Камера! Мотор! Магия

Глава 32. Хозяин посмертия

Только я собралась потребовать прояснения обстановки и окружающего пейзажа, как все это случилось без моих требований. Туман поредел, а потом рассеялся совершенно. И тут же выяснилось: уж лучше бы он продолжал скрывать то, что я увидела. Вокруг меня было… ничто. Бесконечное ничто, наполненное непонятной серой взвесью, больше всего похожей на развеянный в воздухе пепел. В этом мире не было границ и горизонта, не было строений, предметов и людей.

— Ты попала на Смертные пустоши, дитя, — произнес кто-то совсем рядом. — А я — их Хозяин.

— Но здесь ничего нет, — я понимала, что пора бы перестать проговаривать очевидное, однако совершенно не могла остановиться.

— Здесь ничего нет, — подтвердил Хозяин. — Посмертие все обращает в пепел. И любовь, и ненависть, и радость, и горе. И любые воспоминания.

— Зачем же вы меня сюда… переместили? И кстати, как вам это удалось?

— Мир, который ты состряпала на скорую руку, девочка, никого не способен удержать. Вот я и забрал тебя оттуда, — наконец Хозяин показался мне.

Его фигура соткалась из тумана в нечто вполне осязаемое. Высокий худощавый мужчина в сером (конечно, сером, каком же еще!) плаще. Седые волосы до плеч и лицо из тех, что забываются спустя минуту после расставания. Вот только глаза, темные и цепкие, странно мерцали, словно там, на их дне, пряталось обращенное в угли пламя.

— Это был мой первый мир, — обиженно заявила я. — Уж какой вышел, такой вышел. Он теперь… исчезнет?

— С чего бы? — улыбка сделала его бледную физиономию почти привлекательной. — Он останется, и будет ждать, когда ты снова навестишь его. Новые миры относятся к своим создателям с особенной любовью.

Наблюдая за его показным дружелюбием, я искала в нем червоточины, искала, — и нашла. Вернее, вспомнила.

— Вы, кажется, упомянули Алистера? Этот тот человек, о котором я думаю? Король Мориона?

— Он самый, девочка, — Хозяин перестал улыбаться и смотрел теперь на меня испытующе, словно чего-то ждал. — По праву крови он потребовал встречи со мной, и продал мне тебя с потрохами. Сказал, что ты умеешь открывать двери. Это правда?

Погасшее было раздражение разгорелось во мне с новой силой. «Он продал меня», видите ли! Как будто я — его имущество, его собственность!

— Государь сказал правду, я умею открывать двери. А еще я умею их закрывать. Из-за своей нечеловеческой любезности морионскому королю теперь нет хода в мой мир. Не новый, а тот, в котором я родилась.

Мой голос звучал резко, но Хозяин не обиделся, только взглянул на меня с еще большим интересом.

— Вот как, — задумчиво обронил он. — Стало быть, ты решилась противоречить такому, как он?

— Какому это «такому»? — я независимо пожала плечами. — И почему вы согласились встретиться с ним? Что означает его «право крови»?

Хозяин некоторое время молча смотрел мимо меня, словно разглядывал что-то очень важное.

— Некогда предки морионского короля оказали мне важную услугу, а взамен я признал их кровь силой, способной призвать меня. Согласился время от времени отвечать на их вопросы и… еще кое-что. Но тебе знать об этом необязательно.

— Зато мне хорошо бы узнать о том, для чего вам понадобилась я? Какие двери вам нужно отпереть?

— Все смертные так любопытны, — на сей раз улыбка Хозяина вышла совсем не дружелюбной.

Он усмехался так саркастически, будто не питал в отношении людского племени никаких иллюзий.

— Алистер старался убедить меня, что отпускать моих слуг порезвиться в мире живых — отличная мысль. Сулил мне власть над Морионом, и другими мирами, в которые ты проведешь моих демонов, смертное дитя. Ткань пространства и без того истончилась, ведь Кристалл Единения, насколько мне известно, утрачен. А тут еще мои слуги бродили бы повсюду невозбранно, наводя разор и хаос, и забирая с собой все души, какие приглянутся.

Ледяная плеть ужаса прошлась вдоль моей спины.

— И что… вы пошли бы на это?

— Нет, девочка. Я не хочу оказаться в роли властелина хаоса. И никому другому не позволю разрушить все границы и установить повсюду свою волю. Мир держится на порядке, установленном в глубокой древности. Так что Алистер Морионский крепко просчитался, стараясь пробудить во мне желание творить зло.

Ледяной ужас несколько ослабил свою хватку, я даже смогла снова начать здраво рассуждать. Хотя при мысли, что я нахожусь в полной власти серого господина, мне по-прежнему становилось жутко. Единственное, что оставалось — изображать безмятежную нахалку, не боящуюся ничего на свете.

— Вы приняли очень гуманное решение. Но тут, — я развела руками и улыбнулась, как могла легкомысленно, — возникает следующий вопрос: если Алистер просчитался, почему вы все-таки решили… позаимствовать меня? Для какой надобности?

— Ты смотришь прямо в корень, девочка, — одобрительно кивнул Хозяин. — именно для надобности. Я хочу, чтобы ты провела меня в свой мир.

Вот тут мне уже не нужно было изображать идиотку — я и без того выглядела ею на все сто процентов.

— В мой мир? Но зачем?!

Лицо у Хозяина сделалось мечтательное.

— Видишь ли, как я уже говорил, всему и всем есть свое место. До недавнего времени я полагал, что мое находится здесь. Хранить Смертные пустоши и тех, кто их населяет, не давать воли слугам, которые всем существом жаждут предаться Тьме, — вот мои дела. Но однажды я задумался, не слишком ли узкий путь мне назначен, и не могу ли я хотя бы раз посмотреть на то, как живут смертные. Способа покинуть мое обиталище я не знал… до тех пор, пока ко мне не явился хитроумный морионский король, желающий за мой счет обстряпать свои дела. Он рассказал мне о тебе и твоем чудесном даре. И я решил, что могу хотя бы попробовать.

— Попробовать? — странное дело, я перестала дрожать от ужаса, а взамен вовсю жалела Хозяина посмертия, который не мог даже одним глазком взглянуть на то, как устроен мир живых.

— Ну да, — серый господин улыбнулся собственным планам (может, ему самому они казались смешными). — Найти тебя, забрать на Смертные пустоши, и заставить провести меня к себе. Правда, теперь я вижу, что заставить тебя невозможно. А раз так, то я прошу тебя.

Он наклонил голову, ожидая моего решения. И первым моим побуждением было исполнить его желание. Ну что такого, в самом деле, случится, если я проведу его в Питер, покажу ему съемки сериала и разные туристические радости, а потом открою для него дверь обратно, в его тусклое царство безвременья?

Вторая мысль была совсем не такой радостной. Если Хозяин Смертных пустошей покинет свои владения, в них может произойти вообще что угодно. Неведомые слуги (кажется, Хозяин назвал их демонами?) натворят разных бед, а то и нарушат границу с миром живых, как того хотел проклятущий Алистер. И кстати, не воспользуется ли отсутствием хозяина король Мориона, чтобы реализовать свои коварные планы?

Надо было срочно придумать причину, по которой Хозяину нельзя уйти со мной. С минуту я напряженно размышляла, что же ему сказать. А потом вспомнила одну историю, которая могла бы кое-что объяснить.

— Я расскажу вам легенду о том, как однажды сама Смерть пожелала узнать, каково это — быть живой.

— В твоем мире рассказывают легенды обо мне? — польщенно полюбопытствовал Хозяин.

— Не о вас, а о той Смерти, которую знают в моем мире. Так что, рассказать?

— Сделай милость, девочка. Только давай присядем — мы и без того с тобой слишком долго беседуем стоя.

— У нас говорят, «в ногах правды нет», — с готовностью подхватила я, потому что порядком устала топтаться по рыхлой серой почве. — Только где вы возьмете… сиденья?

Вместо ответа серый господин взмахнул рукой, и от этого простого движения пепельная взвесь в воздухе сгустилась и обратилась двумя довольно удобными на вид креслами. На мой вопросительный взгляд Хозяин кивнул.

— Можешь садиться без опаски, это очень прочная и устойчивая иллюзия. Все на свете есть иллюзия, — философски добавил он вдруг. — И только от того, насколько она настоящая с виду, зависит степень нашего доверия к ней.

Честно говоря, я бы не стала испытывать сотканные из пепла сиденья на прочность, но выбора не было, ноги противно ныли, и я решилась. Плюхнулась в одно из кресел, ожидая, что оно рассыплется под моей попой, и я снова упаду на землю. Не тут-то было — иллюзия не просто казалась крепкой, на ней еще было довольно комфортно сидеть.

— Тебе удобно, дитя? — заботливо осведомился Хозяин. — Если да, то расскажи мне свою легенду.

Я скроила убедительное лицо и приступила к рассказу.

— Говорят, однажды Смерть решила побывать в мире живых, посмотреть, чем живут люди до того, как отправляются в загробное царство. Она приняла облик молодого привлекательного мужчины и явилась в дом человека, который со дня на день должен был прекратить свое земное бытие. Смерть предстала перед умирающим, и предложила ему сделку: тот должен был помочь ей изведать все, что случается в жизни людей, а взамен она дарила ему жизни ровно столько, сколько провела бы рядом с ним.

Избранный ею человек, конечно, обрадовался возможности продлить свою жизнь, и обещал Смерти сопровождать ее во всех приключениях, какие она пожелает изведать. И Смерти довелось познать любовь и ненависть, путешествовать и сражаться, обрести власть и богатство, найти настоящих друзей, а следом за ними — и врагов. И глядя как-то утром в зеркало, Смерть поняла, что мало-помалу становится человеком. Это было сладкое, но опасное для нее чувство.

Ведь покуда она познавала жизнь, люди вовсе перестали умирать, и миру живых в ближайшем будущем грозило перенаселение. А в его смертной обители воцарился хаос, слуги передрались между собой за власть, а мертвые почем зря шастали в гости к живым по проторенному Смертью пути.

Смерть долго размышляла и боролась с собой. Долг требовал, чтобы она вернулась к своему делу. А пробудившиеся человеческие эмоции мешали отринуть жизнь смертных. Но как бы там ни было, Смерть поблагодарила своего проводника, одарила его легкой кончиной и вернулась туда, куда следовало. Как и вы, уважаемый, Хозяин, она понимала, что мир держится на древних правилах, и нарушать их не след никому.

Серый господин ни единым словом не перебил мой рассказ. Когда я закончила, он каким-то очень человеческим жестом провел ладонью по лицу.

— Что ж, дитя… я обдумаю твои слова. Прошу тебя покуда быть моей гостьей.

Я уныло огляделась. Гостьей? Да тут и присесть некуда без хозяйских иллюзий, не то что остаться погостить. И долго ли мне придется пользоваться гостеприимством Хозяина Смертных пустошей? Утихший было страх снова поднял голову где-то внутри меня. Я не могла просто взять и уйти отсюда, больше того, я понятия не имела, как это сделать. Что же, выходит, мне пропадать тут несчитано времени, в этом сером безмолвии, ведь тут и времени, должно быть, никакого нет…

Не знаю, чего бы еще я напридумывала со страху, и каких дел наворотила, но тут случилось неожиданное. Рядом с Хозяином раскрылся черный зев портала, похожего на тот, каким я отправила из точки перехода его величество Алистера. А из портала быстро шагнул Джемс, бледный и — сразу видно — разгневанный до последней степени. Левая ладонь его была криво распорота, с нее в серый прах пустошей часто капала кровь.

— По праву крови королевского дома Мориона я требую, чтобы ты, Хозяин Смертных пустошей, вернул в мир живых мою женщину, — и он указал на меня.

От внезапной радости я онемела, только смотрела на пришедшего за мной мужчину. В голове вяло ворочалась одна мысль: он и впрямь хорош, да что там, он лучший из всех мужиков. Хотя бы потому, что решился рискнуть собственной кровью и, может, даже жизнью, чтобы вытащить меня из западни, в которую я угодила. И почему раньше я не ценила его? Все отбивалась, отшучивалась, злилась на что-то… А он наплевал на все мои закидоны и пришел на помощь, когда я и не ждала.

— Я и забыл, что в тебе тоже течет кровь, которой я вынужден подчиняться, — серый господин рассматривал моего спасителя без всякой злости. — Говоришь, она твоя женщина?

Джемс сосредоточенно кивнул и только после этого посмотрел на меня.

— Ты цела, Алиона? — в его голосе звучали беспокойство и забота, от которых я чуть не расплакалась.

Все-таки у моей строптивости тоже имелся предел.

— Я в порядке, — не рассказывать же ему было про страх, застрявший в горле, и про утраченный новый прекрасный мир.

— Если эта женщина действительно твоя, можешь забрать ее. Ты знаешь правила, мальчик. Уходи, не оглядываясь, не то твоя красавица останется со мной, — пока серый господин говорил это, герцог схватил меня в охапку и принялся лихорадочно ощупывать, проверяя, наверное, на целость и сохранность.

— Моя нить порвалась, — глухо объяснил он, — Я чуть не спятил, когда увидел. Алиона, ведь я предупреждал тебя! Ты могла погибнуть.

— Ну вот еще, — в безопасных герцоговых объятиях я успокоилась и даже осмелела. — Не так-то просто меня убить. Кстати, у местного Хозяина и не было такой цели. Это дядюшка твой подбивал его на неблаговидные дела, да тот не поддался. Морально устойчивый оказался господин.

— Зато я совершенно неустойчив морально… как выяснилось, — улыбка его светлости была кривой, но тоже почти спокойной. — Обещай, что больше ты никуда не пойдешь одна.

— Давай сперва выберемся отсюда, а уж потом обсудим, что будет дальше, — я вовремя вспомнила помянутые Хозяином правила. — Ты главное не оборачивайся ко мне ни за что. Ни под каким видом, даже если я буду орать как резаная или умолять тебя, например. А то как бы с нами не случилось того же, что с твоими родителями.

— Помню, — коротко подтвердил Джемс. — Плохо, что нам нельзя пользоваться порталом. Придется пройти Дорогой теней. Но я не стану оглядываться, что бы ни произошло, не беспокойся.

— А ты сумеешь провести нас? — Дорога теней меня не пугала, а вот недостаток возможностей провожатого — очень даже.

Герцог на это многозначительно потряс разрезанной рукой.

— Вот наш пропуск, — он извлек из кармана небольшой кухонный ножик (откуда только взял?) и снова рассек начавшую было затягиваться рану.

Кровь из разреза снова закапала чаще. Джемс удовлетворенно кивнул и двинулся прочь по непонятному мне пути.

— Платить за то, что я не получил желаемого, будет король Мориона, — серый господин не угрожал, просто констатировал факт.

— На здоровье, — не оборачиваясь, согласился Джемс. — Смотрите только, чтобы он не расплатился с вами фальшивой монетой.