Белое солнце Анголы

1986 год подходит к концу

В сентябре 1986 года, прибыв на очередную сессию Генеральной Ассамблеи ООН, наш министр встретился с президентом Р. Рейганом и Госсекретарем Дж. Шульцем. Тема Юга Африки в беседе с президентом не затрагивалась вообще, хотя в подготовленных нами бумагах она фигурировала. (Каждый отдел МИД и заместитель министра старались протолкнуть для бесед наверх свой вопрос — иногда это позволяло быстрее продвинуться вперед.) Тогда в контексте региональных конфликтов доминировали Афганистан и Никарагуа. Да и с Шульцем не получилось особо предметного разговора, что было плохим знаком: американцы, а, возможно, и наш министр не числили анголо-намибийскую связку среди приоритетных. Американцы активно продвигали тогда план Рейгана о трехступенчатой схеме урегулирования региональных войн. На первом этапе в соответствии с этой схемой должно было осуществиться национальное примирение и вывод иностранных войск. Отсюда и такой их упор на названные выше аспекты. Мы защищали свои концепции, американцы свои, хотя и говорили, что не верят в теоретические построения[25].

На пятьдесят девятую годовщину Октябрьской революции в Москву по традиции тех времен съехались руководители дружественных Советскому Союзу государств и национально-освободительных движений. Были среди них и главные участники нынешних военных и будущих политических баталий на юге Африки.

М. Горбачев принял 4 ноября 1986 года президента Африканского национального конгресса Оливера Тамбо. Для всех занятых на африканском направлении, это было значительным событием, хотя МИД по-прежнему был от него практически отстранен. Бал правил по этой части Международный отдел ЦК, с которым к этому времени наши отношения на рабочем уровне почти не вызывали вопросов. Кроме одного ― контакты с властями ЮАР. Генсек с гордостью отметил, что мы не реагируем на то, как стучатся в наши двери юаровцы[26]. Каждый шаг в этом направлении, подчеркнул он, мы будем делать только после консультаций с АНК.

Все прошедшие годы, надо признаться, я был уверен, что сказано это было с подачи коллег со Старой площади. И только совсем недавно, разговаривая с товарищем, который был на этой беседе, узнал, что Михаил Сергеевич высказал подобные заверения по собственной инициативе. Это интересный штрих, но он мало меняет общую картину, ибо настроения, нашедшие выражение в словах Генсека, были широко распространены.

Зачем, спрашивается, было отдавать в руки, пусть дружеские, вопрос, где мы имеем собственные интересы? Что нам давала такая щедрость в политике, сильно осложнившая дипломатическую работу? В результате мы не могли встречаться с юаровскими деятелями, тогда как сам О. Тамбо контактировал с главным американским переговорщиком Ч. Крокером и готовился к встрече с Госсекретарем США Дж. Шульцем, которая и состоялась в январе 1987 года.

Замечу, что новому заведующему Международным отделом ЦК А. Ф. Добрынину, который придерживался более реалистических взглядов, даже через год, осенью 1987, не удалось полностью отговорить О. Тамбо от запрета на наши контакты с официальными представителями ЮАР. Еще бы, у того был такой козырь, как высказывания Горбачева.

На следующий день после беседы в Кремле в МИД побывала значительная часть делегации, сопровождавшая президента АНК: генеральный секретарь этой организации Альфред Нзо, командующий Народной армией «Умконто ве Сизве» Джо Модисе, начальник ее штаба Джо Слово и комиссар Крис Хани, не доживший до победы над апартеидом. Звания звучали впечатляюще, но сама армия не была многочисленной. Принял их я на седьмом этаже, в специальной комнате для встреч с гостями, одном из самых приятных помещений — с кремовыми гардинами и работами Айвазовского на стенах — нашего в общем-то обветшалого здания.

Анализ АНКовцев был, как обычно, довольно реалистический, хотя и в терминологии, которой все мы тогда пользовались.

Говорилось, к примеру, о назревании революционной ситуации в ЮАР, даже если подчеркивалось, что до окончательной победы еще далеко. Да, мирные поиски должны сочетаться с вооруженной борьбой, но переговоры, безусловно, предпочтительнее. Важным для нас сигналом были слова о том, что Запад активно готовится к фазе политического урегулирования, ибо там потеряли веру в то, что юаровский президент Питер Бота сможет силой удержать ситуацию. В этом контексте и нас, Советский Союз, призывали быть активнее в регионе, без того, однако, чтобы завязывались связи с правительством ЮАР.

А. Нзо особо отметил, что АНК выступает за единую, нерасовую, демократическую, неприсоединившуюся Южную Африку. Мой ответ был: хорошо, что готовитесь к будущему, которое еще вчера казалось нереальным. И еще лучше, что готовы к компромиссам: противник пока значительно сильнее, значит, надо быть умнее и хитрее его.