Покоривший СТЕНУ 20: Истинный враг

9. Выбор, которого нет

Чем больше я думал о своём плане — тем больше понимал, что это чистое самоубийство.

Я могу сколько угодно говорить о воле и вере в себя. Но это уже не риск, а гарантия. Только чудо нам поможет перейти вверх этим методом.

Высота трёх локаций, с тридцать седьмого по тридцать пятый — тридцать восемь метров. Внутри локации это пространство растягивается где-то метров до пятисот или чуть меньше из-за поространственной аномалии. Это главная причина, почему лангольер не пошёл наверх. Это только догадка, но у каждого монстра за Стеной есть своя ниша. Выше находится какой-то свой вид летунов.

Хотя, может, им просто лень или ещё что-то. В любом случае, чем больше я прокручивал в голове всё, что произошло после входа лангольера, тем больше понимал, что он с самого начала летел вверх неохотно, а затем даже растения не стал доедать. В других местах он пожирал зелень вместе с корнями и землёй, на которой она растёт. А тут…

В любом случае, когда здесь окажется лангольер, мы можем выйти из темницы через проделанную им дыру, но сразу окажемся рядом со множеством хтонических тварей, которые парадоксальным образом могут закусить даже божеством.

Я подолгу следил за миром снаружи. Проход был заделан. Лангольеры шли только на прикрытую фракталом дыру, но игнорировали стену, хоть и могли технически её проесть.

Проделав небольшие смотровые отверстия, я подолгу смотрел, как летают и сменяют друг друга твари. Понял, что лангольеры залетают только на закате и уходят незадолго до рассвета. Вместе с тем понял, что они были здесь всего лишь мелкими падальщиками.

Крупные хищники этим местом не интересовались. Пробивать фрактальный барьер умели не все. Как и аделит — большинство местных обитателей были больше нас. Фрикаделька в среднем — была метров пять. К нам, видимо, залетали детёныши…

Увидел летающие веретенообразные штуки, которые передвигались с невероятной скоростью и были полупрозрачными. Увидел что-то похожее на спираль, не имевшую нормальных конечностей. На моих глазах такая спираль сожрала многоглазую трёхлапую ворону.

Чуть поодаль, на торчащих из стены штырях, сидели крылатые чёрные существа с большими острыми шапками на головах. Вернее, это был их естественный гребень, просто покрытый ярко светящимися ритуальными символами. Они периодически громко каркали, но больше ничего не делали. Хотя ужасу наводили достаточно и одним своим видом.

Потом наблюдал драку. Не знаю, как всё началось, но когда пришёл на смотровое место, увидел, как орда жутких пятиметровых птичек со светящимися глазами рвала на клочья что-то непонятное, напоминавлее шестикрылую шестилапую сову, скрещенную с радиоактивным носорогом.

В длину оно было метров двадцать, с мускулистыми рыжими передними лапами под главными крыльями и ещё двумя лапами-крыльями, некая средняя форма конечностей, которые могли быть и тем и другим. Плюс длинная шея, на которой была маленькая белая башка с клювом, плюс хвост.

Существо сперва пыталось отбиваться, но затем рой просто начал отрывать куски от уже мертвого существа, жрать их на лету и прожевав, возвращаться повторный заход. Затем, когда те вдоволь насытились, тушу сбросил вниз, но до горы костей она не долетела.

Внезапно появились ещё одни твари, что-то на редкость уродливое, видимо, с ярко доминирующей цепью муталисков. Твари решили продолжить веселье, небольшая стая ухвалила её — каждый летун хватался четырьмя лапами и полетела вверх, чтобы у меня на глазах продолжить делать то же самое.

Не знаю, откуда взялось то гигантское чудовище, но жрала его уже вторая стая с упоением первой. Эти были помедленней предыдущих, так что я смог понять их манёвр — птички кормились посменно — одна смена тащила тушу вверх, пока другая сидела на ней и жрала. Затем твари менялись. И так по кругу.

Но спокойно поесть они не смогли. Точку в противостоянии поставили зрители. Сидевшие до этого времени чёрные птицы с гребнями из символов, вдруг сорвались с места и бросились на мёртвого летуна. Одновременно с этим сама туша вспыхнула многочисленными фейерверками из магии. Раздалось сразу несколько взрывов, и останки туши вместе с падальщиками полетели вниз.

Эти обугленные и обледеневшие куски падальщиков резво замахали крыльями и полетели вверх мимо своих убийц. Вниз полетела только обглоданная туша громадины. До земли она, впрочем, не долетела. Что её сожрало я даже не увидел, но случилось это в один миг. Было мясо — и нет его. На землю упали лишь кости. И даже там их судьба не окончилась, судя по шевелению.

Тем временем, птицы с гребнями возвращались на свои насесты на шестах. Парочка птиц телекинезом с силой швырнули несколько мелких костей громадины, вбивая в Стену. А поджаренные трупы падальщиков принялись самостоятельно вешаться на них, будто колбаса в лавке.

Не нужно долго думать, чтобы представить, где в этом биологическом разнообразии наше место. Вопрос лишь в том, что первое нас сожрёт.

Было о чём подумать. Если б у нас было больше попыток и возможность без риска избавляться от лангольеров… Может быть, можно их как-то изолировать на время?

Когда я рассказал о своих наблюдениях Селене и Альме, девушки отреагировали по разному. Первая упала духом. Второй же было плевать. Настроение своей спутницы я вообще понимал с каждым днём всё хуже. Но парадоксальным образом при этом мы сдружились с ней больше, чем в Ордене. По крайней мере, с ней всегда было о чём поговорить.

— Для меня этот период — разгрузка, — сказала она неожиданно, когда мы пили и смотрели в окно на лучшую сторону Стены.

Шёл сто восемьдесят четвёртый день нашего заключения.

— Я думал, ты в депрессии.

— Была, — кивнула она. — А сейчас… наверное, решила отложить это всё до лучших времён и разобраться в себе. Мне здесь нечем заняться, только думать. И медитировать, вспоминая забытые техники, которым сама когда-то учила саму Селену.

— Снаружи наши, наверное, тоскуют.

— Тия справится, — улыбнулась Альма. — Слышал, она возглавила Орден и ходит в Оазис?

— А не думаешь, что мы вообще не выберемся?

— Майор-ами! Насмешил, Арк. Или ты выберешься, или всё-таки пойдёшь наружу, и мы умрём. Вечно вряд ли ты будешь сидеть взаперти.

— Тоже считаешь, что это невыполнимый план?

— Ты много раз строил невыполнимые планы. Хостеру ты должен был объективно проиграть. Как и Мракрии. Я до последнего не могла поверить, что этот трюк сработает, хотя подсознательно понимала, что в конечном итоге ты справишься. Вот и тут так же.

— У меня всё ещё нет нормального плана. Можно попробовать создать что-то вроде тоннеля, который будет казаться частью Стены. Как те штыри на которых гнездятся птицы с магией. Можно подумать, как покрыть её чем-то максимально близким к аделиту. Может, куски расплавленного аделита сверстать в щиты и прикрываться как чешуёй…

— Не слышу уверенности в твоих словах.

— Просто это много работы без гарантий успеха. И я в любом случае не смогу сделать системную защиту, так что если кто-то из монстров решит его пожевать, есть шансы, что справится. На таких тварей реальную защиту мне не сделать даже с Селеной.

— Значит, будем копать и плавить аделит в чешуйки. Ещё немного, и я начну привыкать к постоянному магическому истощению…

— Таков путь, — пожал я плечами. — Хотя, есть у меня ещё одна мысль…

— Интересно, — улыбнулась Альма.

— Лангольеры не поднимаются наверх, но думаю, что смогу заставить его прожрать путь к соседу Селены. Попробуем ещё раз. Если там есть пленный бог, возможно Система зачтёт его убийство?

Разница с предыдущим разом была в том, чтобы создать что-то с той стороны барьера. В белом городе по ту сторону были декоративные растения, пусть и немного. Передать ману мы не могли, но сами растения отзывались, так что пусть и работать придётся долго, можно помочь растениям создать у разлома большую колонию, которую бы через дыру увидел лангольер.

— Хм. Это может сработать, — резюмировала Селена. — Мне идея нравится.

— Не жалко соседа?

— Это мизерекордия. Убийство из жалости, — фыркнула богиня трав.

— Рад, что тебе нравится.

— Только учти, что скорее всего барьер между локациями может тоже восстановиться, и обратно сюда мы уже не вернёмся.

— Вернёмся, если надо. Просто позовём лангольера оттуда.

— Не хватит твоего копья, — покачала головой Селена.

— Попробуем и посмотрим, — сказала Альма. — Всё равно этот план лучше, чем соваться наружу.

Со сто восемьдесят пятого дня мы начали подготовку к новому приходу лангольеров, параллельно готовя план с аделитовыми щитами. Плавили под линзами с посохом Рены аделит, а потом под магическим истощением вместе с Селеной шли развивать колонию растений в соседнем секторе. И то и то было безумно медленно…

Теперь я знал, когда лангольеры прилетают в эти места, и свой график мы построили под них. Просыпались после полудня, плавили чешуйки, валялись с магическим истощением, отмокали в горячем источнике, пиршествовали вегетарианскими блюдами, медитировали, и к закату готовились принимать гостей.

Но гости снова очень долго не шли. Лангольеры оказались не очень частым явлением. Они появлялись здесь очень редко и далеко не всегда здесь оказывался любопытный детёныш.

В первый раз нам действительно очень повезло, но в среднем один детёныш лангольера оказывается здесь не чаще чем раз в дней двадцать-тридцать.

Дни пролетели уже быстрее, чем первые сто восемьдесят. Я начинал проникаться своеобразным царившем тут настроением. Оазис — никто тебя не трогает, ни для кого тебя нет, а твоя сила позволяет сотворить вокруг себя любой рай по желанию. Разве что людей в нём не будет, потому Селене было из-за чего сходить с ума.

Её странности, во многом безобидные, всё сильней проявлялись в быту. Селена говорила сама с собой и порой вела себя слегка странновато. К примеру, как-то вдруг в ужасе подорвалась с места во время чаепития и схватила меня за руку. Крепко сжала и несколько секунд смотрела на меня совершенно безумным взглядом.

— Прости, — наконец спохватилась она. — Я вдруг подумала, что ты моя галлюцинация. Так бывает. Не обращай внимания.

После чаепития мы снова пошли в источник. Сегодня в меню набор вин с разными фруктовыми вкусами, а на закуску ещё больше фруктов в сыром виде. Спасибо собачьему корню, который позволял протрезветь мгновенно в случае появления лангольера.

— Почему никто не сказал, что в Оазис нужно брать книги… — выдохнула Альма, глядя в ненастоящее чёрное небо.

— Да, я бы не отказалась от книг, — поддержала её Селена. — Полвечности бы отдала за возможность просто почитать что-то новое…

— Можно рассказывать истории., — предложила Альма.

— Скоро и они закончатся. А затем разговоры уйдут, и мы будем просто смотреть в потолок и слушать дыхание друг друга. Вечность в пустоте….

Богиня трав откинулась на край ямы с горячей водой и посмотрела вверх.

— Моя очередь идти в обход, — сообщила Альма и нехотя выбралась из воды.

Последовала долгая пауза, которую прервала богиня очередным странным заявлением.

— Скажи, Арктур, почему мы, всесильные боги, ведём себя как скованные цепями рабы?

— Это временное явление. И технически у нас ещё две попытки. Одного я убью, второго нет, но он тоже войдёт сюда. Мы можем проверить два плана.

— Нет… я не об этом. Я вот подумала. Мы ведь с тобой рабы внутри самих себя. Нас сковывают мораль, какие-то принципы, кодекс…

— Предлагаешь всё-таки тебя убить и пройти дальше? — усмехнулся я.

— Мы две полуразрушенных пустотой души, запертые в мире-клетке с копиями пленников. Если мы умрём — ничего не изменится. Таких историй в Стене были тысячи. Думаешь, я первый бог, который хочет сбежать, или первый, кто заманил сюда кого-то ещё? Знаешь полную версию девиза пустотников?

— Ту, которая про дом-пустота?

— «Всё бессмысленно. Ничто не имеет значения. Наш дом — пустота». Он означает, что любое событие, плохое или хорошее, ничего не меняет. Даже если мы не выберемся, однажды Стена разрушится, и нас будут пожирать живущие за ней твари, пока от нашего духовного ресурса не останется ничего. Ни-че-го. Даже памяти…

— Что-то тебя совсем в депрессняк тянет, — заметил я. — Это мне грустить надо. Я обещал, что вернусь через пару дней максимум.

— Это ты зря, — рассмеялась Селена и, наконец, подняла голову с земли. Посмотрела на меня чистыми изумрудно-зелёными глазами и сказала. — Я просто думаю… почему мы должны соблюдать какие-то нормы этикета и морали, если, по сути, мы оба — просто пленники этого места? Почему бы нам не скрасить это время так, как я хочу? Ведь ничего же не изменится. Может, только моё безумие станет меньше.

Нас прервал топот ног Альмы и звон созданного Селеной тревожного колокола.

— Лангольеры идут! — кричала она.

— Мы не закончили разговор, — бросила богиня трав и выскочила наверх. Подул сильный ветер с кусками сорванных трав, заковывая нагую девушку в длинное бело-зелёное платье с золотыми растительными узорами.

Я на мгновение выпал из реальности, глядя на это зрелище, и только затем до меня дошло самое главное.

Стоп, лангольерЫ⁈

Меня прошибло холодным потом. Наш план не был рассчитан на то, что эти твари приведут к нам компанию!

Наспех одеваясь, я смотрел в темноту неба над нами и видел две шарообразные фигуры с подвижными лепестками пастей, в которых без остановки бегали пилоподобные зубы.

Это значило, что мой план идёт к чёрту. Если мы не пророем путь сейчас, то после двух лангольеров мы гарантированно лишимся артефакта, и следующего нам убивать будет нечем.

Пока что оба мясных шарика развлекались в специально выращенных для них фруктовых джунглях. Тропа вела в соседнюю локацию, где было расплавленное нами окно. Одна треть сектора, то есть пятьдесят километров с учётом того, что окно наружу мы делали примерно по центру. Но здесь вечно голодные твари нас не подвели и сжирали всё с корнями и землёй.

Окно на этот раз было большим, таким, чтобы фрикаделька с гарантией пролезла на ту сторону. А там монстров ждал новый растительный рай. Удалённое управление растениями и наши совместные усилия с Селеной, плюс насыщенные магическим солнечным светом камни, создававшие идеальное освещение для растений на той стороне. Нам очень повезло, что в белом городе соседа Селены была растительность, хоть и работать с ней пришлось слишком долго. Без маги нельзя быстро вырастить сад.

Таким образом, лангольеры прекрасно видели, что пищи там для них немеряно. Нужно только прожрать дыру во фрактальном барьере…

Мы укрылись подальше, чтобы не отвлекать монстров от пиршества, и наблюдали за ними издали. Лангольеры под нашими пристальными взглядами устроили догонялки во время пиршества, зачем-то выкопали яму у выхода и будто специально действовали нам на нервы. Мы сидели в напряжении ещё с полчаса уже у границы локации, гадая, получится или нет.

И… получилось.

Лангольер в очередном рывке направился на ту сторону и прошёл сквозь барьер, оставив переливающиеся радужные края.

Оставалась вторая фрикаделька. Она ещё какое-то время помародёрила вокруг прохода, прорыв яму почти до самого аделита. В этот момент мы замерли, боясь даже пошевелиться. Подойти к переходу было смертельно опасно. Предполагалось, что мы юркнем на ту сторону, когда лангольер уйдёт дальше в белый город на той стороне, но второй, сволочь, даже не думал никуда уходить.

В конце концов, мы с Селеной вырастили рядом небольшую рощу из всего подряд, чтобы заставить его отойти, пока первый вдруг не решил выйти обратно. Это сработало, и как только второй лангольер отошёл от начавшей уже зарастать дыры в барьере, бросились бежать внутрь.

Успели едва ли не в последний момент.

Я, затем прыгнула в закрывающуюся дыру Альма и последней — Селена. Барьер вдруг резко ускорился, как будто Стена поняла, что мы задумали. Человек бы уже не успел, но богиня трав человеком не была, потому превратилась в поток ветра с зелёными листьями и пронеслась через небольшое отверстие на ту сторону.

Мы заперли себя наедине с лангольером и безумным богом…