Кай из рода красных драконов 5

Глава 2 Планы

Лагерь я решил восстанавливать частично — пора было людям Айнура перебираться в лес.

Иначе рано или поздно какой-нибудь любопытный колдун опознает нашего предводителя, Нишай-то его узнал. А войну всё-таки нужно начинать по плану, а не тогда, когда на тебя напали.

В день появления Нишая у нас состоялось сразу три военных совета.

Один спонтанный, где пытались успокоить Айнура, а два других уже нормальные и по делу. Последний затянулся до поздней ночи.

Не знаю, как для Айнура и Ичина с Майманом, но для меня Нишай оказался именно той «шкатулкой с секретами», которую я тщетно пытался найти в этом мире, тычаясь во все углы, как голодная Ниса.

Со стороны может показаться, что сориентироваться в незнакомом мире легко, если знаешь язык. Но слова — только внешние оболочки.

И часто получалось, что за похожими фразами местных прятались одни смыслы, а за моими — совсем другие.

Вот и сейчас Айнур под словом «честь» понимал своё стремление зарезать ненавистного колдуна вопреки логике, клятвам и договорённостям. Даже обещание вылечить руку, данное Нишаем, не вразумило нашего предводителя. Он ничем не хотел быть обязанным мастеру чёрного слова.

Но для меня честью было как раз соблюдать всё, в чём мы поклялись. И я очень надеялся, что предложивший это Нишай относится к клятвам так же серьёзно.

Выручали вожаки вольных племён. Жизнь приучила их не торопиться с суждениями. Если бы Ичин и Майман тоже орали дуром и не слушали аргументов, ничего бы у нас не вышло.

Но сначала втроём, а потом и вчетвером — Чиен коварно перешёл на мою сторону — мы кое-как уломали Айнура.

Чиен поразмыслил и поддержал наш странный союз. Он сообразил, что у колдуна есть свой интерес воевать не только с Шудуром, но и с терием Верденом.

Фехтовальщик, в отличие от меня, разбирался в дворцовой политике и генеалогии вайгальских правителей. Я-то и подумать не мог, что Нишай и наместник терий Верден — оба наследники императора. И наличие у страшноликого сына, входящего в возраст воина, готовило кожаный мешок для обоих.

Особенно для Нишая. Ведь терия Вердена после захвата перевала можно было направить на следующую войну, а чем займёшь хитрого мастера слова?

Пока Нордай не стал воином, у императора ещё оставались кое-какие сомнения насчёт наследника. Вдруг, например, Белая гора не примет Нордая и не пошлёт ему дар?

Но если примет, тогда император позаботится о том, чтобы живых соперников у глупого мальчишки не было. Судя по рассказам Нишая — сын императора был тупым самонадеянным щенком. Он просто не сможет управлять теми, кто равен ему по крови, но умнее и старше.

Нишай это понимал, а вот терий Верден, похоже, или тупил, или планировал как-то переиграть императора.

Может, потому и на перевал дуром лез. Завоевав дивный город Туле — он стал бы равен страшноликому. И смог бы послать его куда подальше.

А вот Нишаю в одиночку не светило вообще ничего. И это было понятно всем, кроме Айнура, даже терию Вердену.

Сейчас, пока наместник искал ключ к перевалу, он был готов приблизить к себе соперника. Надеялся, что Нишай молод и не догадается, чем закончится этот временный союз.

— За идиота меня посчитал, — покривился Нишай. — Обхаживал. А вот Шудур… Он не старался скрыть, что ненавидит меня. И это… странно.

— Почему? — нахмурился я.

— Мне кажется, Шудур что-то знает про перевал. Какую-то тайну. А потому союзники, вроде меня, ему только обуза — сказал Нишай. — Я не сумел догадаться, какой секрет скрывает главный колдун. Но нож в рукаве у него точно есть.

— Признавайся, о чём ты говорил с терием Верденом? — влез Айнур. — Чего он от тебя хотел?

Нишай улыбнулся одними губами.

Я никак не мог понять: презирает он Айнура или ненавидит?

Мастер чёрного слова был удивительно терпелив с нашим предводителем и не боялся его. Словно бы знал границу, за которую Айнур не зайдёт.

Майман посмотрел на Ичина, и тот кивнул.

Вожак волков скользнул во тьму — за спорами и совещаниями мы провели весь день и сидели теперь у костра под безлунным небом, словно наш костёр стал луной — и вскоре вернулся с бурдючком, в котором что-то знакомо булькало.

Чиен быстро нашарил пустую чашу.

— Терий Верден торопит Шудура, — рассказывал в это время Нишай. — Он требует, чтобы колдуны вступили в бой с огнём и льдом перевала как можно быстрее.

— А ты не врёшь нам? — нахмурился Айнур.

Ну, сам бы подумал, какой смысл Нишаю врать о замыслах наших общих врагов? Даже будь он шпионом — топил бы сейчас и главного колдуна, и наместника.

— А почему тянет Шудур? — спросил я и ткнул локтём Чиена.

Тот быстро сунул в руки Айнуру чашу с аракой.

Как бы наш предводитель не напился сегодня до чёртиков, разговор-то перестаёт быть томным.

— На первый взгляд — аргументы Шудура были логичны, — задумчиво сказал Нишай. — Колдуны ещё не накопили достаточно сил, да и твои зайцы тоже ещё не готовы сражаться. Волчат берут в месяц марала. За осень и зиму — они выростают достаточно, чтобы нести всадника. Такова магия горного молока.

— Так может, Шудур и не тянет вовсе? — спросил Чиен. — Может, так всё и планировалось? Ведь это император решил послать сына к Белой горе раньше срока, не дожидаясь, пока ему минет четырнадцатая зима. Вот терий Верден и засуетился, опасаясь, что Нордай станет воином и сам сможет возглавить найманов. А бывшего наместника прирежет или отправит с малым отрядом в горы, наводить порядок среди дикарей. Шудуру же приезд Нордая ничем особенным не грозит. Главный колдун и мальчишке нужен, как без него?

Нишай подумал и покачал головой.

— Я слишком хорошо знаю Шудура, чтобы не заметить: его гложет какая-то мысль…

— Темнит колдуняка? — усмехнулся Майман.

— Темнит, — согласился Нишай. — Прикрывается просьбами торговцев из Вайги и не желает идти на перевал. Словно бы ждёт чего-то. Какого-то знака?

— А что за торговцы? — влез Айнур, и на этот раз мы его затыкать не стали.

Нишай покивал и начал рассказывать о том, что торговое лобби Вайги стремится вытеснить караванщиков из долины. Товары вайгальцев хуже, но на их стороне сила.

— Они пытались подкупить Шудура, чтобы он уговорил терия Вердена подождать со штурмом перевала до весны.

— Зачем? — скривился Айнур.

Он никак не мог понять то, что я сообразил с полуслова. Торговля — важнее войны.

Да и причины войн чаще всего кроются в экономических отношениях.

Недаром торговцы вайгальцев шли в долину Эрлу вместе с военными обозами. И подобие города они основали, когда земля ещё не успела остыть от крови.

— Торговцы надеются, что караванщики уйдут, — терпеливо пояснил Айнуру Нишай. — И освободят рынок для товаров Вайги. Торговцы подкупили Шудура, чтобы тот уговорил терия Вердена подождать до весны. Ведь неясно, есть ли вообще что-то за перевалом. А долина Эрлу и сама по себе — отличная добыча.

— Торговцы не верят в существование города за перевалом? — удивился я.

— Мало кто верит, — покачал головой Нишай. — Всё, что мы знаем о городе, только слухи. Но говорят, что терий Верден велел захватить одного из предводителей караванов. Он пытал его и сумел что-то узнать. Но правду ли?

— Я понимаю торговцев, — подал голос Ичин. — Лучше кусок мяса сейчас, чем олень далеко в горах.

— Верно, — сказал Нишай. — Но то ли Шудур не был достаточно красноречив, то ли не так уж много ему заплатили, но терий Верден склоняется к мысли, что волчата смогут нести лёгких всадников и поздней осенью. А вчера — наместник и вовсе впал в ярость. Ему донесли, что караванщики собираются зимовать в долине Эрлу.

Я кивнул — это я тоже знал. Пазлы сходились.

— Ты можешь рассказать всё, что видел и слышал в саха как можно подробнее? — попросил я. — Чтобы действовать дальше, нам нужно понять, чего хочет терий Верден и что задумал Шудур. Ты — умный парень, но пять голов лучше. А я бы ещё и Йорда позвал.

Нишай мотнул головой:

— Дюжинный под печатью. Ему пока нельзя доверять.

— Ну, допустим, — кивнул я. — Но нам-то можно?

Мастер чёрного слова посмотрел на меня пристально:

— Ты многого хочешь, Кай. В саха мы говорили не только о перевале.

— Но мы — союзники. Ты сам поклялся мне в этом.

— Хорошо, — Нишай тряхнул гривой чёрных волос. — Но и у меня есть к тебе просьба.

— Говори.

— Верни мне моих людей. Юрте, что я поставил в саха, нужна охрана.

— Они поклялись на мече мне.

— Я знаю. Но охрана юрты — и в твоих интересах. Шудур сгорает от желания порыться в моих вещах, там есть много интересного для него. Я мог бы свернуть юрту и вывести своё имущество. Однако терий Верден, испуганный скорым визитом Нордая, временно воспылал ко мне родственной любовью. Если я уберу юрту — он почует во мне предателя.

— Хорошо, — кивнул я. — Я верну тебе драконьих воинов.

Айнур оскалился, открыл рот и хрипло, он уже наорался сегодня, сообщил, что выучил неологизм про бабая.

Чиен фыркнул и стал наполнять аракой опустевшую чашу.

— Айнур, — попросил я. — Мы же договорились, что ты всё понял? У Нишая не меньше аргументов сражаться на нашей стороне, чем у тебя. Если Майман с Ичином ещё могут увести своих людей подальше в горы и как-то выживать там, пусть и не очень жирно, то вам обоим — победа или смерть.

Наш военачальник засопел, уткнулся в чашу и промычал что-то невразумительное.

Слова на него действовали на час-два, а после всё начиналось по новой. Он просто на дух не выносил Нишая и всё тут.

Это усиливало мои подозрения насчёт того, что люди Айнура были генетически ближе к вайгальцам чем вольные племена. Вот так не переносят друг друга только близкие родственники.

Айнур сделал ещё глоток араки и вдруг клюнул носом и сполз на подстилку из лапника.

Похоже, ему кто-то помог уснуть. Вот только кто? Неужели Чиен?

— Ну, теперь рассказывай, — сказал я Нишаю. — Только ёмко и по существу. А то ночь кончится.