Камера! Мотор! Магия

Глава 14. Великий лес и его обитатели

Вокруг мгновенно сгустились влажные, остро пахнущие травами сумерки. Почва под ногами пружинила, как будто мы оказались в какой-то болотистой местности. Велизарий недовольно фыркал и ступал аккуратно, с некоторой брезгливостью. Я вдохнула воздух самой что ни на есть живой природы, оглянулась — и застыла на месте.

Оказывается, мы вышли из живописных, поросших мхом и побегами молодой зелени, развалин. Они выглядели настолько древними, что невозможно было определить, жилище это, храм или что-то другое: черты их время изгладило до полной неузнаваемости. А лес поглотил все пространство вокруг точки выхода (или точки входа?) в этот неизвестный мир.

Герцог вздохнул от души, полной грудью, и удовлетворенно заметил:

— Какой свежий, чистый здесь воздух, верно, леди?

— Да уж, — согласилась я, и весело потребовала: — Срочно положите меня под выхлопную трубу.

Шуточка, конечно, опять была для одной меня: Джемс удивленно приподнял брови, и мне пришлось объяснять, что бывает с неподготовленными горожанами в условиях экологически чистой природной среды. Правда, оказалось, что его светлость понимает меня лучше, чем я думала.

— В Морионе очень грязные города, там вечно воняет отбросами и нечистотами, из окна на тебя вполне могут выплеснуть содержимое ночной вазы, а под ногами такая гадость, что пешком ходить просто невозможно. Если уж горожанки вынуждены путешествовать по улицам не верхом и не в повозке, они надевают поверх туфель такие… платформы, чтобы не слишком пачкаться в грязи. В столице эту обувку запретили, после того как одна беременная дама свалилась с них на землю и потеряла свое нерожденное дитя.

Вот это да. Оказывается, история в разных мирах может повторяться. В нашем, земном Средневековье творилось, помнится, абсолютно то же самое.

— Придется его величеству за собственный счет устраивать службу мусорщиков, — поделилась я рациональной идеей. — Пусть убирают улицы. Ну и выливание горшков из окон стоит, пожалуй, запретить.

— Дядюшка не станет тратить на это деньги, — помотал головой герцог.

— Ну что ж, тогда пора сместить его с престола, — злорадно предложила я. — Королем станешь ты, и наконец наведешь в многострадальном Морионе порядок. Жители вашего мира тебе по гроб жизни будут благодарны, вот увидишь.

— Не приведи боги! — в ужасе отмахнулся Джемс. — Хоть я и второй в очереди на престол, но его величество необычайно живуч. Да и с короной он так просто не расстанется. А из меня правитель никудышный, так что к демонам этот морионский трон, пусть на него садится другой дурень.

— И вовсе ты не похож на дурня. Из тебя получился бы отличный правитель. Уж всяко не хуже твоего родственничка.

Герцог поморщился. Тема восшествия на престол явно ему не нравилась, так что я замолкла, покуда дело не дошло до ссоры. Некоторое время мы просто шагали по тропинке, наслаждаясь пением птиц, лесными ароматами и отсутствием сколько-нибудь важных дел. Но вдруг сквозь щебетание пташек и шелест листьев до нас донеслись совсем не мирные звуки.

Где-то за деревьями, не очень далеко, раздавалось громкое и удивительно мерзкое шипение, похожее на змеиное, но громче в несколько раз. Услышав этот звук, я уже собралась было повернуть обратно, однако, перекрывая его, зазвучали детские голоса, испуганные, но решительные.

— Валар, бежим!

— Поздно, Фели! Встань позади меня и не мешай! Я одолею зверюгу, у меня есть меч, я воин!

— Валар, я боюсь!

— Я сумею защитить нас, только отойди назад!

Потом снова раздалось шипение, а за ним — отчаянный визг.

— Там дети, им нужна помощь, — с этими словами Джемс рванул по тропинке с такой скоростью, что я не сразу сумела его догнать.

— Госпожауа! Помилосердствуйте, у меня же лапки, не ноуги! — Велизарий изо всех сил старался угнаться за нами, но получалось у него плохо.

Помянув фамильяра тихим недобрым словом, я подхватила его на руки и устремилась вперед.

Одна радость, бежать пришлось совсем недалеко. Через пару десятков шагов тропинка вывела меня на небольшую, заросшую густой травой поляну. К дальнему ее краю отступали двое ребятишек, мальчик и девочка, похожие, как брат и сестра. Они с ужасом смотрели на существо, вьющееся перед ними и шипящее так, что закладывало уши. Змею оно, правда, напоминало очень отдаленно, скорее походило на облако сизого дыма, из которого тянулась маленькая плоская голова на длинной тонкой шее. Но как бы ни выглядело это странное создание, вело оно себя угрожающе и явно собиралось напасть.

Джемс в несколько прыжков пересек поляну, оттеснил детишек себе за спину и повел перед «змеюкой» руками. Тут я снова убедилась, что Бенедикт сильно преувеличил слабость природной магии: вокруг шипящей гадины во мгновение ока образовалась стена прозрачного льда.

Я остановилась и опустила на землю Велизария.

— Как думаешь, пушистый, мне помочь его светлости или пока повременить? — больше посоветоваться было не с кем, пришлось узнать мнение кота.

— Не торопииись, хозяйка, — безмятежно мурлыкнул фамильяр. — Этот господин и без тебяуа надерет задницу любоуму чудищу.

Усатый философ оказался абсолютно прав: неприятное животное моментально нейтрализовали и без моего участия. Пока мы подбирались поближе, герцог учинил детям короткий допрос.

— Знаете, что это за существо?

— Да, господин, — за обоих отчитался мальчик. — Это темная дипса. У нас они редко встречаются, только иногда пробираются из Смертных Пределов. Говорят, эти создания страдают от неутолимой жажды, а потому стремятся испить нашей крови. Те, кто пострадал от дипсова укуса, высыхают, точно мумии, и неотвратимо сгорают в темном пламени.

— Опасная тварь, — мрачно констатировал Джемс. — А известен ли способ умертвить ее?

Мальчик понурился.

— Мне он неведом, господин.

Герцог задумался. Обошел вокруг плененной дипсы, которая перестала шипеть и металась в ледяной клетке молча, в отчаянных поисках выхода. Еще немного подумал, а затем торжествующе прищелкнул пальцами.

— Говорите, вечная жажда? Что ж, это ее свойство нам очень пригодится. Алиона, отведи ребятишек подальше. Думаю, риск невелик, но лучше, если вы отойдете вон к тем кустам.

— Я останусь с тобоуой, — вдруг объявил Велизарий и решительно уселся возле герцога. — Ты моужешь на меняу рассчитывать.

— Я благодарен тебе за поддержку, господин Велизарий, — Джемс даже не улыбнулся, только наклонил голову, и кот польщенно распушил хвост.

Видно, ему понравилось совершать подвиги — иногда, между обильными мясными трапезами. Мне же оставалось делать то, что велят. Говоря по правде, ребят и правда стоило увести от змеюки, кто знает, на что она способна, чтобы защитить свою жизнь.

— Пойдемте, дети, — велела я. — Не то попадемся под руку его светлости. А рука у него — можете мне поверить — тяжелая.

Худенькие, бледные личики ребят одновременно повернулись ко мне.

— Но может быть, мы сумеем помочь вашему спутнику, госпожа? — церемонно осведомился мальчик.

— Нет уж, дорогие мои, давайте встанем в сторонке и не будем загораживать его светлости перспективу, — скомандовала я и, ухватив малышей за руки, оттащила их поближе к краю опушки.

Оттуда было отлично видно, как Джемс присел возле созданной им ледяной тюрьмы, положил ладони на землю и принялся напевать что-то, негромко и размеренно. Повинуясь его голосу и движениям, лед быстро растаял, но освободиться дипса не успела. Все потому, что вокруг нее из-под земли потянулись свежие побеги.

Они окружили темное существо плотной оградой, а некоторые проросли прямо сквозь туловище твари, лишив ее возможности шевелиться. Мне казалось, что змеюка шипит слишком громко, но, едва первые прутья проткнули тело дипсы, она разразилась таким оглушительным воем, что оставалось только покрепче заткнуть уши.

Герцог нахмурился — против звуковой атаки никаких средств у него не было. Зато были у Велизария: кот неприязненно оглядел орущую тварь и назидательно мяукнул. Голова дипсы повернулась в его сторону, как будто она хотела узнать, что нужно полосатому нахалу. Заметив ее маневр, фамильяр снова замяукал на разные лады. И чем дольше длилась его сольная партия, тем тише становился змеиный вой.

— Смотрите, госпожа, она высыхает! — девочка торжествующе тыкала пальчиком в сторону дипсы.

Я пригляделась. Так оно и было: стремительно вырастающие из земли прутья как будто выпили из темного создания все соки, дипса на глазах усыхала, превращаясь в мумию, и наконец повисла блеклыми клочьями поверх проросшего сквозь нее куста.

Джемс удовлетворенно улыбнулся и сильно дунул на сотворенную силами природы инсталляцию. Этого оказалось достаточно, чтобы прах жутковатой твари развеялся в воздухе без следа.

— Вот и все, а вы боялись, — весело объявил его светлость. — Взгляните только, какой отличный куст вырос на месте нашего небольшого сражения. Вместо памятника самонадеянности. Другие темные твари теперь поостерегутся разгуливать по вашему лесу.

— Он не наш, — неожиданно помотал головой мальчик. — Это Великий лес, в нем правит мой дядя Ильдрасил со своей супругой Килтрасиэль. Мы с Фели воспитываемся в его доме. Они наши благодетели и высокие покровители, по их воле нас учат и воспитывают, как детей правящего дома.

Ну и имена у здешней венценосной пары! Уж не к эльфам ли мы угодили? Нет, непохоже. Во всяком случае, ушки у детей маленькие и изящные, без острых кончиков, положенных волшебному народу. Пока мальчик говорил, я рассматривала их с сестренкой. Ох, что-то не выглядели ребятишки ни спокойными, ни уверенными в себе. Я могла бы спорить на что угодно — «благодеяния» родичей вряд ли включали семейную привязанность. О том же, похоже, подумал и Джемс.

— Дядя, говоришь? Знакомая ситуация. Что ж…

Но договорить он не успел.

— Опять вы, никчемные создания, бродили по лесу без охраны, словно лишенные крова попрошайки! — раздался гневный окрик из-за деревьев.

И на поляне вмиг сделалось многолюдно. Откуда ни возьмись возникла целая толпа разодетых мужчин и женщин, во главе которой шествовала сверкающая красотой и драгоценностями пара. «Игдрасиль и Галадриэль», — подумала я. Все равно их настоящие имена было невозможно ни выговорить, ни запомнить. Верно говорят, что от совместного проживания супруги иногда обретают портретное сходство — перед нами был как раз такой случай. Правители Великого леса выглядели одинаково моложавыми, надменными и отстраненными. И смотрели на нас и на своих племянников с одинаковым плохо скрытым презрением. От их взглядов во мне немедленно заворочалась фамильная строптивость. К счастью, раньше, чем я начала выказывать ее публично, монаршее внимание обратилось на нас с герцогом.

— Чему Великий лес обязан удовольствием видеть под своей сенью вас, неведомые господа? — свысока полюбопытствовал правитель. — И какой причиной вы истолкуете встречу с дорогими нашему сердцу родичами, Валардралисом и Фелирауне?

Ну и незадача, у деток тоже, оказывается, непростые имена. Правда, они, помнится, звали друг друга покороче, — надо только переспросить их самих, как именно. А вот как назваться нам, я сейчас придумаю, уж очень по здешним меркам у нас имена короткие и незамысловатые. Вот только воздуху в легкие наберу.