Камера! Мотор! Магия

Глава 37. Никому не нужная корона

— Ну как, вступила в права? — весело полюбопытствовала тетушка, стоило мне открыть дверь квартиры.

— Правауа? Каакие правауа? — вслед за ней в прихожую выплыл мой фамильяр.

При виде этой парочки на душе у меня потеплело. В конце концов, ничего плохого не случилось. Больше того, я получила в дар прекрасное жилище, о котором (будем честными) не могла даже мечтать. Жизнь прекрасна и удивительна, а что затеял Бенедикт Люциус и тринадцатый граф как-его-там, я узнаю в свое время.

— Спроси у тети Виты, пушистый господин, — ехидно посоветовала я коту. — Думаю, она в курсе всего, что со мной произошло. Ведь так, дорогая тетушка?

Тетя не выказала ни малейшего раскаяния — она просто расхохоталась.

— Я знала, что ты догадаешься, девочка моя, но надеялась, что не так скоро. Да, ко мне обратился Бен за твоими паспортными данными, чтобы оформить на тебя дом. Не мог же он просто взять и вернуть его после того, как вы нашли там точку перехода. А у тебя теперь появилось достойное жилище, и ты можешь заниматься, чем захочешь.

— Ну конечно, — капля скептицизма посреди всей этой благодати никак не могла помешать. — А деньги на еду будут сами собой образовываться на моем банковском счете.

Тетку финансовый вопрос не смущал, она просто отмахнулась от моих слов.

— Заработаешь как-нибудь. Хочешь — продолжай делать карьеру в кино, хочешь — займись магическими консультациями.

— Ну да, можно дать объявление, что я предоставляю сопровождение по соседним мирам всем нуждающимся… Тетя, как ты думаешь, скоро ли после этого меня упекут в дурдом? Нет, я уж буду заниматься пока тем, что умею действительно хорошо. Нам тут второй сезон заказали, так что пока есть чем заняться. А там поглядим.

— Ну-ну, погляди, — тетушка скептически оглядела меня, точно планировала в ближайшее время привести мне клиента, желающего путешествовать по мирам, и удалилась готовить ужин.

А я осталась поглаживать развалившегося рядом на диване Велизария и бессмысленно таращиться в окно, за которым вовсю разгулялась сырая и ветреная питерская осень. Вообще-то съемки планировали начать после нового года, так что я действительно могла заняться чем угодно. Имелась, однако, проблема: я ничего не хотела. Вообще.

Шопинг навевал на меня тоску, вкусная еда не доставляла удовольствия, в сериалах и фильмах я замечала все просчеты, огрехи и дырки в сюжете. Да что там, даже любимые тетушкой медитации (от «Евгения Онегина» я перешла к декламированию «Федота-стрельца»), не приносили ничего, кроме затекшей спины. Ну не умела я полностью расслабляться. И не желала учиться.

— Ты можешь съездить на Аптекарский, — обронила тетя Вита как бы между прочим. — Проведаешь свое новое имущество, ну и… прогуляешься, в конце концов.

Прогуливаться я тоже не хотела, но вот навестить «свой старый дом», пожалуй, стоило. По крайней мере для того, чтобы мое жилище не чувствовало себя покинутым. Жилище встретило меня традиционно.

— У тебя такой кислый вид, точно ты не хочешь мной владеть, — тоном обиженной одалиски из султанского гарема констатировал особняк. — Поверь, хозяйка, я — совсем неплохое имущество.

— Я знаю, — непроизвольно фыркнула я. — Просто в последнее время…

— Тебе ничего не нравится и ничего не хочется, — надо же, как хорошо знает меня моя точка перехода!

— Примерно так. Но надеюсь, это скоро пройдет, — я ласково погладила стену в холле и отправилась на кухню.

В ней даже остались некоторые следы пребывания нашей съемочной группы. Холодильник, ясное дело, опустел, но в стенном шкафчике нашелся кофе и сахар, а медная турка стояла на полке, — там, куда я ее обычно ставила. Я сварила себе кофе, присела с кружкой к столу и задумалась. За первый сезон съемок мне причиталась порядочная сумма, и часть из нее я решила потратить на обустройство своего нового дома. Ремонтные и отделочные работы, может, и реставраторов позову — у тети, кажется, есть какие-то знакомства среди них. Я мысленно перебирала список дел, и вдруг услышала стук во входную дверь: осторожный, негромкий, словно стучавший и сам не знал, откроют ему или нет.

Я подошла к двери и, помолчав, спросила:

— Кто там?

— Это Бенедикт, советник. Откройте, пожалуйста, Алена, — ах вот оно что, меня решил навестить благородный даритель!

Ну что ж, такого человека — хочу я или нет — придется впустить. И я со вздохом распахнула дверь. Советник выглядел все еще бледным и встрепанным, а кроме того, каким-то обреченным, словно тащил на себе некое неподъемное дело.

— Кофе? — светски предложила я, получила ответный кивок и провела измученного придворными трудами Бенедикта на кухню.

Судорожно глотнув из кружки кофе, советник поднял на меня глаза.

— Обживаетесь на новом месте?

— Да, благодарю вас. Вернее… не знаю, как смогу отблагодарить вас за этот удивительный подарок.

Лучше всего было говорить прямо. Ведь он явился сюда не просто так, вот и нечего ходить вокруг да около. Я ждала, что он о чем-нибудь попросит меня взамен, но даже представить не могла того, о чем он заговорил, предварительно прокашлявшись и протерев огромным клетчатым платком очки.

— Вы умная девушка, Алиона, а потому я надеюсь, что вы поймете меня правильно. Дело в том, что в Морионе снова все не вполне благополучно.

— Вот как? Мне казалось, что у вас теперь имеется законный, разумный монарх взамен отвратительного, продавшегося Тьме Алистера, — я не сумела сдержать горечь, она явно прозвучала в моем голосе.

Бенедикт смотрел понимающе. Но виноватым себя явно не считал.

— Да, мной двигали интересы государства, поэтому я посмел лишить вас обоих обычного человеческого счастья. И Джереми действительно мог бы стать прекрасным правителем Мориона… если бы только захотел.

Странно это прозвучало — «если бы захотел». Можно подумать, кого-то интересовали желания Джемса хотя бы единожды, с самого его детства.

— И что же, он не желает быть королем?

— Увы, — советник развел руками. — Он пытается править, но отвращение перед этим занятием в нем слишком сильно. И никто не в силах его переубедить.

Тут меня осенило.

— Вы что, считаете, у меня получится? Думаете, я смогу заставить его переменить мнение? Господин граф, вы все время приписываете мне возможности, которых на самом деле у меня нет.

Подумать только! Сначала он считал, что я стану Джемсу прекрасной тюремщицей, а сейчас решил, что роль воспитательницы подойдет мне так же хорошо? Какого черта он все время старается двигать меня, как шахматную фигуру?! Пешку, если судить по его словам!

— Какого черта! — кружка так грохнула об стол, что кофе плеснул прямиком на пиджак Бенедикта.

Но советник даже не заметил этого. Продолжал смотреть на меня с печалью и сожалением, и ждать моего решения. Выходило, что дело серьезное, и без меня решить его почему-то никак нельзя. Может, правда его несчастное величество согласится хотя бы выслушать меня? Я неинтеллигентно шмыгнула носом и буркнула:

— Ладно, схожу я в ваш Морион, раз без меня там никак ничего не устроится, — и даже не договорив, услышала, как облегченно вздохнул советник.

— Я провожу вас, Алена, — старомодная галантность Бенедикта была очень кстати, ведь дороги в Морион я не знала.

Он создал портал — вытянутая вверх рамка с темным пространством внутри выглядела не очень-то дружелюбно, — и мы вышли сквозь него на площадь. Там уже наступили сумерки, и во влажных камнях мостовой отражались тусклые блики фонарей. Что ж, я могла наконец полюбоваться на место, где вырос последний герцог Калвер. Надо сказать, сердце Мориона оправдывало свое название на все сто: такое бесконечное разнообразие оттенков тьмы я встретила впервые. По моей спине скользнул холодок при мысли, что ясный день здесь не наступает вообще никогда. Немудрено, что в таком мире часто родятся некроманты, а короли охотно «балуются с Тьмой».

— Открыть портал сразу во дворец я не могу, — пояснил советник, указывая на массивное здание прямо перед нами. — На него наложено древнее охранное заклятие, обойти которое невозможно.

На какое-то мгновение я подумала, не стоит ли опробовать и здесь свое умение открывать всевозможные двери, но потом решила не рисковать. Просто кивнула Бенедикту и прошла вслед за ним через распахнутые двумя гвардейцами двери. До личных покоев короля нам пришлось подниматься три пролета по парадной лестнице, а потом идти по темным, еле освещенным редкими светильниками коридорам.

Из одного навстречу нам выпорхнула стайка перепуганных секретарей, сжимающих в потных ладонях кожаные папки. Вслед им из-за ближайшей двери летел невнятный, но все равно очень грозный рык. Бенедикт вздохнул, и стало понятно, что без меня здесь действительно не обойтись.

— Идите к себе, господин советник, — велела я. — Я постараюсь справиться сама.

Господин советник нервно поправил очки. Ему явно не хотелось оставлять меня наедине с его величеством, когда он в таких растрепанных чувствах. Однако я была совершенно уверена, что мне удастся привести Джереми I (или какого?) к порядку.

— Идите, говорят вам, — для убедительности я махнула рукой куда-то прочь от себя. — От вас только больше шума будет.

И не дожидаясь уговоров остаться, поостеречься и повременить, дернула на себя дверную створку. А затем едва успела прыгнуть в сторону от солидного металлического кувшина, который разгневанный монарх метнул в незваного посетителя с немалой меткостью.

— Ты что, величество, рехнулся что ли?! — рявкнула я в лучших традициях Толика Малкина. — Неласково же ты гостей встречаешь!

Джемс смотрел как будто сквозь меня, и я уныло подумала, что он изрядно пьян, возможно даже не первый день. В таком состоянии он вполне мог просто меня не узнать. Но, как выяснилось тут же, я недооценила нового Морионского короля.

— Алиона, — без всякого удивления констатировал он. — Раньше ты приходила только во сне, а теперь решила явиться наяву? Это сколько же я выпил?

— Полагаю, что до фига, — я подобралась поближе, поскольку кидать в меня тяжелые предметы он, вроде бы, больше не собирался. — Только я не…эмм… не привидение. Можешь потрогать.

Джемс ухватил протянутую мной руку и замер. Потом поднял на меня глаза и недоверчиво уточнил:

— Демон меня забери, это что, в самом деле ты??

— Ну а кто еще-то?? — это просто возмутительно, не так давно мы расстались, чтобы он уже успел забыть, как я выгляжу!

— И… зачем ты здесь? — хороший вопрос, так сразу я и не знала, что на него ответить.

А потому решила, что лучшая защита — это нападение. Я выбрала одно из нескольких кресел, стоявших у стены, отволокла его к столу, уселась поудобнее и потребовала:

— Рассказывай, что ты тут без меня творишь! Говорят, не желаешь управлять государством. Да я и сама вижу, что у тебя в борьбе с зеленым змием побеждает змий!

Джемс невесело хмыкнул.

— Есть все же в мире нечто неизменное! Я снова совершенно не могу тебя понять, Алиона. О каком змие ты говоришь?

— Вот об этом, — я указала на уцелевший в приступе монаршего гнева второй кувшин (интересно, что за напиток содержится в этой обширной таре?). — Ты, как я погляжу, слишком много пьешь. А дела стоят, верно?

— Они тоже все время говорят об этом, — процедил Джемс сквозь зубы. — Ходят, докладывают, предлагают решения…

— Кто? — вообще-то я и сама сообразила, что к нему ходят чиновники и стараются наставить заблудшего короля на путь истинный.

— Государственники, демон их забери! — с трудом выговорил Джемс.

— Ну… они заботятся о благе вашего мира, — я готова была плести что угодно, лишь бы он вышел из состояния отупелой, хмельной безнадежности.

Но не тут-то было. На мои слова он ударил кулаком по столу с такой силой, что его кубок опрокинулся и напиток плеснул на стол. Я принюхалась и обнаружила, что в кубке была самая что ни на есть земная водка.

— Где ты взял это? — я ткнула пальцем в водочную лужу. — Ты же не хотел это пить. Помнишь, у нас, когда Толик тебя уговаривал.

— Не поверишь, — его величество пьяно ухмыльнулся. — Только эта отрава позволяет мне как-то… забыться.

— Да с чего тебе забываться?

Я и представить не могла, как он разозлится, услышав этот простой вопрос.

— Ты думаешь не с чего??? Те же люди, которые приветствовали казнь отца, встретили меня как родного и короновали на следующий же день! И двойная радуга, видишь ты, встала в момент, когда эту никому не нужную корону напялили мне на голову! Добрый, чтоб его, знак! Они просто не чаяли спихнуть кому-нибудь всю эту… муть! И вот нашли дурака в моем лице! Угораздило же дражайшего дядюшку поссориться с Хозяином Пустошей! Уж он-то умел прижать к ногтю всю эту свору.

— Да твой… дядюшка Алистер и вовсе не был королем! — я тоже окончательно вышла из себя.

Его светлость… ах нет, теперь его величество смерил меня долгим взглядом.

— Я не понимаю тебя, леди, — объявил он наконец. — Что значит «не был королем»? Кем же он тогда, по-твоему, был?

— Сумасшедшим ученым! — что, он действительно не понимает меня? — Все, что его занимало, это эксперименты с демонами, игры с Тьмой и не власть над Морионом, нет. Ему хотелось совсем другой власти, но тут уж он обломался на все сто.

— Обломался? — как бы ни был он измучен и пьян, пытливый ум Джемса никуда не делся.

Пришлось снова пускаться в пояснения.

— Остался ни с чем! Так тебе понятно?

Он все-таки трезвел понемногу. Я чувствовала, как из его взгляда понемногу утекает горечь и отвращение, уступая место… радости? Ну да, вот он уже и улыбается мне.

— Я так рад тебе, моя леди, — даже не знаю, что сказать. С тобой я всегда чувствовал себя… нужным. Цельной личностью, у которой есть свое дело. А на этом демоновом престоле я чувствую себя каким-то… самозванцем.

Так вот оно что! Знакомая заморочка, с каждым может случиться. Помнится, когда я только начинала сниматься в кино, все страдала, что на моем месте должен быть кто-то более профессиональный. И тут, как я погляжу, то же самое, хоть и в других декорациях. И масштабы, пожалуй, покрупнее будут.

— Никакой ты не самозванец. Если хочешь, расскажу тебе о самозванцах, которые не однажды в истории моей страны пытались умостить свои седалища на троне.

И, дождавшись его заинтересованного кивка, я принялась разливаться соловьем. Зря, что ли, я играла как-то страстный роман боярышни в эпоху Смуты, а потом еще и авантюристку «века золотого Екатерины»? О Лжедмитриях, об их притязаниях и о том, чем заканчивалась каждая из их попыток занять российский трон. О Пугачеве и о том, сколько горя и разорения принесло его войско Российской империи.

— Ну вот, такие были персонажи. А из тебя какой самозванец? Самый что ни на есть раззаконный государь. И чего ты страдаешь, я никак не пойму. Бенедикт свое дело знает, он тебе, если попросишь, и других советников подберет. Военных там, я не знаю… сельскохозяйственных. Градостроительных. И пойдут дела мало-помалу. А ты тут водку трескаешь и меня во сне смотришь, — и я заговорщически подмигнула.

— Ладно, — прищурилось слегка протрезвевшее величество. — будем считать, что ты меня убедила. И я согласен тащить этот воз, наводить порядок в повем… подведос… тьфу, демоново семя! В моем королевстве. Но взамен пообещай исполнить одну просьбу, Алиона.

В жизни я не вела себя глупее. Так обрадовалась улучшению Джемсова состояния, что не стала спорить и уточнять, а просто кивнула и поинтересовалась:

— Согласна. Что за просьба?

И он хлопнул рукой по столу и так заулыбался, что я поняла: он только что поймал меня. Так оно и вышло:

— Будь моей королевой, — не попросил, а торжествующе велел коварный морионский монарх.

— Ты жулик, величество! — запоздало возмутилась я.

— Ну, — хмыкнуло величество без всякого раскаяния, — даже если и так. Зато я получил твое согласие, моя леди. Теперь ты, как порядочная, благородная дама, не сможешь его нарушить.

— Не смогу, — вздохнув, призналась я.

И фыркнула про себя: это был вздох не столько грусти, сколько облегчения. Меня ожидала совершенно новая и очень необычная роль. И я собиралась справиться с ней как можно лучше.