Покоривший СТЕНУ 20: Истинный враг

15. Возвращение, которое не продлилось долго

Трипофия оказалась прекрасным подопытным. Оказавшись по эту сторону, проникший за барьер монстр приступил к поглощению биомассы. Вегетарианство им пришлось по душе, и раффлезии зашли не меньше, чем кровушка. К земле они странного интереса как у улиток и лангольеров не испытывали, так что жрали только зелень. Ну и нам бы, наверное, не побрезговали, но мы к ним не приближались.

Монстр собирался из облачка и начинал ползком собирать цветы и травы. Здесь я посадил плетущуюся лозу маракуйи, проделывая аккуратную тропинку к потолку из пахучих цветов и плодов.

Таким образом, выстроить им маршрут к нужному месту было достаточно легко. А затем — покрыть зеленью пространство около его, и существо охотно прогрызёт его.

Так я думал, глядя как трипофия такому обрадовалась подгону и начала жрать зелень. Потолок здесь тоже был с пространственным парадоксом, так что ждать пришлось долго. Однако преодолев где-то две трети пути, существо вдруг остановилось, стало облачком и полетело к земле.

Существо вновь отказалось жрать перекрытие на двадцать девятый. И вообще подниматься выше определённой зоны. Причин этого я не находил, но все твари снаружи будто имели встроенный индикатор высоты.

Немного побыв облачком, трипофия начала снижаться, снова увидела растительную тропу — запасную, ведущую обратно в поля. К тому же трипофии были не так бездонны, как лангольеры, потому постоянно жрать не могли. Перекусив частью пути, трипофия отходила, остановилась, и какое-то время висела зависшим облачком.

В пассивном состоянии она пребывала часа два с лишним, затем процесс повторялся снова.

Спали мы в ту ночь по очереди. Я или Селена всегда должны были быть в связи с травами, чтобы в случае чего будить остальных.

Прорвавшиеся четыре улитки медленно жрали землю. Они будут здесь ещё не скоро. Трипофия резво пробиралась по нашему пути, но прошла лишь треть.

После тревожного сна мы начали выносить с собой весь добытый здесь скарб: изодранный плащ некроманта, его же посох, сумка с их с Тефнут немногочисленными пожитками, всё, что удалось найти после разрушения храма, в котором они жили, кое-какие наши поделки, которые оказались полезны в хозяйстве и самое главное — тело лангольера.

Тушу я ещё не смог ассимилировать, но это был мой запасной план, который я не спешил оставлять. Так что вырастил огромную тачку и поставил в упряжь дендроидов, чтобы отнести тело монстра к схрону у выхода.

Путь мы пропалили новый так, чтобы была земля, и могла расти зелень.

Трипофия постепенно замедлялась, а её отдых становился всё дольше. Сперва перерывы выросли до четырёх-пяти часов, а затем и скорость полёта снизилась. Облачко разрослось и, наверное, стало жирным по меркам этого вида.

В середине второго дня трипофия встала и отказалась куда-либо идти. Напротив, облачко снизилось к самой земле, вырыло себе в ней дыру и устроилось… видимо, на долгую спячку.

Мы какое-то время ещё подождали, но существо не стремилось продолжать путь.

В отличии от улиток в конце локации. Они отжирали всё больше земли, и стоило попробовать извести нечисть. Если обычными методами получится — отлично.

Мы с Селеной и Альмой включили антигравы и полетели в сторону чудовищ. Затем принялись за серию экспериментов по уничтожению существ.

Стандартные стихии не давали результата. Гибридные оказывали чуть лучший эффект. Вроде бы, сильным некротизмом улиток пробить можно было. Но у нас не было сильного. Посох Рены не пропускал магию смерти. Кем бы ни была создатель моего артефакта, он был заточен под мой первый выбранный путь развития, связку магии природы с магией крови.

Магию смерти не любило ни то, ни другое. Хотя большинство стихий посох тоже пропускал. Например, свет или даже тьму, если она не несёт в себе некротической энергии.

Сильный физический урон тоже работал, но раковины были непробиваемы в принципе, а тело быстро пряталось и восстанавливало уже полученные повреждения.

В принципе, необходимости убивать их у нас не было — они являлись падальщиками низшего звена, собирающими следы органики с камней, и не представляли опасности для способных двигаться. Монстры были созданы за Стеной и были заточены на сверхживучесть. Улитки не выделялись среди прочего антуража локации и больше прятались от урона, лишь изредка пытаясь ответить вялыми попытками идти на таран.

Если оставаться здесь жить дальше, то они представляли смертельную угрозу — уничтожением всей земли и органики. В этом случае они поставят нас на грань выживания невозможностью вырастить что-либо съестное. Но мы планировали отсюда уходить, так что уничтожение этого Оазиса нас не сильно заботило.

Но спячка трипофии продолжалась. Так что перспективы были неясными.

Я активировал агрессивное грибковое заражение и набросил незримую плесень. Селена была очень хорошим баффером, особенно для растений и грибов. Нам удалось покрыть панцири улиток грибком, а плесень стала жить на теле существ, паразитируя на их силе.

Улитки замедлились ещё больше, а мы продолжали сражаться с ними.

Второй день, третий…

На четвёртый, то есть где-то раз шесть полностью опустошив свою ману и силу Селены, мы заставили треснуть панцирь у одной из улиток. После этого стало понятно, что победить их мы можем.

Более того, я понял, что пока они живы, могу их ассимилировать. Количество цепей у них было меньше. Если точнее, астихировая улитка, то есть биокристаллический эбонитоменталь.

Основой была биологическая и элементальная сущности. Управлял всем разум улитки, вполне живой и даже подходящий для роста грибов и растений. При этом существо имело четыре магических ядра. Три под панцирем и один в голове. Магия у него была своеобразная — создавать щиты из эбонита и изредка плеваться кольями из него же. Способность очень подлая, а твари были на удивление меткими. Но на нашем уровне рана эбонитовым копьём не была смертельной.

Я мог сделать главное: подчинить их мозг, если только доберусь до него. Как выяснилось, у улитки их было четыре, вокруг каждого из ядер, потому без пробоя панциря ничего бы не удалось. Здесь выручил адаптированный мох люминорис, который был способен поглощать металл.

На эбонитовой поверхности он расцвёл необычным салатовым цветом и начал разрушать панцири улиток.

На пятый день боя с улитками было покончено. Мне удалось их частично подчинить — силой растительной цепи направлять в нужное русло. Биологический мозг покрылся растениями и улитки покорились нам.

Давало это нам… ничего, в общем-то. Несмотря на свою силу и цепи, существа были так себе бойцами и применения пока никакого не имели.

Я хотел забрать их с собой, но для этого нужно было соорудить носилки, которые выдержат запредельный вес их эбонитовых панцирей. В конце концов, для этого Селена сделала грузовых дендроидов. Тоже небыстрый способ доставки, но трипофия не собиралась просыпаться.

Сдохла от переедания, что ли?

Мы провели инвентаризацию всего, что у нас осталось с собой.

Запас зелий — исчерпан наполовину. Ими мы пользовались мало в целях экономии. А часть из них могла заменить Селена, тоже знакомая с травничеством и созданием снадобий.

Трофеи: фрагмент Тефнут, который система определила как «Осколок Тишины», и осколок источника спектрокадавра с Павла.

Из артефактов у нас был листвин Мельхиора — мифик в ужасном состоянии от долгой носки. Даже после стирки он слегка пах. Селена его немного подшила, как могла, и тогда система расщедрилась на описание. Эффект был интересным — как у моего покрова каят, от которого сейчас остался только защитный амулет: тоже блокировал входящий урон, только при этом ещё и частично возвращал тому, кто его нанёс.

Были и другие свойства, но они обозначались как скрытые, и давалось пояснение, что для их разблокировки нужно нормально починить одежду. Хорошо, что артефакт был непригоден в момент нашего боя с Павлом.

Обратной стороной медали было ограничение по некромантским классам. При надевании пропитанная некромантией одежда жглась, голова начинала кружиться, а на тело наваливалась слабость. А ещё не работали все мои способности, кроме, собственно, некромантских.

Легендарные сапоги тоже были. Но относительно нейтральные, с бонусами к силе ног, скорости ходьбы, снижении усталости — в общем, универсально полезная вещь.

Одна беда — оба предмета имели странный неприятный запах, который пока не выводила никакая стирка. Здесь, наверное, нужна химия эльфов или дезинфекция колдеров. Мы с собой в Оазис таких вещей не брали.

Третий предмет — тоже лега — необычной формы посох с вырезанным именем «Валера». Судя по всему, поделка самого некроманта. Так что он был ещё и немного артефактором.

У посоха было то же ограничение — только некромантские классы. Пропускал через себя только некромантию, астрал и пустотную гибридку из всех моих стихий. Природа и свет не работали. Хотя несмотря на несоответствие требованиям, его я отложил в сторону.

Пользоваться я им мог, когда применял тёмный лес и некролуч. Рука от этого немела, покрывалась чешущимися волдырями, зудела, вены вспучивались и так далее. Дальше я не держал. Но исцелить это было достаточно легко, так что минут пять я мог пользоваться посохом спокойно. Или десять, если руки менять.

Ещё один мифик мы нашли позже, во время разбора завалов храма. Он принадлежал Тефнут, и его сразу же забрала себе Альма, сказав, что он подходит для её класса и является слабым аналогом её мифической чаши. Со значительно меньшим влиянием на урон, но с бонусами к лечению и магии в целом. Возражать никто не стал — у меня и у Селены амулет при надевании вызывал жгучую тоску и чувство безысходности. Не то чтобы так страшно, но пусть лучше будет у Альмы.

И находящееся в стазисе тело лангольера. Оно уже ждало нас неподалёку от выхода. Только будет ли он открыт на сей раз?

Трипофия проснулась на утро восьмого дня, и не одна.

Стала понятна причина увеличения монстра и его долгой спячки. Теперь за ним следовали три облачка поменьше. Зверушка была так рада новому месту обитания, что разродилась потомством.

Для нас это могло стать большой проблемой. Смотря как быстро они растут и насколько склонны разлетаться в разные стороны.

Время адаптации потомства у трипофии было. Все четыре особи полетели по зелёной тропе к проделанному нами отверстию.

Полная зелени локация заинтересовала существо, и оно принялось слизывать её у барьера, а потом начало грызть путь назад в локацию Селены.

Когда тварь протиснулась внутрь, мы последовали за ней со всей поклажей, стараясь соблюдать безопасное расстояние и не попадаться монстру в поле видимости.

— Всё не пойму, почему здесь так зелено, если здесь оставался ещё один лангольер, — высказал я тревожившую меня мысль.

— Может, он улетел? — спросила Селена.

— Готовиться лучше к худшему, — сказал я. — И обыскать всё на предмет скрытой лёжки или чего-то такого.

За нами следом дендроиды внесли тушу лангольера под стазисом Альмы.

— Вот мы и вернулись к тому, с чего начинали, — хмуро сказала она.

— Тащи с древнями тележку к нашему дому, если тот уцелел. Это в любом случае будет долго. А мы с Селеной пойдём строить этой штуке дорогу дальше.

— Куда? — не поняла богиня трав.

— Как это куда? Пробьём дорогу в гости к Мисе.

— Ты серьёзно? — опешила Селена. — Там же черви!

— Ну вот и познакомимся. Или скормим этой штуке, она вроде как больше и страшнее. Нужно глянуть, откуда они появились, обследовать локу и поискать возможные дыры. Потом будем смотреть, кто соседи.

— Ты хочешь ещё раз застрять в чужой локации⁈

— А ты сильно хочешь остаться в этой? — спросил я в ответ.

Селена помрачнела.

— Говори, что делать…

На самом деле, мой план шёл чуть дальше. Существо хоть и было смертельно опасным для нас, оказалось достаточно управляемым. Оно медленно жрало зелень. Даже с учётом аппетитов выводка мы успевали выращивать больше, чем монстры поглощали. Затем те падали в спячку на пару часов и снова летели вперёд.

Технически, мы с Селеной способны создавать для них пастбище из простейших растений с быстрым ростом и держать их как дворецких, прогрызающих дыру между локациями.

Мы находу разбавляли скучные травы зарослями бамбука. Обогнав монстра с приплодом и выстроив ему путь к границе локации, мы начали готовить место перехода. Селена создала портал к старому нашему дому, где уже ждала Альма.

Осталось перенести сюда оставшуюся тут линзу для плавки магией света и приступить к плавке аделита.

Как всегда, потребовалось четыре раза полностью опустошить все резервы трёх существ божественного уровня.

Медленный путь трипофий, специально удлинённый нами, чтобы выиграть время, подходил к границе локаций.

По ту сторону всё было так же, как и в прошлый раз, когда мы сюда докопались. Зависшие в цепях зеркала, создававшие трёхмерный лабиринт.

Мрачное место, при виде которого Альме вновь стало не по себе. Она подрагивала и не хотела входить, но пересиливала себя. Даже несмотря на то, что я был не против, если она не будет участвовать в экспедиции.

— Пожалуй, без тебя остаться я боюсь сейчас больше, чем того, что могу здесь увидеть… — сказала она. — Хотя, я могу здесь найти и что-нибудь ценное для себя. Так что это даже в моих интересах.

Трипофия довольно сожрала зелень у перехода. Затем отдала часть недоеденной листвы с древесиной отпрыскам и принялась за барьер, густо покрытый растительностью. Зелень провоцировала её задевать преграду во время еды, и фрактал крошился.

Это было странное зрелище, когда полупрозрачная преграда распадается на висящие в воздухе квадраты разного размера.

Внутренним наполнением трипофия не сильно заинтересовалась и полетела дальше, оставив нам дыру на ту сторону, словно в благодарность за сытную кормёжку.

Расставаться с таким замечательным существом не хотелось и пришлось сразу, как мы оказались по ту сторону, вырастить временное пастбище. Мы создали с Селеной крупные заросли зелени, которые наш дворецкий мог бы кушать хоть пару дней.

На нас с этой стороны никто не нападал. Локация казалось брошенной и покрытой пылью. Она почему-то сыпалась изредка сверху, будто крошился потолок.

— В лабиринт пока не входим, — сказал я. — Сперва нужно разведать.

Это тоже касалось меня самого и Селены. Она села скрестив ноги, погрузилась в медитацию. Вокруг богини замерцали зелёные огни, которые начали медленно множиться и разлетаться по сторонам.

Я выпустил облако грибных спор и направил его в сторону лабиринта.

Затем сел спиной к ней, чтобы объединить нашу разведку. Затем начали бегло осматривать локацию на предмет всего необычного.

Локация была пустынной. Место было брошено и очень давно. С тех пор здесь никого не было, кроме червей.

Их мы нашли спустя пару часов — они обгладывали раму упавшего на пол зеркала.

Крупные, размером с енота. Со странными переливающимися цветами и свечением.

Вскоре мы нашли ещё несколько таких же мест. Локация и впрямь была червивой. Но этих существ было пока ещё не очень много. Хотя, если бы я тут жил, то тоже бы забил тревогу.

Переданный образ через проекцию на луже дошёл до Альмы.

— Система. Верификатор Альма. Что это за существо?

Системный червь — 8 [кристоланцетофрактал].

Получено новое задание!

Обнаружено бедствие: прорыв кристоланцетофракталов. Верификатор, устрани угрозу и защити Стену.

Награда: легендарный предмет.

— Арк…

— Вижу, — прервал я её. — Попробуем сделать. Хотя, может, они нам подойдут вместо трипофии. Как-то же они прогрызли выход в эту локацию? Если получится их контролировать, то забьём на награду. Если нет, посмотрим, насколько они убиваемы. Хотя, это, наверное, придётся в любом случае сделать, чтобы сильно не расплодились.

— Они точно могут. Они идут с двадцать первого сектора, — мрачно сказала Альма. — Я помню их. А ещё вспомнила, что оставляла здесь кое-что на случай возвращения. Если, конечно, черви раньше не добрались.