Эхо черного леса

Спустя два дня уже в следственной камере Кравчук и полковник Прудько продолжали допрос Выдры. Окно камеры было взято в решетки, и оттого солнечные лучи разделяли сосновый стол на клетки.

— Что же на словах велел передать «профессор» Хмаре? — спросил полковник.

— Пусть не зарывается, — сказал Дмитро. — Вот Резун даже на районные центры нападал, ну и что с того? Советская власть как стояла, так и стоит, а того Резуна в одной из операций убили.

Полковник Прудько и Кравчук переглянулись. Кому, как не им, принимавшим участие в ликвидации одной из самых опасных шаек, бродивших по Черному лесу, банды Резуна, знать об этом.

— Хорошо, — согласился полковник. — Значит, нападения прекратить, а чем же заниматься?

— Создать затишье. Пусть люди думают, что украинские националисты вдребезги разбиты.

— Сидеть тихо и ничего не делать? — уточняет Кравчук.

— Нет, зачем? — возразил Дмитро. — Любыми способами вести разведку.

— Для чего? — спросил полковник.

— А вы думаете, нашим «проводникам» там, в эмиграции, американцы даром деньги платят? — рассуждает Дмитро. — Они с них за эти доллары разные сведения о Советском Союзе вымогают.

— Где же они их достанут, «проводники», сидя там, в Мюнхене? — спросил Кравчук.

— Так здесь их надо собирать, — говорит Дмитро, — на Украине.

— Какие именно сведения? — уточняет полковник.

— Ну… Факты разные… о заводах военных, об аэродромах, о том, где батареи стоят, где мосты строят. Линии высоковольтных передач. Радарные станции. Это я к примеру…

— Значит, «провод» передает эту информацию американцам? — спросил Кравчук.

— Всем, кто деньги платит. Но это уже большая тайна. Если там об этом кто заговорит, плохо тому будет. На словах все они «рыцари идеи» и бескорыстно борются за «самостийну Украину»…

— А на деле собираются строить «самостийну» на американские доллары? — спросил полковник.

— Не только, — признался Дмитро. — Пан Аденауэр подсыпает немного марок на это дело, ну, а потом здесь, в крае, у нас есть фонды.

— Здесь? — И полковник показал на землю.

— Так! — согласился Дмитро. — Слышал разговор между хлопцами, что кроме важных документов Хмара в своих руках большую «казну» держит. Ему одному известно, где та «казна» закопана. За ней кто-то из закордонного «провода» сюда выбирается.

Полковник Прудько спросил:

— Что же это за «казна»?

— Деньги бумажные есть… доллары, также монетами, бриллианты… золото…

— Разве на Украине добывают золото? — удивился Кравчук.

— Так то еврейское золото. Еще со времен оккупации. Наши ж хлопцы принимали участие в разных «акциях», когда гитлеровцы евреев тут повсюду уничтожали. Ну им и перепало того золота тоже.

— Награбленного, кровью облитого? — сказал полковник.

— Ну, так, — неохотно признался Дмитро. — Я при том не был…

Расхаживая по комнате, полковник сказал:

— Выходит, если подытожить все, что вы сказали, то получается: обновленная идея создания «самостийной» основана на американских долларах, атомной бомбе и на золоте, что ваши хлопцы отобрали перед смертью у мирных, ни в чем не повинных людей?

— Ну, если взвесить все… то можно прийти к такому выводу, — согласился Дмитро. — Правда, они об этом не говорят. «Мы, мол, рассчитываем только на собственные силы».

— Старая песня! — сказал Кравчук. — Это мы слышали от них и во время войны. Рассчитывали «на собственные силы», а Гитлеру пятки лизали, как только могли. Выгодно, хотя и неприятно…

— Словом, чудная идея, — сказал полковник. — Чистая и непорочная, как слеза девы Марии!

— Так то обман, все эти их «идеи», — сказал Кучма, махнув рукой. — Как только там, за границей, перестанут верить, что здесь, на Украине, еще существует подполье, так наши «проводники» окажутся без штанов на голом льду. Кто же их поддерживать станет? Ну, а хлопцы помоложе, я думаю, рано или поздно, смогут брод сюда, на родину, найти…

Полковник Прудько посмотрел на Кучму испытующим взглядом и, осторожно доставая из папки папиросную бумагу, спросил:

— Нашли в кармане вашей куртки. Что это такое?

Дмитро Кучма взял записку.

— Это время и место встречи с тем самым Ивасютой около села Пасечное, где вы нас взяли. Вот смотрите: «И-а, 5–5, 7–5, 10 – 5». «И-a» значит Ивасюта, «5–5» — пятого мая, и так далее.

— А приписка «почта поздно»? — поинтересовался Кравчук.

— Это значит, что за почтой они придут на пункт встречи после полуночи.

— Если бы встреча в мае под тем крестом не состоялась, куда бы вы тогда пошли? — спросил полковник.

— Недалеко, в дупле старого бука, есть «мертвый» пункт. Я могу показать.

— Тот «мертвый» пункт мы знаем, — улыбнулся Кравчук. — Ну, а если бы он не сработал? Если бы молния еще раз тот бук разбила?

— Тогда — Паранька, — сказал Дмитро.

— О Параньке мы еще поговорим, — остановил Кучму полковник. — А сейчас скажите, почему такая же записка была найдена в поясе Дыра?

— Случись, меня убили или мы растерялись бы при спуске на парашютах, он должен был пойти на встречу один. Он или я.

— Понятно, — сказал полковник и, доставая из папки еще одну бумагу, спросил: — Это образец шифра? Да? Ваша рука? Что означает первая строка?

— Это писал я, — разглядывая записку, поясняет Кучма. — В первой строке сказано: «Ключ: 55554-дата без года (02.05)» — это означает ключ шифра, который представляет обусловленную между мной и закордонным «проводом» любую цифру, в данном случае «5555». К ней я добавляю…

— Шифруете советской украинской азбукой? — перебил Прудько.

— Да, там в конце записки сказано…

— Хорошо, — сказал полковник. — Николай Романович, он расскажет все подробно на допросе.

А сейчас, Дмитро, на досуге расшифруйте вот эту записку. Вот вам азбука.

Полковник протянул ему книжку и вынутую из кармана записку, остальные бумаги сложил в папку. Тем временем Кравчук выглянул за дверь камеры. Конвоир, стоявший за дверью, появился в камере.

— Отведите! — приказал полковник.

Когда за подследственным захлопнулась дверь, полковник сказал:

— Любопытные новости!

Он подошел к географической карте и, обводя пальцем западные склоны Карпат, где проходил Черный лес, сказал Кравчуку:

— Становится понятно, почему Хмара все эти годы базируется только в этом районе. Ему очень доверяет закордонный «провод»! Смотрите: ни одного рейда в стороны. Вот только здесь гуляют его бандиты. Как собака на привязи, оставленная хозяином, Хмара все эти годы вертится вокруг этого места!