Ядовитый Факультет. Фея, которую вы заслужили

Глава 32. Два в одном, одно на двоих

Сколько я пробыла в обмороке? Кто подскажет? Коварное драконище? Вот опять ты склоняешься надо мной в человеческом обличье и что-то бормочешь, слов не разобрать. Разве я не убежала от тебя? Разве не застряла на Угловой улице в компании тыквоголового?

— Тебя чуть не убили. — Наконец слух различил связную речь, и перед глазами прояснилось. — Зачем было убегать? — мягко укорял меня сыщик.

Скосив взгляд, я убедилась, что Сио Лантия, моего верного укротителя колтунов и сердец, поблизости нет, зато есть хамелеон Геннадий, террариум, софа, на которой покоится моё бренное тело, и детектив, стоящий передо мной на коленях.

— Как вы… ты меня нашёл? — с запинкой прошептала я.

— Драконы видят сквозь аномальные зоны. Мне пришлось сменить обличье и замедлить время, но это пустяки. Ты была на краю гибели. В кофейне тыквоголовый чуть тебя не прирезал. У него был нож.

— Не шаровая молния? Странно… Похоже, эти мутные типы ратуют за разнообразие. И что ты сделал? Просто унёс меня оттуда? А как же тыква? Только не говори, что ты её упустил.

— Упустил, — повинился детектив. — Она будто испарилась. Распалась на тысячи мелких частиц, развеялась, как дым. Что я мог поделать?

— Нет тебе оправдания, — пробурчала я, помогая себе локтями, чтобы сесть. Голова немного кружилась.

— Ты потеряла сознание, надо отлежаться, — заботливо вымолвил дракон.

— Отлежаться в наручниках? — На ехидство сил, по крайней мере, хватало. Уже хорошо.

— Теперь я на сто процентов уверен, что ты не замешана в этих преступлениях. Больше никаких наручников, — с жаром пообещали мне и вскинули меня на руки.

— Ну вот что ты творишь? Сама бы дошла, — вяло воспротивилась я.

Детектив-дракон пропустил моё недовольство мимо ушей и — весь какой-то истощённый, бледный, уставший — понёс меня вверх по лестнице. Хамелеон Геннадий с равнодушной миной смотрел нам вслед. Видимо, смирился, что сегодня ему сверчков не перепадёт.

А мне внезапно перепал поцелуй. Мимолётный, едва ощутимый, и не в губы, а в лоб, причём без всяких побочных эффектов наподобие отросших крыльев.

— Представляешь, поначалу я решил, что побег — доказательство твоей вины. Даже когда искал тебя, летая в тумане, не переставал сомневаться и сожалел, что полюбил убийцу. Считал это насмешкой судьбы, собирался задушить чувства и всё в том же духе, — признался Ли Фаний Орл и Мастер Хаги Тко в одном лице.

Дюжиной непечатных междометий, которые уже готовы были сорваться с языка, я пожертвовала в пользу нашего обоюдного спокойствия и только молча прикрыла глаза. Честное слово, какой дурак! Пусть срочно прекращает — либо дурить, либо нравиться. Нельзя совмещать два в одном.

— Почти три дня прошло с момента твоей пропажи. Три дня, Нойта Сарс. Думал, умом тронусь, — сообщил он, бережно укладывая меня на широченную двуспальную кровать в комнате, где ничто не напоминало ни о наручниках, ни об обидных подозрениях.

Удобно иметь в доме много комнат. Если в одной вы повздорили, а после твёрдо решили заключить перемирие, то просто берёте, запираете «склочную» комнату, а с нею и все болезненные воспоминания на ключ. Затем посыпаете голову пеплом, вымаливаете прощение и начинаете новую совместную жизнь в новой комнате с чистого, что называется, листа.

Я огляделась. Стены, потолок и пол были выкрашены в белоснежно-белый. Воздушное золото прозрачных занавесок обрамляло стрельчатые окна. Помпезная люстра царских размеров грозилась на кого-нибудь рухнуть и кого-нибудь придавить.

Отягощённый думами, Ли Фаний Орл присел на край кровати у меня в ногах.

— Ты же ничего с Сио Лантием не сделал? — опасливо уточнила я, косясь на его сумрачную физиономию. Мало ли, вдруг он проглотил парня на десерт, а теперь сидит и переваривает.

Меня окинули голодным взглядом. Видимо, обошлось без каннибализма.

— Порекомендовал ему от тебя съезжать. Сказал, что в противном случае урежу зарплату.

— Не знала, что ты такой подлый.

«Не подлый, а ревнивый. Очень ревнивый», — прочла (впрочем, скорее ощутила) я в его пронзающем навылет взгляде.

Позже, когда самочувствие более или менее пришло в норму, а головокружение улеглось, меня покормили, отправили в ванную, отсыпали горсть каких-то лекарств на дорожку и, велев себя беречь, отправили домой.

— Что? Уже можно? — удивилась я. — И ты не станешь сажать меня под замок, чтобы защитить от тыквоголовых?

— Мне придётся отлучиться на какое-то время. А за тебя теперь отвечает Сио Лантий. Раз уж он наотрез отказался съезжать, я поручил ему приглядывать за тобой. Не осилит миссию — прибью. Так и сказал.

Я расфыркалась, пряча улыбку за высоким воротником ветровки. Какой всё-таки смешной Мастер Хаги Тко.

Когда мы вышли из парадного, Сио Лантий уже топтался на крыльце. Мой провожатый, конвоир и телохранитель выглядел пришибленно, словно его только что вытряхнули из пыльного мешка.

— Едва на Угловую не свернул по ошибке, — поведал он, содрогаясь при мысли о возможных последствиях. — Угловая в туманах страшно коварна. С нею надо держать ухо востро.

— С Нойтой тоже. Особенно с Нойтой, — припечатал дракон и резче обыкновенного захлопнул дверь перед нашим носом.

Уже будучи дома, окружённая по всем фронтам взбудораженными сверх меры Инычужами, которые ох как переволновались, я узнала из новостей, что на прославленного Ли Фания Орла подали в суд.

Семейство ныне покойного Ро Тондия Дэша не собиралось спускать смерть сына на тормозах. Они посчитали, что в трагедии виновен не кто иной, как сыщик, его непосредственный начальник. И дело приняло нежелательный оборот.

Вот почему, догадалась я, дракон говорил, что ему придётся отсутствовать. По судам таскаться будет, доказывать, что он, вообще-то, никого на верную смерть не толкал.

Сио Лантий отобрал у меня свой серк-ри, когда, узрев в ленте новостную заметку, я полезла в дебри сети — выискивать информацию о том, как в случае необоснованных обвинений добиться справедливости.

— Не забивай голову ерундой, тебе положен постельный режим, — сказал напарник. — А у Ли Фания Орла хороший адвокат. Спорю на что угодно, они выиграют тяжбу.

Судя по всему, он вознамерился бдеть круглосуточно. Повсюду меня сопровождал. Разве что в туалет следом не ходил, хотя порывался, бесстрашный. Инычужи тоже активизировались, по очереди атакуя меня со своими предложениями.

— А хочешь, — юлил Вор-Кошмарник, — мы сейчас вздремнём на часок-другой? У тебя наверняка скопилась уйма первоклассных кошмаров. Я их все уничтожу. Все!

— Побреюсь налысо! — непримиримо заявляла наша максималистка, Путеводная Нить. — Говорят, ты на той заколдованной улице чуть коньки не отбросила. Мои волосы выведут тебя откуда угодно!

— Нескольких волосинок будет вполне достаточно, — убеждала я её.

— Витаминный коктейль! — вносил свою лепту трудяга-Пересечень, который суетился на кухне с момента моего прибытия. — Давай-ка, Нойта, выпей.

И я послушно пила эту горчащую гадость, ибо перечить Пересеченю, когда он нацелен любой ценой приносить пользу, не имеет смысла.

Небываль-из-Пустошей, по телепатической связи прознав, что меня доставили домой живой и невредимой, вернулась с работы по изничтожению нечисти на час раньше и принесла в когтях бездыханную мохнатую тварь неведомого подвида.

— Изжарьте, — промурлыкала Небываль. — Это морококрот. В его мясе полно минеральных веществ.

Обо мне заботились, меня опекали и лелеяли, как никогда на свете. Поэтому, когда ближе к ночи я вырвалась из любящих рук и лап и поднялась к себе (под неизменным надзором Сио Лантия, куда уж без него), у меня было лишь одно желание, но довольно-таки пламенное.

Отвяжитесь вы от меня наконец!

Мои немые мольбы Сио Лантий научился считывать, как показания счётчиков, — по глазам. Вот и сейчас, чтобы не надоедать, вышел на улицу и приткнулся к двери эдаким дозорным. Птица-Весень, пока ещё не потерявшая ни одного пёрышка из своего красочного оперения, грустила в эмалированной круглой клетке на подоконнике.

— Привет, — сказала я ей. — Прости, что не смогла посадить тебя сама. Ничего, что это сделал мой друг? Он тебя не обижал?

— Он был очень любезен, — отозвалась Птица. — Даже покормил меня. Теперь вам до весны придётся меня кормить, — печально пискнула она.

— Это ерунда, — махнула я рукой и чуть не заикнулась, что уже имеется опыт кормления — хамелеонов, например. Негоже сравнивать ижи-существо с какими-то хамелеонами, только в расстройство впадёт.

— Будь добра, — попросила Птица-Весень, — завесь меня шторкой. Не хочу никого видеть. Надеюсь, ты понимаешь…

Я понимала её, как никто другой, и знала, какой целебной силой порой обладает одиночество. Каждому время от времени необходимы сеансы тишины, чтобы восстановить энергию, привести в порядок чувства и выкинуть мусор из сердца и головы.

Я посидела, потом полежала, взбила подушки, прошлась по комнате туда-сюда. Почти все переживания из меня благополучно выветрились, разум напитался тишиной, но кое-какая мысль не давала покоя: как там Сио Лантий за дверью? На него ведь тоже могут напасть. Снаружи он куда более уязвим, надо бы его позвать.

Не вытерпев, я прокралась к двери и аккуратно её приоткрыла. Привалившись к ней спиной, мой приятель смотрел в туман и мёрз самым бессовестным образом.

— Ты почему не сказал, что холодно? А ну быстро внутрь!

Он попытался уверить меня, что ни капли от холода не страдает, но я была непримирима. «Шагом марш!», «Пошёл, давай!», «Отговорки не принимаются!» — мой командный тон изрядно сбил его с толку, и он был вынужден повиноваться.

Я в два слоя обернула его синтетическим покрывалом и, как большую куклу, усадила на кровать.

Его удивлённый взгляд словно бы вопрошал: «А дальше что?».

— Чай будем пить, — постановила. — Грызть всякую вредную пищу будем. И разговаривать о том, что на душу ляжет. Мне сегодня не заснуть.

— Мне тоже, — вздохнул напарник. — У меня был шок, когда я узнал, что Ли Фаний Орл держал тебя в плену.

— Он увидел мои крылья и слетел с катушек, — пришлось сознаться мне.

— То есть как увидел? — испугался Сио Лантий. — Он тебя что, поцеловал?!

— Чистая случайность, так бывает…

— Так бывает только с тобой. Со мной вот ни разу не было.

— А что, хотелось бы? — разбойничьи подмигнула я. — Ладно, ты же ещё главного не знаешь. Только в обморок не падай. Ли Фаний Орл — вовсе не человек.

— А кто же? — фыркнул тот. — Ящерица, что ли?

— Почти. Он — дракон. Нет, — предупредила я вопрос. — У меня не помутнение рассудка. Собственными глазами видела. Он передо мной у себя в прихожей преобразился, так я там едва не преставилась.

— Каламараки вяленые. Псаки псито, — в сердцах проговорил напарник. Умница какой, моя школа. — И ты твёрдо уверена, что это не был обман зрения?

— Твёрже некуда, — хмуро кивнула я. — Если скажу, что задолго до знакомства с сыщиком летала на нём, когда он был в обличье дракона, поверишь?

Сио Лантий вытаращился на меня в откровенном замешательстве. «Сдать её в психушку или пока рановато?» — наверняка размышлял он.

— Ну чего ты, в самом деле, удивляешься? — не выдержала я. — У тебя крылья, у меня крылья, Инычужи прямо сейчас колобродят этажом ниже, а драконы существуют, и я летала на одном из них. Найди лишнее, называется. Но в этой цепочке лишнего нет, всё одинаково невероятно.

Сио Лантий приложил усилие, выбрался из кокона, куда его поместили мои заботливые ручки, и предпринял нелегальную попытку сграбастать меня в охапку. Я в последний момент вывернулась и вскочила с кровати.

— Чай, — сказала. — Пойду сделаю чая. Тебе чёрный, зелёный или травяной?

— Травяной, — со смехом отозвался тот.

Ах, ну да, точно. Он же у нас поклонник разных сложносоставных настоев.

Отойдя к столику, я наполнила электрочайник бутилированной водой и поставила его кипятиться. Достала стаканы, утерев скупую слезу в память о пропавшей лесной кружке. И ненароком глянула в окно.

Сумерки сгустились до сизого туманного киселя. Где-то в этом киселе бродили одинокие прохожие и недоумевали туристы: на курорт же приехали, к началу бархатного сезона, к солнцу, луне и звёздам. Вы там издеваетесь или как? Будете возвращать звёзды или деньги за билет?

Птица-Весень уже успела задремать в клетке на подоконнике и еле слышно посвистывала во сне своим длинным тонким клювом.

Чайник, благодаря продвинутым технологиям, вскипел меньше, чем за минуту, и я поспешила наполнить сито травяным сбором. Пока сбор заваривался, Сио Лантий умудрился бесшумно подойти ко мне со спины и таки заключил меня в объятия.

— Да-да, сейчас ты полна негодования и не прочь заехать мне в глаз, — констатировал он. — Но можем постоять вот так немного? Мне в последнее время всё кажется, что я занимаю чужое место. И у Ли Фания Орла на службе, и в целом, по жизни. А тут ещё выясняется, что он дракон. Сложно такое принять. Из колеи выбивает. Теперь я вообще ног под собой не чую, и опереться не на кого. Кроме тебя, Нойта…

Красиво он завернул, прочувствованно. Даже крыть нечем. Замолк, носом мне в плечо уткнулся и задышал — тяжело, неровно. Вот и как его оттолкнёшь?

Так и стояли мы перед остывающим чаем, лицом к неизвестности враждебного мира, от которого нас отделяла лишь стена. Ничтожная преграда. Ни от ножа, ни от шаровой молнии не спасёт. Пусть мы в комнате хоть забаррикадируемся, тыквоголовый, если только задастся целью, непременно до нас доберётся.

Страх у нас был один на двоих — мы делили его, как удары сердца. Сио Лантий хватался за меня, словно за шест, опущенный в ледяную прорубь. Кажется, к нему тоже стоило бы приставить телохранителя. Ли Фаний Орл — идеальный кандидат, думалось мне. Вполне бы сгодился на эту должность.