Ядовитый Факультет. Фея, которую вы заслужили

Глава 20. День беготни

«Деньги, — стоя в сторонке, размышляла я, пока наш шеф авторитетно препирался с представителями правопорядка. — Он сказал, у него их куры не клюют. Хорошо ему. Если ты богат, ты командуешь другими. Если беден, командуют тобой. Мне надо срочно разбогатеть».

Мой серк-ри завибрировал в кармане, и я, не глядя, ответила на звонок.

— Обернись, — велело устройство голосом Кагаты.

Меня всё равно что разрядом молнии шарахнуло. Обернулась я в прыжке. Со вздыбленными волосами выглядела, наверное, эффектно.

Вымощенная чистенькой бежевой плиткой, улочка Грибной Поляны (так по-другому назывался отель) убегала в утреннюю дымку, навстречу алой заре, и была плотно усажена по краям грибами на белых рифлёных ножках. Точь-в-точь как настоящие, грибочки превосходили человеческий рост в три, а то и в четыре раза и были увенчаны шляпками разных цветов и диаметров.

Златокудрая подруга в тапочках с помпонами стояла на крыльце, под мясистой зелёной шляпкой третьего гриба, завёрнутая в махровый халат на вырост. Несчастная и испуганная, она жалась к стене, словно вот-вот чувств лишится.

Я тотчас бросилась к ней, а Сио Лантий рванул за мной — чисто на рефлексе: если Нойта убегает, Нойту надо догнать.

— Ты как? Прости, что не навестила, — выпалила я на одном дыхании.

— Да ничего. Мне уже лучше, — сказала Кагата и кокетливо улыбнулась кому-то за моей спиной.

Ах, да. Если с тобой красавчик-мужчина, даже не надейся, что подруга начнёт жаловаться на самочувствие и тяготы жизни. Она будет до конца изображать цветущий вид, строить глазки и пытаться всячески перетянуть на себя внимание.

— Мой коллега, Сио Лантий Аш, — поскорее представила я напарника, чтобы предотвратить неловкую паузу.

— Мы знакомы, — проворковала та и состроила умильное личико, оценивающе разглядывая моего приятеля сверху донизу. Видимо, нынче он был, как никогда, хорош собой. А похорошел негодник, повалявшись в моей мягкой кроватке. В моей чудо-комнате и моём насквозь волшебном доме. — Теперь ясно, почему ты не смогла прийти, — усмехнулась Кагата. — Весомый повод. Прощена.

— Э-э-э… — Я отличилась редкостной недогадливостью. О чём она толкует, позвольте спросить? Что ещё за весомый повод? Ох, это что, тонкий намёк, что мне пора личную жизнь устраивать? Вот коза!

— У нас переполох из-за убийства, — погрустнев, добавила она и потупила взор. — Постояльцев предупредили, чтобы сидели по номерам и не мешали вести следствие. А потом нас должны будут допросить.

— Допрос? — хором воскликнули мы с Сио Лантием.

— Значит, и сегодня на пары не пойдёшь? — ужаснулась я. Наши следователи допрашивают долго и с пристрастием, так что затянуться эта процедура могла до самого вечера.

— А куда тут денешься? Всё равно мне стоило бы ещё денёк отлежаться, — протянула Кагата.

— Ни за что, — решительно отмёл Сио Лантий. — Нам всем надо к профессору. Случаи убийств участились, следующим может стать кто угодно. Даже ты.

Он театрально свёл брови и направил на Кагату изящно растопыренную пятерню, словно хотел зафиксировать эту идею в её сознании. Подруга сделалась белее простыни.

— Убить? Меня? За что?

— А просто так.

— То есть, ты предлагаешь делать ноги?

— Я на этом настаиваю.

И тут на меня снизошло озарение. Четвёртый участник крылатого альянса — вовсе не Ро Тондий, а моя ненаглядная, очаровательная, сногсшибательная одногруппница Кагата Киг. И прямо в данный момент мы с Сио Лантием вознамерились умыкнуть её у дознавателей из-под носа.

Мы зашли в гриб под номером три через парадную дверь, а улизнули через чёрный ход. Но вначале подруга прихватила из своего номера часть лекарств и вещей первой необходимости.

— Из-за вас придётся завтрак пропустить, — шипела она, бочком пробираясь вдоль грибов.

Каждый из них представлял собой полноценный дом, где можно было неплохо обустроиться по весьма демократичной цене. В обслуживание номеров входила смена полотенец и постельного белья, влажная уборка и регулярные сытные завтраки. От них, как выяснилось, Кагата была без ума.

— Лучше пожертвовать едой, чем жизнью, — мрачно гнул свою линию Сио Лантий.

Подруга фыркала и ворчала. Цензурными в её бормотании были только предлоги.

Мы пробирались закоулками, как отпетые негодяи в розыске. Мы крались вдоль тактильно приятных, белых стен по идеально подметённым тротуарам, и с верхних грибных этажей до нас доносилась музыка, споры, ругань и смех.

Не разделяя хорошее и плохое, солнце заливало всё упомянутое без разбора. И нашу троицу в том числе. А ведь один из нас (чисто теоретически) мог оказаться убийцей. Кошмар, если подумать. Хуже не бывает.

Преодолев полосу препятствий в виде нескольких оград, мы выбрались на волю и были вынуждены сделать приличный крюк, чтобы не нарваться на патруль. В академию мы попали, когда первые пары были уже в разгаре.

— Влетит нам за опоздание, — повздыхала Кагата, сверившись с доской расписания в центральном холле. Согласно графику, нашу пропущенную лекцию читал профессор Деус Ним.

— Вот и явимся к нему с повинной. У него следом, вроде как, форточка, — сказал Сио Лантий.

И тут подруга обратила на него свой пытливый, проникновенный взор.

— А Нойта нам правда нужна? Она хоть в курсе, по поводу чего собрание? Я вот, к примеру, не в курсе.

— Она — наша четвёртая, — выждав паузу, с торжественным придыханием объявил тот. — Проверено.

— То есть… — Кагата не сдержалась и хихикнула. — Вы двое… Вы целовались?

— Жалеешь, что твой предел — клубничное мороженое? — ловко парировал Сио Лантий.

— Не сыпь соль на рану! — притворно оскорбилась подруга.

И тут по всему корпусу яростно защебетали птички. Звонок на перемену. Студенты высыпали из аудиторий шумной массой. Пустынные коридоры наполнились гомоном. А позади нас скалой вырос суровый Деус Ним.

— В честь чего толпимся? — громогласно осведомился он. — Сио Лантий Аш тоже здесь? Нойта Сарс?

Задержав на мне взгляд, профессор выразительно приподнял бровь.

— Она четвёртая, — выступила в мою защиту Кагата и, не успев прикрыть ладонью рот, со вкусом чихнула. — Ой, простите, я ещё не совсем здорова.

— Вот что, народ, — громыхнул Деус Ним, утирая лицо носовым платком. — Если всё обстоит именно так, ступайте-ка вы на пары, а в обеденный перерыв освободится кабинет стенгазеты, там и встретимся. И чтоб привели мне Нойту живой или мёртвой. А я придумаю, что с ней делать.

Он удалился размашистым шагом. Непоколебимый, стойкий, как воин на поле битвы.

— Я его, наверное, заразила, — с долей сожаления проронила подруга, провожая взглядом фигуру главного злодея.

Сио Лантий не упустил случая поиздеваться.

— Давай, признавайся. Между вами было что-то кроме мороженого?

Кагата зыркнула на него разъярённой фурией и полезла в сумку, чтобы вооружиться канцелярской папкой.

— Ну всё, умник, сейчас ты у меня попляшешь!

— Эй, погоди! — крикнул парень, отбегая подальше. — На меня нельзя замахиваться! Сама знаешь, что будет.

Но Кагата чихать хотела на просьбы товарищей по альянсу, а потому, не слушая, погналась за ним.

Можно было без труда предугадать, чем их забег кончится. Подружка догонит Сио Лантия где-нибудь в людном коридоре и всё-таки замахнётся, и у него, конечно же, случится спонтанный выброс крыльев, что повергнет общественность в шок.

Мне было интересно, как парень дожил до сегодняшнего дня, избежав разоблачения. Неужели он никогда не ввязывался в уличные драки? Неужто на него даже в шутку не поднимали руку? Или, может, крылатость раскрывается лишь к определённому возрасту?

Последняя версия была похожа на правду больше предыдущих. Но моих опасений она, конечно, не отменяла.

Что случится, если кто-нибудь из нас себя раскроет? Как отреагируют люди? Во мне теплилась надежда, что до крайностей не дойдёт, что в последний момент подруга одумается и не станет совершать глупых поступков. И когда Кагата с Сио Лантием явились в аудиторию к началу лекции целыми и невредимыми, от сердца значительно отлегло.

— Эй, — пихнула я напарника, когда тот, отдуваясь после пробежки, рухнул на сидение возле меня. — Ты же здесь не учишься.

— Оставь его в покое! — перегнувшись через ряд, шикнула на меня Кагата. — Пусть сидит. Слышала, шеф ваш тот ещё изверг. Если господин детектив выловит Си где-нибудь за пределами факультетских стен, наше собрание накроется медным тазом.

— Как ты его назвала? — хохотнула я. Сокращение имени в виде «Си» показалось мне забавным.

А лекция меж тем началась, и седой сгорбленный старичок, специалист по физиологии растений, то и дело недобро поглядывал из-под кустистых бровей на нашу болтливую троицу.

Ро Тондия среди присутствующих не наблюдалось. Вероятно, он не успел вовремя смыться, и Ли Фаний Орл припряг его к очередному заданию. Успеваемость нашего обжоры, в отличие от моей, волновала сыщика мало. В конце концов, Ро Тондий за работу ассистента деньги получал.

«СиРоНо». Я соединила первые слоги наших имён — и получилось очень даже благозвучно. Команда, раскрывающая преступления. Команда, которой прославленный детектив вертит, как ему на душу ляжет. Команда, которая в ходе расследования вполне рискует выйти сама на себя.

«ДеКаСиНо». Вторая аббревиатура звучала менее гармонично, и я пока слабо представляла, на какую конкретно роль претендую в этом таинственном сообществе. Станет ли Нойта Сарс подопытной? Жертвой? Преступницей похуже воровки? Может, мне пора уносить ноги, пока не поздно? Почему Деус Ним распорядился, чтобы меня привели к нему живой или мёртвой? Если у него шуточки такие, месть моя будет страшной.

На протяжении всех пар я витала в облаках. Мозг был занят чем угодно, только не впитыванием знаний. Я украдкой смотрела на Сио Лантия и невольно любовалась его безукоризненным профилем. Человек, которому не место на природном факультете. Человек, который прочно обосновался в моей голове и, не ровен час, займёт почётное место в моём сердце…

В этом парне было много тишины и много света. И если на Деуса Нима ещё могла бы пасть тень подозрений касательно убийств, которые совершались в Сеа одно за другим, то такой, как Сио Лантий, попросту не был способен отнять хоть чью-то жизнь. В нём я была уверена на сто процентов.

Когда лекции закончились и прозвенел (точнее, истошно прочирикал) звонок на большой обеденный перерыв, мы стройной чередой направились в кабинет стенгазеты.

Наш куратор Деус Ним был уже там. Он сидел верхом на парте, разрисованной шариковыми ручками, и беспечно болтал ногой.

Беспечность схлынула, едва я переступила порог.

— Та-а-ак, — протянул профессор, соскакивая с парты и стремительным шагом приближаясь ко мне. — Нойта Сарс четвёртая, говорите? А если ошибка? Я должен сам убедиться.

Сио Лантий держал меня недостаточно крепко, раз я смогла так запросто дать задний ход. Кагата позабыла запереть дверь, и я пулей вылетела наружу, спасаясь от того, что Деус Ним называл «убедиться».

Пусть этот маньяк только попробует меня поцеловать — и он труп.

До сих пор не пойму, что за первобытное чувство мной руководило. Одно могу сказать наверняка: разум в нижеописанных приключениях не участвовал.

Я выскочила из кабинета, и профессор погнался за мной, как разъярённый гепард за ланью. Меня обуревали страх, и горечь, и какое-то безумное, разнузданное предвкушение пополам с нелепым азартом. А мчалась я, наверное, со скоростью звука. Не припомню, чтобы ещё когда-нибудь развивала столь запредельную прыть.

Деус Ним, не сбавляя темпа, неутомимо летел за мной. Мы двумя метеорами неслись по коридорам безлюдным и мрачным, по слабо освещённым анфиладам, где бродили угрюмые, как дождевые тучи, упитанные светочи науки. Мы опрометью мчались сквозь яркие гулкие пространства, где студенты мирно подкреплялись ссобойкой и купленными в столовой снеками.

Кто-то при нашем появлении закашлялся от шока. Кто-то взвизгнул, а некоторые — самые предприимчивые — начали снимать нашу гонку на камеру серк-ри.

Ну всё. Теперь я точно завоюю популярность. А великий и ужасный профессор, как пить дать, окончательно погубит свою репутацию. Кто же в здравом уме за ученицами по всему факультету бегает?

Я могла бы дать голову на отсечение, что сумела оторваться. Расплывчатый силуэт Деуса Нима маячил далеко позади. Совершив круг, я достигла исходной точки, вбежала в кабинет стенгазеты с намерением там забаррикадироваться, дабы переждать бурю… И угодила прямиком в объятия к вышеупомянутому Деусу Ниму.

«Что за мистика такая дремучая?» — спросите вы.

Сама диву даюсь.

Как профессор умудрился финишировать первым при таком-то сумасшедшем отрыве?

— Это была иллюзия, — милостиво сообщила Кагата и прыснула в кулак, глядя, как меня оттесняют к стенке для дальнейших манипуляций.

Деус Ним даже не запыхался. Цвет его лица оставался ровным, причёска — безупречной, волосок к волоску, костюмчик — возмутительно выглаженным. Всё то время, пока я выбивалась из сил, пытаясь избежать проверочного поцелуя, он, как выяснилось, находился здесь. И, напустив на меня иллюзию, терпеливо ожидал, когда же Нойта, глупышка, попадётся в ловушку.

— Потерпи, фея, больно не будет, — со злорадной ухмылкой проговорил Деус Ним и, хватая меня за запястья, чтоб не вырывалась, резко запечатал мои губы своими.

Он был холоден, как ледяная глыба на северном полюсе.

Я не почувствовала ровным счётом ничего, и сердце моё не забилось чаще, и кровь к щекам не прилила, и бабочки в животе не запорхали. Как оказалось, поцелуй в испытательных целях — это совсем не страшно. Зачем, спрашивается, было убегать?

Деус Ним отстранился с таким видом, словно ничего предосудительного не совершил, и я согнулась, переводя дух. Крылья выросли в тот же миг, сомневаться в этом не приходилось, учитывая, какое потрясённое лицо сделалось у Кагаты и какое торжествующее — у профессора.

— Умереть не встать, — высказалась подруга. — Так ты, и правда, одна из нас.

— Одна из вас — это кто? — распрямившись, уточнила я. — Объяснения будут?