если ты не божество, значит, монстр, которого надо уничтожить. Среднего не дано.

— Но зачем ты привёл меня сюда?

— Мне по душе это место. По прогнозу, осадков не ожидается. И здесь ты совершенно точно выспишься. Под моим крылом.