Белое солнце Анголы

О базах АНК в Анголе

Еще одним вопросом, вызывавшим споры, были наши отношения с Африканским национальным конгрессом. Дело в том, что уже в начале января 1989 года его руководство заявило, что, стремясь содействовать винопитию Нью-йоркских соглашений, начинает сворачивать свои базы в Анголе. Как ни парадоксально, некоторые африканские деятели и в этом винили нас. Повторил это и Тойво в беседе со мной. Пришлось обстоятельно разъяснить, что вопрос об анковцах в Анголе не был темой четырехсторонних переговоров. Ничего не говорится о нем и в подписанных соглашениях. Речь идет о прямой договоренности, причем, насколько мы знаем, даже не письменной, а устной между Преторией и Луандой. В соответствии с ней прекращается военная помощь соответственно унитовцам и АНК при том понимании, что иная поддержка остается. Я повторил Тойво то, что мы говорили ангольцам: осторожнее, южноафриканское освободительное движение уйдет, но мятежники-то останутся. Нет ли опасности, что ЮАР возобновит материальную подпитку Савимби? Еще не известно, прекращалась ли она вообще[55]. Что же касается Советского Союза, то его поддержка Конгресса оставалась неизменной, включая и специальные поставки, даже если при этом сокращался до минимума удельный вес того оружия, использование которого могло бы иметь побочный разрушительный эффект. Кстати, имущество АНК, его активисты были безвозмездно переправлены из Анголы в Танзанию и Уганду нашими самолетами и кораблями.

Платон мне друг, но истина дороже: приходилось с документами в руках показывать некоторым нашим друзьям, что они не разобрались в тонкостях подписанных соглашений. По части, скажем, вывода юаровских войск: то, что ЮАР должна покинуть Намибию за 7-12 месяцев, представлялось некоторым деятелям слишком долгим сроком. Но это предусматривалось планом ООН многолетней давности, который вступил в силу благодаря Нью-йоркским соглашениям. Сами они к этому ничего не добавили. В них обговариваются сроки вывода лишь кубинских войск, причем значительно более продолжительные, чем юаровские. По сути дела, африканцы жаловались на несовершенство резолюции 435 — той самой, которую десять лет назад мы не заветировали по их просьбе. Когда же дело дошло до реализации ее на практике, нам же пеняли за ее дефекты[56].

«Почему вы согласились с оставлением анклава Уолфиш-бэй в руках юаровцев», — спрашивал меня Тойво. — «Да потому, что ваш президент пошел на это, заявив, что данный вопрос будет решаться будущим правительством уже независимой Намибии».

Такие предельно откровенные разговоры способствовали устранению многих недоразумений. Тем более, что шли они на фоне нашей непрекращающейся материальной поддержки намибийцев, включая переброску людей и оборудования, требуемого для избирательной кампании. Все это лишний раз подчеркивает, что, помогая друзьям, мы были весьма далеки от того, чтобы позволить себе командный тон. Но, как показали последующие события, далеко не все было прояснено до конца. Я имею в виду вооруженное вторжение отрядов СВАПО в северную Намибию за день до того, как должно было начаться выполнение резолюции 435, что стало для нас полной неожиданностью.