Двергурим. Бессмертный

Глава 7

Отряд шел, оставляя знакомые коридоры позади. Из-за не умеющего ходить бесшумно Бердольфа продвигаться приходилось медленно, осторожно разведывая каждый тоннель и пещеру. И только убедившись в безопасности, Кагайн давал знак, и только тогда, замыкающий пятерку Дагна помогал старику, нагруженному сизыми мешками, заполненными слизью, подойти к остальным. Бердольф не роптал, перетаскивая увесистый груз, понимая, что в бою он бесполезен, а такое оружие очень пригодится дварфам для решающего боя с норгейрами. Однако, несмотря на всю медлительность, старик оказался превосходным проводником, запомнив все, что говорил пленник, и показывал отряду неразличимые для чужих глаз метки норгейров, оставленные по пути наверх.

Проходя через бесконечное множество пещер и пещерок, гротов и тоннелей, дварфы чувствовали, как дышать становится легче и воздух становится суше. Они вышли с абиссальных глубин.

До атаки на Аусгор оставалось меньше суток, когда они остановились на короткий привал. Дагна, привычно приникнув ухом к одной из шероховатых стен, закрыл глаза и принялся вслушиваться в шепот камня.

- Мы прямо под ними, - сказал он, не отрываясь от стены. – Наверху большая пещера. Слышу много черных. Гул. Минимум одна машина.

- С какой стороны проход? – обратился к тяжело дышащему Бердольфу Кагайн.

- Надо обойти с запада, судя по меткам, - ответил старый дварф. – Там должен быть известняковый грот и ход в карстовую пещеру. Сразу за ней – место сбора, где должен быть генерал Ског-Каг.

- Хорошо, - кивнул Кагайн. – Ты готов идти?

- Готов, - с трудом поднялся с пола Бердольф, взваливая на спину связку мешков со слизью.

- Может останешься тут? – спросил Кагайн. – Мы вернемся за тобой.

- Лучше тогда прирежьте меня прямо здесь, - проскрипел зубами старый дварф, поправляя свою ношу. – Мы оба знаем, Кагайн, что наверху может случиться всякое. Без вас я не выживу, а в плен больше не хочу.

- Хорошо. Держись позади и не лезь под сталь.

- Да уж будь уверен, сынок, - горько усмехнулся Бердольф. - Мешать не буду. Помогу, чем смогу.

Дварфы, в последний раз проверив снаряжение, решительно двинулись в путь.

***

Выйдя по меткам в нужный грот, отряд обнаружил широкий круглый тоннель, уходящий под уклоном наверх. Осторожно заглянув в него и убедившись, что путь чист, дварфы, поминутно прислушиваясь к любым шорохам и держа на изготовку оружие, начали медленный подъем. Выйдя в карстовую пещеру, сплошь покрытую кристаллами соли, отряд, повинуясь знакам Кагайна, занял позицию вдоль стены, в которой зиял еще один круглый провал.

Дагна присел на корточки и сосредоточился. Говорить больше было нельзя.

- Черные. Три десятка, - жестами передал товарищам дварф. – Машина – одна, центр. Рабы – вокруг. Мертвые рядом. В пещерах. Их тысячи.

Внезапно до всех без исключения донесся гулкий пульсирующий звук, за которым последовали болезненные приглушенные вопли и громкое щелканье языка черных гномов.

- Машина высасывает источники! – с трудом прочитали по губам беззвучно кричащего Бердольфа дварфы. – Атака началась!

Кагайн поднял руку и вопросительно поглядел на Дагну.

- Мертвые двинулись, уходят дальше, – быстрыми жестами дополнил напряженно слушающий дварф. – Тела падают вокруг машины. Черные стоят. Пора.

Кагайн показал пять пальцев. Поочередно загибая их, сжал в кулак. Дварфы, схватив у Бердольфа по склизкому мешку, нырнули в провал.

На этот раз застать норгейров врасплох не удалось. Стоящие вокруг излучающей едва заметный свет машины черные гномы отреагировали рефлекторно, ударив из похожих на трубки самострелов по несущимся к ним широкоплечим фигурам градом мелких металлических игл. Уже знакомые с таким оружием дварфы, благодаря отточенным за годы выживания инстинктам, мгновенно ушли перекатами с линии обстрела и рассыпались редкой цепью, а затем метнули во врага свои снаряды. Норгейры, увидев летящие в них непонятные шары, перевели трубки на них. К сожалению для них, черные гномы были превосходными стрелками. Сизые мешки взорвались в воздухе, выпуская целый фонтан мелких брызг, накрывая норгейров взвесью из губительной для них слизи. Раздался душераздирающий вой. Сразу десяток врагов, исходя паром шипящей, плавящейся плоти, катался по земле, в отчаянных попытках сорвать доспехи, но только размазывая слизь по шлемам и нагрудникам, оставляя на полу пещеры целые пласты кожи и мяса. Остальные, на миг опешив о такой дерзкой атаки, видя страшную гибель своих сородичей, опомнились слишком поздно.

Дварфы достигли их рядов и резко взмахнули Синими мечами. Веер слизи, сорвавшейся с клинков двергур, мелкой капелью разлетелся на уровне глаз норгейров. Двое упали, когда смертельный яд влетел в смотровые щели, но остальные ринулись в бой, отбросив самострелы и выхватив мечи.

Завязалась драка. На каждого из дварфов приходилось по трое, а то и четверо противников. Удары градом сыпались на подставляемые наручи. Вот Кагайн, улучив момент и отведя вражеский меч в сторону, вонзил свой клинок под забрало одному из норгейров. Бенгар не отставал, нырнув под меч противника и отрубая тому руку. Дварфы, методично работая клинками, сгоняли норгейров в кучу. И первые секунды боя все шло неплохо, но тут их везенье кончилось. Магот получил клинком в неприкрытый бок и, отмахиваясь мечом, упал на одно колено. Эбетт, видя, что товарища ранили, бросился ему на помощь, сбивая с ног стоящего на пути черного гнома и отбивая летящее в лицо Магота острие, но сам, получив удары в спину и ногу, рухнул на пол. Дагна вертелся ужом, еле успевая отбивать клинки норгейров, понимая, что не поспеет на помощь товарищам. Меч – плохое оружие против латной брони. И это прекрасно понимали и дварф, и теснящие его норгейры.

И тут, откуда не возьмись, появился Бердольф, зажав в каждой руке по оставшемуся мешку со слизью.

- Дагна! Кагайн! – крикнул он, подкидывая в воздух сизые шары.

- Руби! – крикнул первородный хадар.

Свистнули мечи, встречая на подлете колышущиеся мешки, и все вокруг окатило слизью.

Дагна, подхватив сизые рваные останки, пробежал мимо корчащихся и исходящих дымом норгейров к лежащему без движения Эбетту. Упав возле него на колени, дварф принялся покрывать его раны остатками слизи, прижимая к ранам куски плоти червя. Закончив с Эбеттом, Дагна проделал тоже самое с пытающимся подняться Маготом, втолкнув внутрь зияющей раны драгоценное лекарство.

И тут внезапная вспышка света ослепила дварфа.

Когда он сумел проморгаться, то слезящимися от боли глазами увидел, что дорогу к машине Кагайну и Бенгару преградило четверо глухо рычащих, сверкающих мифрилитом, широкоплечих мертвецов. Легендарные хадар первого ряда. Элита Аусгора. От их шей к руке стоящего позади статного норгейра в богато украшенном латном доспехе тянулось четыре тонких цепочки.

- К’зак! – лениво произнес он и разжал руку.

***

Мертвецы бросились на двух воинов, подобно голодным зверям, почуявшим кровь. Тяжелые, отливающие серебром топоры и молоты со зловещим шипением рассекли спертый воздух пещеры, заставляя дварфов отступить на несколько шагов. Но Кагайн и Бенгар, до того как оказались закованными в кандалы и с позором изгнанны из Нотур Дагат, Глубинных Стражей – высшей военной знати Аусгора, были первородными хадар, когда-то также носившими мифрилитовую броню и оружие. И потому, несмотря на всю первобытную мощь атаки бывших товарищей, дварфы не устрашились, а лишь крепче сжали свои мечи и ударили в ответ.

- Бенгар! Эти же из сотни Тромага! – крикнул Кагайн, безошибочно определив чеканку на латах противника. В следующую секунду ему пришлось слегка отклонить корпус в сторону, пропуская мимо себя ухнувший молот. Оружие врезалось в пол, выбивая целый сноп искр вместе с щедро брызнувшей каменной крошкой. – Реформа пятьдесят второго года, помнишь?

- Помню, брат!

Бенгар уже был тут как тут. Проскользнув между двумя, тщетно взмахнувших оружием, мертвецами, он прыгнул на противника Кагайна и, схватив того за опущенную с молотом руку, с натужным рыком, едва ли не с треском сухожилий, резко крутанул бронированного врага вокруг своей оси, мгновенно нырнув ему за спину. Молот, влекомый инерцией со звоном врезался в подступивших мертвецов, расшвыривая их. И тут его вторую руку поймал Кагайн, дергая вниз и поджимая ноги. Мертвый хадар с рёвом рухнул наземь, влекомый весом воина. Подскочивший Бенгар упер острие клинка упавшему в основание шлема и навалился всем телом. Стальная, а не мифрилитовая кольчуга, что прикрывала мертвеца под латами, не выдержала напора Синей Стали и разошлась.

- Первый есть! – крикнул Кагайн, едва успев уйти перекатом из-под ударов бывших товарищей.

Бенгар же, скатившись с трупа, попытался вырвать из мертвой хватки боевой молот, но чуть не лишился руки, когда рукоять оружия с треском разлетелась от рухнувшего сверху лезвия мифрилитового топора. Выдернув меч из шеи мертвого дварфа, Бенгар в два прыжка оказался рядом с лидером, на которого уже наседало сразу двое врагов.

- Навоюешь тут с этими зубочистками… - раздосадовано проворчал воин, быстрым движением головы откидывая со лба длинные грязные волосы.

- Куда делся норгейр? – проскрежетал зубами Кагайн, с трудом отводя в сторону могучий удар одного из мертвецов.

В это время кристаллы машины, прикрываемой спинами мертвых двергур, снова ослепительно вспыхнули.

Дварфы, не ожидавшие этого, замешкались, отступая еще на шаг, опасаясь атаки. Но было поздно. Новое зрение сыграло с воинами злую шутку.

Молот одного из мертвецов прошел по касательной, попав в плечо Кагайна. Дварф кубарем полетел по полу. Наплечник из кирасы норгейра выдержал, но левая рука повисла плетью. Бенгару повезло меньше. Топор мертвеца разорвал тонкую кольчугу из Синей Стали вместе с поддоспешником и прочертил глубокую кровавую полосу через всю грудь воина. А рядом с машиной стоял мерзко ухмыляющийся черный гном в узорчатых латах, сжимая в руке поблескивающую металлом флейту. Когда он приложил ее к губам, полилась тихая, в чем-то даже красивая, мелодия, а вслед за ней до ушей первородных хадар донесся приглушенный толщей камня многоглосый рёв. И он приближался.

А еще цепкий взгляд первородного хадар заметил зыбкую тень, что пробиралась вдоль стены, заходя норгейру сбоку.

– Бенгар, времени нет! – прохрипел Кагайн, срывая помятый и мешающий теперь наплечник. - Пора с этим кончать! И быстро!

- А долго и не выйдет, - устало усмехнулся Бенгар, чувствуя, как слабеет с каждым мгновением. – Я тоже вижу его. Молодец, парень… Давай, Кагайн! Вместе! В последний раз!

И эхо боевого клича, отражаясь от стен пещеры, забилось, зазвенело под потолком.

- Окс двергур!

- Двергур хадад!

***

Сжав зубы от бессильной ярости, Дагна видел, как его товарищи прыгнули прямо на разящие топоры и молоты мертвецов, вступая с ними в самоубийственную схватку. Раненые хадар не смогут держаться долго, счет шел на секунды, и Дагна это понимал, но у него был только один шанс добраться до вражеского генерала. А потому спешить было нельзя. Медленно, практически стелясь по полу пещеры, дварф беззвучно подбирался все ближе и ближе к норгейру. Шаг за шагом. Метр за метром.

Вот он уже мог рассмотреть его во всех подробностях в неверном свете мерцающих кристаллов.

Генерал Ског-Каг ничем не отличался от своих сородичей, если не считать богато украшенных доспехов. Из-под открытого забрала был виден выдающийся тонкий крючковатый нос и морщинистое лицо с кустистыми белыми бровями. Как и другие черные гномы, он не носил усов, зато ухоженная раздвоенная седая борода спускалась до самого пояса.

Услышав болезненный крик кого-то из хадар и торжествующий рёв мертвецов, Дагна не выдержал. Он прянул к норгейру, подобно выпущенной из лука стреле, стремительно преодолевая разделяющее их расстояние, и нанес удар мечом тому прямо в лицо. Раздался звон. Металлическая флейта полетела на пол, но еще до того, как коснуться камня, путь клинку дварфа преградил узорчатый щит из Синей Стали. А в следующий миг из-за него, взвыв, ударило широкое лезвие топора, заставляя Дагну резко отклониться назад. Когда край щита опустился, дварф увидел пару глаз горящих презрением и злобой. Затем забрало захлопнулось.

Тяжелый топор летал с удивительной, для субтильного на первый взгляд черного гнома, легкостью, заставляя Дагну сосредоточиться на защите. Норгейр оказался превосходным воином, мастерски скрывая начала атаки своим щитом и гвоздя топором с самых неожиданных позиций. Однако и дварф многому научился за последние десять лет у Кагайна и Бенгара.

Сделав ложный выпад, Дагна открылся. Топор норгейра с шипением ударил сверху, целясь в незащищенную голову дварфа. И вместо того, чтобы отпрыгнуть или увернуться, Дагна изо всех сил ударил мечом по оружию гнома, под самую лопасть, блокируя топор. Не теряя ни секунды, дварф схватился за край щита и дернул его в сторону, открывая норгейра, но в этот момент топор соскользнул с клинка. Сверкающее лезвие рухнуло прямо на лицо Дагны, скрежеща по костям черепа, глубоко рассекая правую бровь и скулу.

Полуослепший от хлынувшей крови дварф, взревев от боли и ярости, ударил норгейра ногой в грудь. Новая вспышка боли прорезала стопу, но черный гном отлетел назад, ударившись спиной о машину. Опираясь на топор, слегка оглушенный норгейр уже было поднялся, когда с изумлением заметил, что левая его рука пуста. И тут мощный удар Синего щита со звоном обрушился на его забрало. Неловко отмахнувшись топором, черный гном почувствовал сильный рывок, и теперь и правая рука сжимала лишь пустоту.

И сквозь стремительно приближающийся рёв волны мертвецов он услышал низкий, полный ненависти рык.

- Окс двергур! Двергур хадад!

А затем его поглотила тьма.

Дагна выдернул топор из проломленной кирасы генерала норгейров и тут же погрузил его с размаху в одно из ребер машины. А потом еще раз. Он бил и бил, пока трескались и гасли кристаллы. Он бил, пока пульсирующие волны сотрясали жуткий механизм, вываливая наружу какие-то гибкие вспученные, похожие на кишки, трубы. Машина теряла пирамидальную форму, сдуваясь и опадая, пока от нее не осталась лишь маслянистая темная, исходящая горячим паром, лужа.

С диким лязгом и грохотом из тоннелей сыпались безжизненными куклами десятки тел в мифрилитовой броне, навсегда заканчивая свой безумный бег.

Дагна, тяжело дыша, отер кровь с лица и огляделся, ища глазами товарищей.

А найдя, побежал.

- Сейчас, Кагайн, погоди, - бормотал он, лихорадочно ища что-то, чем можно перетянуть хлещущий кровью обрубок руки воина. – Погоди, погоди, сейчас. Отец! Сюда!

Первородный хадар с трудом разлепил веки и поглядел на товарища.

- Сделал?

- Сделал, - кивнул Дагна.

- Славно, – еле шевеля мертвенно бледными губами, прошептал Кагайн. – Бенгар?

Дагна отрицательно мотнул головой, срывая пояс с одного из мертвецов и накладывая жгут, стараясь не смотреть на то, что осталось от доблестного воина после удара мифрилитового молота.

- Остальные?

- Нет, сынок, - горько вздохнул подошедший Бердольф. – Слишком глубокие раны. Слизь не справилась.

Кагайн крепко зажмурил глаза и сжал зубы, отвернув голову.

- Прими их души, Зерор… - прошептал он. – Скоро встретимся, братья.

- Ты чего, сынок? Ты погоди это! Смотри, Дагна тебя перевязал как славно, скоро к нашим выйдем…

- Не оскорбляй меня ложью, Меднобородый, - посмотрел на него мутным, слабым взглядом Кагайн.

- Крови много, - прорычал Дагна, видя, как багровая лужа под первородным хадар продолжает расползаться. – Откуда столько крови?!

- Сынок, - позвал Бердольф и указал на, сперва не замеченный, прикрытый разорванной кольчугой бок Кагайна. Топор мертвеца разрубил ребра и задел легкое.

Умирающий воин с усилием нашарил руку Дагны и сжал.

- Осталось еще две машины, - чуть слышно прошептал Кагайн. – Слышишь?

- Да, брат, - кивнул дварф.

- Ты знаешь, как их побеждать, Дагна. Помоги Аусгору. Найди наших. Дай слово.

- Я даю тебе слово, Кагайн. Побереги силы.

- Не бросай слабых в беде. Дай слово.

- Я даю тебе слово.

- Не отступай от заветов Зерора, двергурим… - уже сонно прошептал Кагайн, смеживая веки. – Никогда.

Сделав последний вдох, первородный хадар затих навеки.

Дагна стоял подле него на коленях, опустив голову и глотая злые слезы.

- Я даю тебе слово, Кагайн.

Подняв топор и щит мертвого генерала, Дагна, утирая кровь из рассеченного лица, побрел к заваленному трупами тоннелю.

- Сынок, ты куда? – ошеломленно крикнул ему вслед Бердольф.

- Я дал слово, отец.

- Погоди меня, - кряхтя поднялся старый дварф. – Давай хоть оружие и доспехи возьмем!

Дагна обернулся и указал на сотни мертвых воинов Аусгора.

- Им броня не помогла. А против машин нужна Синяя Сталь.

Бердольф вздохнул, соглашаясь со словами Дагны, и подобрал один из мечей.

- Ты впереди, я позади? – спросил он у русобородого.

Дагна мрачно кивнул и полез вверх по трупам.